- И будем лететь до следующего дна!
- Да, до следующего. Следующее дно тоже наше. Значит, и оно прогнило. Пробьем его ногами и полетим дальше.
- А по-моему, в русском языке нет множественного числа от слова "дно". Мы обречены остаться на первом дне.
- Ошибаетесь! В русском языке все есть. Множественное число от слова "дно" - "донья". Все предусмотрено. Да здравствует великий и могучий русский язык!
- Странное слово - "донья", я его никогда не слыхал.
- Но вы никогда и не летели на дно. Еще не такое услышите!
- Вы считаете, что мы пробьем ногами и второе дно?
- Уверен. Если у нас все прогнило, значит, и все донья прогнили. Пробьем ногами. Только нам на время полета придется стать сыроедами. Склоны пропасти довольно плодородны. Попадаются черника, ежевика, грибы, кизил. Только не хлопайте глазами. На лету цап рукой и в рот! Теперь я понимаю, почему у нас в стране многие сыроедством стали заниматься. Предвидели! Ох и хитер наш народ!
- Выходит, хорошо, что у вас все прогнило. Это сохранит нам жизнь.
- Да, выходит. Если уж гнить, то до конца!
- Как хорошо, что есть донья! Да здравствуют донья! Но ведь и доньям когда-нибудь придет конец?
- Есть шанс, что мы когда-нибудь плюхнемся в рай. Представляете - радость-то какая! Здравствуй, мамочка! Здравствуй, папочка! А вот и я!
- А если плюхнемся в ад?
- Еще лучше! Я все обдумал, я об этом мечтал всю жизнь. Там мы встретим всех вождей революции. Я им крикну: "Учение Маркса всесильно, потому что оно суеверно!"
Я так мечтал встретиться с ними. Увидев Сталина, я скажу: "А с вами, товарищ Сталин, я хотел бы продолжить дискуссию о языкознании!" Но он скорее всего мне ответит: "Тэбэ не по рангу".
Тут из своего адского кабинета выскочит уже навеки бодрый Ленин. Он воскликнет: "Ходоки из России? А вы, товарищ, из Коминтерна? Превосходно. Там у вас кухарки управляют государством, как я предсказывал? Очень хорошо!
А мы опять в эмиграции, Архидикая страна! Далековато им до Швейцарии! Азиатчина! Какие-то странные аборигены. Никакой агитации не поддаются. При этом утверждают, что именно для нас, как для родственного племени, создали почти кремлевские условия. Ничего себе кремлевские условия, чай и то пахнет серой. Кругом горячие реки! В них купаются какие-то ревматики, и день и ночь кричат, по-видимому, от болезненного удовольствия. Я их вождям говорю: "Горячие реки! Надо тепловые электростанции ставить. Коммунизм - это советская власть плюс электрификация всего ада!"
Как только начинаю их вождям говорить об этом, они делают вид, что не понимают языка. Я уж с ними и по-русски, и по-французски, и по-немецки! Они на все отвечают: "Моя твоя не понимай! Бесы и черти - братья навек!" Чушь какая-то! На днях прямо вывели меня из себя, и я закричал: "Папуасы проклятые! Я вам не Миклухо-Маклай! Я Ленин! Я прикажу Феликсу Эдмундовичу вас расстрелять!"
Нервишки пошаливают. Это, конечно, можно истолковать как шовинизм. Получается, что русские выше папуасов. А мы, большевики, всегда утверждали, что все народы равны. Особенно перед расстрелом! Придется извиниться перед товарищами. Извиниться и расстрелять! Диалектика!
А тут еще Коба продолжает свои интриги. Он считает, что по моему тайному указанию гроб с его телом вынесли из Мавзолея. Бред какой-то! И это при том, что мой труп без моего разрешения поместили в Мавзолей. Архиглупость! Вообще Коба относится к своему трупу с недопустимым для большевика пиететом. Помесь идеализма с язычеством. Не стыдно, Коба? Я могу этот вопрос поставить перед ЦК".
"Труп трупу рознь, - угрюмо надувшись, ответит Сталин. - У меня труп генералиссимуса". "И вот этого интригана, - воскликнет Ленин, - местные аборигены считают главным теоретиком партии! И это затрудняет мою работу! Невежество немыслимое!"
И тут я им врежу всю правду. Об этом я мечтал всю жизнь. Я крикну: "Вот вы все здесь вожди революции. Скажите, есть ли во всей вашей истории хотя бы один благородный поступок?"
И тут они сначала загалдят со всех сторон, заспорят, а потом придут к единомыслию и станут кричать: "Голодный обморок Цурюпы! Голодный обморок Цурюпы!"
- Кто такой Цурюпа? Я что-то не слыхал о нем.
Был такой деятель, он заведовал всеми продуктами Советской республики и действительно однажды упал в голодном обмороке. "А где же сам Цурюпа? - спрошу я. - Что-то я его не вижу". "А его направили в рай, - вмешается Калинин, поглаживая бородку, - к нему приводят делегации ангелов и показывают на него: вот большевик, который заведовал всеми продуктами страны, а сам упал в голодный обморок. Святой Цурюпа! И ангелы плачут от умиления, глядя на Цурюпу. А мы, между прочим, уже налаживаем связи с Цурюпой. С его помощью мы переберемся в рай и взорвем его изнутри". "Знаю я этот ваш голодный обморок Цурюпы, - вмешается тут вечно завистливый Сталин, - я его попросил выдать из складов ЦК дюжину бутылок кахетинского. Гостей ждал. А он мне отказал. Тогда я на него так посмотрел, что он в обморок упал. Вот вам и голодный обморок Цурюпы". "Коба опять клевещет, - вмешается Ленин, - голодный обморок Цурюпы подтвержден всеми кремлевскими врачами. А то, что в раю его признали, - тоже неплохо. Иногда признание врагов служит лучшим доказательством нашей правоты. А кстати, среди сегодняшних ваших вождей бывают голодные обмороки?" "Среди вождей не слыхал, - отвечу я, - но среди шахтеров и учителей случаются". "Подвиг заразителен! - воскликнет Ленин. - Народ подхватил голодный обморок Цурюпы! Я всегда стоял за монументальную пропаганду!"
- Боже, какой кошмар! Но, может, мы пролетим мимо ада?
- Все может быть! Летим себе, пробивая донья! Наговоримся всласть и разрешим все неразрешенные русские вопросы. Видно, их надо было разрешать на лету. А мы пытались на своих кухнях под чай или под водочку их разрешить. Не получилось. А ведь недаром какой-то мыслитель сказал: движенье - все. Цель - ничто.
- Но что толку разрешать ваши вопросы, когда вы ничего не можете передать наверх, своим.
- Зачем наверх? Наши все будут внизу.
- Все?
- Все, кто долетит.
- Долетит до чего?
- Вот этого я не знаю. Главное - долетит.
- Так вы считаете, что не все долетят?
- Конечно, не все долетят. Но те из нас, кто долетит, поделятся своими мыслями с согражданами.
- Так вы считаете, что мы все-таки долетим?
- Все так считают.
- И те, кто не долетит, тоже так считают?
- Конечно.
- Мне жалко их. Но ведь у нас шансов больше?
- Конечно. У меня опыт прыжков с парашютом. Я увлекался парашютным спортом. Но потом все парашюты у нас отобрали и засекретили. Уже тогда можно было догадаться, что дело плохо, но я не догадался. Доверчивый.
- Так ведь мы летим без парашютов?
- Но у меня большой опыт приземления. Делайте, как я. Кстати, ноги у вас опять ножницами. Держите их параллельно! Привыкайте!
- Тогда начнем обсуждать: кто во всем этом виноват и где выход?
- Сейчас поздно обсуждать, мы приближаемся ко дну. Пробьем его ногами и начнем обсуждать.
- А если не пробьем?
- Тогда тем более было бы глупо сейчас это обсуждать.
- Как вы думаете, начальство перед падением прихватило с собой парашюты?
- Не думаю, а уверен! Недаром они сперва засекретили парашюты, а потом разворовали. Но как раз из-за этого их ожидают полные кранты.
- Почему?
- Мягкая посадка. Они никак не смогут пробить ногами дно. Так и останутся на первом дне - ни вверх, ни вниз. С голоду перемрут.
- Но, может, нм будут гуманитарную помощь спускать на парашютах?
- Не смешите людей! Никто же не будет знать, где они. Они сами во всем виноваты. Оторвавшись от народа, они решили, что дно окончательно. А народная мудрость гласит, что нет дна, но есть донья.
- А что дает эта мудрость?
- Все! Народ уверен, что ничего дном не кончается, потому что есть донья, а не дно. И вся жизнь продолжается между доньями. Народ, падая, живет, потому что верит в донья. И потому народ - бессмертен. А начальство не верит в донья и потому, падая, гибнет.
- Да здравствуют донья! Да здравствуют донья! Все-таки странное слово. В нем есть что-то испанское.
- А разве вы не слышали о всемирной отзывчивости русской души? Революция, инквизиция, гражданская война. У нас с испанцами много общего.
- А где Франко?
- Долетим, будет и Франко.
- Как вы думаете, он уже летит?
- Летит. Даже с опережением.
- А что, если он с парашютом летит?
- Не такой он дурак. Когда будем пролетать первое дно, мы мельком увидим начальство всех мастей. Одни будут кричать: "Остановитесь, мы уже в коммунизме!" Другие будут кричать: "Остановитесь, у нас полная демократия!" А мы пролетим и крикнем: "Привет от Цурюпы! Да здравствуют донья!"
Пусть они там сами выясняют отношения друг с другом. А мы пролетим мимо них и ногами пробьем дно! Только ради этого стоило лететь! Мы приближаемся к первому дну. Ноги параллельно! Глубже дышите!
- Привет от Цурюпы! Да здравствуют донья!
- Привет от Цурюпы! Да здравствуют донья! Будем надеяться, что мы пробили первое дно. Те из нас, кто долетит, узнают, наконец, в чем спасение России…
В это время к ним подходит какой-то парень.
- Купите полное собрание сочинений Ленина и Сталина?
- Боже мой, последние национальные богатства уплывают! И сколько они стоят?
- Пятьдесят долларов собрание сочинений Ленина и столько же Сталина.
- А где они у вас?
- В машине.
- Прямо как балетные девочки! Но как же у вас получается - полное собрание сочинений Ленина, кажется, пятьдесят пять томов. А Сталина - всего десять томов. А цена одна.
- А когда начали запрещать Сталина? Еще при Хрущеве! А Ленина фактически никогда не запрещали, хотя и не переиздавали. Поэтому собрание сочинений Сталина - редкость. Его начали раскупать еще при первых запретах.
- А где вы их достаете?
- У внуков и правнуков старых большевиков.
- Ну и как покупают?
- Неплохо покупают. Марксистские кружки и иностранцы.
- Что, опять марксистские кружки?! Я этого не вынесу! А на таможне не отбирают сочинения Ленина и Сталина?
- Даю гарантию! Не отбирают! Есть тайный приказ правительства поощрять вывоз марксистской литературы из России. Особенно в Америку.
- А что это дает?
- Наивняк. Они думают, что марксистская литература мешает реформам. Они думают, что и коммунисты покинут страну вслед за марксистской литературой. А коммунистам нужна власть, а не сочинения Ленина и Сталина. Сам я демократ…
Я вижу, что вы иностранец. Берите собрание сочинений Сталина - всего пятьдесят долларов.
- Нет, вы знаете, я этой литературой мало интересуюсь.
- Даю в придачу к собранию сочинений Сталина бесплатно два тома Ленина с письмами к Инессе Арманд. Берите, не пожалеете!
- Нет, спасибо, обойдусь как-нибудь без писем к Инессе Арманд.
- Боже, что я слышу! Ленина бесплатно в придачу к Сталину! Ленин перевернется в гробу, если, конечно, то, что в гробу, это он! Впрочем, это месть истории. В последние годы жизни Ленина он уже был в придачу к Сталину.
- А если купить собрание сочинений Ленина, можно в придачу бесплатно получить два тома Сталина?
- Нет. Сталин - дефицит. Его еще при Хрущеве стали запрещать, поэтому почти все раскупили. Редкость. Так вы купите что-нибудь или мы будем время терять?
- Нет, молодой человек, таких книг мы ни при какой погоде не читаем.
- Ну, ладно. Я здесь похожу. Если передумаете, дайте знать.
- Мы уже и так все передумали.
И молодой человек отходит.
- Однако, я вижу, личных машин в Москве стало гораздо больше. В прошлый свой приезд я этого не заметил…
- Да, личных машин стало больше… Боже, как грустна наша Россия! Марксистские кружки! Это меня убивает, даже если он врет!
- Кстати, что вы думаете о Ленине как о мыслителе?
- Ленин - мировой рекордсмен короткой мысли. Если вы увидите документальное кино с его участием, то вы заметите, как он бесконечно жестикулирует. Все люди, у которых короткие мысли, пытаются удлинить их при помощи жестикуляций. Они думают, что мысль при помощи вытянутой руки удлиняется. У Ленина была жесткая душа, а монета мысли лучше всего отпечатывается на мягкой душе.
- Но ему никак нельзя отказать в последовательности.
- Последовательное безумие и есть самое подлинное безумие.
- Интересно, был он суеверен хоть в чем-нибудь?
- Не думаю. Суеверие - следствие неуверенности во внутренней правоте. Суеверие бывает свойственно очень простым и очень сложным людям. Пушкин был суеверен, но человек с гипертрофированной уверенностью в своей внутренней правоте не бывает суеверным. Ленин не мог сказать: "Понедельник - тяжелый день. Нельзя начинать революцию в понедельник".
- Но кого же из деятелей русской истории вы считаете самым великим?
- Видимо, все-таки Петра Первого. Он обладал могучей волей, обширными планами и в самом деле был работником на троне. Но, как пишет наш замечательный историк Василий Осипович Ключевский, Петр защитил Россию от ее врагов, но при этом он так ее разорил, как не могли бы ее разорить все враги вместе взятые. В России никто никогда не считался с жертвами, и сейчас не считаются.
- Есть среди новых политиков России харизматическая личность?
- Харизматической личности не видел, но харизматических много.
- Вы прямо как Собакевич Гоголя.
- Из всех героев Гоголя, к сожалению, Собакевич больше всего прав. В самом деле - кругом разбойники.
- Ну, хорошо. Еще до чего-нибудь додумались Думающие о России? Только коротко и ясно.
- Есть еще два варианта. Первый. Божий гнев потрясет Россию, а затем явится мощная личность и скажет: "Братья, надейтесь! Мы вместе с Россией распрямимся! - И тут же громовым голосом: - А вы, сволочи, по местам!"
И сволочи расползутся по местам, и свет надежды заструится над Россией.
- А второй вариант? Только так же коротко и ясно.
- Думающие о России додумались до великой планетарной мысли, которая повернет ход мировых событий.
- В чем она заключается?
- Если коротко, она заключается в том, что еврейское время должно оплодотворить русское пространство.
- Ну, это слишком коротко. Как это понять?
- Оказывается, мы и евреи - это два духовно родственных народа. Только эти два народа в течение многих веков говорили о своей особой исторической миссии на земле.
Получилось так, что евреи захватили время. Официально пять тысяч лет, а сколько у них в загашнике, никто не знает. Может, еще десять тысяч лет. Но, увлекшись захватом времени, евреи потеряли пространство. А мы, русские, увлекшись захватом пространства, выпали из времени. Величайшая задача природы - соединить еврейское время с русским пространством.
Что такое Израиль? Это наша русская лаборатория, хочет он того или нет. Через десяток лет русский язык станет вторым государственным языком Израиля.
- Допустим. Что это меняет?
- Это создает между русскими и евреями новый закон всемирного тяготения. Значит, в руках у евреев время. У нас в руках пространство.
А что такое время? Кстати, американское научное открытие: время - деньги. Время тянется к пространству или пространство тоскует по времени. Это безразлично. Но это факт, хотя и метафизический. В результате соединения времени с пространством инвестиции, инвестиции, инвестиции посыплются на Россию, строго и равномерно оплодотворяя ее пространство.
- Интересно у вас получается. Еврейское время тянется к русскому пространству, а сами евреи бегут из России. Надо думать, прихватив свое время.
- Никакого противоречия! Истинная любовь как раз проявляется только на расстоянии. Полюса времени и пространства принимают законченный вид и уже неостановимо тянутся друг к другу.
- А если они не захотят оплодотворять деньгами ваше пространство?
- Как не захотят? Заставим! Вернее, закон природы заставит. Это не зависит от личной воли евреев или русских. Время ищет свое пространство, пространство ищет свое время, и они в конце концов соединятся. Израильская лаборатория работает на нас, сама этого не ведая. У них процветают кибуцы. Но это же хорошо отредактированный наш колхоз! И это не случайно.
Выпав из времени, мы запутались, мы не знали, где, когда и как надо было начинать. Поэтому у нас колхозы провалились. Но вот вам доказательство действия мировых законов, независимо от волн человека. Почему при огромных внешних связях с Америкой евреи не развивали фермерское хозяйство? Тайная любовь. Тяга времени к пространству. Скоро, скоро в историческом смысле в России начнется изумительная жизнь.
- Допустим, я поверил в эту безумную, хотя и оригинальную идею. Но куда же денутся ваши бесчисленные воры? Если верить вам, они кишмя кишат в России.
- О, тут своя хитрость! Каждый, кто живет в России, знает, чувствует на своей шкуре, как буквально с каждым днем воруют все больше и больше, все быстрее и быстрее!
- Что ж тут хорошего?
- Это результат могучего сближения времени с пространством. Чем больше крадут, тем неизбежней момент, когда воровать будет нечего и воры самоистребятся, как крысы после кораблекрушения, выплывшие на голую скалу. Гениально!
- И до этого додумались Думающие о России?
- И до этого, и до многого другого, что пока из политических соображений нельзя раскрывать.
- А вам не кажется, что Думающие о России однажды окажутся в сумасшедшем доме?
- Новая сталинщина? Тоже возможно. Но что для истории пятьдесят или сто лет? Миг! Никто и ничто не может остановить тысячелетнюю тягу друг к другу времени и пространства. Тут планетарные законы!
- Я знаю, что вы из Думающих о России. Но какая-нибудь гражданская профессия у вас есть? Где вы работаете?
- Россия - так красиво звучит, что работать неохота. Шучу. Я физик по профессии, но нашу лабораторию уже три года как закрыли: денег нет.
- А сейчас это ваше рабочее время или свободное?
- Свободное. Потому-то я и оказался в вестибюле вашей гостиницы.
- Но согласно вашей теории, что делают Думающие о России в свободное от думанья время?
- Как джентльмен джентльмену могу признаться. Мой друг художник мне сказал: "Займи этого господина, а я постараюсь продать его жене лжестаринную икону". Судя по тому, что он уже удалился, операция завершена.
- Мэри, ты что-нибудь купила?
- Да, милый. Пока ты шлифовал свой русский язык с этим человеком, я приобрела чудесную икону шестнадцатого века! И всего за двести долларов. Продавец иконы оказался отпрыском потомственных священнослужителей. Он сам чудом уцелел во время сталинских чисток, хотя был еще совсем ребенком. Душераздирающая история. Я тебе потом расскажу. Она сама стоит не менее двухсот долларов.
- Считай, что ты за нее уже заплатила.
- Он сперва запросил пятьсот долларов. Но я ему сказала, что я жена не богатого бизнесмена, а всего лишь профессора-русиста.
"Ах, русиста, - приятно удивился он, - тогда другое дело! Отдаю вам икону почти даром за поддержку нашей культуры". Видишь, как я тебя удачно приплела. И все правда! Но какой он патриот! Я только боюсь, пропустят ли в таможне такую ценную вещь. Не связаться ли с нашим посольством, чтобы они помогли?