Публикуемый в настоящей книге роман Ивана Михайловича Шевцова "Тля" составил эпоху в борьбе русского народа с космополитами и сионистами советского времени. Писатель показал идеологическое противостояние в стане художественной интеллигенции - патриотов и космополитов. Он первым высказал вслух то, о чем перешептывались в кулуарах многие русские интеллигенты, не решаясь открыто обсудить давно назревшее и наболевшее, боясь получить клеймо "антисемита". Писатель показал опасность умственных шатаний, вред политически запрограммированного разномыслия, конечной целью которого было разрушение Советского Союза, а затем и России. Шевцов пророчески предупреждал русских о кознях немногочисленной, но влиятельной прослойки еврейской интеллигенции, которая через средства массовой информации навязывает обществу чуждые эстетические стандарты. Мертвой хваткой сковывает она живые начала национальной жизни, сосредоточив в своих руках нити управления общественным мнением. Символично и обозначение этого явления, вынесенного в заголовок романа. В названии подчеркнут дух разложения, нравственной проказы, который, искусно маскируясь, проповедуют сионисты. Задолго до так называемой перестройки Шевцов прозорливо разгадал стратегию и тактику враждебных действий "агентов влияния" в нашей стране.
Кроме романа "Тля" в книге публикуются воспоминания писателя о деятелях русской культуры.
Содержание:
СУДЬБА И ТВОРЧЕСТВО ИВАНА ШЕВЦОВА 1
ТЛЯ - Антисионистский - РОМАН 5
ПРОЛОГ 6
ГЛАВА ПЕРВАЯ 8
ГЛАВА ВТОРАЯ 13
ГЛАВА ТРЕТЬЯ 17
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ 19
ГЛАВА ПЯТАЯ 21
ГЛАВА ШЕСТАЯ 27
ГЛАВА СЕДЬМАЯ 29
ГЛАВА ВОСЬМАЯ 36
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ 42
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ 43
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ 48
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ 53
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ 56
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ 59
Эпилог 63
Соколы. - Очерки о деятелях русской культуры 65
КОММЕНТАРИИ - СОДЕРЖАНИЕ 145
РУССКОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ
Серия самых замечательных книг выдающихся деятелей русского национального движения, посвященных борьбе русского народа с силами мирового зла, русофобии и расизма:
| Аверкиев Д. В. | Кузьмин А. Г |
| Айвазов И. Г | Куняев С. Ю. |
| Аквилонов Е. П. | Личутин В. В. |
| Аксаков И. С. | Любомудров М. Н. |
| Антоний (Храповицкий), митр. | Марков Н. Е. |
| Аракчеев А. А. | Меньшиков М. О. |
| Бабурин С. Н. | Мержеевский В. Д. |
| Башилов Б. | Миронов Б. С. |
| Бондаренко В. Г | Нечволодов А. Д. |
| Бородин Л. И. | Никольский Б. В. |
| Булацель П. Ф. | Нилов В. |
| Буткевич Т. И. | Нилус С. А. |
| Бутми Г В. | Осипов В. Н. |
| Величко В. Л. | Пасхалов К. Н. |
| Винберг Ф. В. | Проханов А. А. |
| Воробьевский Ю. Ю. | Рогозин Д. О. |
| Восторгов И. И. | Розанов В. В. |
| Вязигин А. С. | Ростопчин Ф. В. |
| Ганичев В. Н. | Семанов С. Н. |
| Голицын Д. П. | Сенин А. А. |
| Грингмут В. А. | Солоухин В. А. |
| Державин Г Р. | Суворин А. С. |
| Достоевский Ф. М. | Фотий (Спасский), архим |
| Дубровин А. И. | Хатюшин В. В. |
| Дудко Д. С. | Цикунов А. К. |
| Жевахов Н. Д. | Чванов М. А. |
| Жеденов Н. Н. | Чивилихин В. А. |
| Замысловский Г Г | Шарапов С. Ф. |
| Иванов В. Ф. | Шафаревич И. Р. |
| Ильин И. А. | Шевцов И. М. |
| Книга русской скорби | Шиманов Г. М. |
| Крупин В. Н. | Шипунов Ф. Я. |
| Крушеван П. А. | Шмаков А. С. |
ИВАН ШЕВЦОВ
ТЛЯ
Антисионистский
РОМАН
МОСКВА
институт русской цивилизации
УДК: 821.161.1
ББК: 84(2Рос-Рус)6-44
Ш 37
Шевцов И. М.
Ш 37 Тля. Антисионистский роман / Сост., предисл., коммент. Л. М. Шевцова / Отв. ред. О. А. Платонов. - М.: Институт русской цивилизации, 2014. - 816 с.
Публикуемый в настоящей книге роман Ивана Михайловича Шевцова "Тля" составил эпоху в борьбе русского народа с космополитами и сионистами советского времени. Писатель показал идеологическое противостояние в стане художественной интеллигенции - патриотов и космополитов. Он первым высказал вслух то, о чем перешептывались в кулуарах многие русские интеллигенты, не решаясь открыто обсудить давно назревшее и наболевшее, боясь получить клеймо "антисемита". Писатель показал опасность умственных шатаний, вред политически запрограммированного разномыслия, конечной целью которого было разрушение Советского Союза, а затем и России. Шевцов пророчески предупреждал русских о кознях немногочисленной, но влиятельной прослойки еврейской интеллигенции, которая через средства массовой информации навязывает обществу чуждые эстетические стандарты. Мертвой хваткой сковывает она живые начала национальной жизни, сосредоточив в своих руках нити управления общественным мнением. Символично и обозначение этого явления, вынесенного в заголовок романа. В названии подчеркнут дух разложения, нравственной проказы, который, искусно маскируясь, проповедуют сионисты. Задолго до так называемой перестройки Шевцов прозорливо разгадал стратегию и тактику враждебных действий "агентов влияния" в нашей стране.
Кроме романа "Тля" в книге публикуются воспоминания писателя о деятелях русской культуры.
ISBN 978-5-4261-0118-0
© Институт русской цивилизации, 2014
СУДЬБА И ТВОРЧЕСТВО ИВАНА ШЕВЦОВА
Иван Михайлович Шевцов (9.09.1920-17.01.2013) принадлежал к фронтовому поколению писателей, которое вынесло на своих плечах всю тяжесть борьбы с фашизмом, сумело отстоять независимость и свободу, построить великую державу.
Родился он в белорусской деревне в бедной семье. Черты крестьянского крепкого характера отца проявились у Ивана в непримиримости к ловкачеству районных чиновников, наезжающих с проверками колхозной работы.
Уже в четырнадцать лет Иван Шевцов пишет критические заметки о жизни своей деревни и посылает их в шкловскую районную газету "Луч коммунизма". Лаконичные, острые, яркие фельетоны принимали к печати, не ведая, что автор - подросток. В этих публикациях проявилась творческая одаренность Шевцова: умение в образной форме изобразить поведение местных бюрократов, не гнушавшихся жульничеством, остроумно высмеять их недостатки (фельетоны "Гастролеры", "Хочется пить").
Весной 1936 года на имя Шевцова пришло письмо из редакции с предложением занять должность спецкорреспондента: "Уважаемый товарищ Шевцов, редакция газеты "Промень коммунизма" ("Луч коммунизма". - Л. Ш.) приглашает Вас на постоянную работу инструктора сельхозотдела". Каково же было удивление сотрудников редакции, когда перед ними появился босой, небольшого роста щуплый паренек и уверенно протянул присланное ему уведомление.
Работа в редакции позволила юному фельетонисту расширить круг жизненных впечатлений и получить первый опыт журналистской практики.
Этот эпизод и вся предвоенная биография писателя (учеба в Саратовском военном училище погранвойск, служба на границе) вошли составной частью в один из первых романов "Семя грядущего" (1960). Тревожная обстановка весны 1941 года, тяжелые предвоенные ожидания, первые часы боев с фашистскими ордами, форсировавшими реку Прут, составляют содержание романа.
Застава, которой командовал двадцатидвухлетний лейтенант, в течение девяти дней сдерживала наступление немцев на участке 79 погранотряда на юго-западной границе СССР. К сожалению, ни в одной хронике первых дней войны не упоминается этот факт. Именно в таких условиях подчас проходили огранку русские характеры, росло чувство личной ответственности за судьбу Отчизны.
В одном из интервью журналу "Пограничник" (1995, № 6) писатель признался: "Я всегда говорил и повторяю: меня физически и духовно закалила и воспитала граница, она вошла в мою плоть и кровь, и какую бы я впоследствии ни носил форму, зеленая фуражка мне стала всех родней и дороже". Слово "граница" обозначает здесь не только территориальную линию, но и линию гражданского поведения, которая должна быть в человеке четкой, выверенной.
Не потому ли образы пограничников можно встретить во многих романах Шевцова: Емельян Глебов ("Семя грядущего", "Среди долины ровныя..."), Анатолий Кузовкин ("Любовь и ненависть"), Ярослав Серегин ("Лесные дали"), лейтенант Гришин ("Бородинское поле"), Иван Слугарев ("Набат").
"Когда говорят пушки - музы молчат" - свидетельствует древний афоризм. Но в Великую Отечественную войну случилось обратное: музы не молчали. Они страстно, в унисон с народной душой, с ее яростным гневом взывали к борьбе с фашистами, к отмщению за поруганную честь Отчизны.
Трудная и ответственная миссия была у газетной хроники в это время. С нею и был связан лейтенант Шевцов.
Осенью 1941 года, отступая с тяжелыми боями от Мценска до Тулы, он отправлял репортажи о военных действиях в дивизионную газету. Призвание к творчеству молодого журналиста давало о себе знать даже в условиях кровопролитных боев. При этом всегда хотелось преодолеть рамки обычного газетного репортажа.
В разгар войны (с 1942 года пограничник Шевцов возглавил один из разведывательных отрядов особого назначения, которые выполняли боевые операции в тылу врага), выйдя из госпиталя, он публикует в газете "Литература и искусство" критическую статью "О литературном современнике" - обзор трех номеров журнала "Новый мир". Публикация не осталась без внимания. Редакция журнала "Пограничник" разыскала капитана Шевцова и предложила ему штатную должность. Спецкорреспондентом журнала он проработал до 1946 года.
Так началась журналистская карьера молодого автора. Писал он не только о важных событиях Отечественной войны, но создавал очерки о героях-пограничниках, задумывая одновременно исследование по истории пограничной службы XIX-XX веков.
Судьба в те годы свела его с начальником студии погранвойск художником Павлом Судаковым и художественным руководителем студии, народным художником и академиком П. Соколовым-Скаля. Знакомство вскоре перешло в дружбу и помогло освоению нового для Шевцова дела, связанного с исследованием и оценкой произведений изобразительного искусства.
Благодаря глубокому, на профессиональном уровне, восприятию искусства, врожденному чувству прекрасного Иван Михайлович начинает писать на искусствоведческие темы. Статьи о творчестве выдающихся баталистов Петра Кривоногова, П. Соколова-Скаля, В. Серова, П. Корина, А. Герасимова, Е. Вучетича сделали имя Шевцова известным. Проблемы искусства стали и навсегда остались важнейшей темой в творчестве писателя. К советам и мнению Шевцова-искусствоведа прислушивались и первый президент Академии художеств Александр Герасимов, и его преемник - Николай Томский.
Так год за годом пополнялся запас жизненных впечатлений. Помимо расширения журналистской практики наблюдения военных лет дали Шевцову еще очень много. Работая спецкорреспондентом газеты "Красная звезда", он побывал во многих местах славы советских войск. В Польше - познакомился с Главкомом Северной группы войск маршалом Рокоссовским, с которым впоследствии встретится в Варшаве, где Рокоссовский исполнял должность военного министра Польши. Впечатления о польской земле нашли свое отражение в романе "Набат", где рассказывается о действиях польских и русских партизан.
В послевоенные годы Иван Шевцов был направлен собственным корреспондентом газеты "Известия" в Болгарию. Решение о его назначении было подписано Сталиным. Два года (с 1952 по 1954) провел писатель в этой солнечной славянской стране. Человек редкого трудолюбия, пытливого ума, Шевцов всегда стремился к полноте познания жизни. Ничто не оставляло его равнодушным: на страницах своих очерков в яркой, образной форме он рассказывал о жизни и быте дружественного славянского народа. Шевцов пользовался уважением и доверием болгар - может быть, еще и потому, что не поленился в короткий срок освоить язык Кирилла и Мефодия, узнал древнюю историю болгар, познакомился с новейшей болгарской литературой, даже высказывался о ней на встречах с болгарскими читателями, участвуя в диспутах и спорах.
Материалы, присланные из Болгарии, печатались во многих изданиях: "Огонек", "Октябрь", "Литературная газета", "Литературная Россия", "Нева", "Советский воин". Когда "Известия" упразднили свои корреспондентские пункты в соцстранах, Шевцов возвратился в военную печать, работал в газете "Советский флот". Здесь проявилось еще одно свойство творческого таланта писателя: он пробует себя в жанре фельетона, остро реагируя на нравственные изъяны в офицерской среде.
Важной вехой в становлении писателя-патриота явились многочисленные литературно-критические статьи и рецензии Ивана Шевцова: "Эпос народного подвига" (обзор военной прозы в "Литературной газете"), "Фальшивый билет" (о романе В. Аксенова), "Клеветники в масках" (о радиостанции "Би-би-си"), "Наперекор логике жизни" (о романе А. Кузнецова "Огонь"). В этих статьях дана мастерская характеристика демагогии эстетствующих рафинированных интеллигентов, которые под видом обновления жизни проповедуют презрение и насмешку к нравственным нормам народа, подтачивая веру в красоту и необходимость общественного служения, вливая яд в неокрепшие молодые души, отождествляя патриотизм с примитивизмом чувств. Тематическое многообразие и острота публицистических выступлений Шевцова подготовили и художественное творчество, задали тон многим его будущим произведениям.
Существенную роль в своеобразном переходе от журналистики к собственно беллетристике сыграла встреча с одним из классиков русской словесности XX века С. Н. Сергеевым-Ценским. По заданию редакции Шевцов едет в Алушту, чтобы рассказать флотскому читателю о знаменитом авторе "Севастопольской страды". Сергей Николаевич, отметив свое восьмидесятилетие, вел уединенный образ жизни и неохотно вступал в общение с журналистской братией. Причина заключалась в необъективном отношении к писателю "клановых" слоев литературной критики как в тридцатые, так и в пятидесятые годы, в замалчивании его заслуг перед отечественной литературой. Вопреки предположению адмирала Золина (редактора "Советского флота"), Сергей Николаевич встретил Шевцова с искренним радушием, словно давнего друга. Видимо, было в облике журналиста что-то располагающее к доверительной беседе. Фотография 1957 года запечатлела Ивана Михайловича таким, каким предстал он впервые перед домом Сергеева-Ценского: человек в форме морского офицера смотрит на нас ясными, добрыми глазами, но в слегка склоненной голове и сдержанной улыбке сквозит хитринка пожившего и мудрого человека.
Легко был преодолен возрастной барьер (40 лет), разделявший двух писателей-патриотов. Удивительное свойство характера Шевцова - располагать к себе людей - сыграло свою роль, и Сергеев-Ценский растворил ворота своей творческой мастерской для молодого писателя, проявившего неподдельный интерес к его наследию.
В жизни художника бывают моменты, когда встреча с общепризнанным известным мастером способствует более глубокому осмыслению своего призвания, внутреннему росту и повороту к кропотливой шлифовке своего таланта. Вспомним, как повлияла на Н. В. Гоголя встреча с А. С. Пушкиным: "С тех пор ничего не предпринимал я без его совета". Можно сослаться и на пример А. П. Чехова, который изменился под влиянием письма Григоровича, стал более серьезно относиться к своему дару художника.
В такой "оглядке" на признанные авторитеты есть свой глубокий и, в сущности, тайный смысл: так образуется живая связь между поколениями русских писателей, так передается эстафета высокого служения искусству. Личное общение в деле преемственности достижений культуры поистине бесценно, так как дает возможность начинающему автору получить у собрата по перу ответы на многие вопросы и выйти на свою творческую дорогу. Истинное новаторство в литературе берет свое начало в умении понять и услышать своего предшественника. Это не лишает художника индивидуальности, но придает ему силу и стойкость, укрепляя веру в эстетический идеал.
Своеобразной школой писательского мастерства стала для Шевцова дружба с С. Н. Сергеевым-Ценским. По признанию самого Ивана Михайловича, эта встреча произвела своего рода переворот в его судьбе. Находясь под обаянием личности Сергеева-Ценского, он всего за три месяца создает о нем книгу "Орел смотрит на солнце", которая с 1960 года выдержала три издания. Предисловие к первому изданию написал известный писатель Ефим Пермитин, очень точно определив своеобразие труда И. Шевцова: обилие документального материала, глубокий анализ творчества Сергеева-Ценского в сочетании с беллетристическими зарисовками, мощный гражданско-публицистический пафос. В издании 1963 года, дополненном новыми материалами, писатель отразил борьбу Сергеева-Ценского за утверждение в литературе подлинно патриотического идеала, борьбу с рапповскими нападками. Рассказу об этом жестоком противостоянии Шевцов уделяет особо много внимания.
Работая над книгой о Сергееве-Ценском, Иван Шевцов не предполагал, что ему самому в скором времени предстоит пройти терновым путем злобных нападок и замалчивания своего творчества, что в какой-то степени повторяло судьбу его знаменитого учителя.
В 1950 году Шевцов написал свой первый роман "Тля", однако издать его цензура не позволяла в течение пятнадцати лет. За эти годы писатель успел издать романы "Свет не без добрых людей", "Семя грядущего", "На краю света" (1-я часть романа "Любовь и ненависть"), книги о Сергееве-Ценском и Е. В. Вучетиче. Только в 1964 году удалось выпустить "Тлю".