Таинственное исчезновение этой девочки уже давно не занимало жителей Норт-Форка, поскольку за истекшие годы в городе случилось предостаточно новых неприятностей. До недавних пор его население процветало, занимаясь лесозаготовками, и вовсю валило окрестные леса, однако к моменту означенных видений город обеднел и был охвачен унынием, и в этом, по мнению местных жителей, были целиком и полностью виноваты правительство и городские либералы, которым, видите ли, хотелось сохранить лес. Магазины на главной улице позакрывались один за другим. Торговая палата пыталась поощрять туризм и открыла с этой целью музей истории лесозаготовок, но туристов было немного. Неподалеку от города построили тюрьму, куда на должности охранников и конторских служащих стали нанимать бывших лесорубов, но при этом множество жителей Норт-Форка по-прежнему оставалось без работы.
К городским окраинам примыкали вырубки, - они пребывали в мрачном запустении, точно здесь прокатилась война. Ржавеющие груды железа на отдаленных участках постепенно затягивались зарослями ежевики. На лесопилке гнили горы щепы и стружек. Вагончики лесорубов покрылись пятнами плесени. Дома и сараи стояли заколоченные досками, а на боковых улицах неизменно сияли радужными разводами моторного масла огромные грязные лужи. Со свинцового неба постоянно лил дождь, поэтому атмосфера в Норт-Форке была гнетущей и в лучшие времена, а нынешние времена были скорее худшими. Никто не знал, что делать теперь, когда эпоха лесозаготовок осталась в прошлом, стала историей, место которой было в музее. Многие семьи уехали в надежде найти работу в другом месте, заложив или продав себе в убыток свои дома. Несколько бывших лесорубов занялись обслуживанием рыбаков-любителей. Они ходили по рекам на катерах, вставая в четыре часа утра, чтобы приготовить сандвичи себе на ланч. Другие поселились в холмах или вдоль лесовозных дорог на старых вырубках и выращивали в ямах под вагончиками марихуану. Ездить по проселочным дорогам и проявлять чрезмерное любопытство стало небезопасно. Люди собирали на продажу грибы и кедровые шишки, заготавливали валежник, корчевали пни. Приличный доход по-прежнему приносили питейные заведения. Женщина, которая думала о духе пропавшей девочки, еще недавно работала в одном из местных баров, где разливала пиво, вытирала стойку, принимала деньги и, прикуривая одну сигарету от другой, смотрела футбол. Ее уволили, потому что после развода с мужем она начала беспробудно пить, - так, потеряв все, что имела, она оказалась в туристском городке.
Услышав рассказ о видениях Энн Холмс, бывшая барменша в тот же вечер отправилась к телефонной будке у магазина и позвонила в Норт-Форк матери пропавшей девочки. Муж этой женщины работал сторожем в школе.
- Моя соседка ходила за грибами и видела в лесу призрак, - сказала барменша. - Может быть, это была Ли Энн.
- Я не верю в призраки. Но, знаешь, иногда чувствую, что она рядом. Недавно я почувствовала, что она тут, со мной.
- На свете всякое бывает.
- Наверное, - сказала мать пропавшей девочки. - Думаю, если завтра я подойду к вам около десяти - раньше мне просто не успеть, - вреда не будет. Да, еще кое-что. Пожалуйста, не говори ничего моему мужу.
Таким образом, на следующее утро собралась компания из пяти человек: ревностная католичка, мать пропавшей девочки, спившаяся барменша, Кэролин Грир, удивленная собственным любопытством, и, наконец, сама духовидица с катехизисом в руках и в куртке с надвинутым на лоб капюшоном.
Под моросящим дождем они гуськом двигались по лесу. Кэролин и бывшая барменша взяли с собой ведра для грибов, остальные отправились в лес с единственной целью - понаблюдать за Энн. Когда они перебирались через Сковородный ручей, католичка заметила, что для нее собирать грибы в подобной ситуации означает проявить неуважение к Пресвятой Деве. Неужели, если она и вправду явится, кому-то хочется предстать перед ней с ведром грибов в руках? По мнению католички, потеря однодневной выручки была не такой уж большой жертвой.
- Впрочем, каждый решает за себя, - сказала она. - Если вы хотите собирать грибы, я не стану вас осуждать. Собирайте на здоровье. Хотя мне кажется, что этого делать не стоит.
- И все же, по-моему, вы меня осуждаете.
- Извини. Как тебя зовут?
- Кэролин.
- Извини, Кэролин.
- При этом фотоаппарат вы прихватить не забыли.
- Я всегда беру его с собой. Это мое хобби.
- Что ж, может, вам удастся продать фотографии Девы Марии какой-нибудь бульварной газетенке.
В начале лосиной тропы они остановились передохнуть, укрывшись под поваленным деревом, которое опиралось на другое поваленное дерево. Энн приняла таблетку от аллергии и запила ее водой из бутылки. Они полукругом уселись на мох, и католичка, предварительно извинившись, осведомилась о пропавшей девочке.
- Ей было семь, - сказала ее мать, - если бы она была с нами, в этом году она бы окончила школу.
- Получила бы диплом…
- И отправилась на выпускной бал.
- Как это случилось?
- Мой муж взял ее на рыбалку.
- Вас там не было?
- В тот день я осталась дома.
- Она просто ушла?
- Никто не знает, что случилось на самом деле. Она исчезла без следа. Извините. Мне тяжело об этом говорить.
Мать пропавшей девочки опустила голову. Католичка сорвала что-то похожее на листок клевера.
- Простите, что это? - спросила она.
- Это кислица, - ответила мать пропавшей девочки. - Некоторые специально ее выращивают.
Миновав бурелом, они поднялись на холм. Энн держалась отчужденно и шла чуть поодаль от остальных. Лес больше не защищал их от дождя, на кусты гаультерии и орегонского винограда капала вода с ветвей деревьев, и вся компания промокла до колен. Бывшая барменша накинула на голову шарф и ловко завязала его под подбородком. Узел уютно погрузился в складку жира.
- Теперь я похожа на свою бабушку, - сказала она. - Зато волосы останутся сухими.
- Теперь мы все похожи на своих бабушек, - сказала мать пропавшей девочки.
- И это весьма прискорбно.
- Еще бы.
- Что же делать?
- Не знаю. Может быть, ботокс.
- На новое лицо у меня нет денег.
Около двенадцати они пришли туда, где Энн являлись видения.
- Я должна прочесть Розарий, - заявила Энн, когда они добрались до места. Под ногами пружинил зеленый мох, в вышине терялись из виду макушки елей. - И помолиться за вашу пропавшую дочку, если вы не против.
- Да, конечно. Сделай милость. Я столько лет молилась за нее сама, а ведь я даже не верю в Бога, странно, правда?
- В душе, - сказала католичка, - вам хочется верить.
Она обернулась к Энн и положила руку ей на плечо:
- Ты не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? Я тоже принесла четки. Вчера я заглянула в календарь. Сегодня день святого Мартина Турского.
- Кто это? - спросила Энн.
- Заступник всадников и портных. Он принял сан епископа, облачившись в звериные шкуры. Отказался от воинской службы по религиозным соображениям.
- Всадники и портные, - повторила Кэролин. - Потрясающее сочетание.
Энн и католичка принялись молиться. Остальные уселись на бревно неподалеку. Бывшая барменша достала сигарету. Мать пропавшей девочки вытащила из рюкзака коробку с овсяным печеньем и бутылку лимонада.
- Прошу вас, - сказала она, - угощайтесь.
- Выглядит аппетитно, - заметила Кэролин. - Но я берегу талию.
- Масла я положила в два раза меньше, чем по рецепту, так что ешь спокойно.
- Но ведь там полно сахара. От него толстеют в первую очередь. Нет, спасибо, я воздержусь. Дисциплина превыше всего.
- Это тоже не всегда помогает.
- Мне ли этого не знать.
- Я недавно читала про зональную диету. По мне уж лучше потерпеть, чем превратиться в сырный клин.
- Сырный блин, - поправила ее Кэролин. - Но сырный клин мне нравится больше.
- Любопытно, - сказала бывшая барменша, взяв печенье, - где мы находимся?
- Это лес Стинсонов. - Мать пропавшей девочки тоже взяла печенье. - Тогда мы прочесали здесь каждый кустик. Когда потерялась моя девочка. Здесь все принадлежит Стинсонам. Отсюда и до шоссе.
- Стинсоны прибрали к рукам все, что могли.
- Да уж.
- Надо же, просто не верится.
- У них бульдожья хватка. Знают свое дело. Так говорит мой муж.
- Я хотела спросить, - сказала бывшая барменша. - Сама-то я слова не скажу, можете не волноваться. Но почему вы скрываете это от Джима? Почему вы не хотите, чтобы он узнал?
- Джим есть Джим, его не переделаешь. Сейчас у нас все как будто более-менее. Можно даже сказать, дела пошли в гору.
- И? - спросила Кэролин.
- Он считает, что это в прошлом.
- Разве такое возможно?
- Нужно жить дальше, говорит он. То же самое твердит консультант по семье и браку. Выходит, что я - плохая девочка.
- Тихо, - прошептала бывшая барменша, придавив ногой недокуренную сигарету. - Кажется, началось.
- Господи, - сказала мать девочки, - и правда.
Впоследствии все они признались, что не видели никакой Девы Марии, хотя, по утверждению духовидицы, в этот день ей вновь предстала женщина с лучезарной улыбкой, в мерцающем одеянии, которая явилась поговорить с ней. Свидетели не слышали ничего, кроме хриплого дыхания Энн. Они наблюдали, как та сначала оцепенела, потом наклонилась вперед и застыла в позе, противоречащей всем законам физики. Время от времени по ее телу волнами пробегала дрожь. Никто из спутников Энн не мог похвастаться, что почувствовал что-либо необычное, получил какую-нибудь весть от Девы Марии или видел блуждающий в лесу свет. И все же, преклонив колена в молитве, мать пропавшей девочки и католичка, охваченные возвышенным трепетом, ощутили некое потустороннее присутствие, которое поглотило восторженное внимание Энн.
- Ты видишь ее? Ли Энн? - дрогнувшим голосом спросила мать пропавшей девочки, уронив коробку с печеньем.
Бывшая барменша украдкой подняла раздавленную сигарету и размышляла, сунуть окурок в карман - что лишний раз подтвердило бы ее постыдную нищету - или потихоньку выбросить подальше в надежде, что никто не заметит, как она загрязняет окружающую среду. Словно сигарета была уликой, которая свидетельствовала, что вина за то жалкое существование, которая она влачит, целиком и полностью лежит на ней одной. Католичка, стоя на коленях с четками в руках, наблюдала за Энн с изумленной радостью и повторяла:
- Благословен Господь наш, благословен Иисус, благословенна Матерь Божия.
Кэролин собрала рассыпавшееся печенье.
- Может быть, она наглоталась таблеток или у нее эпилепсия, - фыркнула она. - Или еще что-нибудь. Она просто спятила.
- Тихо, - сказала бывшая барменша. - Посмотрим, что будет дальше.
Она никогда не видела ничего подобного. Девушка сидела совершенно неподвижно, ее лицо сияло. Она смотрела в одну точку, не моргая и не шевелясь. Энн явно видела что-то, незримое для остальных. "Никто не может не моргать так долго или опуститься на колени, нагнуться вперед и не потерять равновесия, если ему не помогают сверхъестественные силы. Наверное, здесь и правда не обошлось без Девы Марии", - подумала бывшая барменша. Ей стало страшно, и она тоже преклонила колена. "На всякий случай, не повредит", - решила она.
Мать пропавшей девочки тоже опустилась на колени.
- Неужели это Ли Энн?! - воскликнула она. - Ли Энн?
Теперь на коленях стояли все, кроме Кэролин. Она подумала, что происходящее напоминает сцену из рождественского спектакля средней руки, - четыре женщины, словно зачарованные, опустились на колени в дождливом лесу, убедив себя, что перед ними Дух Божий. Она остро ощутила, как далеки ей люди, восприимчивые к подобным вещам. Кэролин потрогала висящий на шее компас и рассеянно стиснула шнурок баллончика с перцовым аэрозолем. Ей стало одиноко, и она откусила большой кусок печенья. "Черт возьми! - сказала она себе. - А ведь я сегодня даже не поела".
"В трансе Энн, - подумала Кэролин, - есть что-то театральное. Как в спиритическом сеансе". Ей вспомнились глаза из очищенных апельсинов и кишки из макарон в доме с привидениями на Хэллоуин. Если веришь, что все это настоящее, макароны и вправду становятся внутренностями, а если нет - остаются макаронами. Это не обман и не мошенничество. Здесь уместнее слово "заблуждение", оно имеет соответствующую психологическую коннотацию и включает понятие коллективного заблуждения, которому поддались эти четверо, готовые поверить в присутствие потусторонней силы. По сути же все дело было в одной спятившей девчонке, которая спроецировала вовне страшную неразбериху, царившую в ее душе. Все происходящее придумала сама Энн, она попросту вела диалог сама с собой. Видение приходит в этот мир как струя пара, что вырывается из кипящего котла. Так беседует с незримым собеседником сомнамбула в пустой комнате. Так падает с кровати спящий, увидев во сне, что умирает. Кэролин жевала печенье и наблюдала, как меняется выражение лица Энн, которая жадно внимала невидимому духу. Она походила на мима. Этакий мим, страдающий галлюцинациями.
Очнувшись, Энн упала на мох, точно так же, как было днем раньше, потом села и протерла глаза. Мать пропавшей девочки разрыдалась, дав выход боли, накопившейся за долгие годы.
- Матерь Божия знала, что вы здесь, - обратилась к ней Энн. - Она сказала, что Ли Энн на небесах.
- Что случилось с моей малышкой?
- Не знаю.
- Ты можешь спросить?
- Не уверена. Пресвятая Дева явилась говорить со мной, а не слушать.
Мать пропавшей девочки в отчаянии заломила руки.
- Может быть, попробуешь? Прошу тебя!
- Думаю, попробовать можно.
- Благослови тебя Господь!
Она продолжала плакать. Энн привлекла ее к себе и погладила по влажным седым волосам.
- Все хорошо, - сказала она. - Ваша дочка теперь с Иисусом. Не плачьте. Все хорошо.
- Поверьте, мне очень жаль вашу дочь, - вмешалась Кэролин, - я понимаю, когда вы потеряли ее, вся ваша жизнь рухнула, ничего страшнее и быть не может, и вряд ли мы можем представить себе, до какой степени это перевернуло каждый день, каждую минуту вашей жизни, и все же, Энн, ты смахиваешь на ведущую ток-шоу, этакое интервью с Господом Богом. Я…
- Она помогает мне, - сказала мать пропавшей девочки. - Не надо ее осуждать. Прошу тебя.
Когда она успокоилась и перестала плакать, вся компания уселась под деревьями, приходя в себя. Бывшая барменша извинилась и снова закурила.
- Сигарета помогает мне расслабиться, - сказала она, - и, пожалуйста, не надо нотаций про рак легких. Давайте лучше поговорим о деле. О чем она говорила? Дева Мария? Что она тебе сказала? Это имеет отношение к нам?
- Я не стану читать вам нотации, - сказала Энн и взяла бывшую барменшу за руку. - Но Господь хочет, чтобы вы бросили курить. Я буду молиться, чтобы вы избавились от пристрастия к никотину.
- Ну, хватит, - тряхнула головой Кэролин. - Сколько можно!
- И эти бородавки у вас на руках, - добавила Энн. - Господь поможет вам исцелиться. Я помолюсь об этом. Мы все должны помолиться за нее. Прочесть молитву об исцелении и искуплении грехов.
- Чудесное избавление от сигарет и бородавок, - усмехнулась Кэролин. - Тоже мне, Дэвид Копперфилд.
Но бывшая барменша не желала так просто расстаться с приподнятым ощущением этой минуты. Прикоснувшись к ее руке, Энн словно дала ей заряд уверенности в себе.
- Надеюсь, это поможет, - сказала бывшая барменша. - Главное, чтобы был толк.
- Вы прагматик, - сказала Кэролин. - Прямо как Блез Паскаль. Он полагал, что скептику следует верить в Бога, поскольку, если Бог существует, дело того стоит, а если Бога нет - вера не принесет вреда, а неверующий может попасть в ад. Раз уж дело приняло такой оборот, считайте, что я тоже верующая.
- Погоди, - остановила ее бывшая барменша. - Не будем отвлекаться от темы. Что сказала Дева Мария? Мы все умираем от любопытства.
- Кроме Ли Энн, - промолвила мать девочки, - она наверняка говорила о чем-то еще. Кажется, это называется богооткровение?
- Хвала Господу, - вставила католичка.
- Вот что она говорила, - сказала Энн. - Первое: все верные последователи Христа именем Матери Божией призваны немедленно совершить богослужение. Второе: Пресвятая Дева явилась предостеречь этот мир и умолять жадных и своекорыстных немедленно изменить пути свои, иначе вскоре может случиться так, что она больше не сумеет удерживать своего сына от возмездия и он уничтожит все сущее. Третье: она призывает верующих рассказывать всем о страшной каре, которая ждет тех, кто продолжит грешить. Верующие должны нести миру надежду на лучшее будущее - будущее, в котором не будет таких, кто терпит лишения. Четвертое: Пресвятая Дева будет являться ежедневно еще четыре раза, чтобы продолжить свои откровения и уточнить то, что уже сказано. Пятое: там, где мы сейчас стоим, следует построить церковь, посвященную Деве Марии. Шестое: мне следует отправиться к местному священнику и рассказать ему о случившемся.
Они съели печенье, запивая его лимонадом. Их одежда промокла от дождя, и вид у них был потрепанный и неопрятный, кроме Энн, на голову которой, как всегда, был натянут капюшон, и бывшей барменши, которая повязала шарф.
- Что ж, - Кэролин встала. - Думаю, мне пора. - Она завязала шнурок кроссовки и взяла ведро для грибов. - Мне надо зарабатывать на жизнь.
- Ступай с миром, - тихо сказала Энн. - Но ведь ты пришла сюда не для того, чтобы собирать грибы. Признайся, ты пришла сюда в поисках Бога?
- Ступай с миром? Ты смеешься? Неужели ты веришь тому, что несешь?
- Я верю в Отца и Сына.
- А как насчет пресловутого Святого Духа?
- Ответь мне, и я отвечу тебе.
- Ладно, - сказала Кэролин. - В первый и последний раз. Дело рискованное, но раз уж ты настаиваешь: разрази меня гром, если Бог есть, умереть мне на этом месте прямо перед вами! Эй, Бог! Я жду. Докажи, что ты существуешь!
Вся ее поза выражала вызов.
- Ну, разбуди же его, - сказала она. - Или поговори с его женой, пусть заключит с ним пари на мою смерть. Давай, Энн. Звякни ему. Закажи удар молнии.
- Она ему не жена.
- Это неважно.
- И Господу не нужно ничего доказывать.
- Ладно, - пожала плечами Кэролин, - мне пора заняться делом.
- Ты пришла не за грибами, - упрямо повторила Энн.
Кэролин взмахнула ведром:
- Ты больная, Энн. Тебе нужна помощь. Тебе мерещится черт знает что, понимаешь?
Она обернулась к католичке:
- Что вы там говорили? Всадники и портные? А какой святой покровительствует психам?