Выражение лица итальянца менялось так явственно, что Вика про себя хихикнула. Видимо, ему так же тяжело было контролировать эмоции, как и ей. На высоком упрямом лбу мужчины читалось, что тот просто не верил своему счастью. Метнувшись за сумкой и оставив на всякий пожарный номер телефона иностранца подруге, Колесникова очутилась в машине.
– Я готова! – выдохнула она и улыбнулась.
Джорджио уверенно нажал на педаль газа, развернул машину в сторону главной дороги и смущенно спросил:
– Ты замужем?
– Нет.
– И не была?
– Нет. А ты?
– Разведен. Есть ребенок. Сын.
– Я слышала, что в Италии разводы длятся очень долго.
– Нет, я лет пять как свободен абсолютно. У нас очень строгие законы по защите детей. Женщина после развода получает все, а мужчина оказывается практически на улице…
– А у нас наоборот…
– Хочешь посмотреть ночной Сан-Марино?
– Да… – смущенно протянула девушка, утонув в глазах Джорджио.
Как описать словами состояние, когда влюбляешься? Возможно ли? Как описать дрожь первых прикосновений и первые искры чувств в сердцах? Как эти искры разгораются сначала медленно, потом все быстрее в пожары, как желание накрывает от макушки до кончиков пальцев ног, и ты оказываешься в трепетном полусне – полумечте не в силах поверить, что происходит с тобой. Что жизнь, как подарок, устроила тебе грандиозный фейерверк, мощный и восхитительный. Серое стало цветным и все ожило, зазвенело, зазвучало, запело, переливаясь всеми гранями, самыми яркими оттенками. Все вмиг обрело смысл. Нежные слова, вздохи, признания, жар в каждой клеточке, стократно усиливающийся от объятий, робкие поцелуи, поцелуи, заставляющие растворяться в наслаждении … Любовь – магия, прекрасная сказка наяву.
Вика еще пыталась держать себя в руках, иногда выныривая из мужских рук на поверхность. Ее глаза и рассудок все больше убеждали, что Джорджио тоже влюблен. Он так боялся чем-то ее задеть, обидеть или разочаровать. Был так мягок и внимателен. Так заботлив и бережен по отношению к ней. Она ему правда очень-очень нравится, и в какое-то неуловимое мгновенье стала важна. Искры его сердца прилетали к ней, попадали в ее глубины, задевая что-то внутри, бередя. Почувствовав от полноты чувств боль, девушка вздохнула. Он обнял ее сильнее и прошептал:
– Ты чего? Что-то не так?
– Нет-нет, все хорошо. Я счастлива.
Они стояли на набережной. Прижавшись спиной к мужчине, Вика вглядывалась в гирлянду огней, разделяющую море и сушу. Как красив ночной город! Рядом блистали изысканным интерьером ресторанчики, откуда доносилась тихая музыка. Джорджио поцеловал Вику в затылок, расслабленно пробормотал:
– Хочешь, еще покажу наш мост. Местная достопримечательность. Знаешь, сколько ему тысяч лет? Или ты уже видела?
– Нет, еще нет.
– Значит, увидишь. Поехали?
Машина развернулась и покатила в сторону моста. Остановилась. Легко выпрыгнув из автомобиля, Вика дожидалась, пока Джорджио припаркуется, ярко чувствуя каждое его движение, каждую секунду вместе. Она словно попала в другое измерение.
– Пойдем, – он увлек ее по ступенькам вниз, на небольшую площадку с видом на реку. – Здесь тоже очень красиво, правда?
– Да, очень…
Джорджио привлек ее к груди. Прошептал в волосы.
– Так не хочу, чтобы ты уезжала! Оставайся! Я – взрослый мужчина, свободный. Ты – тоже. Ты хочешь семью? Я – очень.
– Я тоже хочу, Джорджио. Только моя виза через два дня заканчивается.
– Мне так хорошо с тобой, так спокойно. Так приятно! Мне ни с кем не было так хорошо…
– И мне…
Джорджио отклонился вбок, чуть отстранив от себя Вику, посмотрел ей в глаза и спросил:
– А сколько ты хочешь детей?
– Много!
Раздался довольный мужской смешок.
– Хорошо. Будет! Не уезжай!
"Я останусь, а ты потом скажешь: "Вот, дура! Знает мужика два дня и все ради него бросила! Или твои друзья так скажут…"
– Я не могу… – тоскливо протянула Вика.
– А ты бы смогла жить здесь? Оставить свою семью, страну? Выучить язык? Я бы тебе помог, – Джорджио говорил торопливо, и, сказав, напряженно замолчал. Не дождавшись ответа, снова быстро произнес. – Конечно, тебе нужно время подумать. Я не хочу на тебя давить…
"Глупый! И я хочу того же! Больше всего на свете…"
– Мне нужно подумать, Джорджио. Узнать тебя получше. Мне нужно быть уверенной в тебе. Понимаешь? – быстро выдала она доводы разума.
Ее обняли еще крепче.
– Да, конечно!
– Я буду одна, в чужой стране. Без знакомых, без работы. Буду зависеть на сто процентов от тебя.
– Но это естественно, – зависеть от своего мужчины.
Вика чувствовала, как совсем рядом учащенно бьется его сердце, как обволакивающее тепло из его широкой груди льется в ее грудь и обратно. Минуты полного единения и абсолютного осознанного приятия друг друга.
Девушка посмотрела на часы, – половина третьего.
– Уже очень поздно, – пробормотала она.
– Поехали. Ты посидишь со мной в машине? Возле гостиницы?
Девушка кивнула. Вот и знакомые качели отеля, где они сидели вдвоем с Фабье. Кажется, это было в прошлой жизни... Джоржио обнял ее, несколько раз поцеловал. Нежно провел рукой по ее спине, бедру, затем его ладонь легла ей на живот, устремилась ниже.
Вика полыхнула огнем. Затрепетала. Но все же убрала руку, глядя на улыбающегося Джорджио. Тот пробормотал:
– У нас девочкам объясняют, – это – фарфалина. Можно я тебя там поцелую?
– Нет, Джорджио, пожалуйста…
Итальянский темперамент сверкнул молнией.
– Не поцелую – умру!
– Потом, – просительно мяукнула Вика и ласково провела по жестким, кудрявым волосам. – А у мальчиков там что?
– Фрателлино…
Вика тоже улыбнулась.
Заверещал сотовый, – это была Оля. Чувство вины выскочило, как заяц из Викиных глаз.
– Але…
– Кто-то обещал позвонить, если задержится. Я все это время ждала звонка. С тобой все в порядке?
– Да. Изви…
Отбой. Колесникова издала тяжелый вздох, посмотрела на соседа.
– Мне пора!
– Да. Вижу, что уже спишь… Завтра увидимся?
– Да.
– А поцелуй?
После поцелуя, длившегося минут двадцать, Вика медленно вошла в отель, открыла дверь комнаты и тихонько забралась под одеяло. И так же тихо с улыбкой на губах заснула…
Глава 27
Машина остановилась возле одного из светлых, крытых рыжей черепицей домов.
– Не разувайся. У нас не принято, – пояснил Джорджио и прошел вперед. Вика осторожно вошла в дом следом. Огляделась.
– Очень красиво и уютно, – только и выдохнула она.
Дом был очень небольшим, но стильным и элегантным. Все было продумано до мелочей.
– Здесь живут твои родители? – пробормотала девушка.
– Да. Только их сейчас нет, – они в домике в горах вместе с сыном.
– Как его зовут?
– Андрео…
Девушка увидела фото мальчика на полке и подошла посмотреть.
– Похож. Очень красивый, – проговорила она. – Сколько ему?
– Пятнадцать. Его папа тоже красивый?
Девушка лишь улыбнулась в ответ. Прошлась по комнатам.
– Очень красиво! Особенно цветной мрамор на полу! Только очень чисто, – как-будто здесь люди то и не живут. Никаких вещей не видно, увлечений что-ли…
– Это у нас уборщица приходит, – вылизывает все как трактор – фармазон...
– Откуда такие глубокие познания в русском? – хихикнула Вика. – А твои фотографии где?
– Вот одна… Я не очень люблю свои снимки. Мне не нравится.
– Не нравятся фотки?
– Я на них… Ты хочешь что-нибудь попить? Сок? Вино?
– Только сок. Спасибо.
Следом за Джорджио она скользнула на кухню, прижалась к холодильнику, глядя как тот наливает сок в стакан. Она сделала глоток и пробормотала:
– А я всегда неловко чувствую себя на чужой территории. Теряюсь. Долго привыкаю ко всему новому… А музыка есть? Я очень люблю слушать музыку. А ты?
Джорджио взял из ее рук стакан, поставил на стол и прошептал на ухо:
– Не люблю музыку. Люблю только когда тебя целую и ты тихонько начинаешь постанывать от удовольствия, – самая лучшая мелодия для меня… Хочу слушать ее всю жизнь… Хочу целовать тебя там… Твою фарфалину… Ты такая страстная… Сладкая… Моя девочка…
Он коснулся губами ее губ и провел языком по их краю, затем заполнил ее рот. Вика сглотнула слюну и подняла на него влажный взгляд. Он не выдержал:
– Хочу тебя! Умираю! Amore mio…Bellissima… Сhe piace… Поцелуй меня, прошу… Пожалуйста… Поцелуй…
Вика поняла, что если она не хочет пылкого продолжения прямо сейчас, ей стоит немного погасить южный темперамент. Она с улыбкой отстранилась и спросила:
– Как будет "поцелуй" на итальянском?
– Иль баччо…
Он вновь прижал ее к себе. Вика обвила его шею руками… И скоро поняла, что долго так сама не выдержит.
– Я опять хочу пить… – простонала она и мягко сползла вниз, ускользая из объятий. Очутилась в шаге от Джорджио.
– Не убегай! Почему ты меня мучаешь? Ты меня не хочешь? Я же вижу, что хочешь…
– Джорджио, пожалуйста… – улыбнулась она. – Мне нужно немного времени…
Она прошла в комнату, присела на диван. Джорджио вошел следом, нажал на пульт телевизора. Вика скользнула взглядом по его широким плечам, спине. Неожиданно желание увидеть Джорджио без одежды пересилило осторожность.
– Можно я на тебя посмотрю? Ты можешь снять майку?
Мужчина тут же стянул и майку и брюки, оставшись в черных гольфах и трусах. Прыгнув рядом на диван, он скрестил руки на груди и взволнованно спросил:
– Я – хорошенький?
Найдя сцену довольно комичной, Вика лишь рассмеялась.
– Я тебе правда нравлюсь?
– Правда, – прошептала девушка ему на ухо. Он склонился к ней ближе, провел пальцем по щеке.
– Скажи мне, когда у тебя последний раз был мужчина?
– Ну, где-то полгода назад… – тихо выдохнула она, сверкнув взглядом. – А у тебя?
Джорджио задумался и расслабленно протянул:
– А у меня отношений не было уж… Не помню сколько. Давно не было! Работа – работа… Мне все друзья говорят уже: "Джорджио, ты – ненормальный. Нельзя столько работать!" А я не могу по-другому. Когда дома – не знаю, что делать. Скучно…
– Я через это проходила тоже. Потом поняла, что так действительно нельзя. Как-то приехала к подруге летом на дачу. А там – крапива цветет, бабочки летают… Думаю, – вот она, жизнь то. На что я ее трачу? Кредиты, залоги, проценты… Один договор закончился, – надо заключать новый… Бег по кругу.
Джорджио обнял Вику за плечи, прижал теснее к себе. Выдохнул:
- У меня такое странное чувство все время, что я тебя знаю тысячу лет. Ты уникальна для меня. Так не хочу, чтобы ты уезжала… Оставайся… Ну, пожалуйста…
– Чтобы меня депортировали? Тогда точно не смогу сюда вернуться.
Вика замерла, гадая, что он ответит. Вдруг все же есть какой-то способ остаться в Италии?
– Останься со мной хотя бы на эту ночь, пожалуйста… У нас считанные часы до самолета… Я просто хочу, чтобы ты была рядом. Слушать, как ты дышишь…
Вика опустила взгляд в пол.
– Джоджио, уже поздно. Мне нужно ехать в отель. Оля, наверное, опять волнуется…
– Не спеши. Оля – хорошая девушка, поймет. Честно говоря, я не мог поверить, когда ты пришла одна. Для меня – словно чудо, даже не мечтал. Она сама догадалась, что я хочу побыть с тобой наедине?
– Сама…
Удовлетворенный выдох Джорджио:
– Очень хорошая подруга. Кстати, ты бываешь в Москве?
– Да, а что?
– Я езжу в Россию каждый месяц. Я буду там через две недели как ты улетаешь. М-м… Говорю по-русски, как одна испанская корова… Мы могли бы в Москве увидеться снова.
– Ты хочешь снова увидеться? – быстро подняла на него глаза Вика.
– Конечно! А ты? Скажи правду…
– Я тоже хочу…
– И ты подумаешь насчет того, чтобы жить здесь? Со мной?
– Хорошо. Подумаю.
– Как долго ты будешь думать?
– Я не буду долго тебя мучить… Обещаю…
– Я могу приехать в твой город. У вас есть гостиницы?
– Конечно.
– Если позволишь, я могу остановиться у тебя… Ты меня не выгонишь?
– Как будешь себя вести, – хихикнула Вика.
– Ты не боишься, что скажут твои соседи? Что к тебе придет мужчина? Будут болтать?
– Какое это имеет значение? И что в этом ненормального?
Небо все было усыпано звездами. Вика вздохнула ночной свежести и поглядела на запирающего дверь на ключ Джорджио. Он тут же заглянул в палисадник и сорвал ветку лаванды.
– На! Тебе нравится? Нравится запах?
– Да, очень приятный и свежий.
– Как ты, amore mio…
Самолет с Викой и Олей на борту вылетел в семь утра. Вика испытывала одновременно чувство радости и грусти. Радости, – от того, что встретила Джорджио. Но при этом прекрасно осознавала, что им не нужно расставаться. Это совсем не правильно. Они должны быть вместе и от этой мысли тревожно ныло в груди. А вдруг что-то случится? И еще ей не верилось, что все это произошло с ней на самом деле.
Глава 28
На Павелецкой яблоку было негде упасть. Девушки, еле-еле таща за ручку тяжелые чемоданы, с шумным выдохом остановились на перроне. Оля деликатно помалкивала по поводу ночного отсутствия подруги, но в ее взоре светилось плохо скрываемое любопытство. Что это? Легкая интрижка или что-то большее? Колесникова стрельнула глазами в ее сторону и тут же отвернулась. Она и сама себе задавала тот же вопрос. В своих чувствах Вика была уверена. Но вот в чувствах Джорджио к ней… Нет, она не могла ошибаться. Невозможно сыграть любовь и так смотреть. Если дай бог у них с Джорджио все получится, то Вика пригласит Олю свидетельницей, – решено. Если бы подруга тогда своей очаровательной улыбкой не сгладила ситуацию, то Вика бы просто отправила ухажера восвояси…
– Алло! – с акцентом мурлыкнул телефон. – Ты уже прилетела?
– Да. Все хорошо. Спасибо, Джорджио.
– М-ммм… Я скучаю! Очень!
Из трубки бисером сыпалась мягкость, робкая нежность, покоряющая стеснительность…
Девушка засверкала всеми цветами радуги, затеребила прядь волос и мурлыкнула в ответ:
– Я тоже скучаю…
Она не замечала ни поглаживающих движений своих пальцев, ни улыбки, которую к сожалению тот, кому она была предназначена, видеть не мог, ни грации в принятой позе… Зато образ влюбленной девушки хорошо отпечатался в сознании подруги.
– Звонит! – констатировала та, многозначительно приподняв одну бровь. Через несколько минут, когда они уже радостно упали на сиденья в поезде, практично уточнила. – А он точно разведен? Ну, у них с этим проблематично…
– Сказал, что разведен. Вроде, не болтун…
– Да. Видно, что серьезный дядечка… Свой бизнес, свободный, заботливый, с интеллектом… Дети есть?
– Да. Сын.
– Сколько ему?
– Пятнадцать.
– Против не будет?
– Оль, не знаю, честно... И о чем ты вообще говоришь? Мы знакомы-то!
Следующий звонок был через три часа. Вика уже села в поезд? Все в порядке? Он волнуется…
Через два часа сообщение: "Очень скучаю, мечтаю твои поцелуи…Джорджио" Через час телефон завибрировал вновь…
В понедельник финансовый директор явилась на работу с двумя бутылками вина в руках – для бухгалтерии и Елене Васильевне персонально. Все ее приветствовали как обычно, словно и не было этих сумасшедших десяти дней, наполнивших смыслом ее жизнь. Но первая же новость от Алсу была похожа на ушат холодной воды:
– У нас просрочка по кредиту в Сбербанке. Вы не правильно посчитали дату оплаты. Штраф выставили. Седых злой, как черт. Елена Васильевна тоже (последняя заменяла Вику на время отпуска).
"Думают, наверное, что специально!" – поняла Вика и хмуро пробормотала:
– И сколько штраф?
– Сорок тысяч!
– Мило! Что Сбер сказал? В какой-нибудь черный список нас не занесли, случайно?
– Не знаю…
Вика упала в кресло, набрала нужный номер и звонки понеслись со скоростью света. Сбербанк, Внешторгбанк, АКБ, Альфа, КМБ, Промсвязь, АкБарс, Промстройбанк, МДМ… Она просмотрела количество набранных линий. По две-три в каждом банке и еще плюсом больше десяти в Сбере. Лимиты выбирались как сумасшедшие. Коммерческий отдел запрашивал новые транши почти каждый день. Но где же выручки? Девушка просмотрела счета и беспокойно побарабанила пальцами по столу. Зазвенел телефон. Звонок от шефа! Вика быстро надавила на кнопку "печать" и со свежей сводкой по кредитам поспешила наверх, в сверкающую золотыми шишечками резиденцию Седых…
Она постучалась и, войдя, прикрыла плотно дверь.
– Добрый день, Виктория Алексеевна! Не скучала по работе? Хорошо выглядишь…
"Сейчас будет разнос по полной!" – поняла Вика, отметив угрюмое выражение лица Валерия Григорьевича и взгляд, устремленный в пол.
– Спасибо.
– График подготовила? Давай!
Финансовый директор присела за стол переговоров, и пока шеф просматривал цифры, напряженно ждала.
– У нас невыбранный остаток по кредитам всего на семьдесят миллионов. Мало! – буркнул директор.
Уголок рта Вики пополз вниз. "Мало?! А где потраченные уже деньги и когда вернутся – не важно?"
– Да, коммерсанты успели все съесть. Нам нужно что-то делать. Собрать совещание, – выдохнула Колесникова.
– Для чего?
– Мы кредиты набираем и набираем, а деньги не отбиваются, – сами видите. У нас кредитов уже на миллиард!
– И что? Тебя сумма смущает? Слишком для тебя большая?
Девушка просканировала самодовольный вид мужчины, развалившегося в огромном генеральском кресле. Этого генерала сумма не сколько не смущала – только радовала. Теперь всем своим знакомым и конкурентам он с гордостью может изречь небрежно фразу: "Мои обороты перевалили за миллиард!" И будет наслаждаться ожидаемой реакцией: искреннее удивление, на миг полное отсутствие дыхания и почтительность на десерт…
– Я все-таки бы хотела собрать совещание, – настаивала Вика. – И чтобы все ключевые фигуры присутствовали.
– Ладно! Будет тебе совещание! Тем более, что китайцы скоро приезжают. Будем у них закупать автомобили. Первая партия – на сто пятьдесят миллионов, так что начинай искать бабки. Бери кредит еще где-нибудь миллионов на двести или сразу на триста… Что так удивляешься? Надо расширяться! Увеличивать торговые бренды! Рынок весь расписан, – китайцы – единственный выход. Или ты против развития? Кстати, что ты там напортачила с кредитами?
– Напутала. Устала просто. Хочу заметить, что при таких сложных схемах я ошиблась впервые… – быстро проговорила Вика.
– Больше не путай! Поняла? Я тебе не за ошибки плачу. Я тебе денег ведь должен? Зарплату еще не получала?
– Нет…
Из портфеля на стол легли купюры суммой меньше на двадцать тысяч.
– Я удержал с тебя половину штрафа. Наказал, – пояснил Седых. – Я так решил!