Саша сидел на стуле, смотрел на непонятную Катю, и по его телу пробегало самое древнее и самое сильное чувство, ощущаемое человеческим существом – страх! Низменный и жуткий страх. Перед ним сидела совершенно непонятная ему личность не личность, человек не человек, черт не черт… Что-то жуткое и неизвестное. Такое он не знал и никогда не видел. Глаза у Кати стали темными до черноты… зрачки сузились, и ему показалось, что сузились до кошачьей поперечной щели. Губы сжались в комок нервов, и даже округлые щеки втянулись, обрисовав скулы. От нее повеяло холодом какого-то пыточного подвала. Саша невольно отстранился и стал как бы со стороны, сдерживая откуда-то пробившуюся дрожь, рассматривать незнакомое существо.
"А она меня не грохнет? – стукнуло в виски, – а то замочит не моргнув глазом во цвете лет… Буду жертвопринесенным… Тем более, что документы на квартиры уже у нее. Сейчас откроет дверь, войдут пару мордоворотов и не станет меня в этом Мире навсегда…"
– А она ведь не такая, как все. – Катя стала говорить фразы тихо и медленно, как театральный монолог. Они нанизывались на Сашу, как на шампур, и сковывали ему руки, как обручем. – Алла с самого детства знала это. Просто ее с детства затуркали всякие правила и уставы. А какие правила могут быть у вольной птицы? Она живет, как хочет. Летит, куда хочет. Никакие границы для нее не существуют и никакие законы, ни на какой бумаге не написаны. Так и она должна быть вольная! Она же человек! Личность! Человек, и Личность внутри его, растет, умнеет, раз от разу совершенствуется, постигает новые истины, открывает новые возможности и законы! Нет преград, которые остановили бы его… Личность хочет отступиться от всех правил и условностей. Она хочет Силы, много Силы, хочет Власти. Именно Власти!!! Я тоже много чего хочу, и никакой Бог мне этого не сможет дать! Только Великое Зло владеет Миром и может дать мне все!!!
Саша медленно сполз со стула и боком, боком подался в комнату. Катя его не видела. Она смотрела сама в себя и с таким воодушевлением говорила текст, что казалось какой-то зомбированной личностью, но не Катей. Саша сел в комнате на диван и затосковал. Он не знал, что делать дальше. Если Алла стала такая же зомбированная и странная, как сможет он объяснить ей, что есть черное, а что белое? Тем более, что он и сам это плохо понимал. Правда, уже не совсем плохо, но не до конца хорошо.
Придется поехать с ней к Алле и этим каким-то там непонятным людям с больши-и-и-ми возможностями.
"Я должен их переубедить или хотя бы во всем разобраться, опираясь на их знания. Надо же что-то делать!" – решил Саша.
– Только бы самому не попасть в подопытные кролики для гипноза… – сказал Саша сам себе под нос.
Мировая идея
Из дома вышли около трех, потом долго ехали на такси непонятно куда. Катя все законспирировала до шпионских страстей. Вначале ехали на одной машине, потом пересели в другую, зайдя для этого почему-то за угол, и поехали за город. Снег уже почти растаял на дорогах, и только по полям грязно-серыми блямбами объяснял время года. Эти пятна белели на фоне темной земли и казались издалека хлопьями оседающих сливок в кофейном, прозрачном стакане, и даже чем-то нереальным. Саша чувствовал себя, как на съемках детектива с погонями и филерами… Все тоже казалось нереальным, как будто было не с ним, а с каким-то героем из вестерна, а он тут посторонний, случайно попавший в кадр и вот-вот должен из него выйти, пропасть. Но они ехали по этим полям, и он никуда не пропадал…
Потом въехали в небольшой загородный поселок, пристроенный к деревне, и подъехали к высоченному забору.
"Да! – подумал Саша. – Перестройка только-только стала набирать силу, а некоторые "товарищи" уже, видать, давно перестроились. Или отстроились! Вона какие заборы, да и хоромы, видать, будут нехилые…".
"Нехилые хоромы", правда, были достаточно веселенького вида, хотя и смахивали на замок, но не были такими средневеково-мрачными, какие он ожидал увидеть. Хоромы плавно выехали из-за поворота, когда аллея из здоровенных дубов закончилась, и оболванили своими размерами его понимание.
"Зачем было ездить в какую-то Венгрию, когда и тут замки будьте нате выросли, как грибы, на не хиленькой территории земли, если дом сходу не просматривается, а только из-за угла длинной аллеи с загогулиной. А дубы-то старые! Это что, значит, все это уже давно было построено? Значит, вся эта подобная мистика еще с до перестроечных времен?" – опять подумалось и уже совсем нехорошо…
А дальше была то ли смешилка, то ли ужастик… Больше смахивало на ужастик. На въезде в загогулину, ведущую к крыльцу дома, такси остановили непонятные, мрачные ребята с бицепсами-трицепсами и в длинных черных плащах. Их было четверо. Лица у них были суровые, как у братьев-монахов в новых фильмах про всякие секты и прочих дракул, появившиеся в Москве вместе с Перестройкой. Именно такие ребята, а может быть, и именно эти, были способны толкаться ночью под его дверью. Было непонятно, как им не удалось вскрыть замок? Саша таких фильмов не любил, но пару-тройку посмотрел из любопытства. Такие же монашистые люди были в любимом Сашином триллере про одну известную проститутку. Фильм назывался странно "История О". Это была на самом деле вовсе не буква "О", а ноль. Только раз десять просмотрев фильм, до Саши это доехало. История женщины, которая оказалась по жизни нулем. История эта хоть и была очень сильно эротическая, но потрясла его моральные устои основательно. Там тоже по экрану бродили мрачные личности вот в таких плащах и с такими же рожами. Эти мрачные личности и превратили молодую, цветущую женщину в полный ноль, извращенчески и без всякого удержу таская ее по многочисленным кроватям, как по одному, так и целыми стаями! Долбашили бедную бабу целыми сутками… Саше стало страшно. Сейчас и его запустят в эти казематы и сделают из молодого и талантливого человека, певца и композитора, обыкновенный нуль без палочки!!! Захотелось бежать куда глаза глядят, и без оглядки… Подумалось: "Господь дал тебе свободу! Убрал это страшилище, Аллу, с твоей дороги. Ты радоваться должен и галопом бежать к Алене! Что ты здесь делаешь? Зачем тебе все вот это? Эти рожи… Эти шпионские ужасы… Эта жуткая баба Алла… Эта ведьма Катя? Зачем? Ты, любимый мой мальчик, полный идиот и кретин! Дождался счастья в жизни? Вот сейчас тебя и накормят полным кайфом! Захлебнешься собственной слюной, которую пустил в ожидании сладкого на ужин! И еще неизвестно, что эти "мальчики" сейчас с тобой сделают! Если это какая-то страшная секта, могут и кастрировать, и изнасиловать показательно… а могут и в жертву своему Сатане принести… В общем, будут делать из тебя, мой мальчик, ноль… Зеро…".
К высокому, овальному крыльцу шли в сопровождении мрачных ребяток пешком, когда на улице стало чуть смеркаться. На дворе все еще была весна.
На верхней ступеньке площадки стоял полноватый мужчина с совершенно голой головой, одетый во все черное и тоже какое-то длинное, с очень важным видом вельможи, немного суровый, и какой-то кичливый. Голову его держал высокий воротник, отчего шея лежала сверху, нависая над воротником, и как бы отрезала толстую часть с головой от остального тела. Это было неприятно. Рядом с ним стояла Алла, тоже одетая во все черное и длинное. Лицо ее было непроницаемое и чужое. Она смотрела над ними, куда-то вдаль. И только Катя изображала цветущее солнышко на утренней зорьке. Она улыбалась и светилась радостью. Они стали подниматься по ступеням прямо к Алле и незнакомцу, а Сашину черепушку стала сверлить шальная мысль: "Не верь глазам своим. Вспомни анекдот про забор! Там тоже написано "хуй", а на самом деле доска! Так и эта улыбающаяся кикимора рядом может оказаться доской с занозами… И чебордахнут меня этой доской по темечку, а потом печенку и сердце вырежут и сожрут с солью, капая моей молодой кровушкой на свои мрачные одежды…"
– Здравствуйте… – скрипучим голосом выдал толстомордый, сменив маску лица почти молниеносно, и сдвинулся навстречу. Голос оказался не только скрипучим, но и каким-то педерастическим с нотками жеманной старой барыни. Он был неприятным и мерзковатым. "Мальчонки" застыли на краю первой ступеньки, как в боевике. Все четверо скрестили на груди руки и дружно расставили в правильном, прямо театральном, порядке ноги. Они стояли на одинаковом расстоянии друг от друга. Вид у них был устрашающий и очень "гостеприимный" типа "и нет тебе пути назад…"
Толстомордый медленно и как-то лениво подошел сначала к Кате, поцеловал ее в губы, но как-то ритуально, а потом повернул свое лицо к Саше и улыбнулся натянутыми губами, как марионетка на сцене.
"Ну вот, начались знакомства… – мелькнуло в голове. – Это, наверное, их "Азазелло" местного разлива. Сейчас будут охмурять, а к вечеру и съедят на второе без гарнира, запивая моей кровушкой, слитой из всех веночек моих в какой-нибудь кубок с черепами, или как в "Мастере и Маргарите" сделают для этого кубок из моей черепушки…"
Под желудком защемило и стало безвоздушно и противно.
Алла подошла к нему после толстомордого и поцеловала в щеку, как будто он был деревянный чурбан или тряпичная кукла без эмоций. На ее лице тоже не было написано ничего. Ни чувств, ни этих самых эмоций. В Сашином желудке опять стало нехорошо…
Шли по длинному коридору, увешанному старинными портретами и уставленному антикварной мебелью, лысый впереди и они за ним по очереди. Саша вертел головой от любопытства. Вид внутри точно напоминал старинные замки, которые показывают в киношках. Саша прожил всю свою жизнь в современных обстановках. У родителей в хате, а на гастролях в гостиницах. У друзей были стандартные хрущебные условия квартир в большом городе. Это было привычно. А здесь было совсем непривычно все, что он видел. Слишком вычурно, широко, высоко и дорого. Так дорого, что даже ему, полному дилетанту, было понятно – это место построено для проживания элиты или еще каких-то сильно приближенных к верхам людей на о-о-очень большие бабки.
Пришли в большую комнату, напоминающую кабинет. У одной стены был огромный, в рост человека, камин. Сашу передернуло внутренне. Ему показалось, что сейчас из камина посыплются гробы с покойниками, которые, ударяясь о землю, встанут все во фраках, а дамы нагишом. Он посмотрел на Аллу. Она напомнила ему в профиль то ли ведьму, то ли дубликат косоглазой Маргариты плохого качества. Но вид у нее был такой гордый, что читалось: "Знай наших!" Показуха ее лица была нацелена явно на Сашу. Он почувствовал это подкоркой. Катя перестала дурацки улыбаться и сразу потеряла свой наносной шарм и наигранную жизнерадостность. Как будто из нее выпустили воздух. Сейчас она была похожа на сонную покойницу.
– Милости прошу, – сказал этот, "типа Азазелло", и указал на кресла. Саша сел в одно, Алла уселась в другое кресло, а оба представителя секты остановились напротив. Оба кресла, в которых сидели Саша и Алла стояли у огромного письменного стола с одной стороны. Мужчина и Катя прошли за стол с другой стороны и уселись в два еще больших, прямо огромных кресла со спинками. Лица их, слава Богу, тут же оказались в полутени и Саше стало легче от понятия того, что мрачные глаза толстомордого не так явно будут сверлить его душу. Он осмотрелся по сторонам. Два окна были сильно задрапированы темными, плотными шторами, отчего в комнате поселился полумрак. Стены украшали огромные картины со всевозможно историческими густонаселенными сюжетами. И с голыми бабами и мужиками, и с одетыми в очень дорогие, старинные одежды, и в коронах, и так. Они были, наверное, из разных мифов. Еще висело много пейзажей с лугами, кучерявыми деревьями и коровами. Он видел такие только в музеях. Правда, если честно, то он и был-то только в одном. В Русском музее в Питере, да и то туда его затащила очередная поклонница однажды и с похмелюги.
Вся мебель в кабинете была старинная, обтянутая дорогим, шелковым темно-бордовым пан-бархатом. Когда-то давно Саша по великому блату доставал себе такой же пан-бархат на концертный костюм и отвалил за отрез жуткие лавэ. Он погладил бархат рукой, чтобы удостовериться.
"Да. Это тот же вариант. Вот тебе и пожалуйста. Ты на костюм с натугой собирал, а тут у народа задницами протирают…" Ему так затосковалось по своей гастрольной, простой жизни без вычурностей и примочек, когда баб навалом, выпивки как грязи, зрители выли от счастья и лезли за автографами. У него вдруг появилось такое чувство, что это все было в какой-то совсем другой жизни. Она, та его жизнь, сегодня казалось ирреальной и изначально невозможной. Как будто так на свете белом не бывает. Но ведь было же, было! "Я домой хочу, к маме в украинскую хату!" – захотелось крикнуть очень громко.
Вошла очень молодая и очень красивая девушка с подносом и молча поставила перед ними кофе в чашечках со сливками, как любил Саша, да и Алла, и большую кружку с чаем перед этим "Азазеллой". Еще на столе образовалась ваза с конфетами, печеньем и выпечкой. Когда девушка ушла, толстомордый заговорил:
– Мне очень приятно, что Алла, наконец-то, представила вас нам, – гордо начал незнакомец, делая своим скрипуче-козлиным голосом всевозможные торможения на трассе, как плохой водитель. – Позвольте представиться. Меня зовут Марк Абрамович. Я возглавляю Московскую ложу Всероссийского отделения нашего ордена.
– А что, ваш орден действительно существует? Это и правда не сказки? В нашей современности, как шутили наши знаменитые актеры, когда звездные корабли бороздят небо, есть какие-то ордены? Даже не верится!
– Еще как есть! Вот мы перед вами, живые и во плоти!
– И что, этот орден масонский или, как сказал мне Катя, намного круче? Тогда что он есть?
– Он действительно намного круче, и я вас приглашаю занять место рядом с нами.
– Вы хотите, чтобы я вступил в ваш орден?
– Вот именно!
– Но он же наверняка имеет какой-то устав, историю. Членов. Он что-то из себя представляет. Ведь так?
– Разумеется так.
– Но я ведь не только мало понимаю в обыкновенной религии, христианской, но и в остальных ничего не смыслю.
– Но есть в вас самое главное, что нас устраивает. Это то, что вы еврей. И это прекрасно! Это-то нас и устраивает. Дело в том, что мы организация для евреев и состоим мы тоже из евреев. Так что вы наш.
– Зачем вам нужен такой безграмотный тип, как я.
– Для нас каждый человек важен. Мы боремся с мировой системой для блага всех евреев и каждый есть агнец из нашего стада. Он и должен быть в стаде. В нашем стаде. А образовать вас и вложить в вашу голову знания, это наша обязанность. Пробел мы этот наверстаем. Я, в общих чертах, охарактеризую вам наше основное направление и погружу немножко в историю всего еврейского народа и самого ордена. Тогда вы многое поймете. Согласны?
– Хотелось бы понять… – Саша сам удивился своей готовности прослушать что-то для себя неизвестное, вместо того чтобы бежать отсюда немедленно и как можно резвее. Но, с другой стороны, должен же он разобраться во всей этой чехарде. Может, действительно послушать и станет понятно.
– Начнем с истории. Вы Библию читали?
– Да нет. Я же совдеповский выкормыш. Какая Библия!
– Значит, историю своего народа не знаете вообще. О многовековом рабстве евреев в Египте, об исходе нашего народа из Египта, и всего дальнейшего… Не знаете ничего?
– Ничего я не знаю… – Саше стало даже неловко от своей всеобщей безграмотности.
– Тогда я расскажу вам самое главное, что должен мало-мальски знать любой образованный человек, – уколол он Сашу и больно, – а остальное вы прочтете в литературе, начиная с Талмуда, Каббалы, Торы и прочей литературы, которую вы видели у Аллы, и заканчивая Библией, Кораном. Да и о Раме и Кришне не мешало бы прочесть, а также все известные мифы народов мира. И греческие, и индийские, и ближнего, и дальнего Востока… Зная все в первоисточнике, вам будет проще понять, что мы правы… Так вот. История нашего народа насчитывает около шести тысяч лет. За это время народы мира активно переселялись и расселялись по планете Земля от мест изначального своего проживания, точнее появления. Я имею в виду земли удобные и очень комфортные для жизни и размножения первых пралюдей. Где было тепло и сытно. Мы, иудеи и примкнувшие к нам племена изначально занимали достаточно теплые и сытные земли. Естественно, за них приходилось сражаться с другими племенами. Каждая народность или племя имело свои корни, верования и старалась на завоеванных территориях привить другим народам и племенам свой дух. Единственный народ, не принимавший ничью идеологию, были мы, иудеи. Мы единственный на планете народ, который не ассимилирован никаким другим народом, поэтому сохранили сами все свои знания, превратив их в законы, которые и были изложены в Талмуде и Торе. Своде всех законов. Может быть, поэтому нас так трудно свернуть с пути истинного, потому что он проверен веками? Если верить древним источникам, именно мы произошли изначально не от Адама. Ева, прародительница-мать была матерью первородных братьев Каина и Авеля, но не Адам был отцом Каина.
– Но ведь тогда на Земле еще не было людей! – удивился Саша вслух.