- На неё теперь тоже накат идет бешеный, наезд, как на всё разумное, очень уж хотят нам извилины спрямить… ну, это не диво. А она хоть и много ниже антиномии бытия великой, но такое ж насаждение божие, как и всякое прочее, никто её не отменял. И по ней, по диалектике… Был, а богу не внял, отрекошеся от продолжения Завета, от обновленья заповедей, Моисею даденных… от распространенья их на всех людей, а не иудеев только, на всякую душу - и в противоположенье впал, в противность божьему установленью нравственному. Как переводится "израиль", помните? "Богоборец" - ни больше, ни меньше… Но предвиденье каково, промысл, прообраз - самоназваться так, это за тысячу-то лет до Христа?!. Он и сказал: се, оставляю дом ваш пуст… Пуст сей дом! А где бога нет, там известно кто поселяется… И вот думаю, грешный: вот этот народец, малый совсем, но столько веков единобожие нёсший один, истину, - он что, духом устал, изуверился, надорвался? Или сроки вышли? А всё вместе, видно… ноша-то какая. А когда новую ступень в познании бога одолеть нужно стало, трудную самую, нравственную - не хватило его. Из бога племенного божка сделать восхотел, никого, кроме евреев, не любящего… приватизировать, на побегушках чтоб у них - это надо ж!.. А когда не получилось - другого кинулись раввины покровителя искать, в кабалистику богопротивную, сатанинскую. И нашли… да его и не надо искать, он всегда за плечом.
- Но те же десять-то заповедей, декалог..
- Не нравственность это - мораль, - нетерпеливо, бесцеремонно-таки перебил он, даже покривился с досадой, - племенная опять же. Как всякая внутриродовая, только для своих. Для воспитанья первичного богом дадена - дошкольного, можно сказать. И до сих пор оно так у них, хотя уж не племенем - корпорацией всемирной стали, вроде б и повзрослеть должны… Мораль, как норма жизненного поведения, - она, знаете, и у каннибалов есть, своя. А нравственность, вы ж понимаете, - для всех, из любви исходящая, в ней созревшая, она по-настоящему лишь со спасителем пришла…
- В инквизицию? Но простите, шутка неудачная, конечно…
- Более чем. А с другой стороны, на чём бы союз стратегический нынешний еврейства с Западом, с англосаксами особенно, строился, как не на общей вере во всесилье зла?.. - Он даже паузе позволил зависнуть, требовательно глядя, чтобы дать собеседнику вникнуть в смысл довольно громоздкой на слух и риторической фразы своей. - Или - тактический - с реформаторами нашими так называемыми? Не-ет, изуверился и в изуверстве ветхом закоснел, в эгоизме пополам с гордыней… еврей - человек ветхий по преимуществу, в смысле нравственном. Не повзрослел, в мировоззренческой, в эгоистической детскости застрял, а потому - вне развития - даже и вырожденчеством занемог, чему Ломброзо свидетель, из среды ихней. Но хватило на апостолов, на первые общины - и то великое дело, концентрат-то духовный какой!.. Тоже диалектика, как видите, по полюсам разводит, расталкивает… - И спохватился - может, в извинение за резкость свою: - Я вас, за-ради бога, не задерживаю?
- Да все мы тут друг друга задерживаем… ну, и что теперь - не поговорить? В себе на засов запереться? Так это ещё хуже, - вроде как в шутку сказал он. Из зацикленных малость на том, целую вот платформу под это подвёл, и в логике не откажешь. Но в логике верующих именно, постулатами христианства обоснованной, с ней-то проще; а в исторической, объективистской якобы всё до того замутнено, ложными посылами с выводами и демагогией извращено, от Геродота до фоменок с фукуямами, что это, собственно, и логикой-то не назовёшь… веры не имея, веры не внушают? Похоже, истинной истории своей человеку так и не узнать, разве что версии чьи-то, немощными попытками объективности кое-как подпёртые, немощью нашей объять всё и сопрячь… Но что это он в откровенья-то пустился сразу, козак с Сечи, - доверяя ему как собеседнику? Страха иудейска не ведая? Ведь нарвёшься же, мил человек, продадут же - добровольно причём, чтобы себя выказать иными. Сколько их сейчас, русачков продажных, готовых и всплакнуть с тобой, и в грудь себя ударить, рубаху попортить? Не сосчитать, бесчисленны в лицах оттенки слабости, подгнилости и равнодушия, национальным нашим фиговым простодушьем и враньём едва прикрытые, неверности этой маломысленной и ненадёжности, даже и в пустяках… неужто не нарывался, Ничипорыч? Сдадут же за первым углом - либо осмеют, зевнут. - А народ характеризовать, любой - дело вообще довольно сомнительное, кажется мне. Вчера он такой, нынче другой… вместе с линией жизни колеблется - ну, как и русский наш…
- И всегда один и тот же! - встрепенулся Сечовик. - Опять диалектика. Константы в нём остаются - нерушимые, как их ни назови: архетипом там, менталитетом ли. Цыган умирает, а чина не меняет - это не про них, цыган, одних. И вот когда телесность, персть, корысть материалистическая всякая верх стала брать в еврействе над полюсом другим, богоносным его смыслом, тогда и пришел спаситель, выявил всё… О, это великий, это переломный миг исторический был, к нравственному шаг огромный! И смена эпох, эона одновременно , смена самого богоносного субстрата, носителя духа - греко-римским, мировым уже… А ушла богоносность, отлетел истины дух - что осталось? Ну, энергетика необыкновенная, на великое же даденная, как никому на свете, может. А вот куда направлена она или кем осёдлана…
- Для вас безусловно ясно.
- Да, - с неким вызовом сказал, вздёрнул голову Сечовик, построжал глазами. - И за двадцать веков борьбы с христианством - самой что ни есть идейной, отметьте себе, где не столько люди, сколько принципы сшибались непримиримые, - так в избранность свою улез народец, уже фиктивную, во "всё дозволено" ради неё… В такую чёрную дыру затащили раввины его, в расизм отъявленный, по пунктам у них прописанный, что как-то, знаете, и жутковато даже за них. Это ж осмелиться надо - зло прямое, что ни есть циничное, на вооруженье взять… нет, дерзкие необычайно, жестоковыйные водители-воители у него и много скорбей ему принесли и в мир привнесли тоже - себе так даже больше душевредительства, себя извратив… Вот она где, кара-то настоящая! Всяк себя здесь наказывает в первую очередь, да, хоть нас самих теперь взять - вот что творим-то?! А они… ну, что они? Лишь союзники всякой слабости нашей, беды - зато какие верные! В любую нашу трещинку ломик суют, всякое сомненье наше в ранг руководящей идеи для нас же, дурней, возводят, а уж подменить что-то стоящее наше, выхолостить, чадной своей пустотой заполнить, виртуальщиной серной… ох, знаем мы эту рыбу-фиш. Всё под себя подмять хотят, всю ойкумену человеческую, уж и Запад весь по их калькам выкроен, выстроен, по злобе ростовщической… - И смиряя себя, с пятнами нервическими на высоких, почти татарских скулах, в окно хмуро поглядел опять, то ли передохнул, то ль вздохнул. - Но вот нам злобиться не надо, нет. Принимать надо как испытанье божье очередное на человека, себя выправлять. Нет, страшная вещь эта диалектика: не доглядишь - и сам не заметишь, как в такое скатишься…
- Вот именно. Может, обобщаете слишком… все мы люди-человеки. Иль убеждены?
- Всем корпусом современных данных… так это говорится? Давненько всем этим интересуюсь, отслеживаю, у бога пониманья прошу… Что, непривычно? - Он глянул приценивающе, усмехнулся; и, наконец, оттолкнулся от подоконника, к столу вернулся - но сел, недоверчиво на кресло покосясь, на стул, на стопку газет и бумаг на нём, ничуть оттого не чувствуя неудобства, привычный ко всему, видно. - Не-ет, когда дело сатаны касается - ничего не слишком. Преизбыток дурной зла в мире - это ж аксиома, согласитесь… согласны?
- Что спрашивать… На переучет бы закрыть его, хоть на время. На чистку.
- А сие дело не наше, не дай-то бог нам самим… уже пробовали, примеривались. Нет, всё ж и равновесье какое-то есть, нам не понятное, гармония. И другая чаша весов не здесь, трансцендентна она… Но вот мы в одиночку всё, и соборность наша если раз в столетье сработает, то и хорошо, - а они? Всегда-то вместе, в кулак сжаты, за любой свой интерес как один… - Он это на одесский манер произнёс - "интэрэс", и говорил медленней теперь, раздумчивей, хотел быть убедительней, верно, и лишь худыми костяшками пальцев по столу нервно отстукивал, какой-то свой такт отмерял. - Корпоративность у них, знаете, святей ихнего папы, пахана козлоногого. Какой, впрочем, не чинится, всё позволяет - до времени... Думаете, небось, свихнулся на идефиксе этом, демонизирую? Про меня?
- Ну, зачем же, Михаил Никифорыч… думаю, что не оставляете недодуманным. А то что-то разленились мы до конца мысль доводить - или боимся. В другом дело. На кой ляд вообще им тогда какая-либо вера, хоть и в нечистого… так я вас понял? Чего другого, а рацио, практицизма с цинизмом у них уж побольше нашего…
- Верно, всё верно… А затем, что поначалу тут вопрос не столько веры, сколько идеи. А точней, веры в идею. В замысел свой, а не в промысл божий. И это, между прочим, не только у раввината высшего, но ведь и у христианской некогда верхушки западной тоже, в масонерию поголовную впавшей, - вера в концептуальную именно идею зла, вседозволенности. А прикрыть свою злостность эту… да хоть равенством добра и зла прикрыть, манихейством, булгаковщиной нынешней. Или там вынужденностью зла, как горького лекарства, почему нет. Но без крыши, навершия мистического, без метафизики своей идея - любая - не жилец, вот ведь в чём дело. И потому метасимвол её, в свою очередь, просто не может не персонифицироваться рано или поздно в некое… ну, сверхличность некую, что ли, обоженную, это ж алгоритм человеческого мышления самого, матрица его. Нет, если уже не веруют, то верят: в идею, а чрез неё и в подателя сверхсущного её, покровителя, вот ведь как! Для них же, поймите, добро на земле так же эфемерно или невозможно, как для старцев наших зло в творении…. Полюса!
- Логика своя, - сказал, наконец, он подуманное, - у вас есть, конечно…
- А тут не логика только… да и что она? Сама-то структура мира алогична, по всему, и антиномична насквозь. И этот холст, эта подоснова духовная - она то и дело сквозь грунтовку общеприродную проступает, сквозь наляпанное человеком тоже… А вообще-то, довольно грандиозную, по нашим понятиям, и трагическую успели мы картину намалевать, да и… мерзкую, что ни говори. И чем дальше, кстати, тем она больше осыпается, краска. Как ни замазывай, а проглядывает всё чаще она, подоснова, - метафизическая, высшая. Всё чаще, - убежденно повторил он, - и совсем неспроста это… Ну, а диалектика с логикой, антиномия - это лишь домоправительницы здешние, экономки, не хозяин сам. Лишь правила некоторые для жалкого разума нашего. К исполненью, впрочем, не так уж обязательные, любовь и их перемогает.
- Но смысл-то? - Непростым оказывал себя протеже Воротынцева, по той же последней фразе даже судя, да и не приходилось ждать другого - как и убеждать собеседника, что уж лучше объективировать и зло, и добро, к безличному относить как просто имеющему быть в природе вещей, чем пускаться в рискованные рассуждения насчёт персоны с рогами, старушек пугать. Но раз уж зашла о том речь, надо было договорить, дослушать, додумать - пусть в качестве предположенья даже. - Им он, покровитель, враг человеческий по-вашему, даже опасней, выходит, чем христианам..
- Им-менно так! - не выдержал, вскочил по-мальчишески Сечовик, глядя горячо, влюблённо почти. - Кинет же, в конце концов… кидала известный! Душу выцыганит, весь их спекулятивный гений им же в насмешку обратит, в хохму. В кучу грязи, черепков их кучу золота превратит… сказку помните? И ведь любой же простец верующий про это знает, про чертово-то золото, но вот хитромудрого спекулянта иль ростовщика в пагубе этой никогда и ни за что не уверишь! Выше это сил его - чёрту не поверить, соблазну золотому, и мессия-машиах золотоносный, он же антихрист, в генах у него испокон, у богоборца, и только часу ждёт, чтоб материализоваться, в земное исчадие воплотиться… да он уже и есть, в корпоративной-то форме.
- Да читал как-то мудрецов этих самых пресловутых - ну, какие это протоколы? Или фальшивка, или…
- Согласен, целиком! А им и выгодно оспаривать их как протоколы именно - которых, в таком виде, и вправду ж быть не могло. Только наши дураки могут целый век, как с торбой писаной, с такой глупостью носится: ах, протоко-олы! самого Базельского конгресса протоколы!. Типичные политические тезисы это, и автор их совсем даже не безызвестен: Ахад Гаам… был одессит такой, параноик подстать Адольфу.
- Вот как?
- Так, напряжённый был чёрт. И вовсе не на Базельском еврейском, а на другом, уже в одиннадцатом году были приняты тезисы эти как программа, к действию. Для публики лопоухой мировой - опроверженья, суды, хай и гвалт всесветный. А для своих, доверенных, сами издают цитатник сей - без выходных данных, безо всяких нилусов, само собой, комментариев каких-либо, им-то они ни к чему… покажу, есть у меня экземплярчик - еле добыл.
- Каким же, интересно, образом?
- А через сокурсника, тот ныне в Броксвилле где-то бабки зашибает, дезертир. Через тех иудеев местных он и достал. Глянете. Вот где самим сатаной надиктовано!
- Зло - в самом человеке, в нас, далеко искать не надо, - пожал плечами Базанов: как там ни существенно было кое-что из рассказанного Сечовиком, а разговоры эти долгие, ни к чему, казалось, не ведущие, утомлять стали, раздражать уже нешуточно - прав Алексей, в какую-то говорильню уходим бессильную… Но и другого-то пути к выработке нового мнения общего не виделось пока, и чем, как не разговором этим, была газета его, и когда-то еще поймём как надо происходящее, опомнимся, мысль свою на ноги поставим? Только знаешь, что - нескоро. - Сатана... Что-то чудят, согласитесь, старцы ваши православные: зла в творении нету, видите ль, а боренью с бесами, со злом всю жизнь свою отдают… Те же ангелы падшие - что, не тварные разве? Это я не для спора, просто как мненье своё: как бы ни хотели мы, а зло врождённо миру, природно, а потом уж и социально, и как ему не перетечь было из природы в человека, а из него и в социум? А то, выходит, что не мы, а сатана во всем виноват. Не-ет, нам он уж точно без надобности, сами за него всё сделаем, управимся… Ну, придёт еще один покоритель вселенной, мерзопакостник очередной… пусть из колена Данова, - показал осведомлённость он, - или из какой другой клоаки… Так их уже было-перебывало…
- Не было! На концептуальном именно уровне зла, метафизическом, общемировым по масштабу, по силам и целям - не было. - Это Сечовик сказал твёрдо, даже и лицо его фанатично как-то обострилось, вылезло скулами. И формулировки, вне сомненья, не сегодня обдуманы им были, отточены… да, заденут если, обрежешься - не вот заживёт. - Тут качественный скачок, и не дай нам бог его просмотреть, не учесть… Впервые всё зло под единую руку собрано, да, под волю мало сказать - незаурядную. Воля ко злу как объединяющая идея - о, это давно зрело, веками, тыщами очагов разрозненных тлело, как… как пожар подземный, торфяной. И неизбежно объединиться должно было - глобализацией зла, если хотите, эгоизма элит мировых, национальные пределы переросших. А внутреннюю разборку, последнюю, они еще во второй мировой провели - с Германией, с японцами тоже, подмяли под себя, все препоны к объединенью сняли. И заметьте особо, что это я не столько о евреях, сколько об англосаксах, а еще точней - о Британии: как ворочала она, грубо говоря, всем на свете, так и до сих пор Западом всем правит - помыкает, интриганка и грабительница вечная, разве что скрытней, исподволь… Вот что надо понимать, а не на штатовские бицепсы глазеть. И даже верхушку еврейскую заставила под собой ходить - пока, во всяком случае; но вот идеология вся, метафизика зла, масонщина богоотверженная - откуда, вы думаете?! А всё оттуда ж, из гноища каббалы этой, человеконенавистничества застарелого… гностики избранные, как же! И теперь вот всю мощь невиданную на штурм небес бросили, на самые-то главные установленья господние. Сами ж видите, как человека обрушивают - в самого себя, в горизонты нижние, ниже пояса... расчеловечивают, да, по новейшим технологиям саморазрушенья, одичания, сами же о том пишете! И под символику - гляньте! - сплошь сатанинскую, нарочитую, уже ж и не скрывают особо, откуда дровишки-то, и мы для них - цель первая!..
- Не тратьте порох почем зря. - Ему пришлось усилие сделать, чтобы не поморщиться, сказать это как можно шутливее. И что это они взялись стращать - Мизгирь, а теперь вот и этот? Со всех сторон нас пугают, как малолетних, и не без умыслов всё это… - Кое-что и мы знаем. За другим дело стало: как противостоять, чем? Из наличных исходя наших сил, из невеликих, главные-то либо разбиты, либо заблокированы умело, умно… Просто понимать - мало. От нынешнего зла, как говорится, ни крестом, ни пестом не отбиться, здесь что-то большее надо, стратегию особую…
- Да? Ну, раз понимаете, то ставлю вопрос: кто? Поскольку коммунизм не устоял, жидок в ногах оказался, выродился бюрократически и всяко, то кто остается тогда принципиальным - на уровнях духовном, идейном и практическом - противником этого сатанизма сверхсовременного? До конца, до или-или, быть или не быть?
- Церковь, - признал, споткнувшись в себе малость, Базанов - хотя, может, слишком уступчиво признал и однозначно. - Но это если всё зло к сатане сводить проблематичному, к проискам его, а это ж не так. В любом случае, нынешнее зло - оно скомбинированно, многослойно… Нет: оппозиция широкая, настоящая, куда бы и церковь входила, добавляла метаизмерения своего.
- Это какая еще - настоящая? Да там понамешано… Коммуняк чуть не с полдесятка толков, националистов еще больше, язычники, монархисты, казачки эти ряженные, бычки-медалисты, понацепили жестянок себе с крестами, потом еще эти… либерал-патриоты - вавилон! Не разумеет друг друга в элементарном даже, в той же любви к родине - даже в ней, любви, враждуют! Оно и понятно, атеисты же в большинстве, не вера у них - роли. Ролевые люди, не получилась роль - бросил. А где атеизм, так гордыня, по себе знаете… Чему удивились, гордынке своей? Так это ж по газете зримо, отслеживаю. Есть. А видов этой гордыни, доложу, несть числа. Вплоть до самоуничиженья последнего, да-да. То и самоликвидаций даже, суицида, тоже не в новость. Она псевдонимна, как ассимилянт, протеична, в самоотраженьях прячется, самоотрицаньях, в преисподнях душевных - за ней, знаете, глаз да глаз…
14
Не столько Сечовик удивлял, интеллигент в первом поколении, судя по всему, по тому даже, как выстраивал с книжной правильностью фразы, но логикой тою же орудовал грубо-таки, напрямки, куда больше лому и ваге доверяя, чем инструментарию и плутоватым умопостроениям нынешнего политэстетизма.
Это-то как раз понятым было, сам из тех же, в амбивалентностях всяких барахтаться не привык, некогда, выгребать на струю надо было - чтоб уж захлебнуться если, то не в протухших, забывших небеса отражать заводях конформизма и политкорректности, так сгоряча желалось.
Но странен был всё-таки покровительством своим Воротынцев, над ним, Базановым, тоже, - что искал в них или через них этот из скороспелого квазисословия "нью рашен", на деле же пахан одной из спекулятивных группировок первоначального накопления, будучи, как торжественно выговаривал в таких случаях Дима Левин, на другом конце политического спектра? Недоставало никак прямых и довольно-таки упрощенных объяснений на сей счёт самого Воротынцева, не верилось им вполне средь всего этого оголтелого рвачества, звериной делёжки власти и собственности, бесхозными объявленных на время "большого хапка"… да, не хватало только пешкой разменной стать в чьих-то многоходовках, рационально-циничных комбинациях, на чей-то политиканский гешефт работать. Любые попытки такие видеть надо и лучше сразу их пресекать, иначе не выпутаешься потом.