- Мне ничуть, - признался Митяй и подозрительно покосился на Гошку. - Ты чего на меня навалился? Спасать, что ли, задумал? Тоже мне - фронтовой товарищ...
Гошка вспыхнул.
- Совсем и не думал. Просто споткнулся и упал на тебя. - Он пошевелил плечами. - А мне тоже ничуть не больно. Это дождевик меня выручил.
- Да ты смотри, - вдруг заметила Елька, - у тебя же все ноги в крови.
И верно: по голым Гошкиным ногам из царапин и ссадин, нанесенных копытами поросят, стекали тонкие струйки крови.
- Это у меня ноги заголились, плаща не хватило, - буркнул Гошка. - Но это ничего.
Подошел дед Афанасий и, узнав, что произошло с Гошкой и Митяем, покачал головой.
- Удачно отделались. Поросята еще полного веса не набрали, а то бы они вам насажали печаток... - И он уныло посмотрел в сторону перелеска. - И куда это орда дикая ринулась? Пошли-ка, хлопцы, на розыски.
Стеша тронула Гошку за плечо.
- А ты никуда не пойдешь. И не спорь со мной. - И она велела Ельке проводить его до шалаша и оказать первую помощь.
- Там, в шалаше, у меня белье сухое, - шепнул девочке Митяй. - Пусть он переоденется.
Елька, подхватив Гошку под руку, повела к шалашу.
Остальные ребята вместе с дедом Афанасием отправились разыскивать поросят. Никитку оставили около сломанной изгороди и велели ему барабанить в железное ведро.
Дождь затихал, начинало светать.
Поросят ребята нашли недалеко за перелесками, в картофельном поле. Они успокоились и пировали вовсю. Разрывали пятачками землю и с завидным аппетитом пожирали розовые клубни картофеля.
- Ну и прорва всеядная! - испугался дед Афанасий. - Да за такую потраву бригадир с нас головы снимет.
Вооружившись хворостинами и палками, ребята зашли с противоположного конца картофельного поля и, растянувшись цепочкой, погнали поросят к лагерю.
"Всеядная прорва" не очень-то охотно расставалась с лакомой едой, но Никитка так призывно барабанил в железное ведро, что поросят в конце концов удалось заманить в лагерь.
Ребята подняли опрокинутое звено изгороди, укрепили его и только сейчас заметили, что дождь кончился.
Рваная клочковатая туча, изредка погромыхивая, уползала за горизонт, а восточная сторона неба уже наливалась чистыми утренними красками.
Но не радостное это было утро.
Ребята окинули взглядом лагерь и ахнули: озеро вышло из берегов и залило большую часть лагерной низины. Потоки воды подмыли столбы, и навесы накренились. Кормушки плавали в мутных лужах.
Беспокойно озираясь и повизгивая, поросята скучились в дальнем углу лагеря, где было посуше.
Дед Афанасий со Стешей пересчитали стадо и обнаружили, что не хватает девяноста трех поросят.
Ребята замерли. Никто не посмел ничего переспросить. И тут все увидели Александру.
Промокшая до нитки, без платка, в размокших новых туфлях, она шагала к лагерю прямо через поле.
Мучимая тревогой, Александра вышла из совхоза, как только начался ливень; не встретив попутной машины, шагала всю ночь пешком и сейчас еле передвигала ноги.
Гошка заметил мать из шалаша и побежал ей навстречу.
- Мам, ты чего? - виновато пробормотал он, заметив осунувшееся лицо матери. - Ты не думай - мы тут всю ночь...
Александра, словно не заметив, прошла мимо сына. Подойдя к изгороди, окинула взглядом затопленную часть лагеря, скучившихся в углу поросят и обернулась к Стеше и деду Афанасию:
- Сколько не уберегли-то?
Стеша назвала цифру исчезнувших поросят. Александра схватилась за голову.
- А я-то, глупая, распелась вчера, - призналась она. - Да какой у нас лагерь пригожий, да как поросята растут, словно на дрожжах. К нам даже на экскурсию с курсов собрались сегодня приехать... А что мы покажем им?
- Ничего, Степановна, - успокоил ее дед Афанасий. - Вода сойдет - все и наладим. А поросят искать надо. Сегодня же.
ПОИСКИ
Начались поиски. Разбившись на группы, колхозники и ребята прочесывали лес, перелески, кустарники, осматривали овраги, поля, огороды.
К вечеру удалось словить более пятидесяти поросят.
Но второй день принес уже мало утешительного, третий - еще меньше. Видимо, беглецы разбрелись по всей округе.
По просьбе Николая Ивановича в районной газете было напечатано небольшое объявление. В нем правление Клинцовского колхоза сообщало о случившемся в лагере несчастье и просило жителей соседних сел и деревень задерживать беглых поросят.
- А вам придется по всей округе поездить, - посоветовал председатель Гошке и ребятам. - Расспрашивайте о поросятах колхозников, ребятишек.
Получив на конюшне подводу, Гошкина команда отправилась на поиски. Ребята переезжали из одного колхоза в другой, разговаривали с пастухами, свинарками, сторожами.
И люди охотно приходили на помощь.
В совхозе "Первомайский" пастухи сообщили, что в их стадах появились приблудные поросята. Их выловили и отвезли в Клинцовский лагерь.
В Ольховке группа школьников помогла Гошке и его команде выследить на картофельном поле полдюжины беглецов. Объединившись, ребята долго и безуспешно гонялись за ними, пока не догадались пустить в ход рыболовный бредень.
При въезде в колхоз "Красный луч" Гошкину команду встретила девочка-пионерка и по секрету сообщила, что у ее бабушки прижился неизвестный белый поросенок с лиловой меткой на спине.
Ребята вступили с бабкой в переговоры, прочитали ей объявление в газете, рассказали о несчастье в лагере. Бабка в конце концов согласилась вернуть поросенка, но пожаловалась, что тот взрыл ей полгрядки моркови. Пришлось ребятам возместить нанесенные убытки. Они с полдня отработали на огороде, пропополи все грядки, починили завалившуюся изгородь и расстались с бабкой добрыми друзьями.
С каждым днем Гошкина команда возвращала в лагерное стадо все новых и новых беглецов.
К концу недели, пересчитав стадо, Александра сообщила ребятам, что в бегах находятся еще семь поросят.
- Боюсь, что этих и в живых нет, - сказал дедушка Афанасий. - В какую-нибудь яму свалились или в Жилином болоте завязли.
Но "команда ретивых" все же продолжала поиски. Теперь ребята уже не разъезжали на подводе, а ходили пешком. Брали с собой пустые мешки и на целый день отправлялись в лес, словно за грибами.
Сегодня Гошка оказался в паре с Митькой Кузяевым. Митяй последние дни жил у Шараповых и домой почти не заглядывал. Да и нечего было ему там делать. Полина к Кузяевым не возвращалась, Ефим по нескольку суток подряд пропадал в городе, и кузяевский дом чаще всего стоял на замке.
Митяй попробовал было сам себе готовить обед и стирать белье, но из этого ничего не получилось. Ему вызвались помогать Елька с Таней, но порядка в доме не прибавилось.
Митька ходил запущенный, немытый, в нестираной рубахе, заросший и постоянно жевал черствый хлеб, украдкой доставая его из кармана.
Видя все это, Александра не выдержала и привела Митьку к себе в избу.
- Расшарахалась ваша семья... Кто куда... Хоть совсем кузяевский дом заколачивай.
- Отец говорит, что мы скоро в город переедем. Он там квартиру подыскивает, - сказал Митька.
- Это уж твое дело, потом сам решишь. А сейчас ты в колхозе и ходить тебе, как дитю беспризорному, негоже.
Она заставила Митьку вымыться, переодеться в чистое белье и устроила ему постель в сенях. А своих ребят мать предупредила:
- Вы про дядю Ефима Митьке не докучайте. Будто мальчишка всю жизнь у нас, как в своем доме живет.
- А мы и не докучаем, - сказал Гошка. - Он теперь сам себе голова.
Сейчас он предложил Митьке пойти на Жилино болото, о котором упомянул дедушка Афанасий.
- Давай махнем, - согласился Митяй. - Поросят не разыщем, так черники наберем, малины.
Через час мальчишки добрались до болота. Вернее, это был старый торфяник. Много лет назад торф отсюда выбрали, карьеры заполнились водой, заросли мхом, осокой, камышом, превратились в зыбкую зеленую трясину.
Гошка попробовал вступить на нее и сразу же провалился до пояса. Пришлось Митяю протянуть длинную жердь и вытаскивать его на сухое место. Мальчишки поняли, что дедушка Афанасий был прав - если поросята угодили в трясину, так они давно уже погибли.
Обойдя болото стороной, Гошка с Митяем спустились в овраг. Здесь было полно дикой малины и смородины. Наевшись вдоволь ягод, мальчишки решили набрать их для Клавы и Мишки. Но тут же спохватились - пошли разыскивать беглых поросят, а вернутся с одной лишь малиной да смородиной. Неловко как-то...
- А место все же надо запомнить. Потом всех наших ребят приведем, - сказал Гошка. - Ягод здесь богато. И никто не ходит сюда.
- Это как сказать! - Митька кивнул на примятые стебли травы. Потом вдруг насторожился. - Ты слышишь?
Издали донеслось поросячье хрюканье.
Выбравшись из зарослей малинника, мальчишки осторожно пошли по дну оврага.
Вскоре тропка, выбитая в густой высокой траве, привела их к небольшому загончику. Он был сделан из недавно срубленных кольев осины и березы. В загончике, беспокойно хрюкая и тычась пятачками в пустое ведро, кружились шесть поросят.
Гошка с Митькой замерли от удивления. Потом Митька понимающе присвистнул:
- Ловко кто-то спроворил! Приласкал поросяток, загончик им построил... Прямо ферма в овраге.
- Хапужья ферма, - сказал Гошка.
- Это само собой, - согласился Митька.
- Да они же голодные! - догадался Гошка. - Видишь, как мечутся. И пить хотят. - Он быстро нарвал охапку травы и бросил ее поросятам. - Да он что, ворюга, забыл про них?
- Нет, такой не забудет. Наверное, ждет-выжидает, когда их отсюда переправить удастся. - Митька оглянулся и с досадой крякнул: - Эх, беда! Подводы-то у нас нет. А в мешках нам таких здоровяков не унести. Ты вот что - беги за телегой. А я здесь побуду.
- А если заявится кто? - осторожно сказал Гошка. - Как же ты один-то будешь?
- Давай-давай, не рассусоливай, - приказал Митяй. - Одна нога здесь, другая там!
Но Гошка все еще топтался на месте и посматривал по сторонам.
- Ты что... не доверяешь?! - Митяй вдруг покраснел. - Тогда сам оставайся, дежурь здесь хоть всю ночь. - Он швырнул на землю траву, которую рвал для поросят, и полез по откосу оврага вверх.
В свою очередь, покраснел и Гошка. Что греха таить, но какая-то смутная подозрительная мыслишка шевельнулась в нем. Сейчас ему стало не по себе. Он быстро догнал Митяя и схватил его за руку.
- Нет, нет, я побегу... Ты дожидайся. - Он вскарабкался на верх оврага и скрылся в лесной чаще.
ЗА РУЛЕМ
Ветки хлестали Гошку по глазам, царапали лицо, цеплялись за волосы. С немалым трудом он выбрался на лесную дорогу и прибавил шагу. Но тут ему послышалось, что где-то гудит мотор автомашины. Гошка присел за куст. Вой мотора все усиливался, и вскоре из-за поворота дороги показалась грузовая трехтонка. Она шла неторопливо, тяжело переваливаясь на узловатых корнях и кочках: ветви деревьев хлестали ее по ветровому стеклу.
"А ведь это наша машина, клинцовская, - узнал Гошка, приметив на левой половине стекла белесый узорчатый след от удара камнем. - Куда это она?"
Трехтонка поравнялась с Гошкой, и он разглядел за рулем машины шофера Пыжова. Рядом с ним, напряженно вглядываясь в лесную дорогу, сидел в кабине дядя Ефим.
"Вот оно как... И Пыжов вместе с дядей. Неужто они за поросятами приехали?" - похолодев, подумал Гошка.
Что было делать? Надо, видно, поскорее добраться до Клинцов, предупредить колхозников. И он припустился по лесной дороге. Но потом сообразил, что, пока он добежит до колхоза, поросят все равно увезут. Уж не лучше ли вернуться обратно к оврагу.
Проехав еще метров триста, Пыжов, по знаку Кузяева, остановил машину и вылез из кабины.
- Ну и дорога, черт ногу сломит! - выругался шофер, осматривая колеса и рессоры. - Всю машину покалечим.
- Выдюжит твоя тарахтелка, ничего с ней не будет, - сказал Кузяев, вылезая из кабины и оглядываясь по сторонам. - Вот мы и добрались.
- Где же твои дрова? - спросил Пыжов.
- Сейчас увидишь, - ухмыльнулся Кузяев. - Шагай-ка за мной.
Он достал из кузова машины несколько пустых мешков и, держась за кусты, стал осторожно спускаться в овраг.
Пыжов развернул машину и, недоумевая, полез следом за Кузяевым.
Странная какая-то поездка.
Ефим попросил его вывезти из лесу заготовленные на зиму дрова, но никаких дров не видно. Зато, спустившись в овраг, Пыжов увидел загончик из кольев и в нем полдюжины рослых поросят.
- Вот они какие, дровишки-то, у меня, - засмеялся Кузяев. - С жирком, со щетинкой!
- Погоди-погоди, - оторопел Пыжов. - Это уж не беглецы ли из лагеря?
- Возможное дело. Ну да меня это не касается. Словил, приютил - значит, вроде мои.
- Что-то ты чересчур густо загребаешь, Ефим. Я такие дрова возить не согласен.
Он вдруг умолк и вытянул шею - от родничка с ведром в руках шагал Митька. Он вошел в загончик и принялся поить поросят.
- Вот оно как! - шепнул Пыжов. - Так вы, значит, на пару с сынком работаете!
- Где там на пару, - растерянно забормотал Кузяев, оглядываясь по сторонам: кажется, кроме Митьки, в овраге больше никого не было.
Он подошел к дверце загончика и с деланным добродушием обратился к Митьке:
- А-а, сынок! Страж колхозный? Ты зачем здесь?
Митька выпрямился и подозрительно оглядел отца и Пыжова.
- А вы... вы зачем здесь? - заикаясь, спросил он.
- Я, понимаешь, беглых поросят тут словил. - Ефим решил говорить начистоту. - А сегодня машина подвернулась. Вот и хочу их увезти да к делу пристроить.
Он вошел в загончик, поймал поросенка и, сунув его в мешок, кивнул шоферу:
- Тащи, Семен.
- А может, оставишь эту затею? - заметил Пыжов.
- Давай-давай, не мешкай!
- Смотри, Ефим, не поздоровится тебе.
- Ничего, все обойдется, - успокоил его Кузяев. - Да и ты внакладе не останешься, за услугу с лихвой заплачу.
Пыжов покраснел. До коих же пор ему будут твердить, что он любит прирабатывать "налево".
Одно дело подвезти до базара колхозниц, но помогать сбыть колхозных поросят - это уж слишком....
"Ну погоди ж... Я тебе покажу "с лихвой заплачу", - подумал Пыжов и, взяв поросенка, понес его к машине.
Митька бросился было вслед за шофером, но Ефим остановил его у дверцы загончика:
- А ты пока здесь побудь.
- Батя, ты куда поросят повезешь? - испуганно спросил Митька. - Продашь кому-нибудь, налево загонишь?
- Сам понимаешь, не обниматься же мне с ними! Все равно брошены поросята.
- Не брошены они, - поспешил сообщить Митька. - Это из лагеря. Мы их с Гошкой нашли. Скоро за ними подвода приедет.
- Какая еще подвода? - нахмурился Ефим. - Я этих поросят, можно сказать, из болота вытащил, отходил.
- Батя... - задыхаясь, заговорил Митька. - Ну зачем так, зачем? Сделай хоть раз по-честному. Отвези поросят в лагерь. Скажи, что в лесу их нашел. Тебе же спасибо скажут.
- Мне, понимаешь, деньги сейчас позарез нужны, - признался отец. - Долги надо вернуть. Адвоката нанять. Знаешь, что меня судить собираются?
- Ну и пусть! - вырвалось у Митьки. - По-честному сделаешь, может, и не так строго засудят.
- Ладно, сынок, - вздохнул Ефим. - В последний раз такое дело. Развяжемся с этими Клинцами, переедем в город, и все по-другому пойдет.
Митька поглядел на высокую изгородь из кольев, на отца, который стоял у дверцы и не спускал с него глаз - значит, он сейчас как под стражей.
- А все равно я молчать не буду! - выкрикнул Митька. - Хватит! Довольно с меня!
Ефим тяжело задышал:
- Слышь, Митька, не доводи меня до греха. И так я через тебя под суд угодил. - Он подозрительно оглядел сына. - И глазами не зыркай. Все равно никуда не пущу. Сейчас же со мной в город уедешь.
- В город? Насовсем? - вскрикнул Митька.
- Насовсем. Нечего нам больше в колхозе делать.
...Когда Гошка добрался до грузовика и заглянул в кузов, то увидел, что на дне его уже барахтались в мешках три поросенка.
Едва он успел юркнуть за куст, как из оврага поднялись Пыжов, Митька и дядя Ефим. Каждый из них держал в мешке по поросенку.
"Предатель! - в сердцах подумал Гошка о Митяе. - Опять за отцом потянулся. А мы-то ему поверили".
Гошка готов был выскочить из-за куста и закричать, что он все видел, все знает и сейчас же побежит в колхоз и всполошит людей.
Добравшись до грузовика, Пыжов с Ефимом завязали покрепче горловины мешков и положили поросят в кузов. Замешкался один лишь Митяй.
Вздрагивая и то и дело прислушиваясь к чему-то, он долго не мог завязать мешок с трепыхавшимся поросенком. К тому же тот вдруг начал почему-то истошно визжать.
- Заткни ты ему пасть! Очумел он, что ли? - прикрикнул на сына Ефим, беспокойно оглядываясь по сторонам.
И тут произошло совсем неожиданное. Зацепившись ногой за корень дерева, Митька упал и выпустил из рук мешок.
Поросенок вырвался из мешка и стремглав ринулся в лесную чащу.
- Да ты что, криворукий! Мешка завязать не мог! - вышел из себя отец. - Лови вот теперь! Семен, помогай! - позвал он шофера.
Втроем они полезли в лесную чащу. Но как только Ефим с шофером скрылись за деревьями, Митька вернулся к грузовику, выхватил из кармана перочинный ножик и попытался проколоть покрышку на заднем колесе.
В этот же миг Гошка поднялся из густой травы, в два прыжка очутился около Митьки и схватил его за руку.
- Это зачем?
- Ты... ты уже здесь? - обернувшись, удивился Митька. - В колхозе был?
- Нет, назад воротился.
- Отца с Пыжовым видел?
- Видел, все знаю.
- А я хотел покрышки проткнуть, чтоб машину задержать до прихода наших, - признался Митька.
Взгляды мальчишек встретились, и Гошка все понял: и почему Митяй выпустил поросенка, и почему бросился с ножом к покрышке.
- Может, машину угнать? - шепнул Гошка.
- А сможешь? Ключ у тебя есть?
- В замке торчит. Я уже видел. Пыжов оставил.
- Тогда заводи, - хрипло приказал Митька. Мальчишки влезли в кабину, Гошка сел за руль. Руки его дрожали, ноги не смогли сразу нащупать педалей. Только бы не перепутать, не забыть, чему учил его дядя Вася.
Наконец Гошка включил зажигание и нажал на стартер. Мотор заработал, но тут же заглох.
- Эх ты, не умеешь! - словно от боли, застонал Митька.
- Сейчас-сейчас, - забормотал Гошка, обливаясь потом. Наконец мотор вновь завелся, и машина рывком взяла с места.
В ту же минуту из лесной чащи выскочил Пыжов, за ним Кузяев. Не понимая, кто же мог завести машину, они бросились вслед за грузовиком, но уцепиться за борт успел один лишь Пыжов. Кузяев остался на дороге.
Подтянувшись на руках, Пыжов вскарабкался в кузов и яростно забарабанил кулаком по верху кабины, требуя остановить машину.
- В кузове один Пыжов, - сообщил Гошке Митяй, заглянув в заднее окошечко кабины. - Гони, Шарап, газуй!