Не раздеваясь, сел на диван и, закинув руки за голову, некоторое время сидел, снова и снова осмысливая внезапный поворот судьбы. Случилось невозможное. Невероятное! Его приняли на работу. Приняли! После того, как они с Неверским целый час провели в цехах, наблюдая за процессом сборки, он осторожно изложил ему свои соображения по поводу постоянно возникающих неполадок. Аппаратура пыли не любит, а тут, можно сказать, в одном помещении и сварка и сборка. Пусть и в разных углах огромного помещения, а допускать такое нельзя. Небольшая перегородка, разделявшая два цеха, два разных процесса, не доходила до потолка, да и двери между цехами не было. Неверский несколько раз прошагал туда и обратно, размышляя. "И это все?" Ему такая причина показалась слишком простой. Она и была простой. Павел, как инженер, в свое время поработавший с точной механикой, сразу это увидел. А Неверский этого не видел, потому что не был инженером. А остальным, похоже, и вообще дела до этого не было. Ясное дело, рабочим все равно, только бы деньги платили. От мастера за километр перегаром разило. Странно, что Неверский на это внимания не обратил. А присутствию пыли удивлялся, хмурился, уборщики, что не работают? Даже если и работают, сказал Павел, какой толк в их работе, когда два цеха фактически в одном помещении? Взглянув на озадаченное лицо Неверского, добавил торопливо, что это, конечно, только его личное мнение. Может, там еще что-то не так, при самой сборке. Но он думает, все-таки, что главная проблема - это грязь. Пыль, то есть. "Ну, что ж, может быть, может быть, - морщил лоб Неверский. - Ладно, давай оформляйся. С завтрашнего дня приступить можешь?" Могу, ответил слегка обалдевший Павел. "Вот и ладненько".
Настоящая работа! Утренняя мечта о месте охранника казалась просто ничтожной, по сравнению с реальностью и открывшимися перспективами. А что - он и в школе и в институте был не хуже других. Звезд с неба не хватал, но никто на него никогда и не жаловался. На работе у него и благодарности и премии были, в шкафу больше десятка грамот в папке лежит.
Он огляделся по сторонам и вдруг ужаснулся. Внезапно увидел себя со стороны - опустившийся, ничем не интересующийся сорокалетний мужик, обитающий в грязной, запущенной холостяцкой норе. И в самом деле, почти бомж. Точнее, как говорили одно время, "бич" - бывший интеллигентный человек. И как он дошел до жизни такой? Надо что-то делать, и делать прямо сейчас! Сбросил плащ, снял ботинки, и с отвращением натянул изношенные спортивки и старую фланелевую рубашку, милее которой еще утром ничего не было. Руки чесались просто немедленно положить конец этому жизненному бардаку. Открыв дверь на балкон, вгляделся в темноту - где-то здесь валялся старый веник. Вот он, голубчик, грязный, в паутине. Промыв его под струей холодной воды, Павел начал выметать из углов комнаты накопившийся за долгое время мусор. Потом, не найдя никакой подходящей тряпки, намочил старую майку и вытер пыль на полках серванта и книжного шкафа. Но и этого не хватило, чтобы погасить забурлившую в нем, видимо, от жизненных перемен энергию. Пожалуй, пора и окна помыть. А завтра обязательно их заклеить, чтобы тепло не выдувало. Дернул старый шпингалет и распахнул рамы. В комнату влился холод осенней ночи. Ничего, свежий воздух не помеха, выветрит застоявшуюся атмосферу. Начинается новая жизнь. Положению инженера надо соответствовать.
Когда стекла заблестели, он, сам себе удивляясь, помыл еще и полы, и остатками соды, хранящейся с незапамятных времен в шкафчике ванной, вычистил туалет и ванну. В три часа ночи, порядком уставший, стал, наконец, под душ. Горячую воду уже отключили. Ничего, он и холодной может помыться.
Всю следующую неделю он делил рабочее время между цехом, где изучал поэтапную сборку, и кабинетом Иннокентия, который преподавал ему азы компьютерной грамотности. Кешка оказался талантливым педагогом. В первый день, показав, что и как включать, исчез, оставив Павла одного наедине с хитроумным монстром. Разыскивать неуловимого Кешку по всему зданию было неудобно, и, пыхтя и потея, Павел читал главку за главкой самоучитель "для чайников" и осваивал азы компьютерной грамотности методом тыка. Через несколько дней занятий компьютер монстром уже не казался. Больше всего поражали возможности интернета. Конечно, он не раз слышал о нем и раньше. Но думал, что это приспособление работает главным образом для того, чтобы переписываться, для почты, то есть. "Это, что же, я и в самом деле, могу куда угодно залезть и найти все, что мне надо? Все материалы?" - снова и снова спрашивал Кешку. "Не все, - терпеливо объяснял Кешка, удивляясь непонятливости бывшего советского инженера. - А только те, которые в интернете выложены".
- Ты давай, приглядывайся и вникай. Вникай в процесс, но и не теряй свежего взгляда со стороны, - наставлял Неверский. - Ты же инженер, и можешь увидеть то, что я со своим медицинским образованием никогда не увижу.
Павел вникал. Каждый день ровно в восемь он уже был в сборочном цехе.
- Да по тебе часы можно сверять, - пошутил начальник цеха.
- Сам себе удивляюсь, - улыбнувшись, пожал плечами Павел, - какой пунктуальный сделался! Раньше таким не был. Похоже, это ваше производство на меня так повлияло.
Шутки шутками, а работать ему и в самом деле, было интересно. Уходил, когда не оставалось никого, кроме охранника.
Знакомясь с чертежами и схемами, понял вдруг, как всего этого ему не хватало в последние годы. В процессе работы он нашел еще одну нестыковку, которая тормозила процесс сборки, и могла быть причиной частых поломок "Диагностика". Кроме того, придумал вдруг, как его усовершенствовать, процесс этот. В троллейбусе ехал и вдруг понял, что к чему. Как озарение явилась одна очень оригинальная мысль. Которой осторожно поделился с Неверским, специально подстерег того утром следующего дня в коридоре. Тот в Пашкины расчеты и объяснения вникать на ходу не захотел, спешил, сказал, что сразу после планерки снова уезжает в один из своих филиалов.
- Ты, вот что, изложи мне все это в письменном виде, а я по дороге посмотрю, - сказал он.
- Похоже, у тебя вся жизнь дорога, - пошутил Павел.
- А ты что, думал, у бизнесменов деньги в саду на деревьях растут? - приподнял брови Неверский. - Пашу, как вол, - пожаловался.
Павел хотел сказать, что вот и он тоже в последнее время только о работе думает, но вовремя прикусил язык. Пригласив его работать, Неверский, тем не менее, приятелем не стал. Никаких разговоров о старых временах, никаких воспоминаний. И правильно - таких, как Пашка, школьных знакомых у Неверского полгорода. Что же, всех в друзьях числить? Он поднялся, стал крутым начальником, и Пашка остался далеко внизу. Пашка все правильно понимал и держал дистанцию. Но и подобострастия не выказывал, нечего расстилаться. Поэтому он просто протянул папку, расчеты и описания были при нем, составлял до глубокой ночи, и утром уже на работе еще раз все просмотрел на свежую голову. Захочет Неверский, ознакомится, а забудет или не захочет посмотреть, Павел убиваться не будет.
Но Неверский посмотрел. И вернувшись через несколько дней из командировки, сразу же позвонил Павлу домой.
- Идея и в самом деле интересная. Я тут рассказал о ней одному зубру из института точной механики. Он говорит, очень оригинальное решение. Так что зайди завтра, обговорим, как лучше внедрить его в производство. Молодец… - в голосе Неверского звучало уважение.
Следующее утро Павел провел у Неверского, разъясняя детали своего проекта, после чего отправился в цех. Спускался по лестнице в самом прекрасном расположении духа, когда сверху, перегнувшись через перила, его окликнула секретарша Наташа: Алексей Иванович просит вернуться. Недоумевая, зачем снова понадобился, Павел повернул назад.
В кабинете помимо Неверского уже сидел его зам, Бакатин, который почему-то он с первого дня знакомства был Павлу крайне неприятен. И внешне неприятный тип, и ведет себя странно. Неестественный какой-то. При встречах вроде бы как посмеивается, а взгляд холодный, цепкий, смотрит, как будто ощупывает.
- Тут такая ситуация возникла, - скороговоркой произнес Неверский, перебирая какие-то документы в красной папке. - Не хотел тебя вовлекать, поскольку это не входит в твои обязанности инженера, но как говорится, не в службу, а в дружбу, не мог бы выручить? Факс пришел из "Фармы", требуют срочно забрать товар из Будапешта. А у нас в отделе сбыта и доставки на сегодняшний день все, как назло, по командировкам разъехались. Вообще-то, аптеками у нас Иван Сергеевич занимается, - кивнул на заместителя, - но…
- Я бы и поехал, - тяжело вздохнул Бакатин, - но как раз в эти дни не могу. Делегацию немцев ждем, нужно марафет навести. Документы подготовить. Просто безвыходное положение… - развел демонстративно руками.
- Из "Фармы"? - Павел наморщил лоб, пытаясь сообразить, о чем идет речь. Ни о какой "Фарме" он здесь еще не слышал.
- Ах да, ты же не в курсе. Это фирма такая, международная, лекарствами занимается, - пояснил Неверский, продолжая копаться в бумагах. - И куда я этот факс дел? А вот, нашел. Так вот, у нас сеть собственных аптек, для которых мы закупаем лекарства. В разных местах, в том числе, время от времени, берем и у этой самой "Фармы". Надо съездить к ним в качестве экспедитора, - он мельком взглянул на Павла. - Точнее, представителя нашей фирмы.
- Ничего сложного, - подхватил Бакатин, - там встретят, отвезут куда надо. Всей-то работы - подписать бумаги, подтверждающие, что лекарства получены. И вернуться, естественно, с грузом.
- Я, конечно, с радостью бы, - с сожалением сказал Павел, - только …
Но Бакатин не слушал. Вопрос для него, казалось, был решен.
- Не волнуйся, не один поедешь. Но в качестве главного представителя. Туда на поезде, ну, а оттуда придется ехать на одном из грузовиков.
Проехаться за казенный счет за границу, да еще в качестве главного представителя! Здорово было бы, если бы не одно, непреодолимое "но".
- Загранпаспорт имеется? - поинтересовался Неверский.
- Об этом я как раз и хотел сказать. Я же в почтовом ящике работал. Невыездной, - с сожалением признался Павел.
- Был невыездной, - уточнил Бакатин. - Давай иди и срочно фотографируйся. Сделаем тебе загранпаспорт.
Неверский взглянул на зама.
- Успеем? А виза?
- Раз надо, значит, сделаем, - усмехнулся Бакатин.
- Вот и отлично, - кивнул Неверский, снова зарываясь в бумаги и давая понять всем своим видом, что аудиенция окончена.
Бакатин повернулся к Пашке.
- Иди к секретарю, Наташа скажет, что делать и оформит тебе все документы.
Дальше все было как в сказочном сне. Через несколько дней Павел сидел в мягком вагоне фирменного поезда и смотрел в окно на перрон, все еще не веря, что едет в Будапешт. И не просто так, а по важному поручению. Во внутреннем кармане в новеньком бумажнике лежала, грея душу, солидная сумма командировочных в иностранной валюте. Господи, да кто бы мог поверить в такое - всего две недели назад он шел наниматься в сторожа, а сегодня его самого охраняют, как ценную личность! Он покосился на соседнюю полку, где спал богатырским сном, похрапывая, Николай. Ну, положим, Николай не его лично охранять будет, а ценный груз, за которым они и едут, но все равно приятно.
На вокзале их встретил хмурый лысый мужичок хорошо за пятьдесят. Представитель компании.
- Михаил, - представился, не подавая руки. - Мне поручили отвезти вас в офис.
И развернувшись, быстро потопал к автомобильной стоянке. Не очень-то разговорчивый.
- Из эмигрантов, ясное дело, - тихо констатировал Николай, пока они шли следом. - Сбежал, видно, в свое время, а потом понял, что зря. Ничего ему и тут не обломилось, раз баранку на дядю крутит. Такие на бывших соотечественников волком смотрят. Таким везде плохо, и дома плохо было, и тут невезуха.
Павел хотел было спросить, откуда у Николая знание таких тонкостей закордонной жизни, но не успел, подошли к машине, расселись и покатили, в полном молчании.
Но ничего не могло испортить праздничного настроения. Мало ли какие обстоятельства в жизни этого Михаила. Может быть, голова у человека болит после вчерашней пьянки. Вот ему и плохо. А Пашке очень даже хорошо. Он жадно вглядывался в незнакомые улицы, красивые дома, мелькавшие за стеклом. Жаль, что только один день у него на Будапешт, вечером их машины выезжают обратно. Ничего в этот раз он не успеет посмотреть. Но в нем росла непонятная, но твердая уверенность, что это не последняя командировка. Что он еще погуляет по этим самым за границам.
Вернулся он в пятницу рано утром и, хотя ночь почти не спал, - какой там сон в дороге - тут же отправился на работу. Доложить Неверскому, что задание выполнено, три машины лекарств доставлены в полном порядке и точно по расписанию. Да и вообще, рабочий, все-таки, день.
Несмотря на ранний час - было только половина восьмого, - Неверский уже был в своем кабинете и, казалось, ждал его. Предложив жестом сесть, он быстрыми шагами начал мерить свой кабинет, задавая один вопрос за другим.
- Значит, все прошло гладко? Таможню как проходили? Без задержек? Документы смотрели? А машины?
Просто забросал вопросами.
- Документы смотрели, а машины нет, - сказал Павел.
- Без досмотра пропустили? - не поверил Неверский, останавливаясь перед ним. - Вообще, что ли, не смотрели? - переспросил, отчего-то понизив голос.
- Вообще, - кивнул Павел. - Ночь же была. Устали, наверное.
Неверский посмотрел на него странным долгим взглядом, потом, наклонившись, похлопал по плечу.
- Ты тоже, похоже, устал. Можешь идти домой, отсыпаться. Даю день на отдых.
- Да я поработаю до обеда, - не согласился Павел. - Хочу посмотреть, что они в цеху без меня сделать успели.
- Ну, посмотри-посмотри, - Неверский, успокоившись, сел за стол. - Только, думаю, что ничего сверх обычного они не сделали. Слушай, а какие у тебя планы на завтра?
Никаких планов у Павла не было, разве что отоспаться после поездки, но об этом и говорить не стоит, если есть срочная работа. Но Неверский поработать не предложил. А сказал совсем другое.
- Приходи на обед. О своей поездке расскажешь. Бакатин будет и директор нашего филиала из Новосибирска. Заодно дом покажу, с женой познакомлю.
Приглашение было неожиданным и, чего скрывать, приятным.
7
Дом Неверского стоял в престижном районе. Высокий трехметровый забор скрывал от посторонних глаз мощеный фигурным камнем двор, все еще зеленую, несмотря на первые заморозки, лужайку с круглым бассейном под голубыми елями. Из-за куста выдвинулся огромный пес и тихо зарычал, когда Павел двинулся к дому следом за хозяином.
- Тихо, Рекс! Свои, - шуганул его Неверский, пропуская Павла вперед. Они поднялись по ступеням и вошли в холл, каких Павлу еще не приходилось видеть. Это была не просто большая прихожая, как в обычных домах - это был средних размеров зал, весь отделанный мрамором. Белый мрамор на полу, две мраморные колонны, хрустальная люстра и лестница с мраморными же ступенями. Раздвижные двери, ведущие вглубь дома, были украшены витражом. Переступив порог, Павел слегка затормозил. Необычная обстановка подействовала. Было бело как в царстве Снежной королевы. Он беспомощно огляделся, не решаясь ступить дальше.
- Чего отстаешь? - удивился Неверский, оглянувшись.
Хорошо Неверскому, он городскую грязь не месит, у него и туфли чистые.
- Пошли, - улыбнулся хозяин. - Топай, не стесняйся. Ну, наследишь немного, вытрут.
Павел взглянул на свои грязные ботинки.
- Может, все-таки мне лучше разуться?
- Даша! - крикнул Неверский повелительным тоном. В то же мгновение откуда-то из-под лестницы материализовалась невысокая женщина средних лет в белом переднике.
- Даша, возьмите у гостя плащ, дайте тапочки и помойте ему ботинки.
От последнего распоряжения Павел пришел в ужас.
- Не надо! Не надо мыть ботинки. Я сам…
Неверский засмеялся.
- Не надо - так не надо. Дайте ему тапочки, Даша.
Бросив мимолетный взгляд на его ноги, Даша исчезла, чтобы через мгновение появиться снова - с новенькими тапочками в руках. Как раз его размера. Как только угадала? И откуда они здесь, сорок шестого размера? Похоже, для гостей у них целый шкаф запасной обуви, все размеры. Он снял плащ и неловко сунул в руки горничной, которая тут же его куда-то унесла, потом разулся, поставил ботинки у входной двери и, вздохнув, последовал за Неверским. Нет, он никогда бы не согласился жить в таком доме со спортивным залом вместо нормальной прихожей, да еще с прислугой! Чтобы чужой человек день и ночь наблюдал за его личной жизнью? Это же с ума сойти можно, такое напряжение.
Следующая комната была еще больше мраморного холла. Гостиная, наверное. В огромном камине горели дрова, одна из стен была стеклянной. За ней просматривался осенний сад. Еще одна витражная дверь. И еще одна, поменьше в углу… в таком доме запросто можно заблудиться. А диван какой! Ну, просто из каких-то королевских апартаментов. Посреди комнаты был накрыт стол. Такого стола Пашка даже в ресторане не видел. Посреди закусочного великолепия цветы в низких вазах, свечи - пока еще не зажженные - в причудливых подсвечниках, белые, пока еще пустые, тарелки, сверкающие бокалы и рюмки. Похоже, его ждет шикарный обед.
Из одного из кресел, стоявших перед включенным телевизором, наверное, с метровой диагональю, поднялась женщина, которую он вначале и не заметил. Глубокие были кресла.
- Павел, наш новый инженер. А это Элеонора, моя жена, - скороговоркой представил их друг другу Неверский.
Рассматривать жену шефа было неприлично, но и мимолетного взгляда оказалось достаточно, чтобы оценить ее пышные формы, темные волосы и огромные черные глаза. Похожа лицом на восточную красавицу. Прямо-таки Нефертити, только поупитаннее. Элеонора руки не подала, только головой кивнула и тут же заспешила к двери… Не очень, похоже, приветливая у Неверского жена. Или очень занятая. Такой стол накрыть, да обед приготовить, пусть даже и с помощницей этой, Дашей, не шутка. Наверное, и мясо будет.
- Посиди пока. Телевизор посмотри, - сказал Неверский и тоже исчез.
Павел остался в гостиной один. Рано пришел, наверное. Стол накрыт - он посчитал приборы - на шестерых, а никого из гостей пока нет. От нечего делать принялся рассматривать картины на стенах. Изучив огромное безымянное полотно над камином, изображавшее яхты в заливе, перешел к следующему, с надписью "Цветение миндаля в Бельбекской долине", потом осторожно опустился в мягкое кресло, где до этого сидела жена Неверского, и стал смотреть телевизор. Шла какая-то музыкальная передача, то и дело прерываемая рекламой. Хорошо бы на таком экране какой-нибудь хороший фильм посмотреть. У Пашки телевизор отечественного производства, старый, к тому же, цветопередача хреновая, сколько не настраивай, все равно цвета неестественные. Нежно затренькал звонок и через минуту, сопровождаемый хозяином, в гостиной появился еще один гость. Крепкого сложения, в отличном темно-синем костюме с галстуком.
- Вот это и есть наш новый инженер, о котором я тебе говорил, - произнес Неверский, указывая на Пашку. - Надеюсь решить некоторые проблемы с его помощью. Классный спец!
Пашку так еще никто не характеризовал. Он почувствовал, что краснеет - от удовольствия. Вошедший внимательно, даже как-то слишком внимательно, посмотрел на "классного спеца". Потом протянул руку.