- Да нет, - не согласился Федоров. - Скорее, здешние собаки - или кто их тут заменяет. Для сирены слишком злобно. Да черт с ними. Вы обратили внимание на руки Госта - когда он вынимал ключи и отпирал?
- Признаться, нет, - сказал Изнов. - А что?
- Да просто интересно. Из семи пальцев у него на каждой руке действуют только четыре, а остальные - в таком футляре или сумочке, а может, их и вообще нет… Поэтому, наверное, он и старается не вынимать рук из карманов. Что бы это означало?
- Врожденное уродство, - буркнул Меркурий.
- Он мог лишиться их в драке, на войне, на пожаре… - не согласился Изнов.
Может быть, они от нечего делать подискутировали бы на эту тему, но им помешали шаги. Все более громкие, они приближались с той стороны, откуда пришли они и сами. Судя по частоте их, кто-то бежал.
- Отойдемте-ка в сторонку - мало ли что, - предложил Меркурий.
Едва они успели последовать доброму совету, как из-за угла выскочил бежавший. Все слышнее было его хриплое дыхание. Он приблизился, взгляд его скользнул по стоявшим, бегун негромко вскрикнул и шарахнулся в сторону, потом повернулся и еще быстрее побежал назад - к ближайшей подворотне. А уже накатывались другие шаги - множественные, громкие. Бежала толпа. Она показалась в переулке, когда убегавший уже скрылся под низкой, с облупившейся облицовкой, аркой. Догонявшие были вооружены палками, у двух или трех были топоры. Они бежали молча, целеустремленно, лишь громко сопели. Человек двадцать пять - тридцать, прикинул Изнов. Увидев троицу у ворот, карательная экспедиция приостановилась на самую малость, но тут же плавно повернула и безошибочно заструилась к той самой подворотне - наверное, ходы и выходы здесь были преследователям известны не хуже, чем спасавшемуся. За собой толпа оставила запах потных тел и заношенного платья. Прошло несколько секунд - и с той стороны, куда убежала процессия, прозвучал выстрел, и после паузы - еще три подряд. Больше ничего не было слышно.
- Вот так, - сказал Федоров. - Бытовая картинка: один от всех, все на одного. Мой интерес к этому миру стремительно возрастает. А вам, коллеги, не интересно?
- Тут могут быть самые различные интерпретации, - пробормотал Изнов.
- Разумеется, - согласился Федоров. - Например, что это - спортивные соревнования, и тот, кто убегал - просто лидер. Правда, в эту картину как-то не укладываются топоры. Знаете что, соратники? А не воспользоваться ли нам случаем и не убраться отсюда подобру-поздорову? Наш проводник, как мы уже решили, не внушил нам чрезмерного доверия. Пока есть возможность, давайте вернемся к кораблю - кстати, переночевать в нем будет куда удобнее, а эту их пломбочку мы потом аккуратно водворим на место…
- Не станем искушать судьбу, - отверг этот план Изнов. - Если уж придется выступать в суде - лучше иметь на совести как можно меньше нарушений порядка - или того, что может быть истолковано, как нарушения.
- Не говоря уже о том, - поддержал его Меркурий, - что если даже эта авантюра удалась бы, завтра мы оказались бы в суде без малейшей подготовки. А тут нам все-таки обещали помочь, не так ли? Да и вообще - не стоит по одной частности судить о целом. Подобные сценки случаются в любом мире, просто у себя дома мы имеем возможность с ними не сталкиваться. В былые времена мне и на Терре случалось быть свидетелем…
Быть может, терране и узнали бы, свидетелем каких происшествий довелось быть синерианскому разведчику на их родной планете; но помешал Гост, забренчавший ключами по ту сторону калитки, а затем и отворивший ее. Свой гостеприимный жест он сопроводил словами:
- Ну вот, добро пожаловать!
Гуськом (иначе не позволяла ширина калитки) они прошли за ограду, и за их спинами запор снова заскрежетал и заклацал.
* * *
По эту сторону заграждения улица как бы продолжалась, но с той разницей, что окна двух находившихся за забором домов (за ними переулок пересекала и совсем уже глухая стена, без всяких ходов и лазов) были наглухо закрыты щитами или ставнями, а если точно, то были устройства, на Терре некогда называвшиеся в просторечии намордниками. Над той, тыловой стеной возвышалось еще подобие площадки с навесом, на которой, правда, никого не было. По свободному пространству между домами вольным шагом прогуливалось несколько четвероногих созданий зверского вида; при виде вновь явившихся иссорские псы (никем другим эти существа быть не могли) недружелюбно оскалили зубы, однако обошлось без лая, рычания и прочих демонстраций. Дом, что оказался по правую руку от пришедших, производил впечатление безжизненного; несмотря на сгустившуюся уже темноту, из окон его не пробивалось ни единого лучика света. Дом слева вызывал более приятные ощущения - может быть потому, что перед единственным входом в него были установлены две скамейки, на которых сидели туземцы, по одному на каждой. Иссы - так звучало их самоназвание в мужском роде - спокойно покуривали, с некоторым любопытством глядя на возникших перед ними инопланетных гостей.
- Вот вы и дома, йомть - сказал Гост, широким жестом обводя двор и оба строения.
Изнов с Меркурием сочли за благо промолчать. Федоров же не удержался от реплики:
- Вообще-то сей уютный уголок сильно смахивает на тюрьму.
Принудительно выученный языку, терранский советник хотя и калечил нещадно иссорианские звуки, залоги и падежи, но словарем овладел в полной мере. И сейчас употребил не литературный, а просторечный вариант понятия "тюрьма", в буквальном переложении звучавший по-русски как "второй дом".
- Ну да, - подтвердил Гост, улыбаясь. - Это она и есть, а если назвать точно, то вы сейчас находитесь в предприятии акционерного общества "Свобода Лимитед". Второе слово вы можете и не понять, оно взято из граанского языка, но так уж у нас повелось исторически. Иссорский язык обладает очень богатой терминологией, но лишь в определенных направлениях. Хотя (языковая тема, видимо, увлекала иссорианина не на шутку), - хотя с другой стороны язык наш настолько пластичен, что для того, чтобы объясняться на нем, достаточно усвоить всего лишь три ключевых слова - и вас поймут в любом уголке планеты. Что же касается заимствований, то…
- Вы говорите, как профессиональный языковед, - не утерпев, вмешался посол.
- Разумеется. Я таковым и являюсь, и даже обладаю немалой ученой степенью, имею множество трудов…
- Какое же отношение вы имеете к этой… достойной компании?
Гост пожал плечами.
- Как-то кормиться должны и филологи, - сказал он, нимало не смутившись. - Язык же, увы, хорошо оплачивается лишь собредам. Я, откровенно говоря, - продолжил он в приступе откровенности, - пробовал баллотироваться, однако не прошел по нескольким причинам; вот и подался сюда - и, клянусь вам, ничуть не проиграл: дело прибыльное и бесхлопотное, да и потом - все же гуманная деятельность…
- Это необычайно интересно, - поощрил его Изнов. - Но почему же вы не прошли - на выборах в этот… сброд, как вы его называете?
- Расскажу потом, если будет время. Ну, а в двух словах - у меня коэффициент достойности оказался слишком низким.
- Знаете, по впечатлению от нашего разговора я бы не стал утверждать…
- Вы просто не знаете, что такое коэффициент достойности. Нужно иметь за спиной достаточно много лет тюрьмы - только в таком случае вас могут признать достойным и надежным. Причем в этих делах тут строгий учет - невозможно схитрить, приписать себе такие сроки, которых не приходилось на самом деле мотать. А сейчас давайте выполним все формальности. Прошу вас сдать оружие любого вида, если оно имеется, а также все содержимое ваших карманов. Не беспокойтесь: у нас ничего не пропадает, даже деньги; правда, за пребывание и обслуживание с вас - или с ваших наследников - будет взыскано по существующим расценкам. А до тех пор все, что у вас имеется, станет фигурировать на суде в качестве вещественных доказательств, и дальнейшую судьбу вашего достояния, как и вашу собственную, определит суд.
- Ну что же, - впервые за эти минуты подал голос пребывавший, похоже, в состоянии глубокой задумчивости Федоров. - Давайте, друзья, выворачивайте карманы. К сожалению, друг Гост, денег у нас, как можете убедиться, просто нет. Так что ваша фирма на нас вряд ли заработает.
- Отчего же? - искренне удивился иссорианский языковед. - У вас же есть корабль. А он стоит немалых денег - если, разумеется, в исправности. Конечно, перед аукционом наши специалисты проверят его тщательно и всесторонне… Безусловно, жаль, что сорвалась ваша торговая операция, но что поделаешь - судьба.
Меркурий издал звук, весьма напоминавший стон.
- Да ладно, - негромко сказал ему Федоров по-русски. - Еще ведь не вечер.
- Конечно, не вечер, - угрюмо согласился синерианин. - Уже ночь.
- Что за странный язык, на котором вы разговариваете? - спросил Гост. - Это ливерский?
Он глядел на Федорова, слегка прищурившись.
- Один из его диалектов, - ответил Федоров, не задумываясь. - А вам что, не приходилось слышать раньше?
- Возможно, и приходилось… - проговорил Гост. - Не помню.
На этот раз внимательно посмотрел на него уже советник.
- Куда же нам класть все - на землю? - спросил Изнов, вмешиваясь в языковедческий диалог.
- Ребята, - позвал Гост. - Принимайте клиентуру, йомть.
Курцы, поплевав на окурки, неспешно поднялись. Один из них доброжелательно кивнул:
- Пошли наверх, йомть. Прохладно уже…
- Устраивайтесь там, - сказал вдогонку Гост. - Я потом зайду к вам. У меня дежурство до утра, а вам вряд ли спать захочется.
- А кормить нас будут? - успел поинтересоваться практичный Федоров. - По безналичному расчету?
Он вошел последним в подъезд, так и не услышав ответа.
* * *
Наверху их провели в тесную комнатку, где не было ничего для жизни, кроме трех топчанов и умывальника с полочкой, на которой стоял пластиковый кувшин и несколько таких же кружек. Висело бумажное полотенце. Единственное окно, закрытое ставнями снаружи, с внутренней стороны было снабжено еще и решеткой.
- Действительно смахивает на камеру, - проговорил Федоров, внимательно все оглядев. - Вам не кажется?
- Не приходилось бывать, - проворчал Изнов, чье настроение испортилось окончательно. - Послушайте, вы, как вас там… Надзиратель, или как к вам обращаться…
- Йомть, - сказал иссорианин в ответ. - Значит, устраивайтесь. Эта вот дверка не запирается, и если будет нужда выйти, то по коридору и направо. А вниз сходить не надо, не положено. А если что приготовить для еды, то еще дальше по коридору, только за это расчет отдельно. Газ там, йомть, посуда, все такое.
- А как насчет продуктов? - живо заинтересовался Федоров.
- Не держим, йомть. Но если есть, то не запрещаем. А только мало кто хочет жрать перед судом. Конечно, бывает, но редко. Переживания мешают. На суде, йомть, может обернуться всяко. Ну, если срочно что-нибудь понадобится - покричите, я внизу буду. Только зря не орите, чтобы там просто поговорить, или в этом роде. Поспать вам бы лучше всего. Когда спишь, меньше беспокойства.
И он ушел, затворил за собой дверь, но запирать и вправду не стал.
- Значит, придется засыпать на голодный желудок, - проговорил Федоров недовольно. - Я считаю это нарушением прав человека: раз предоставляют казенную квартиру, то должны и кормить.
- Гм… - произнес Изнов, поднял и опустил брови. - Воистину, век живи - век учись. Ладно, давайте укладываться, раз уж тут такой протокол. Белье хоть чистое?
- По-моему, здесь его никогда и не было, - ответил Федоров. Он первым улегся, не раздеваясь, на топчан, закутался в грубое одеяло. Изнов и Меркурий последовали его примеру.
- Интересно, - сказал Федоров из-под одеяла. - Мне пришло в голову: если мы усвоили здешний язык через желудок, то почему разговариваем ртом, а не чем-нибудь другим?
- А вы уверены, что это пришло вам именно в голову? - сердито откликнулся Изнов. Он укрылся с головой, и голос его прозвучал глухо.
- Господа, ведите себя прилично, - посоветовал Меркурий негромко. - И вообще, будьте крайне осмотрительны во всем. Боюсь, что…
Он не закончил; видимо, синерианин знал больше, чем его спутники - или о большем догадывался, однако предпочел держать свои умозаключения при себе.
- Меркурий, может быть, выскажетесь членораздельнее? Кстати - что вы думаете об этом Госте, нашем тюремщике? Вам не кажется, Ваше приятное свечение… Меркурий!
Дворянин не ответил - уснул, или, скорее, сделал вид, что засыпает.
- Не знаю, насколько это осмотрительно, - пробормотал Федоров, поеживаясь, - но не помешало бы выпить. Хотя бы для сугрева.
- Лучше не надо, - откликнулся Изнов. - Имеем печальный опыт.
- Проблема чисто теоретическая. Поскольку все равно нечего.
- Это меня успокаивает.
- Ничего. Завтра попадем на корабль - прихватим.
- Си, - сказал Изнов.
- Что это вы, посол, вдруг перешли на испанский?
- Нет, это латынь, друг мой.
- Какая разница?
- В данном случае огромная. По-испански это означало бы "да", но по-латыни "си" значит - "если".
- Если - что?
- Если попадем на корабль. "Если" - великое слово. Пусть в нем заключена и не вся мудрость жизни, но уж половина - во всяком случае. Ладно, советник. Попробуем и в самом деле уснуть.
- Если, - ответил Федоров невесело. - Если усну. Тут возникли некоторые поводы для размышлений…
- О чем, если не секрет?
- Я все думаю: должны же были где-то принять мой сигнал!
- Где именно?
- Если бы я знал! Мне известно только, что такое место существует, и есть реальный человек, который может - и обязан - помочь.
- Ладно. Спите.
* * *
Все-таки он уснул, и ему стала сниться всякая чепуха, черт знает что: драки, перестрелки, побеги, погони - все какой-то недипломатический репертуар. Сны донимали, как изголодавшиеся комары. А напоследок привиделся даже разговор - в котором сам он, впрочем, не участвовал.
- Да что же их поднимать в такую рань, - говорил один собеседник, чей голос во сне казался вроде бы знакомым, хотя облик никого в частности не напоминал.
- Нужно же все оговорить! А времени мало: боюсь, надежники уже в курсе, и если они их заграбастают…
- Нам их не удержать. Единственный выход - все-таки сдать их Сброду, там начнется обычная тягомотина, а мы тем временем…
- Да погоди ты… Корабль надо ведь хотя бы выключить из игры. Я попробую все-таки сыграть спектакль…
Тут Федорову наконец подумалось, что это и не сон вовсе.
Он осторожно приоткрыл один глаз.
Комната была той самой, где он засыпал. Сотоварищи Федорова по-прежнему лежали на топчанах, тусклая лампочка так же светила, а на табуретках, что довершали, вкупе с фанерным столиком, меблировку камеры, теперь сидело двое: их давешний спутник Гост и другой иссорианин - его советник тоже опознал сразу: тот самый парень с коммерческим уклоном, что разговаривал с вновь прибывшими о фрахте сразу после того, как они вышли из корабля. Федорову этот туземец активно не понравился, и было бы, конечно, куда лучше, если бы он не уставился на советника как раз в тот миг, когда терранин осторожно поднял веки.
- Ну что, выспались, уважаемый? - поинтересовался посетитель. - Пора, пора встречать день грядущий!
Стало ясно, что доспать не дадут. Да и действительно - дела ожидали их, и, судя по всему, не самые приятные, и надо было разделаться с ними поскорее.
- Подъем, господин полномочный министр! - как в казарме, скомандовал Федоров. - И вы тоже не отставайте, Ваше приятное свечение!
Изнов лениво спустил ноги на пол, сел на лежанке, провел ладонью по лицу.
- Бриться надо, - проговорил он уныло, - а ведь все там осталось… Вот тоска. - Он зевнул. - Так что за спешка, милостивые государи?
Он смотрел на Госта, но ответил второй иссорианин:
- Йомть, значит так. Даю миллион. Сразу предупреждаю: выше никто не даст. Спросите хоть кого: я всегда плачу столько, сколько вещь стоит. Миллион. Наличкой, конфиденциально, так что налогов платить вам не придется, очень крупно сэкономите. Оформление беру на себя. Но - сделать надо быстро, раз и два, иначе все сорвется. Кто хозяин - ты?
Спрашивая, он остановил взгляд на Изнове. Посол слегка склонил голову к левому плечу.
- Насколько я понял, - сказал он, - вы желаете заплатить нам деньги?
- Именно деньги, что же еще? - с готовностью ответил его собеседник. - Не соры же! Разве я не сказал? Извиняюсь за упущение. Вот такие вот деньги. - Он извлек из кармана пару бумажек и помахал ими в воздухе. - Барсы. Не липа, самые настоящие. А вы думали, я вам что предлагаю?
- Приятный цвет, - признал посол, поглядев на бумажки. - Успокоительно действуют на зрение. Но я не совсем понял, чем мы вызвали такой… я бы сказал - приступ щедрости? Вы благотворитель? Неясно? Я спрашиваю: вы всех приезжающих встречаете таким приятным образом?
- Зависит от того, чем они торгуют…
- Тогда простите, здесь какое-то недоразумение. Мы ничего не продаем. У нас просто нечего.
- Ну да, - ухмыльнулся собеседник. - А тот огнетушитель, на котором вы прибыли?
- То есть… вы хотите купить наш корабль?
- С самого начала об этом и толкую. Туго до вас доходит, уважаемый путешественник…
Изнов оглянулся на своих спутников в некоторой растерянности. Меркурий сидел на топчане, глядя в пол, двигалась лишь нижняя губа его - взад-вперед, взад-вперед… Федоров, казалось, напряженно думал, сдвинув брови. И, поймав взгляд Изнова, сказал с ленцой:
- Ты примчался ни свет ни заря - решил, что тут грядка, на которой лопухи растут?
- Ну брось, мужик, - несколько озадаченно проговорил молодой. - Я играю по-честному.
- По-честному с лопухами - это одна игра. А с коммерсантами - совсем другая.
- Это еще доказать надо - что ты коммерсант. Давай коротко. Твоя цена?
- Три, - невозмутимо сказал Федоров и, во избежание какой-либо ошибки, выдвинул три пальца. - И то, может, еще мало. С другого бы и больше взял, но ты мне понравился.
- Да ты нормальный? Будешь ломаться - вообще ничего не получишь.
- А ты и того меньше. Ладно, торгуйся. Твое слово.
- Свое я сказал.
- Ну, это для детей.
- Ладно, еще две сотни сверху. За приятный разговор.
Федоров махнул рукой.
- Родной, дал бы ты еще доспать, чем так без дела тормошить серьезных людей.
- Погоди, - сказал местный коммерсант с некоторой угрозой в голосе, - выспаться ты еще успеешь, и очень скоро.
Изнов решил, что настало время вмешаться.
- Простите, - сказал он решительно. - Но мы вовсе еще не уверены, что хотим продать корабль.
- Ты слышал, а? - обратился коммерсант к Госту, невозмутимо наблюдавшему за этой сценой. - Они не продают! И после этого говорят, что не лопухи! Ты им объяснил все, что нужно? Хотя бы в трех словах.
- Да уж поздно было. Но у нас где-то еще час времени…
Пока местные жители вели такой разговор, Федоров первым из гостей успел привести себя в порядок, поплескав в лицо водой и вытершись. Завершив туалет, он сказал:
- Раз объявлен антракт, мы не отказались бы перекусить. Хозяин, вы, помнится, что-то обещали?
Названный иссорианин вытащил из объемистого кармана несколько пакетиков в клеенчатых мешочках. Федоров стал нетерпеливо извлекать из них содержимое.