- А что скажет по поводу выдвинутых предложений главная героиня и сопродюсер фильма? - спросил Продюсер.
- А что скажет Сценарист? - спросила, в свою очередь, Секс-символ.
- По сути предложение об усилении любовной линии правильное, - начал Сценарист. - Потому что, каким бы успешным бизнесом ни занималась женщина, всех интересует, кто ее любит и кого любит она. В сценарии есть любовная линия. Главная героиня переходит в новую сферу деятельности, ей, естественно, симпатизируют окружающие ее бизнесмены, и такие персонажи обозначены в сценарии, но она верна своему бывшему коллеге - учителю химии. Миллионы женщин оценят ее верность. Но фильм ведь не о любви, а о деловой женщине, которая в новый и непривычный для нее бизнес вносит бытовую логику ведения бизнеса. Если она на скромную учительскую зарплату могла сводить концы с концами, прилично выглядеть, лечить мать, учить дочь, она уже финансовый гений. И фильм должен доказать, что у нас в стране - миллионы финансовых гениев-женщин. И когда у них появляется первоначальный капитал, они становятся преуспевающими бизнес-вумен. Давайте еще раз подумаем, стоит ли переделывать сценарий.
- Я понимаю опасения нашего Секс-символа. Как говорится, лучше уйти из большого секса чуть раньше самому, чем тебя выведут без твоего согласия, - заговорил Продюсер. - Я знаю, что в Секс-символа влюблены миллионы мужчин моего возраста. Но я показал отснятый материал на курсе, где я преподаю, и спросил этих двадцатилетних: "Какая реакция будет у ваших сверстников в кинотеатрах?" А я их учу, что продюсер при запуске фильма должен в первую очередь определиться с актерами. И знаете, что они мне ответили?
Повисла пауза. Все ждали: что же ответили студенты?
- Они ответили, что такая тетка - мечта каждого, но плохо, что у нее роман с папиком. Интересно было бы посмотреть, как она себя повела, если бы в нее влюбился настырный фан нашего возраста. Переспала бы она с ним или нет?
- Только без этого, - сказала Секс-символ, но в ее словах не было абсолютной категоричности.
- Я предлагаю Сценаристу обдумать наши предложения, - произнес Продюсер.
Секретарша принесла коньяк, порезала тонкими ломтиками лимоны, разложила бутерброды с семгой. Режиссер выпил сразу несколько рюмок. Вероятно, снимал напряжение. Может быть, до этих переговоров был все еще не уверен, будет ли сниматься фильм, а теперь расслабился.
В комнату для переговоров вошла Поскребыш, расцеловалась с Секс-символом почти как с лучшей подругой.
Сценарист знал, что в кино никогда не забывают обид. Но Секс-символ не просто обидела Поскребыша. Если кто-то способнее тебя, можно и смириться. Но она, не имея никаких особых данных, заняла место Поскребыша. Просто одной повезло больше, чем другой, а с подобным не смиряются.
Поскребыш улыбнулась присутствующим. Все казались довольными и почти счастливыми. Значит, ее замысел сработал и ни Сценарист, ни Продюсер не почувствовали ее подставки, и проект Секс-символа будет приостановлен. По озабоченному виду Сценариста она поняла, что принято решение о доработке сценария, а это как минимум две недели. По нынешним меркам, когда весь фильм снимают за шесть недель, это треть съемочного периода.
Но ее главный расчет был в другом. Секс-символ не сможет сыграть любовь к молодому. Она будет кокетничать как старая идиотка с закатыванием глаз и подергиванием задницей. После просмотра материала это поймут и Продюсер, и Сценарист, и даже Режиссер. И тогда они вернутся к первоначальному варианту сценария, а это значит, что будут потеряны еще несколько недель. За это время Поскребыш не только закончит снимать свой "Пансионат для богатых", но и успеет к первым кинорынкам.
Секретарша молча приносила еще коньяк, печенье, кофе, и каждый раз Продюсер провожал ее взглядом. Высокая, гибкая, обтянутая дорогим шелком. Секретарши на свою зарплату не могут купить таких дорогих фирменных платьев. Поскребышу показалось, что все догадываются или даже знают, что Продюсер спит с секретаршей, ей почудилось даже, что секретарша беременна. Продюсер хотел детей, она не могла родить. Если женщина не рожает, мужчина уходит к другой, которая может родить, даже если и не очень влюблен. С возрастом мужчины смогут смириться со многим, но если некому оставлять заработанное, не стоит так много и работать. Конечно, могли быть и другие варианты. Например, усыновить или удочерить ребенка из детского дома от неизвестных родителей без гарантии наследственных заболеваний. Мог быть вариант, когда какая-нибудь женщина, так называемая суррогатная мать, забеременела бы от Продюсера, и тогда бы они усыновили ее ребенка. Но вряд ли найдется женщина, которая родит ребенка от Продюсера и отдаст его. Если женщина не идиотка, то быстро просчитает, что при продюсерской помощи вырастит и выучит ребенка, и сама проживет безбедно. А секретарша не идиотка, если, проработав всего полгода, поступила учиться на платное отделение Киноинститута и летала с Продюсером на кинорынки во Францию и Америку.
Последние два фильма Продюсера не были убыточными, но и доходов не принесли. Продюсеру нужен был успех, а с проектом "Деловой женщины" можно было на успех рассчитывать. При успехе легче уходить от старой к молодой жене. Она, конечно, не старая, но для пожилого уже мужчины. Второй год Поскребыш более внимательно присматривалась к пятидесятилетним мужчинам, между прочим, интересуясь их женами, прикидывая варианты для себя. В нее еще вполне могут влюбиться, она хотела бы, чтобы влюбились, тогда бы она совершила этот безумный поступок: ушла бы от Продюсера к какому-нибудь бизнесмену. Круг претендентов за последние годы очень сузился. Пятидесятилетние актеры все реже уходили из семей, боясь нестабильности, потому что их меньше приглашали сниматься и меньше платили. Крупные ученые уезжали за рубеж. Она не хотела уезжать, потому что при таком варианте сразу превращалась только в моложавую, но домохозяйку, каких миллионы. Здесь же у нее было Актерское агентство - еще не раскрученный, не стабильный бизнес. Многие актрисы уже попробовали себя в ресторанном деле, но там существовала жесткая конкуренция, и она нашла для себя другую нишу.
Только начав читать сценарий "Деловой женщины", она поняла, что "Деловую женщину" будут сравнивать с "Пансионатом для богатых" - фильмом, в котором она была главной героиней. Даже самые тупые зрители, не говоря уже о критиках, поймут, что оба фильма сделаны по одной болванке. В "Деловой женщине" героиня получала фирму после смерти отца, в "Пансионате для богатых" врач пансионата, видя, что пансионат разваливается, берет кредит и выкупает пансионат, ремонтирует его, заменяет бездельников работящими, а старых и консервативных врачей - на молодых и профессиональных.
По-видимому, в России сформировался новый тип деловой женщины, если два разных сценариста в двух разных сценариях написали характер практически одной и той же деловой женщины.
И то, что Поскребыш прочитала в сценарии, она решила перепроверить по жизни. А в жизни подтвердилось, что многочисленные ведомственные, профсоюзные санатории, дома отдыха, пансионаты, пионерские лагеря без финансовой поддержки вначале временно закрывались, потом разрушались, разворовывались, а когда их пытались продать, уже никто не покупал, потому что восстановить старое было дороже, чем построить новое.
Директор фильма предложил режиссеру и оператору на выбор пять заброшенных санаториев и пансионатов, в которых можно было после небольшого декорирования снимать фильм. В нескольких номерах сделали косметический ремонт, и получились естественные интерьеры. Киногруппу можно было поселить в соседней деревне.
Она узнала, что бывшая барская усадьба - четырехэтажный корпус санатория - продавалась за смешную цену, и привезла опытного строителя, который составил смету на ремонт. Горничные, повара и медицинские сестры жили в соседних деревнях. Работы вокруг было не найти, и она поняла, что они согласятся работать за мизерную зарплату.
Из окон санатория был виден канал и плывущие по нему белые теплоходы.
- Эксклюзивный вид, - сказал директор фильма.
За эксклюзивность клиенты будут платить дополнительно. Она верила, что люди будут жить лучше и снова начнут отдыхать. А пока будет ремонтироваться корпус, можно открыть в пристройке ресторан. Она продумала все, вплоть до будущей рекламы, куда войдут живописные пейзажи.
Фильм, в котором собиралась сниматься Секс-символ, если не рушил, то расшатывал хорошо выверенную комбинацию со съемками фильма и будущим ее пансионатом. Могло обрушиться все сразу - и ее фильм, и дальнейшая совместная жизнь с Продюсером.
Она уже много раз убеждалась, что, если мужчина дважды терпел поражение, он становился осторожным. Предыдущий фильм Продюсера принес не только убытки, но и больно ударил по самолюбию. Значит, этот проект с Секс-символом он будет выверять особенно тщательно. Сценарист работает медленно, значит, у нее будет еще достаточно времени, чтобы закончить съемки своего фильма и отреставрировать корпус пансионата и лодочную станцию. Она еще раз прошлась по всей цепи фильмопроизводства.
На следующий день она заехала к Елизавете домой. Сценарист после обсуждения сценария даже не попросил, а скорее потребовал, чтобы определились с конкретным актером, для которого он должен написать роль молодого влюбленного. Молодого влюбленного, естественно, вначале поручили поискать ассистентке режиссера.
Пока Елизавета готовила кофе, Поскребыш прошлась по комнатам. Они с Продюсером жили в просторной квартире дома с улучшенной планировкой - так назывались дома, которые строила для себя советская элита. Но поздняя советская элита и новые русские не дотягивались до большого стиля сталинской архитектуры. И она, и новые русские все равно будут завидовать сталинским вельможам, как завидуют американские миллионеры европейским обедневшим аристократам, которые живут в фамильных замках.
- Что ты думаешь о сценарии? - спросила Поскребыш.
- То же самое, что и ты, - ответила Елизавета.
Маршальскую дочь режиссеры приглашали редактировать, когда знали, что руководство кино будет заставлять их вносить поправки. Редактор, по должности - всегда представитель государства, получает приказ первым. Прогнется он сразу, по первому требованию, или будет отстаивать позицию режиссера, - от этого зависело многое. У редактора фильма были свои начальники - главный редактор объединения, главный редактор студии, редакторы Кинокомитета.
Маршальская дочь умела сопротивляться начальству всегда. Маршал-отец объяснил ей суть служебных отношений, когда она, закончив институт, пришла работать на студию.
- Дураки есть везде: как внизу, так и наверху. Если не согласна с приказом, выполни его, но обжалуй. Жалоб не любят как внизу, так и наверху. Всегда защищай друзей и единомышленников. Друзья - как именное оружие. Начальники приходят и уходят, а друзья остаются.
Елизавета постулаты маршала-отца восприняла буквально на первом же фильме. Режиссер возмущался, а она села рядом с монтажницей, вырезала все, что предписали вырезать, но тут же написала на главного редактора студии главному редактору Комитета по кино свое особое мнение, то есть выполнила приказ нижестоящего начальника и обжаловала этот приказ вышестоящему, охарактеризовав нижестоящего самодуром, пошляком, ничего, кроме вреда, не приносящим советскому кино.
На следующем фильме, получив замечание от главного редактора Комитета, она написала на него в Центральный Комитет партии, так как главный редактор Кинокомитета был номенклатурой ЦК партии.
И руководство к фильмам, где она была редактором, стало относиться с особым вниманием - никому не хотелось, чтобы в жалобе его назвали идиотом и вредителем. Зато режиссеры приглашали ее редактором в свои фильмы, потому что ее присутствие было гарантией, что к материалу не будут придираться по мелочам. Единого мнения о Елизавете в кино не сложилось. Одни считали ее дурой, другие - хорошо просчитывающей варианты.
Елизавета давно знала Поскребыша. Если та пригласила ее на фильм редактором, значит, от нее требовались определенные услуги. Раньше она знала, что, если режиссер приглашает ее редактировать фильм, этого режиссера и его фильм она должна защищать везде и всегда, даже если режиссер прав только отчасти и не прав во многом или если вообще не прав. Изучая историю кино, она уяснила: даже ошибка художника сегодня завтра может стать открытием в кино. Но теперь, когда все решали продюсер или инвестор, который давал деньги, Елизавета не знала, кого защищать, продюсера от режиссера или режиссера от продюсера. Она знала только то, что, если эту работу ей устроила Поскребыш, она должна внимательно выслушать ее пожелания.
- Мне интересно твое мнение о проекте, - сказала Поскребыш.
- Чего ты хочешь? - напрямик спросила Елизавета.
- Ты ведь знаешь, что я не только жена Продюсера, но и владелица Актерского агентства.
- Знаю, - подтвердила Елизавета.
- Мне бы хотелось, чтобы актеры моего Агентства получили роли в этом фильме.
- Если хочешь, значит, получат, - не отрицая, но и не утверждая, ответила Елизавета. Наверное, в этот момент Поскребыш подумала, что Елизавета не так уж и глупа.
Они помолчали, покурили, прихлебывая кофе. Первой все-таки не выдержала Елизавета и спросила:
- Кого ты толкаешь?
- Никого конкретно.
В это Елизавета не поверила.
- А кого неконкретно? - спросила она, попытавшись вспомнить, что слышала о Поскребыше в последние месяцы. И только сейчас осознала, что никогда не слышала о любовниках Поскребыша. Только о ее мужьях. В кино в последние годы что-то менялось - актрисы реже выходили замуж за актеров. Выходили замуж за модных хирургов, за крупных государственных чиновников, за деловых и крутых. Наверное, любовники тоже были из этих же кругов. Или Поскребыш стала исключением и влюбилась в молодого актера, которому собиралась протежировать? Если это так, то этот актер сейчас и вычислится.
- А неконкретно я хотела бы, чтобы главную роль получил Стас.
В сценарии были две главные роли: для Секс-символа и актера пятидесяти лет. Стас Мамин стал известным, исполняя роли тинэйджеров, и сейчас в свои двадцать пять выглядел на восемнадцать.
- Для него нет главной роли, - ответила Елизавета, но тут же поправилась: - Можно, конечно, для него и дописать роль.
- А почему он не может быть влюблен в Секс-символа? - поинтересовалась Поскребыш.
- Не может, - отрезала Елизавета, потому что он моложе ее на пятнадцать лет, а выгладит моложе на все двадцать.
- На десять, - поправила Поскребыш.
- Секс-символ и по роли, и по жизни не будет связываться со щенком.
- Она не будет, а щенки будут, - возразила Поскребыш. - Щенкам нравятся взрослые суки.
- Ты не собачница и не знаешь, что, если суку достает щенок, она так может тяпнуть, что мало не покажется.
- А кобель? - спросила Поскребыш.
- Кобель никогда не тронет ни суку, ни щенка.
- Спасибо за консультацию по собакам, - поблагодарила Поскребыш, и переменила тему разговора. - Секс-символ - по сценарию учительница, а Стас вполне мог быть ее учеником. Он закончил институт или университет, стал экономистом и работает в компании, которая досталась Секс-символу по наследству. Мальчик когда-то, вернее, совсем недавно был влюблен в учительницу математики. Он влюблен в нее и теперь помогает ей даже тогда, когда от нее почти все отвернулись. Это же трогательно. Она, конечно, сопротивляется вначале, а потом тоже влюбляется.
- Понятно, - сказала Елизавета. - Она переспит с мальчишкой и наконец разденется и покажет свои сиськи.
- Да, - согласилась Поскребыш. - Зритель с самого начала будет ждать: разденется или не разденется? Зрителей нельзя обманывать.
- Мальчик будет выглядеть почти как ее сын. Нехорошо, когда мать спит с сыном.
- Он спит с учительницей. Миллионы мальчишек хотят переспать со своими учительницами.
- Я поняла, - сказала Елизавета.
- Что ты поняла?
- Что надо поддерживать Стаса, а не этого старого мудака.
- Никого не надо поддерживать, - рассердилась Поскребыш. - Я тебя хочу убедить, что Стас - лучшая кандидатура, ради него можно и переписать эту любовную линию, потому что Стас как актер выше и Секс-символа, и ее партнера.
- А кто против Стаса? - поинтересовалась Елизавета.
- Никто.
- Для чего тогда ты меня убеждаешь?
- Для того, чтобы убедить.
- А если я не убежусь?
- Тогда Стас не будет играть в этом фильме.
- Мое мнение так важно?
- Конечно, - уверенно произнесла Поскребыш.
Елизавете вдруг захотелось прилечь на диванчик возле окна. Когда она чего-то не могла понять, ей хотелось спать. Наверное, защитная реакция организма. Надо принимать решение, а оно не принимается, и организм просит передышку.
- Стасу сценарий показывали? - спросила она.
- Нет конечно. Ему еще нечего показывать. Роль на него еще надо переписывать. А как переписать, это ты должна внушить Сценаристу. Мне кажется, он тебе когда-то нравился, да и ты ему по-прежнему нравишься, я это поняла, когда увидела, как он смотрел на твою задницу.
- Когда? - удивилась Елизавета.
- На обсуждении сценария.
- Да я старая.
- Как это старая, мы с тобою ровесницы, а я собираюсь еще раз выходить замуж, и этот раз может быть не последним.
- Ты думаешь, что секретарша?.. - спросила Елизавета.
- Чего тут думать, если даже ты почувствовала, хотя видела ее не больше двух раз!
- Три раза. Они все спят с секретаршами, но не все женятся на секретаршах, - заметила Елизавета.
- Не все, но многие…
- Раньше, когда мужик женился на секретарше, то ставил на себе вечное клеймо: "Что с него взять, он же женился на секретарше". У таких людей прекращался карьерный рост.
- Сейчас на это никто не обращает внимания.
- А если я ему скажу: давай обсудим сценарий, а он мне ответит: а пошла бы ты, Лиза, подальше, когда напишу, тогда и обсудим?..
- А ты не говори, что надо обсудить сценарий. Скажи, что надо встретиться.
Ассистент по актерам
Пухленькая, голубоглазая, с белокурыми кудряшками, со вздернутым носиком, она в пятилетием возрасте бойко читала стихи, в десять лет пела "Валенки" из репертуара певицы Лидии Руслановой, и родители верили, что она станет артисткой. К семнадцати годам, когда заканчивала школу, она вытянулась и уже носила лифчик четвертого размера, до которого добирались только сорокалетние и родившие по двое-трое детей.