24 марта в Монтану прибудет поэзия
Так написано в телепрограмме.
Поэзия прибудет в пятницу, в 6 часов утра. Поэзия на земле коров и гор - я жду не дождусь. Она явится сразу после "Ранней фермерской вахты" и пробудет в Монтане полчаса - до 6:30, когда у нее назначена другая встреча. Наверное, в Аризоне, а может, уступая требованиям народа, она решила опять посетить Грецию.
Монтанские телепередачи начинаются в 5:20 с программы "Сельский день", за которой в 5:25 идут "Фермерские новости", в 5:30 "Рассветный урок", после чего, как я уже говорил, мы смотрим "Раннюю фермерскую вахту", и, наконец, в 6 утра в Монтану прибывает поэзия.
Поэзия примет облик передачи под названием "Говорят поэты", о которой телепрограмма сообщает: "Подспудные изменения самого смысла работы, возникающие при ее переводе".
То, что нужно Монтане; огромная зрительская аудитория будет счастлива. Я почти вижу, как тысячи ранчеров, прилипнув в 6 утра к телевизорам, разбираются наконец с поэзией и до самого вечера только о ней и говорят с соседями.
- Что вы думаете о поэзии, переводах и потерянных смыслах?
- Ну, как бы это сказать, на прошлой неделе у меня пропал теленок, а первая жена в мой день рождения сбежала с моим же лучшим другом. Не хочу я обратно в двадцать семь лет, но послушать интересно, надеюсь, они найдут эти смыслы. Теленка, правда, жалко. А жену нет. Вторая жена хоть готовить умеет. Смотреть там не на что, но готовить умеет и не сбежит ни с кем.
Воскресенье
Очередь в кассу, передо мной - мужчина средних лет, у которого в Сан-Франциско расписан весь этот Божий день. Доставая из корзины одну покупку за другой, он выкладывает на прилавок свое воскресенье. Сначала кварту дешевой водки, потом банку собачьего корма, газету, искусственное полено для камина.
Молодой кассир нетерпеливо поглядывает на выстроившийся перед ним городской натюрморт. Он насмотрелся на таких покупателей и потерял к ним интерес.
- Дайте мне две пачки "Мальборо-сто", - говорит мужчина, разобравшись с покупками. Ранчо с телятами слишком далеко. Вряд ли он когда-либо закуривал сигарету перед коровьим стадом.
Кассир пробивает, и мужчина достает из кошелька твердую хрустящую десятидолларовую бумажку. Он складывает ее, будто нож.
Мне сорок четыре года.
Теперь моя очередь.
Японская любовь
Я наблюдаю совсем близко за японским любовным романом. Фактически я лежу в одной постели с любовниками и вижу все, что они делают. Я часть их ебли, но эти любовники не совсем обычные.
Кинорежиссер и его картина.
Посмотрев на меня сейчас, вы увидите мужчину, который тихо сидит в кинотеатре и очень внимательно смотрит кино, но я не смотрю кино, я смотрю страстную любовь: каждый ее кадр - поцелуй или ласка, а каждая сцена - молниеносная вспышка секса.
Человеческая любовь по сравнению со страстью искусства часто кажется штудией льда, скелетом холодильника, что лежит на боку у Северного полюса.
Синицы-Рабыни танцуют чечетку
Джону Фрайеру
Немного есть легенд о том, как человек использовал во зло семена подсолнуха. Однажды коварному учителю танцев пришло в голову пустить в дело семена подсолнуха и так взнуздать энергию природы, что позавидует сам доктор Франкенштейн.
Учитель танцев был воистину плохим человеком, ведь всякому известно, что синицы обожают семена подсолнуха - особенно зимой, когда тяжелый снег покрывает Землю.
Семена подсолнуха - надежный дьявольский способ поработить сердца и умы синиц, к нему и прибег учитель танцев, купив двадцать больших птичьих кормушек и наполнив их семенами подсолнуха.
Вскоре со всей страны к нему слетелись синицы - подальше от пытливого взора тех, у кого хватило бы совести и желания стать президентом Соединенных Штатов и для кого скандал вокруг жестокого обращения с синицами стал бы первым шагом к высокому посту.
Учитель танцев накупил стофунтовых мешков с семенами подсолнуха, и насытившиеся синицы оказались целиком в его власти. Ради этих семян они были готовы на все.
…что угодно.
Оставалась сущая ерунда - научить их танцевать чечетку. Через пару месяцев под крылом у злодея собралось не меньше сотни, так сказать, синиц-чечеточниц.
Он сшил им маленькие цилиндрики, вырезал тросточки и заставил плясать на огромном, богато украшенном зеркале, что лежало на кухонном столе в окружении грязных тарелок и пустых бутылок.
Он заводил на проигрывателе хорошую чечеточную музыку, Бетховена или диксиленд, и птички танцевали, разрывая свои маленькие сердца, лишь бы получить еще немножко семян подсолнуха.
Как Джон-Одюбоновский Басби Беркли, он обучил их сложным и точным танцам, они исполняли их на этом проклятом зеркале, а сам единственный зритель накачивался дешевым джином из дырявого и уже десять лет как черствого, выдолбленного куска свадебного торта.
Мораль: Не ведитесь на семена подсолнуха. Вы, конечно, не синица - но мало ли что.
Болотная радость
Болотная радость открывается мне снова, просачиваясь грязью в предрассветные часы, раскрокодиливая мою реальность и объясняя, что стоячая вода обладает собственным разумом, иногда не хуже, чем у нобелевского лауреата, нужно только разговаривать с этим разумом на его собственном языке и не пытаться превратить его в гималайский горизонт.
Ядовитые змеи?
Они у меня вместо вилок и ножей. Тупая еда превращается в увлекательное приключение. Гамбургер становится вопросом жизни и смерти.
Комары?
Да это всего-навсего кровожадные летучие кондиционеры. Оставьте свой кровавый эгоизм, и все дела.
Трясина?
Для меня трясина - это телефонный разговор с любимой женщиной. Мы с ней мило болтаем о секретной погоде и договариваемся встретиться на следующей неделе в кофейне, что так похожа на болотную радость.
Небесно-голубые штаны
Японская девушка этого не знает, но сегодня величайший день в ее жизни, Эверест ее существования. Ей лет восемнадцать. Приходится гадать, потому что я так и не увидел ее лица. Но что бы ни происходило после нынешнего дня, лучше, чем сегодня, ей уже не будет.
Сойдя на станции Харадзюку с поезда линии Яманотэ, она шагает впереди меня рядом с молодым человеком, обладающим прозрачными замашками постоянного кавалера.
Очень светлые голубые штаны облегают ее, как небо землю. Штаны не случайны. У нее великолепная фигура, и она несет себя, как святыню двадцатого века, лучась от всеобщего поклонения. Она следит за каждым своим шагом и за тенью, что отбрасывает ее тело. Глядя на молящие глаза мужчин, она видит все могущество своей телесной религии.
В какой-то момент, чуть отведя назад руку, она легонько ласкает свою попу, и ей это ужасно нравится. Она знает толк в прекрасном, все оно принадлежит ей. Любовно касаясь его, она счастлива.
Доживи эта девушка хоть до ста лет, жизнь никогда не будет такой же.
Киото, Монтана
К юго-западу от Хелены
В Киото есть буддийская святыня под названием Сад Мхов - в нем тысячи оттенков и фактур мха, а любое его дрожание превращается в музыку, столь чистую и ясную, что каждая ее нота сияет зеленым светом для воспаряющей души.
Саду Мхов более шести веков; немало музыки и молитв расстелились за это время над ним, подобно туману.
Здесь, в Монтане, есть небольшой каньон - сужаясь, он переходит в каменистое ущелье, заросшее тополями. Осенью тополя напоминают желтый водопад, что струится в никуда из ниоткуда.
Другой или тот самый барабанщик
Старая-старая история - на планете, что зовется Земля, ее знает любая культура: мальчишка лупит барабанными палочками по всему, что попадется на глаза. Он не может таскать за собой барабан, а потому все вокруг становится барабаном.
Не одну неделю я наблюдал за японским мальчишкой и его барабанными палочками. Он барабанил по деревьям, спинкам стульев, стенам, столам и седлам велосипедов на стоянке.
Только что весь слышимый мир заполняли барабанные звуки тяжелой ритмичной песни, что лилась в кафе из двух динамиков.
Обернувшись, я увидал, как этот мальчишка выстукивает по воздуху превосходный ритм - как будто дробь выбивали именно его палочки.
Когда 3 впервые обрело смысл
Благоразумный слепок с насилия над естеством явился на коктейль к нему в голову. Он оказался интересным гостем и неплохо развлек других гостей, из которых мог бы получиться групповой фотопортрет его разума.
Слепок насилия над естеством рассказал пару забавных историй и пустился в пляс. Гости с восторгом за ним наблюдали. Потом зазвонил телефон, попросили слепок, и он сразу покинул общество, ибо, как выяснилось, забыл о назначенной встрече - в пригороде за много миль от этого места.
Его уходу предшествовали извинения и прощания. Затем, после минутного замешательства, веселье продолжилось. На этот раз центром внимания стало некое воспоминание его детства.
Воспоминание относилось к тому моменту, когда он впервые понял, что цифра 3 относится к 3 вещам - например, к 3 яблокам.
Однокадровый фильм о человеческой жизни в 1970-х
За три года ничего не произошло.
В первый год он не замечал, что ничего не происходит. В середине второго что-то забрезжило - подобно рассвету в забракованном комиксе, который никто не хочет печатать ни в газете, ни в журнале, и в конце концов художник сам выкидывает его на помойку, забывая окончательно, что вообще этот комикс рисовал.
…ни копий не осталось, и не вспомнит никто…
Вот такой рассвет забрезжил перед ним в середине второго года, когда ничего не происходило.
Когда третий год только сдвинулся с места, он уже ясно понимал, что не происходит ничего. И задумался.
Он не знал, плохо это или хорошо.
Понадобилось одиннадцать месяцев, чтобы добраться до конца третьего года, когда не происходит ничего. Теперь он размышлял, пропустил ли тот миг, когда что-то происходило, или просто мучается ностальгией - очередная жертва прошлого.
Он решил подождать еще год и посмотреть на свои ощущения.
"Нет - причин во что-то лезть, - думал он. - Кому охота окунаться с головой в воду".
Мой токийский друг
Граучо:
Гарпо и Чико сказали, что, когда умрут,
пришлют мне весточку - если смогут.
Джордж Джессел:
Ну и как, получил?
Граучо:
Ни слова, черт подери.
Здесь, в Токио, я подружился с восьмидесятилетним Граучо Марксом. Я привез из Америки 586-страничную книгу о старике Граучо и теперь открываю ее всякий раз, когда скучаю по хорошей компании.
Книга называется "Привет, я, кажется, ухожу", написала ее Шарлота Чандлер, его старая приятельница. Она рассмотрела Граучо со всех сторон. В книгу вошли ее воспоминания плюс разговоры с людьми, которых он знал и любил: с Вуди Алленом, Джорджем Джесселом, Биллом Косби, Джеком Николсоном и так далее. А еще интервью с его лживыми братьями Гуммо и Зеппо.
От Гарпо и Чико, разумеется… ни слова, черт подери.
Вот уже полтора месяца мы дружим с Граучо Марксом. Жаль только, дружба эта в одну сторону. Я прочел о нем сотни историй, смеясь и поражаясь мудрости и фантазии этого старика.
Если я не сижу в своем маленьком номере высоко над Токио и не смотрю на книжное отражение Граучо, то все равно, куда бы ни пошел, только о нем и думаю. Сейчас я выгляну в окно электрички, но увижу там не Токио, а фотографию восьмидесятилетнего Граучо Маркса.
Для всех Токио, а для меня - Граучо.
Когда я буду ужинать в одиночестве, Граучо сядет рядом, скажет что-нибудь смешное, и я улыбнусь.
Или буду разговаривать с очень серьезными японскими интеллектуалами, а Граучо подкрадется к нам тайком, как это умеет делать он один. И скажет что-то вроде:
- Одно из двух: или этот человек мертв, или у меня встали часы.
Я засмеюсь, и японцы удивятся моему смеху. Посмотрят на меня с недоумением, и мне придется извиниться:
- Простите, просто вспомнил кое-что смешное.
Они постараются понять эту странную американскую несдержанность, но так и не смогут.
Рассмешив меня, Граучо неслышно исчезнет, растворится в тени комнаты - той самой тени, что длится вечно и уносит людей в смерть.
Сайонара, Граучо
Куриная басня
Они для меня почти как люди. Вчера в Монтане дул ветер, и они были итальянцами, потому что я накормил их спагетти. Они разыграли комическую инсценировку римского банкета в честь мрачной годовщины какого-то братства. 81 год со дня смерти матушки отца-основателя Сыновей Поклонников Итальянских Окуляров, Поездов и Велосипедов.
Впервые в жизни куры ели спагетти; их бурые перистые тела трепетали на ветру, как трава или утренний солнечный узор.
Куры обсуждали спагетти. Может, поэтому они для меня почти как люди - все время разговаривают. Им всегда есть что сказать.
Пока семнадцать кур ужинали в Риме, восемнадцатая откладывала яйцо в курятнике. Голова ее повернулась в сторону макаронного благодетеля. Яркий глаз блестел на ветру и таращился на меня.
Сегодня куры стали азиатами, ибо я накормил их остатками риса. Изучив весьма внимательно первые крупинки, они застучали клювами, словно палочками для еды, и очень скоро с удовольствием унеслись в Китай.
Мораль: Очень трудно найти в этом мире место, чтобы рядом не было куриной могилы.
Забор
Еще один пустой участок земли размером с квартал, полный забытых городских воспоминаний. В давно пропавшие времена здесь стояли дома, полные людей. Домов теперь нет, и людей теперь нет. Все они износились более-менее одновременно. Пустой участок ждет, когда его заполнят новые дома, а их - новые люди.
Через сто или около того лет здесь снова будет пустой участок земли.
Участок огорожен проволочным забором, словно там заточен вор, пожелавший украсть пустоту. Желтая трава, что осталась от проходящего лета, покрывает весь участок со всеми его покатыми округлостями, похожими на маленькие холмы. Наверное, это бывшие фундаменты создают иллюзию холмов. Миниатюрная копия большого пейзажа.
Через забор на этот пустой участок пристально, а может, только отвлеченно смотрит старик, в руке у него тросточка. Мне непонятно, что показалось ему настолько интересным и потребовало остатков его внимания. Возможно, он там жил, когда дома еще цвели. Почему-то - безо всякой на то причины - мне в это не верится, но в последнее время я слишком часто ошибаюсь. Недавно я опять промахнулся, и потому из одного моего сомнения в том, что старик здесь жил, следует, что так оно и было на самом деле.
Увлекшись разглядыванием пустого участка, он едва не пропускает автобус. Я сажусь с ним рядом. Я смотрю на руки, которые держат трость так, чтобы она не касалась тонких изношенных ног. Руки покрыты веснушками смерти, такими плотными, что они напоминают аэрофотоснимки затерянных в джунглях развалин Майя.
Старик открывает рот и зевает. Зубы у него еще свои. Господи, какие старые. Кусочек свежей белой булки стал бы для них непосильной задачей.
Я улыбаюсь про себя.
Проволочный шестифутовый забор поставили, чтобы отгородиться от вот этого старика. Что, по их мнению, он собрался делать? Перелезать через забор и отстраивать заново прошлое, возвращать дома и людей, какими они были?
Подписчики солнца
Сейчас утро, вот-вот включится телетайп и токийский отель соединится прямым мостом с мировыми событиями, когда они произойдут.
Телетайп досыпает последние секунды, а пробудившись, доставит нам то, что историки грядущих столетий запомнят как 17 июля 1978 года.
Аппарат спит в вестибюле отеля "Кейоплаза", а история ждет, когда истекут последние секунды и она запишется на телетайпе, разбуженном особым будильником, который вместо звонка отпечатает слово TESTING, а затем шесть апострофов ' ' ' ' ' ' ' и буквы:
М
MN
MNN
За таким необычным пробуждением последуют новые буквы, а за ними - религиозный гимн всех телетайпных аппаратов:
THE QUICK BROWN FOX JUMPS
OVER THE LAZY DOG
Первый пробный текст заканчивается словами:
END HOW RCVD? ' ' ' ' ' ' '
Будильник расталкивает аппарат, печатая пять раз одно и то же, и вот уже десять проснувшихся бурых лисиц прыгают через десять проснувшихся ленивых собак и пятерых END HOW RCVD? ' ' ' ' ' ' '
Телетайп бодр, готов встретить новый день, и самая первая новость соединяет его с третьей от солнца планетой, что зовется Земля:
:ВНИМАНИЮ ПОДПИСЧИКОВ:
С ДОБРЫМ УТРОМ
Примечания
1
Стэн Лорел (1890–1965) и Оливер Харди (1892–1957) - популярный комический дуэт, амплуа: толстый и тонкий - Прим. перев.
2
Грачо Маркс - знаменитый американский комик - Прим. перев.
3
"Скайлэб" - название орбитальной станции; Бад Эббот (1895–1974) и Лу Костелло (1906–1959) - популярные комики Голливуда - Прим. перев.
4
Джесси Джеймс (1847–1882) - знаменитый преступник времен Гражданской войны. Застрелен Бобом Фордом - Прим. перев.
5
Великий Белый Путь - одно из названий Бродвея. - Прим. перев.
6
Рейтинг Нильсена - рейтинг телепередач - Прим. перев.
7
Биллингс - город в штате Монтана, где похоронен президент Кеннеди - Прим. перев.
8
Руди Гернрайх (1922–1985) - калифорнийский модельер 60-х годов, прославившийся введением моды на купальники - Прим. перев.
9
TESTING - проверка;
THE QUICK BROWN FOX JUMPS OVER THE LAZY DOG - "Быстрая бурая лисица прыгает через ленивую собаку" - самая короткая английская фраза, содержащая все буквы алфавита;
END HOW RCVD - конец как принято? - Прим. перев.