12 декабря.
Что в Москве делается, уму непостижимо. На трамвайных остановках - вой стоит. Сегодня, как ехали к Чистым прудам, читал в газете про себя - называют - гениальный человек. Уборную устроили. Просто, а хорошо, в полу дыру провертели. Да и без уборной великолепно. Хочешь - на Арбате, хочешь - у Страстного.
20 декабря.
Елку будем устраивать. Тесновато нам стало. Целюсь переехать в 4-й номер двойной. Да, нету квартир. В американских газетах мой портрет помещен.
21 декабря.
Все к черту! Вот тебе и елка! Центральная жилищная комиссия явилась. Ахнули. А мы-то, говорят, всю Москву изрыли, искали жилищную площадь. А она тут…
Всех выпирают. Учреждения всаживают. Дали 3-дневный срок. В моем вагоне участок милиции поместится. К Пурцману школа I ступени имени Луначарского.
23 декабря.
Уезжаю обратно в Елабугу…
М. Ол-Райт.
Говорящая собака
У всякого своя манера культработы.
Русская пословица
С поездами всегда так бывает: едет, едет и заедет в такую глушь, где ни черта нет, кроме лесов и культработников.
Один из таких поездов заскочил на некую ст. Мурманской ж. д. и выплюнул некоего человека. Человек пробыл на станции ровно столько, сколько и поезд,- 3 минуты, и отбыл, но последствия его визита были неисчислимы. Человек успел метнуться по станции и наляпать две афиши: одну на рыжей стене возле колокола, а другую на двери кислого здания с вывеской:
КЛУБ ЖЕ-ДЕ
Афиши вызвали на станции вавилонское столпотворение. Люди лезли даже на плечи друг к другу.
Остановись, прохожий!! Спешите видеть! -
Только один раз и затем уезжают в Париж!
С дозволения начальства.
Знаменитый ковбой и факир
ДЖОН ПИРС
со своими мировыми аттракционами, как то:
исполнит танец с кипящим самоваром на голове,
босой пройдет по битому стеклу и ляжет в него лицом.
Кроме того, по желанию уважаемой публики
будет съеден живой человек и другие сеансы чревовещания.
В заключение будет показана
ясновидящая говорящая собака
или чудо XX века
С почтением, Джон Пирс - белый маг.
Верно:
Председатель правления клуба
Через три дня клуб, вмещавший обыкновенно 8 человек, вместил их 400, из которых 350 не были членами клуба.
Приехали даже окрестные мужики, и их клиновидные бороды смотрели с галерки. Клуб гудел, смеялся, гул летал в нем сверху вниз. Как птичка, порхнул слух о том, что будет съеден живой председатель месткома.
Телеграфист Вася поместился за пианино, и под звуки "Тоски по родине" перед публикой предстал ковбой и маг Джон Пирс.
Джон Пирс оказался щуплым человеком в телесном трико с блестками. Он вышел на сцену и послал публике воздушный поцелуй. Публика отвечала ему аплодисментами и воплями:
- Времячко!
Джон Пирс отпрянул назад, улыбнулся, и тотчас румяная свояченица председателя правления клуба вынесла на сцену кипящий пузатый самовар. Председатель в первом ряду побагровел от гордости.
- Ваш самовар, Федосей Петрович? - зашептала восхищенная публика.
- Мой,- ответил Федосей.
Джон Пирс взял самовар за ручки, водрузил его на поднос, а затем все сооружение поставил себе на голову.
- Маэстро, попрошу матчиш,- сказал он сдавленным голосом.
Маэстро Вася нажал педаль, и матчиш запрыгал по клавишам разбитого пианино.
Джон Пирс, вскидывая худые ноги, заплясал по сцене. Лицо его побагровело от напряжения. Самовар громыхал на подносе ножками и плевался.
- Бис! - гремел восхищенный клуб.
Затем Пирс показал дальнейшие чудеса. Разувшись, он ходил по битому станционному стеклу и ложился на него лицом. Потом был антракт.
- Ешь живого человека! - взвыл театр .
Пирс приложил руку к сердцу и пригласил:
- Прошу желающего.
Театр замер.
- Петя, выходи,- предложил чей-то голос в боковой ложе.
- Какой умный,- ответили оттуда же,- выходи сам.
- Так нет желающих? - спросил Пирс, улыбаясь кровожадной улыбкой.
- Деньги обратно! - бухнул чей-то голос с галерки.
- За неимением желающего быть съеденным номер отменяется,- объявил Пирс.
- Собаку даешь! - гремели в партере.
Ясновидящая собака оказалась на вид самым невзрачным псом из породы дворняг. Джон Пирс остановился перед ней и опять молвил:
- Желающих разговаривать с собакой прошу на сцену.
Клубный председатель, тяжело дыша выпитым пивом, поднялся на сцену и остановился возле пса.
- Попрошу задавать вопросы.
Председатель подумал, побледнел и спросил в гробовой тишине:
- Который час, собачка?
- Без четверти девять,- ответил пес, высунув язык.
- С нами крестная сила,- взвыл кто-то на галерке.
Мужики, крестясь и давя друг друга, мгновенно очистили галерку и уехали домой.
- Слушай,- сказал председатель Джону Пирсу,- вот что, милый человек, говори, сколько стоит пес?
- Этот пес непродажный, помилуйте, товарищ,- ответил Пирс,- это собачка ученая, ясновидящая.
- Хочешь два червонца? - сказал, распаляясь, председатель.
Джон Пирс отказался.
- Три,- сказал председатель и полез в карман.
Джон Пирс колебался.
- Собачка, желаешь идти ко мне в услужение? - спросил председатель.
- Желаем,- ответил пес и кашлянул.
- Пять! - рявкнул председатель.
Джон Пирс охнул и сказал:
- Ну, берите.
Джона Пирса, напоенного пивом, увез очередной поезд. Он же увез и пять председательских червонцев.
На следующий вечер клуб опять вместил триста человек.
Пес стоял на эстраде и улыбался задумчивой улыбкой.
Председатель стал перед ним и спросил:
- Ну, как тебе у нас понравилось на Мурманской жел. дороге, дорогой Милорд?
Но Милорд остался совершенно безмолвным.
Председатель побледнел.
- Что с тобой,- спросил он,- ты что, онемел, что ли?
Но пес и на это не пожелал ответить.
- Он с дураками не разговаривает,- сказал злорадный голос на галерке. И все загрохотали.
Ровно через неделю поезд вытряхнул на станцию человека. Человек этот не расклеивал никаких афиш, а зажав под мышкою портфель, прямо направился в клуб и спросил председателя правления.
- Это у вас тут говорящая собака? - спросил владелец портфеля у председателя клуба.
- У нас,- ответил председатель, багровея,- только она оказалась фальшивая собака. Ничего не говорит. Это жулик у нас был. Он за нее животом говорил. Пропали мои деньги…
- Так-с,- задумчиво сказал портфель,- а я вам тут бумажку привез, товарищ, что вы увольняетесь из заведующих клубом.
- За что?! - ахнул ошеломленный председатель.
- А вот за то, что вы вместо того, чтобы заниматься культработой, балаган устраиваете в клубе.
Председатель поник головой и взял бумагу.
М. Ол-Райт.
Приключение покойника
- Кашляните,- сказал врач 6-го участка М.-К.-В. ж. д.
Больной исполнил эту нехитрую просьбу.
- Не в глаза, дядя! Вы мне все глаза заплевали. Дыхайте.
Больной задышал, и доктору показалось, что в амбулатории заиграл граммофон.
- Ого! - воскликнул доктор.- Здорово! Температура как?
- Градусов семьдесят,- ответил больной, кашляя доктору на халат.
- Ну, семьдесят не бывает,- задумался доктор,- вот что, друг, у вас ничего особенного - скоротечная чахотка.
- Ишь как! Стало быть, помру?
- Все помрем,- уклончиво отозвался медик.- Вот что, ангелок, напишу я вам записочку, и поедете в Москву на специальный рентгеновский снимок.
- Помогает?
- Как сказать,- отозвался служитель медицины,- некоторым очень. Да со снимком как-то приятнее.
- Это верно,- согласился больной,- помирать будешь, на снимок поглядишь - утешение! Вдова потом снимок повесит в гостиной, будет гостей занимать: "А вот, мол, снимок моего покойного железнодорожника, царство ему небесное". И гостям приятно.
- Вот и прекрасно, что вы присутствия духа не теряете. Берите записочку, топайте к начальнику Зерново-Кочубеевской топливной ветви. Он вам билетик выпишет до Москвы.
- Покорнейше благодарю.
Больной на прощанье наплевал полную плевательницу и затопал к начальнику. Но до начальника он не дотопал, потому что дорогу ему преградил секретарь.
- Вам чего?
- Скоротечная у меня.
- Тю! Чудак! Ты что ж думаешь, что у начальника санатория в кабинете? Ты, дорогуша, топай к доктору.
- Был. Вот и записка от доктора на билет.
- Билет тебе не полагается.
- А как же снимок? Ты, что ль, будешь делать?
- Я тебе не фотограф. Да ты не кашляй мне на бумаги…
- Без снимка, доктор говорит, непорядок.
- Ну так и быть, ползи к начальнику.
- Драсте… Кхе… кх! А кха, кха!
- Кашляй в кулак. Чего? Билет? Не полагается. Ты прослужил только два месяца. Потерпи еще месяц.
- Без снимка помру.
- Пойди на бульвар да снимись.
- Не такой снимок. Вот горе в чем.
- Пойди, потолкуй с бухгалтером.
- Здрассте.
- Стань от меня подальше. Чего?
- Билет. За снимком.
- Голова с ухом! У меня касса, что ль? Сыпь к секретарю.
- Здра… тьфу. Кха. Рррр!..
- Ты ж был у меня уже. Мало оплевал? Иди к начальнику.
- Здравия жела… кха… хр…
- Да ты что, смеешься? Курьер, оботри мне штаны. Катись к доктору!
- Драсти… Не дают!
- Что ж я сделаю, голубчик? Идите к начальнику.
- Не пойду, помру… Урр…
- А я вам капель дам. На пол не падай. Санитар, подними его.
Через две недели
- С нами крестная сила! Ты ж помер?!
- То-то и оно.
- Так чего ты ко мне припер? Ты иди, царство тебе небесное, прямо на кладбище!
- Без снимка нельзя.
- Экая оказия! Стань подальше, а то дух от тебя тяжелый.
- Дух обыкновенный. Жарко, главное.
- Ты б пива выпил.
- Не подают покойникам.
- Ну, зайди к начальнику.
- Здрав…
- Курьеры! Спасите! Голубчики, родненькие!!!
- Куда ты с гробом в кабинет лезешь, труп окаянный?!
- Говори, говори скорей! Только не гляди ты на меня, ради Христа.
- Билетик бы в Москву… за снимком…
- Выписать ему! Выписать! Мягкое в международном. Только чтоб убрался с глаз моих, а то у меня разрыв сердца будет.
- Как же писать?
- Пишите: от станции Зерново до Москвы скелету такому-то.
- А гроб как же?
- Гроб в багажный!
- Готово, получай.
- Покорнейше благодарим. Позвольте руку пожать.
- Нет уж, рукопожатия отменяются!
- Иди, голубчик, умоляю тебя, иди скорей! Курьер, проводи товарища покойника!
Главполитбогослужение
Конотопский уисполком по договору от 23 июля 1922 г. с общиной верующих поселка при ст. Бахмач передал последней в бессрочное пользование богослужебное здание, выстроенное на полосе железнодорожного отчуждения и пристроенное к принадлежащему Зап. ж. д. зданию, в коем помещается жел.-дорожная школа.
…Окна церкви выходят в школу.
Из судебной переписки
Отец дьякон бахмачской церкви, выходящей окнами в школу, в конце концов не вытерпел и надрызгался с самого утра в день Параскевы Пятницы и, пьяный как зонтик, прибыл к исполнению служебных обязанностей в алтарь.
- Отец дьякон! - ахнул настоятель,- ведь это же что такое?.. Да вы гляньте на себя в зеркало: вы сами на себя не похожи!
- Не могу больше, отец настоятель! - взвыл отец дьякон,- замучили, окаянные. Ведь это никаких нервов не х-хва… хва… хватит. Какое тут богослужение, когда рядом в голову зудят эту грамоту.
Дьякон зарыдал, и крупные, как горох, слезы поползли по его носу.
- Верите ли, вчера за всенощной разворачиваю требник, а перед глазами огненными буквами выскакивает: "Религия есть опиум для народа". Тьфу! Дьявольское наваждение. Ведь это ж… ик… до чего доходит? И сам не заметишь, как в ком… ком… мун… нистическую партию уверуешь. Был дьякон, и ау, нету дьякона! Где, спросят добрые люди, наш милый дьякон? А он, дьякон… он в аду… в гигиене огненной.
- В геенне,- поправил отец настоятель.
- Один черт,- отчаянно молвил отец дьякон, криво влезая в стихарь,- одолел меня бес!
- Много вы пьете,- осторожно намекнул отец настоятель,- оттого вам и мерещится.
- А это мерещится? - злобно вопросил отец дьякон.
- Владыкой мира будет труд!! - донеслось через открытые окна соседнего помещения.
- Эх,- вздохнул дьякон, завесу раздвинул и пророкотал: - Благослови, владыка!
- Пролетарию нечего терять, кроме его оков!
- Всегда, ныне и присно и во веки веков,- подтвердил отец настоятель, осеняя себя крестным знамением.
- Аминь! - согласился хор.
Урок политграмоты кончился мощным пением "Интернационала" и ектений:
- Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…
- Мир всем! - благодушно пропел настоятель.
- Замучили, долгогривые,- захныкал учитель политграмоты, уступая место учителю родного языка,- я - слово, а они - десять!
- Я их перешибу,- похвастался учитель языка и приказал: - Читай, Клюкин, басню.
Клюкин вышел, одернул пояс и прочитал:
Попрыгунья стрекоза
Лето красное пропела,
Оглянуться не успела…
- Яко Спаса родила!! - грянул хор в церкви.
В ответ грохнул весь класс и прыснули прихожане.
Первый ученик Клюкин заплакал в классе, а в алтаре заплакал отец настоятель.
- Ну их в болото,- ошеломленно хихикая, молвил учитель,- довольно, Клюкин, садись, пять с плюсом.
Отец настоятель вышел на амвон и опечалил прихожан сообщением:
- Отец дьякон заболел внезапно и… того… богослужить не может.
Скоропостижно заболевший отец дьякон лежал в приделе алтаря и бормотал в бреду:
- Благочестив… самодержавнейшему государю наше… замучили, проклятые!..
- Тиш-ша вы,- шипел отец настоятель,- услышит кто-нибудь, беда будет…
- Плевать…- бормотал дьякон,- мне нечего терять… ик… кроме оков.
- Аминь! - спел хор.
Примечание "Гудка": В редакции получен материал, показывающий, что дело о совместном пребывании школы и церкви в одном здании тянется уже два года. Просьба всем соответствующим учреждениям сообщить, когда же кончится это невозможное сожительство?
М. Б.
Брачная катастрофа
Следующие договоры признаются обеими сторонами, как потерявшие силу: 1) договор: бракосочетания Е. К. В. герцога Эдинбургского.
С.-Петербург, 22 января 1874 г.
(Выдержка из англо-советского договора)
Новость произвела впечатление разорвавшейся бомбы.
I
Через три дня по опубликовании в газете "Руль" появилось сообщение:
"Нам сообщают из Москвы, что расторжение договора о браке его королевского высочества вызвало грандиозное возмущение среди московских рабочих и в особенности транспортников. Последние всецело на стороне симпатичного молодожена. Они проклинают Раковского, лишившего герцога Эдинбургского возможности продолжать нести сладкие цепи Гименея, возложенные на его высочество в г. С.-Петербурге 50 лет тому назад. По слухам, в Москве произошли беспорядки, во время которых убито 7000 человек, в том числе редактор газеты "Гудок" и фельетонист, автор фельетона "Брачная катастрофа", напечатанного в № 1277 "Гудка"".
II
Письмо, адресованное Понсонби:
"Свинья ты, а не Понсонби!
Какого же черта лишил ты меня супруги? Со стороны Раковского это понятно - он большевик, а большевика хлебом не корми, только дай ему возможность устроить какую-нибудь гадость герцогу. Но ты?!
Вызываю тебя на дуэль.
Любящий герцог Эдинбургский".