Игорь сел спиной к танцующим. Да, кажется, он сам себя выдал. Разве эта его ярость не похожа на отцовскую, что выплеснулась на Шамане? Откуда она взялась у него? Видела бы Люба! Сразу б списала ему один добрый день! Такое не должно больше повторяться! Он и так теперь в долгу перед парнями. Поманил их в Витимск, а потом приостановил! Достоин ли он тогда вообще большого дела, которым собирается повернуть судьбу Витимска на сто восемьдесят градусов, в лучшую сторону?
- Добьюсь или нет! - выговорил Игорь и заметил, что Борис придвигается к нему.
- Ты это зря, Игорь, - прошептал Борис, тычась носом в щеку Игоря. - Мне тоже Люся нравится. Но я сижу, сдерживаюсь. Меня с детства приучили сдерживаться. И тебя не в деревне воспитывали, верно?
- Да, - ответил Игорь и звякнул графином о стаканы, подливая себе и Борису самогону, - надо сдерживаться.
- Давай выпьем, - обрадовался Борис. - Выпьем знаешь за что? За наших отцов... Мы же с тобой Петровичи! Следовательно, отцы наши тезки... А ты, между прочим, о своем папане ничего не рассказывал. Твой папан не геолог, а?
- Нет, - отозвался Игорь и сильно стукнул своим стаканом в стакан Бориса, призывая комсорга выпить.
- А кто он у тебя?
- Работает в кочегарке, - ответил Игорь.
- В обыкновенной кочегарке? - опешил Борис.
- В обыкновенной, - медленно произнес Игорь.
- Ну, хоть начальником? - спросил Борис.
- Нет, кочегаром, - ответил Игорь.
- Простым кочегаром? - допытывался Борис.
- Да, - ответил Игорь, - простым кочегаром.
- Темнишь ты что-то, Игореха, - дышал в щеку Борис. - Вот Жека из пролетариев, Слон непонятного сословия, я, можно сказать, интеллигент, а ты что за косточка?..
- Длинный разговор! - Игорь стукнул своим стаканом в стакан Бориса с такой силой, что от лязга этого остановились танцоры. - Давай лучше до дна - и на Ангару пойдем!
Он первым опорожнил свой стакан и вскочил, чтобы не дать Борису разговориться дальше.
- Предлагаю на Ангару!
- Пойдемте! - подхватил Женя. - На воздух!
- На Ангару? - вскрикнула Люся. - Отличная идея!
Сталкиваясь, разобрали пальто, шубы и шапки. Вышли в коридор с шумом и гвалтом.
...Хорошо погулять неженатым
На рассвете студенческих лет...
По улицам волна за волною шли к Ангаре веселые люди. Они плясали, пели частушки и опрокидывали друг друга в кучи снега под тополями.
Чтобы не потеряться, пришлось взяться за руки.
Чем ближе к Ангаре, тем сильнее окутывались паром матовые светильники по бокам улицы. А на тополях пышнее, искристее становился куржак. Вблизи берега куржак слетал на головы холодными блестками, слетал он от гомона и шума. Ледяные забереги трещали от крепких ударов каблуков. На льду плясало несколько человек сразу, и баянист с аккордеонистом соревновались в силе мехов и планок своих инструментов.
Ты Подгорна, ты Подгорна,
Широкая улица!
Слон не выдержал и пустился в пляс. В кругу было тесно, и он сместился к краю льда.
- Свалишься в воду! - крикнула ему Люся.
Слон ухнул и пошел вприсядку по самому краю потрескивающего льда. Остальные плясуны сдались, все стали прихлопывать в ладоши, подбадривать смельчака. И Слон совсем разошелся, он выкидывал коленца над самой парящей водой.
- Хватит, Слон, - стал осекать его Борис. - Все смотрят.
- Пусть, - заметила Люся. - Сильнее треснет - испугается.
Слон разобрал ее слова.
- Кто - я испугаюсь? - завопил он, приостанавливаясь. - Да мы всегда купаемся зимой в Бирюсе!
Он ударил себя в грудь и начал раздеваться.
- Слон, прекрати! - сказал Женя.
- В деканате могут узнать, - пытался напугать его Борис.
- Не робей, студент! - заорали слева.
- Докажи, сибиряк! - советовали справа.
- И докажу! - Слон хлопнул "москвичкой" о лед. Начал расстегивать вельветовую куртку.
- Перестань, - предупредил Борис, - это может плохо кончиться...
- Плевать! - Пуговицы сыпались на лед из-под пальцев Слона. - Ничего не боюсь!
- Не волнуйтесь, ребята, - успокаивала Люся. - Кто афиширует, тот не сделает.
- Давай, давай!
- Где ему - слабо!
- Кишка тонка!
- Стюденты!
- Размах толковый, удар хреновый!
Скоро крики слились в рев. Игорь смотрел вокруг себя и вспоминал ту очередь за хлебом... Кто кого перекричит! Ни здравомыслия, ни порядка. Интересно, как поведет себя широкий Слон?
И Слон испугался. Он раздумчиво поглядел на воду и начал вдруг застегивать пуговицы.
- Что ты пасуешь перед ними? - сильным шепотом сказал Игорь. - Раз начал, то держись!
- А может, я просто так, чтоб попугать, - ответил Слон и хихикнул.
- Надо знать, кого пугать и когда! - повысил голос Игорь.
- Ну и лезь, если такой принципиальный! - Слон выдохнул на Игоря белый пахучий пар.
- Улю-лю-лю!
- Ага-га-га!
- Струсили!
- Студенты прохладной жизни!..
Игорь сбросил свое полупальто на руки Жене, который оттирал толпу.
- Не хватало, - затянул Борис, - одного только отговорили, теперь второй...
- Не второй, а первый, - отозвался Игорь, срывая пуговицы.
- А может, не надо, а, Игореха?- сказал Женя, отводя глаза. - Покричат и разойдутся... Никто нас не знает здесь...
- Проявить гибкость? - спросил Игорь с усмешкой.
Женя вздохнул и грустно уставился на черную воду.
- Этот парень серьезный, - комментировала Люся Игорево раздевание. - Но вообще-то, Игорь, дважды два заработать пневмонию, ревматизм...
- Хуже, если воспаление совести, - ответил Игорь и пошел к краю льда мелкими шажками.
- Приветствую! - отозвалась Люся. - Вы настоящий мужчина, Игорь!
Никто больше не останавливал, кроме мороза. Пятки жгло, ступни сворачивало, как сало на раскаленной плите. Но возвращаться было поздно. Сзади толкала тишина. Наконец-то заставил он смолкнуть этих горлопанов. Одним поступком заткнуть столько ртов! Это стоило ревматизма и воспаления легких.
- Я чо ж, - забормотал сзади Слон. - В таком разе и я... Игорь, подожди!
- Холодно ждать, - насмешливо отозвался Игорь.
Он подошел к самому краю льда, изъеденного водой.
- Игорь!
Под ногами треснуло. И повалился он в льдистую воду, расплескав отраженье фонарей.
- О-ох!
Сдавило грудь. Руки словно обрубило. Хорошо, течение не дало камнем пойти на дно. Подхватила его Ангара и понесла. Ожил, стал дышать. Зашевелил руками и ногами. Вода вроде потеплела.
- Вот как надо-о-о! - вырвался вопль из глотки.
Чуть отплыл от берега, сильно буровя воду. И тут сзади словно ударили одновременно по сухожилиям ног. Стянуло икры. "Судорога" - вспомнилось страшное слово. Слишком быстро нельзя махать в холодной воде.
- Ребя.. - выдохнул Игорь, поворачивая к берегу одними руками.
Совсем рядом была ледяная кромка, просеченная огнями. По льду бежали люди. Протягивали шарфы. Но как ухватиться, когда еле держишься на поверхности.
- Ноги! - крикнул Игорь. - Судорога, кажется!
И тут сразу двое прыгнули к нему.
- Держись! - выкрикнул Женя, отфыркиваясь.
- Только, паря, не цепляйся! - предупредил Слон. - Вместе на дно уйдем!
Они подхватили его под руки и толкнули к кромке. Прямо в руки Бориса и Люси.
Они накинулись с колючими шарфами. Незнакомые люди тоже обступили их. Одни растирали, другие одевали, третьи поднесли бутылку водки.
Пришлось пить из горлышка. Ни горечи, ни запаха не ощущалось.
- Вот это да!
- Настоящие студенты!
- Молодцы!
- Сибиряки!
- Доказали!
- В такси их!
- Давай сюда машину!
Их понесли на руках к машине с зеленым глазком. И шофер даже не противился, когда вместо четырех к нему село пятеро. Он только зябко повел плечами, обтянутыми пилотской меховой курткой.
- Куда вас? - спросил он. - В нормальную больницу или в дурдом?
- В общежитие горного института! - попросил Борис.
- А воспаление не схватите, граждане интеллигенция? - спросил шофер и передернулся.
- Не схватим, - отстучал Слон зубную дробь, - м-мы не интеллигенция, а студенты!
- Купались по спору или из чистого интереса? - спросил шофер, включая скорость.
- Зачет один сдавали, - сказал Игорь.
- Какой зачет? - удивился шофер.
- По дружбе, - ответил Женя.
- Такой тоже есть?
- Есть, - ответил Слон. - Очень важный...
- Ну и как? - поинтересовался шофер.
- Хорошо, - сказал Борис. - Водой не разольешь.
15
Игорь думал, что ледяная купель не пройдет им даром. Но никто не слег, обошлось даже без насморка.
Крепкие ребята оказались его друзья-однокашники.
К весне выяснилось окончательно, что Борис и Слон едут с Журкиным на Урал, не ожидая куликовского приглашения. Один Женя упорствовал, не поддаваясь ни на какие уговоры друзей.
- За одну стипендию вкалывать - для меня слишком большая роскошь, - твердил он свое. - Хочу на Витим!
У Игоря после таких разговоров надолго портилось настроение. И Куликов не отвечал ни да ни нет насчет практики, вселяя в Женю надежду.
Прошел на Ангаре лед. Старые улицы помолодели от свежей листвы тополей. Чем сильней припекало солнце, тем меньше оставалось в общежитии народу. А Куликов молчал. Может, он и одного места не мог предоставить? "Своего-то Матвей Андреевич не должен подвести, - думал Игорь. - Я же ему не обуза, а верный помощник".
Это парни увлекались всякими любимыми делами: Борис занимался комсомольской работой, Слон не пропускал танцев, а Женя заболел художественной самодеятельностью. Только Игорь оставался на основном фронте. Сдал Борису двадцать копеек взносов, и вся общественная нагрузка! Чтобы стать хорошим специалистом, нужно лекции прорабатывать, конспектировать первоисточники, рыться в учебниках. И на мелкую общественную работу лучше начхать. Есть дело главнее общественного, а к нему ведут только тернистые тропы науки. Времени на ученье отпущено немного, а наука геология огромная, сложная, со всякими прикладными специальностями. Так просто к золоту не подберешься! Думать надо сейчас уже, как лучше подойти к коренным залежам, планировать надо будущую удачу, нацелить себя на открытие со студенческой скамьи. Эту задачу не решишь ни горячкой, ни верхоглядством, ни суетой. Случай может подвернуться. Но что-то он даже Митьку Шмеля обходит, этот золотой фарт. И можно случай прождать всю жизнь. Хотя совмещать науку и случай, наверно, можно. Так он и будет пока тянуть эту линию в Витимске.
С такими мыслями Игорь собирал Слона в Рудногорск, когда заныли древние шарниры двери их комнаты и просунулась рука с письмом. Конверт белой бабочкой полетел на пол, и дверь захлопнулась. Слон с Игорем не удивились: так в общежитии разносили письма.
Слон был ближе к двери, он и подобрал конверт.
- Тебе, - сказал Слон, пробежав адрес глазами. - Однако, вызов, паря!
Он подал конверт Игорю.
- Наконец-то! - Игорь впился глазами в обратный адрес конверта.
Там стоял штамп: "Витимское приисковое управление".
Игорь торопливо надорвал конверт и вынул письмо.
"Игорь! Выслал вызов от своего имени в ваш деканат. Но обстоятельства складываются так, что предоставить на поисках вашему институту в этом году я смог лишь одно место. Большой Проект еще не вошел в силу, и предложить рабочие места твоим товарищам пока не представляется возможным. Имеющееся скромное штатное расписание заполнилось местными кадрами. Расширить список я смогу только после того, как обнаружим рудопроявление золота. Если нам повезет в этот сезон, на следующий год пойдем в гору. Тогда можно будет пригласить к нам на практику всех твоих товарищей. А пока жду тебя одного.
С приветом Куликов М. А.".
Игорь молча протянул письмо Слону. Тот прочитал вслух.
- Надо Женьку предупредить, паря, - сказал Слон, - пока мы не уехали без него.
- Ладно, я схожу, - откликнулся Игорь. - Дай мне его адрес.
Слон в отличие от Игоря был несколько раз у Жени в Нахаловке. И сейчас он прямо на конверте набросал схему, как добраться до Женькиного дома. От автобусной остановки "Иркутный мост" надо было идти не меньше двух километров, до самой окраины города.
- Ничего, пройдусь ради такого случая. - Игорь свернул письмо и спрятал его в задний карман спортивных брюк. Потом сорвал с крючка форменную фуражку, нахлобучил ее на давно не стриженную шевелюру и выбежал из комнаты. - Только сначала Журкина предупрежу, чтобы на Женьку не тянул...
Быстрым шагом он пересек двор общежития, главную улицу, уютные дворики в квартале позеленевших от времени особнячков и сквер - это был кратчайший путь к институту. Игорь нигде не останавливался - ни возле книжного киоска, где любил рассматривать книги, ни возле теннисного корта - тут он иногда задерживался поболеть, ни возле палатки "Пиво-воды" - здесь уже начали торговать шипучим квасом, ни около объявлений и молний в гулком вестибюле института, где останавливался каждый студент. Он уловил еще в коридоре слабый запах "Золотого руна" и сразу распахнул дверь кабинета общей геологии. Здесь он был уже своим.
Журкин стоял посреди кабинета и задумчиво окуривал драгоценные минералы и окаменелости.
Игорь, ни слова не говоря, протянул ему письмо Куликова.
Доцент помел бородой по строчкам.
- Вот у вас будет и третий помощник, Илларион Борисович, - сказал Игорь. - Таких ребят, как Женя Солонцов, надо поискать.
Журкин вернул письмо, почесал свой взбухший висок трубкой и сказал:
- И вам небесполезно было бы с ними попрактиковаться, Игорь Петрович.
- У меня своя тема, - ответил Игорь, - родная!
- Я боюсь, вы слишком прямо идете к той цели, - заметил Журкин. - А открытия в нашем деле случались, как правило, на извилистых тропах...
- Ну, не так уж и прямо... - пробормотал Игорь. - У меня все не так просто, как кажется, Илларион Борисович...
- Да я что хочу сказать, Игорь Петрович, - мягко перебил Журкин. - Может, вам лучше пока отойти от витимского золота, поглядеть со стороны?.. Понимаете, Игорь, я вижу слишком много общего сейчас между собой и вами.
Игорь пристально посмотрел на доцента. Лицо Журкина было как бурый останец, избитый трещинами. Оно ничем не напоминало Игорева лица, узкого и нервного. Следовательно, Журкин видел похожесть внутреннюю, душевную.
- Понимаете, односторонность - вот что общее в нас, - вздохнул Журкин. - А фартовый случай, он любит, чтоб для него не только мозгами, но и сердцем подраскинули.
- Ну, если только на случай полагаться?..
- В поисках случай играет немалую роль, - сказал Журкин. - На себе испытал!
- Поиспытываю и я случай, - ответил Игорь, покрепче насаживая фуражку на голову. - По-всякому! И мозгами и сердцем!
Журкин кивнул, осенил его трубкой и возвратил письмо. Игорь развернулся волчком и упруго пошел к выходу. Он выскочил из институтского подъезда, и здесь ему сразу повезло. Синим блеском ударила "Волга" в глаза. Но Игорь успел разглядеть шашечки на боку.
Из-за Женьки можно было потратиться. Он поднял руку, и водитель подкатил к самому краю дороги. Игорь рванул переднюю дверку и сел рядом с шофером.
- В Нахаловку! - попросил он.
Шофер, белобрысый парняга в шелковой безрукавке, сморщился.
- Дорога там - для броневиков с железными колесами, - заявил он, - не поеду.
- Тройку накину, - пообещал Игорь.
- Я тебе сам пятерку бы дал, чтобы туда не ездить, - сказал шофер, но скорость включил.
Игорь оглянулся. Двухэтажное старинное здание института исчезло за тополями. Только виднелись башни по углам да кораблик на шпиле. Почему в таежном городе был поставлен кораблик на шпиль? Игоря иногда мучил этот вопрос. Но никто не мог дать ему вразумительного ответа. Наверно, об этом написано в старых книгах о городе. Но сколько времени надо было урвать от занятий, чтобы зарыться в обширную историческую литературу! Надо было оторвать время от учебников по геологическим дисциплинам. А такого позволить себе Игорь не мог. Ему надо было идти к поставленной цели по возможности быстрей. Ибо, кроме него, некому было полностью оправдать отца перед людьми, Феней, Лукиным... А реабилитировать можно только упорными поисками и находками.
Все это делается ради оправдания его отца, виновного, может быть, в том, что люди Витимска пока не имеют подступов к залежам золотоносных руд.
Игорь вертел головой, с удивлением разглядывал городские кварталы. Чуть ли не первый раз пересекал он Иркутск. После солидных домов, обрамляющих центральную площадь, они выехали на булыжную улицу Чкалова. И сразу попали в мир старинных особнячков, каменных и деревянных, одноэтажных и двухэтажных, кое-где с мезонином, миниатюрными балкончиками и мансардами.
Улица выходила на мост через Ангару. Такси медленно катилось в потоке грузовиков. Игорь смотрел наконец-то сверху на удивительную реку. Видно было дно и остатки понтонных опор, срубов, набитых камнями. Солнце высвечивало хариусов, стоявших в тени этих опор. В Витиме вода и осенью не была такой сине-прозрачной. Витим был угрюмее Ангары, не говоря уже про мутную в большей части своей Шаманку.
"Би-би-и!" - музыкально пропела машина и рванулась вперед, обгоняя грузовики. Кончился мост. Пошло зеленое предместье Глазково, застроенное аккуратными бревенчатыми домами. Все стало напоминать Витимск.
- Вот она, Нахаловка, - шофер скривил толстые губы. - Чтоб ее совсем залило-затопило!
Они съехали с горы на Иркутный мост. Заскрипели доски под колесами, закачались перила деревянного моста. Сразу же за этим мостом раскинулся поселочек. Главная улица здесь была, точь-в-точь как их витимская Подгорная, в ямах, колдобинах и лывах. И домишки были такие же. И курицы, разгребающие пыль, окрашены так же чернилами.
- Дом номер тринадцать, - сказал Игорь, взглянув на шпаргалку. - Ну и число у Женьки!
- Он самый. - Шофер осадил "Волгу" у палисадника с черемухой, и туча пыли наконец догнала машину.
Игорь выскочил из такси и попал в самый центр желтого облака. Он чихнул, бросился к калитке и чуть не вывихнул ногу, зацепившись за проволочную петлю. Вырвал проволоку из глины и запустил ее в забор.
- Чертова дорога! - выругался Игорь.
- А ты под ноги смотри, - раздался веселый голос Жени, - у нас можно без подметок запросто остаться.
Женин чубчик показался над калиткой. Звякнул крючок, и калитка распахнулась.
- Прошу! - Женя с широкой улыбкой показывал обеими руками во двор. - Вот моя деревня, вот мой дом родной.
Он был одет по-рабочему: в сапогах, заплатанных штанах и старой гимнастерке. Полчуба его прилипло ко лбу, видно, Женя крепко трудился по хозяйству.
- Мама, - закричал он, - кончай со своими грядками, к нам гость прибыл!
На Женин голос сразу же сбежалось трое босоногих малышей, двое мальчишек и девчонка. Все были похожи на Женю: сероглазые, загорелые, здоровые и крепкие. У всех малышей на руках и ногах прорезались цыпки.
- Послевоенное производство! - сказал Женя, сгреб обоих братишек и сестренку в кучу и поцеловал в выгоревшие макушки.
- А вы не могли машину заделзать? - спросил самый старший из малышей, хмуря бровки.