…последняя порода несравненно многочисленнее двух первых. – С этим утверждением полемизировал М. А. Мензбир, полагавший, что в Оренбургской губернии малый кроншнеп "положительно реже большого".
…больше не помню ничего. – "Это несомненно были так называемые глупые ржанки, гнездящиеся и пролетные в охотничьей области С. Т. Аксакова", – пишет М. А. Мензбир.
…свиристели, лесные жаворонки, дубоноски… – К. Ф. Рулье пишет: "Едва ли здесь не обмолвка поэта: по крайней мере под Москвою, да очень вероятно и в Оренбургской губ., свиристель, лесной жаворонок и дубонос не могут встретиться вместе потому, что дубонос здесь только веснует, лесной жаворонок только летует, а свиристель только зимует; притом же свиристель и дубонос не поют".
Что касается до свиристеля, то М. А. Мензбир указывает, что он "бывает в Оренбургской губ. только зимою и тогда не внутри леса, а по его окраинам, чаще же по кустам".
Копчик – загадочная птица… – "Едва ли может быть сомнение, – пишет М. А. Мензбир, – что под названием "копчика" автор говорит о чеглоке. Настоящий копчик – птица насекомоядная и нападает на птичек лишь редко и случайно".
…почему и называется косачом. – М. А. Мензбир замечает по этому поводу: "Глухарь-самец не имеет в хвосте черных косиц".
…они совершенно сходны с простыми тетеревами. – По утверждению М. А. Мензбира, тетеревиные и глухариные тока "весьма различны".
…некоторыми охотниками были сделаны мне возражения… – Очевидно, речь идет о статье В. В. в "Москвитянине" (1852, № 8), на которую Аксаков отвечал "Письмом ружейного охотника Оренбургской губернии" (см. наст. том, стр. 427–429).
Рассказы и воспоминания охотника о разных охотах
Это третий цикл охотничьих произведений Аксакова. Он имеет свою историю. Первоначально многие из включенных а него рассказов были предназначены для задуманного писателем в 1853 году "Охотничьего сборника". В соответствии со специально разработанной Аксаковым программой в "Сборнике" предусматривалась публикация художественных и публицистических произведений, "относящихся ко всем родам охоты без исключения". К изданию имелось в виду привлечь не только писателей, но и ученых. Характерно в этом отношении письмо родственника С. Т. Аксакова, Александра Михайловича Бутлерова – тогда еще молодого ученого, впоследствии знаменитого химика: "Очень я порадовался, милый дяденька, Вашему намерению издавать "Охотничий сборник". Быть может, и нам удастся принести что-нибудь в общую кассу" (ИРЛИ, ф. 3, оп. 13, д. № 15, лл. 9 об. – 10).
В конце концов "Охотничий сборник" не был разрешен. Истинная причина запрета, оставшаяся неизвестной даже самому Аксакову, ныне достаточно прояснена. Так называемое "дело" Аксакова в III Отделении сыграло здесь роковую роль (см. вступительную статью к т. 1 наст. изд.).
Словно предвидя возможность того, что идея с периодическим "Охотничьим сборником" "захряснет" где-то в высоких инстанциях, Аксаков вынашивал мысль об ином использовании обещанных различными авторами, а частично уже и подготовленных материалов. В письме от 30 апреля 1853 года он поделился своими новыми планами с Тургеневым: "В случае положительного отказа я все-таки выдам большой том – "Собрание статей о различных охотах" разных сочинителей" ("Русское обозрение", 1894. № 9, стр. 36). Однако и эта идея оказалась неосуществленной. Одни авторы, посулившие Аксакову свое сотрудничество (Ю. Самарин, А. Хомяков), вовсе не сдержали своих обещаний. Другие выполнили свои обязательства лишь частично. Тургенев, например, вместо двух очерков прислал один – "О соловьях" – и тот с опозданием.
В конце концов пришлось отказаться от мысли о коллективном сборнике. Аксакову ничего другого не оставалось, как подготовить книгу, состоящую исключительно из его собственных произведений. 10 ноября 1853 года он писал Погодину: "Главное управление цензуры сначала позволило, а потом запретило издание "Охотничьего сборника", а у меня первый том уже написан почти одним мною" (Л. Б., ф. Погодина, II 1/59). Погодин в ответ предложил Аксакову напечатать на страницах "Москвитянина" все его произведения, предназначенные для "Охотничьего сборника", Аксаков отклонил это предложение. "Материалы "Охотничьего сборника", – писал он, – не могут быть все помещены в "Москвитянине", ибо многие статьи только потому имеют достоинство, что помещены вместе с другими, подле них. Например, есть у меня наблюдение за 15 лет о прилете и отлете дичи в Оренбург. губ.; для настоящего охотника это интересно, а для всякого другого читателя – пустяки. Читатели литературного журнала вправе роптать за помещение таких статей, которых у меня довольно, а потому я не оставляю намерения издать через год целый том статей о различных охотах. Через неделю, однако, я пришлю вам статью для "Москвитянина" "О травле ястребами перепелок" – охота слишком специальная, но статья, кажется, так написана, что должна понравиться и не охотникам" (письмо от 29 ноября 1853 г., Л. Б., ф. Погодина, II 1/59). Из цикла своих новых охотничьих произведений Аксаков представил Погодину для его Журнала лишь три рассказа: "Охота с ястребом за перепелками" ("Москвитянин", 1854, т. I, Смесь, стр. 10–30), "Охота с острогою" и "Ловля шатром тетеревов" (там же, т. V, Смесь, стр. 159–176).
В 1855 г. Аксаков выпустил свои рассказы отдельной книгой, озаглавив ее: "Рассказы и воспоминания охотника о разных охотах". К сборнику был приложен очерк Тургенева "О соловьях". На этот счет у обоих писателей была специальная договоренность. 18 октября 1854 года Аксаков писал Тургеневу: "Рукопись моя "Рассказы и воспоминания о разных охотах" должна была поступить в цензуру в самых первых числах ноября. Но я очень рад подождать ваших статеек хоть целый месяц; они украсят мою книжку и придадут ей разнообразие, которого именно ей недостает" ("Русское обозрение", 1894, № 11, стр. 19).
Третья по счету охотничья книга Аксакова принесла автору много творческих радостей. Сравнительно с предшествующими двумя книгами в этой элемент художественный играл несравненно большую роль. Новая книга была уже почти совершенно свободна от утилитарных, "специально охотничьих" элементов и приобретала характер свободного художественного повествования. Некрасов назвал ее "прекрасной книгой, исполненной дельных охотничьих заметок и наблюдений, живописных картин природы, интересных анекдотов и поэзии" (Полн. собр. соч. и писем, т. IX, М. 1950, стр. 255).
Выдающиеся художественные достоинства новых охотничьих произведений Аксакова отмечал и Тургенев. После появления в "Москвитянине" рассказа "Охота с ястребом за перепелками" Аксаков попросил его прочитать "на досуге" этот рассказ и высказать о нем свое "мнение без всякого снисхождения и ласки старому… приятелю". "Ведь я серьезно боюсь, – продолжал Аксаков, – чтобы мне не заболтаться на старости; трудно уловить ту минуту, когда неминуемо начнешь глупеть и станешь принимать желание приласкать старика за наличную монету" ("Русское обозрение", 1894, № 11, стр. 10). Тургенев тотчас же ответил, что рассказ "не прочел, а проглотил целиком", и добавил: "Это превосходная вещь – и написана тем славным русским языком, которым вы один владеете" ("Вестник Европы", 1894, № 2, стр. 481). Очерк "Охота с ястребом за перепелками" был восторженно оценен и Чернышевским. Процитировав в одной из своих статей несколько строк, рисующих тревогу мелких птиц, которые почуяли ястреба, он воскликнул: "Что может быть живописнее этого описания! А глупые тетерева, утки, дупели, вальдшнепы, гаршнепы и им подобные и не подозревают, что судьба наделила их таким историком, как г. Аксаков; не подозревают, что в описаниях г. Аксакова они лучше, красивей и вкуснее, нежели на самом деле. Какой-нибудь дрянной ястреб, способный напугать одних воробьев, доставляет нам столько удовольствий, и все потому, что его описывает г. Аксаков" (Н. Г. Чернышевский, Полн. собр. соч., т. XVI, М. 1953, стр. 26).
Касаясь в письме к А. И. Панаеву в 1855 г. необычайного успеха своих охотничьих сочинений, Аксаков не без гордости заметил: "Вообще все три мои охотничьи книги продолжают расходиться очень хорошо, и к великому удовольствию моему вижу, что они проникли во все слои общества и что их читали все что-нибудь читающие люди" (ИРЛИ, Р-1, оп. 1, д. № 10. л. 5 об.).
Не прошло и года, как "Рассказы и воспоминания о разных охотах" вышли вторым изданием (М. 1856). В книгу были внесены некоторые исправления и дополнения. В настоящем собрании текст печатается по второму, последнему вышедшему при жизни Аксакова изданию, с устранением неисправностей и опечаток.
Бюффон Жорж Луи Леклерк (1707–1788) – французский естествоиспытатель.
Я рассказал в "Записках ружейного охотника"… – см. в наст. томе, стр. 262.
Я упомянул в моих "Записках ружейного охотника"… – см. в наст. томе, стр. 257.
Я уже говорил в своих "Записках об уженье рыбы"… – см. том 4 наст. изд., стр. 396–397.
Статьи об охоте
Помимо нескольких известных статей Аксакова об охоте, в этот раздел включены и статьи, которые были затеряны в современных писателю изданиях. Они интересны не только содержащимся в них фактическим материалом, но и тем, что являются своего рода комментарием к основным охотничьим произведениям Аксакова.
Письмо ружейного охотника Оренбургской губернии
Впервые: "Москвитянин", 1852, т. III, № 9, Смесь, стр. 21–23, за подписью: А – в.
С. Т. Аксаков в скобках указывает страницы по первому изданию "Записок ружейного охотника" (М. 1852). В настоящем томе им соответствуют стр. 186 и 6.
…и последнее замечание г-на рецензента насчет тяги вальдшнепов. – Ср. в наст. томе, стр. 287.
Пояснительная заметка к "Уряднику сокольничья пути"
Впервые напечатано в книге "Собрание писем царя Алексея Михайловича с приложением Уложения сокольничья пути", М. 1856, стр. 139–146, за подписью: С. Аксаков.
"Книга глаголемая Урядник: новое уложение и устроение чина сокольничья пути" была написана в 1656 году по приказанию царя Алексея Михайловича. Автор этого сочинения неизвестен. Высказывается предположение, что оно написано самим Алексеем Михайловичем. Во всяком случае, в рукописи имеются замечания, сделанные его рукой. Слово "урядник" означало в старину изложение постановлений, правил, уряда, или распорядка. Книга имела своей целью установить определенный церемониал, порядок в делах, касающихся соколиной охоты, страстным любителем которой был Алексей Михайлович.
…что сказано мною в "Записках ружейного охотника". – Очевидно, имеется в виду замечание писателя в книге "Рассказы и воспоминания охотника о разных охотах" (наст. том, стр. 332).
…что уже было также мною сказано… – см. в наст. томе, стр. 332.
Замечания и наблюдения охотника брать грибы
Впервые: "Вестник естественных наук", 1856, № 6, стр. 162–171, за подписью: С. Аксаков.
В своих "Воспоминаниях" Аксаков рассказал о том, с какой силой пробудилась у него в самом раннем детстве страсть собирать грибы. Это увлечение он сохранил до глубокой старости. Аксаков предполагал даже написать "книжку о грибах и об удовольствии брать их" (см. наст. изд., т. 2, стр. 61). Но обещание это он выполнить не успел. Написал лишь статью, напечатанную в "Вестнике естественных наук", издававшемся под редакцией К. Ф. Рулье. Эту статью редактор сопроводил подстрочными примечаниями, в одном из которых было сказано: "С особенным удовольствием помещаем эту статью, составляющую первую главу нетерпеливо публикою ожидаемого сочинения высокоуважаемого автора, издавшего "Ружейного оренбургского охотника", "Рассказы охотника", "Об уженье". С научной точки зрения, эта статья чудесно обрисовывает зависимость грибов, этих низших растительных форм, от внешних условий и тем служит новым развитием закона общения, о котором мы говорили в статье "Сен-Бернардская собака".
Статья печатается по журнальному тексту.
Несколько слов о раннем весеннем и позднем осеннем уженье
Впервые: "Журнал охоты", 1858, т. I, № 1, стр. 1–8, за подписью: С. Аксаков.
В январе 1858 года под редакцией охотника и литератора Г. Е. Мина начал выходить "Журнал охоты". Аксаков и Рулье в самом начале горячо поддержали это издание и, как писал во вступительной заметке к первой книжке редактор журнала, "приветно одобрили как самое предприятие издания журнала, так программу и цель его, выразив при этом желание содействовать его ходу своим добрым советом и драгоценным делом". Первая книжка нового журнала открывалась настоящей статьей Аксакова. В дальнейшем Аксаков продолжал сотрудничать в "Журнале охоты", напечатав в нем ряд стихотворений и статей.
Письмо к редактору "Журнала охоты" (15 марта 1858)
Впервые: "Журнал охоты", 1858, т. I, № 4, стр. 294–295, за подписью: С. Аксаков.
Письмо к редактору "Журнала охоты" (23 октября 1858)
Впервые: "Журнал охоты", 1858, т. II, № 10, стр. 220–221, за подписью: С. Аксаков.
Отзыв о "Журнале охоты"
Впервые: "Русский вестник", 1858, т. XVIII, кн. 1, Современная летопись, стр. 66–69, за подписью: С. Аксаков.
…прыгают бески, щеглята и снегири… – В тексте "Русского вестника" явная опечатка: "прыгают белки, щеглята и снегири", что противоречит смыслу и не соответствует политипажу, который описывает Аксаков. О бесках см. в наст. томе, стр. 366.
С. Машинский
Примечания
1
За основание должно принять вес заряда мелкой дроби.
2
То есть не гоняется за птицей и совершенно послушна.
3
Некоторые охотники находят это вредным; они говорят, что от жесткой поноски собака будет мять дичь; я сомневаюсь в этом.
4
Печатая мою книгу третьим изданием, я должен с благодарностью сказать, что не обманулся в надежде на сочувствие охотников и вообще всех образованных людей. Лестных отзывов было много. Мой скромный труд получил от всех такой благосклонный прием, такую высокую оценку, каких я не смел ожидать.
5
Пищиком называется маленькая дудочка из гусиного пера или кожи с липового прутика, на котором издают ртом писк, похожий на голос самки рябца.
6
Кто хаживал по весеннему насту, тот, верно, заметил это явление: целые поляны как будто охают и внезапно опускаются. Необыкновенный глухой гул, соединенный с содроганием всей поверхности той массы снега, на которой стоит человек, производит сильное и неприятное действие на нервы. Оно похоже на электрический толчок, чувствуемый цепью людей, когда извлекается искра из лейденской батареи.
7
Так называет народ бекаса, потому что он, быстро и прямо опускаясь вниз, подгибает одно крыло, а другим машет так часто, что от сильного упора в воздухе происходит звук, подобный блеянию барашка. Это мнение охотничье и народное, но один почтенный профессор, почтивший мою книгу своими замечаниями, объясняет блеяние дикого барашка следующим образом: "Бекас, бросаясь стремительно вниз с распущенными крыльями, не производит ими никаких размахов. От сопротивления воздуха кончики маховых перьев (охотники называют их правильными) начинают сильно дрожать и производят означенный звук".
8
Вальдшнепы около утренней и вечерней зари летают по одному направлению, над самыми вершинами дерев, – или тянут. Этот лет по одним и тем же местам называется охотниками "тяга".
9
Током называется место, куда весною постоянно слетаются самцы и самки некоторых пород дичи для совокупления и где между самцами, которых всегда бывает несравненно более, происходит драка.
10
Я слышал от охотников Пензенской и Симбирской губерний, что там гаршнепов бывает чрезвычайно много и что случается одному охотнику убивать в одно поле до сорока штук и более.
11
Один охотник, впрочем, сказывал мне, что убил очень молодого, едва летающего гаршнепа около Петербурга, под Стрельною, в самом топком болоте.
12
Знакомый мне охотник убил четырех гаршнепов 6 ноября около родников, когда уже порядочный снег покрывал землю.
13
Один настоящий охотник и образованный наблюдатель, Н. Т. Аксаков, которому я обязан за многие сведения, сказывал мне, что нахаживал куличат и гнезда речных куликов в моховых болотах сосновых больших лесов.
14
К сожалению, политипаж этого кулика по стечению обстоятельств не мог быть изготовлен.
15
Один охотник сказывал мне, что стрелял молодых бекасов 4 июня; но это исключительная редкость.
16
Тот же охотник сказывал мне, что черные кулички выводят детей в больших лесах по небольшим болотцам.
17
К удивлению моему, это случалось со мной несколько раз, равно как и с другими охотниками. Ружье потянуло: значит, порох в затравке отсырел, зашипел и выстрел последовал не скоро. Нет никакого сомнения, что дуло ружья потеряет цель и по большей части обнизит. Как же тут убить птицу, в которую целил охотник, да еще летящую? – Все подобные случаи доказывают только, как широко раскидывается заряд.
18
Сказывали мне охотники, что есть погоныши, менее обыкновенных, пером почти глинистые, но мне такие никогда не попадались.
19
Называют также и чайкою.
20
Лебедь и гусь так всем известны, что считаем ненужными их политипажи.
21
Стариками называются в гусиной выводке старый гусак и гусыня.
22
Водяная птица в этом отношении совершенно противоположна некоторым породам степной дичи; перья в крыльях молодых тетеревов, куропаток и перепелок вырастают прежде всего, и они еще в пушку могут перелетывать, а у всей водяной дичи, напротив, перья в крыльях вырастают последние, так что даже безобразно видеть на выросшем и оперившемся теле молодого гуся или утки голые папоротки с синими пеньками.
23
Просиженный зоб уже пуст. Это значит, что пища сварилась и опустилась в кишки.
24
То есть совокупляются.
25
Самарской губернии, в Ставропольском уезде.
26
Некоторые охотники утверждают, что свиязь и чирки летают в хлебные поля.
27
Между некоторыми охотниками существует мнение, что чирята никогда рыбы не едят, никогда, следовательно, не могут ею пахнуть, но оно не всегда, или, лучше сказать, не везде справедливо.