Когда Радищев писал "Путешествие из Петербурга в Москву", перед его глазами стоял опыт пугачевского восстания, в ходе которого простой казак Пугачев стал вождем народа, крепостной Хлопуша - великолепным организатором восстания, рабочий Белобородов - начала ником артиллерии. История подтверждала важный философский вывод Радищева, что "обстоятельства делают великого мужа". Наиболее благоприятствующими обстоятельствами являются восстания и революции. Вот почему в русских крепостных крестьянах, людях, отягощенных рабством, сведенных на положение "тяглового скота", Радищев сумел увидеть ту дремлющую до случая силу, которая сделает каждого из них "истинным сыном отечества", патриотом, деятелем революции. Сила, обаяние и нравственная красота русских крепостных радищевского "Путешествия" в том и состоит, что мы чувствуем в каждом из них будущего деятеля, освободителя России.
Эта особенность радищевского подхода к крестьянам проявилась и в изображении народной массы. Крестьяне даны в действии, в борьбе за свои права. Впервые мы сталкиваемся с действующим народом в главе "Зайцово", где крепостные, "доведенные до отчаяния" своим мучителем, обрушили на него свое мщение. В главе "Хотилов" прямо говорится о пугачевском восстании, в котором участвовали десятки тысяч крестьян, одушевленных желанием "освободиться от ига своих властителей". В оде "Вольность", частично включенной в "Путешествие", Радищев рисует картины английской, а также происходившей в его время американской и будущей (через сто лет, как пророчески писал поэт) русской революций. Радищев показывает, как революции преображали народы, делая из рядовых участников битвы за свободу "великих мужей", пламенных мстителей, духовно богатых людей. На долю Радищева выпала историческая задача - осмыслить опыт русского народа в его неустанной многовековой борьбе за свою свободу. Это и было исполнено в его мятежной книге - "Путешествие из Петербурга в Москву".
Жанр "путешествий" получил в XVIII веке широкое распространение. Этим он обязан английскому писателю Л. Стерну; его "Сентиментальное путешествие", став манифестом нового направления - сентиментализма, - породило традицию: сентиментальные путешествия появились во многих национальных литературах. Первое "путешествие" в русской литературе было написано Новиковым в 1772 году - "Отрывок путешествия в ***". Неизвестно, знал ли Новиков произведение Стерна, но он внес принципиальные изменения в этот жанр, определив совершенно новую традицию - просветительского путешествия. Она была продолжена Фонвизиным ("Записки первого путешествия", "Повествование мнимого глухого и немого"), Радищевым ("Путешествие из Петербурга в Москву"), и в начале XIX века - С. Ферельцтом ("Путешествие критики") и Ф. Глинкой ("Письма русского офицера").
Суть перестройки сводилась к освобождению жанра от навязанной и несвойственной ему функции быть интимным дневником, в котором бы регистрировались переживания, чувства и эмоции автономной личности, оторванной от действительности.
Русские писатели-просветители поняли, что "путешествие" в его реальном смысле и значении открывает перед человеком возможность вырваться из сферы семейных отношений и выйти на широкую дорогу жизни, помогает установлению естественных связей с миром всеобщего. Реалистическая структура позволяла им раскрыть внутреннее единство между формой "путешествия" и его содержанием, которое вытекало из замысла: показать воспитание человека жизнью.
С наибольшей полнотой художественная особенность просветительского путешествия получила выражение в радищевском "Путешествии из Петербурга в Москву". Книга эта - не исповедь Радищева, а особый тип воспитательного романа, раскрывший духовную драму одного из тех, кто принадлежал к лучшим людям из дворянства.
Первой и важной особенностью "Путешествия" Радищева является создание объективного образа героя-путешественника, реального характера дворянина, разрывающего идейные и социальные связи со своим классом и переходящего в лагерь просветителей, обретающего веру в революционный путь преобразования России. Второй признак реалистического "путешествия" - сюжетность. Радищевская книга, в отличие от "Сентиментального путешествия" Стерна, имеет единый сюжет. Третья важная особенность преобразованного жанра - раскрытие роли обстоятельств, среды в формировании сознания, нравственности, характера человека.
В образе путешественника полнее всего выражен радищевский идеал человека. Писатель вводит героя в гущу жизни, но он свободен от эгоистических интересов и поисков житейского благополучия. Да и сама эта жизнь предстает не в бытовой пошлости, но раскрывается в своей сути - в социальных, общественных и политических противоречиях. Путешественник Радищева - общественный человек, ему чужд эгоизм. Его нравственный кодекс сформулирован с поразительной четкостью: "Я взглянул окрест меня - душа моя страданиями человечества уязвленна стала". Способность уязвляться страданиями других и определила всю духовную жизнь личности. Личность не просто стала жить интенсивной нравственной жизнью - изменилось качество жизненных идеалов, характер ее эмоций - они приобрели социально-общественный характер.
Герой Радищева живет не сердцем, а умом. В этом сказался просветительский рационализм. Оттого духовная эволюция путешественника раскрыта не психологически (как это позже сделает Грибоедов при обрисовке образа Чацкого), а логически. Отсюда - некоторая его схематичность, строго обозначенная последовательность духовных испытаний, встречающихся во время путешествия. Его путь - от заблуждений к истине - прочерчен с такой же ясностью, как и тракт от Петербурга до Москвы, по которому он едет.
Разум является поводырем в поисках истины. Идейные искания определяют эволюцию путешественника, его духовное обновление. Место действия героя - большая дорога, которая ведет его в гущу народной жизни, навстречу обездоленным и бесправным крестьянам. Его связь с этим миром - сочувствие страданиям масс, протест против рабства.
7
Конец 1780-х годов ознаменовался небывалой активностью русских просветителей. Но их творческая работа проходила в условиях начавшегося террора полицейского государства Екатерины II и завершилась трагически. Именно в это время на общественную арену вышел новый деятель, талантливый молодой писатель-просветитель - Иван Крылов, во многом обязанный своим старшим предшественникам. В 1789 году, продолжая традицию сатирических журналов Новикова, он издает сатирический журнал "Почта духов". Собственно, это не столько журнал, сколько единая по идейной направленности, по композиции и жанру книга, написанная одним человеком, разделенная на части, которые выходили раз в месяц. Книга состояла из писем-отчетов различных духов волшебнику и "арабскому" философу Маликульмульку. В отчетах раскрывалась остроумно и резко сатирически написанная картина жизни русского государства и его столицы. Двадцатилетний писатель в год французской революции беспощадно обличает вельмож и придворных аристократов, судей и чиновников за их беззакония и взяточничество нападает на царскую власть и столичное дворянство, смело обнажая развращенные нравы благородного сословия. Молодой писатель проявил не только незаурядное мужество, но и блистательный талант сатирика: он создал мастерские портреты обличаемых и живые сцены нравов, выработал свой индивидуальный стиль, характеризуемый убийственной иронией и сарказмом, остроумной, лаконично точной фразой.
В 1792 году, объединившись со своими друзьями-единомышленниками, Крылов издает новый журнал "Зритель". Два произведения, напечатанные в журнале, самые радикальные по содержанию и блестящие по форме, принадлежали Крылову. Это - восточная повесть "Каиб" и "Похвальная речь в память моему дедушке"; в первой обличалось самодержавие, в "Похвальной речи" - крепостное право.
"Каиб" написан в традиции европейско-просветительской философской повести. Своеобразие повести - в ее острополитическом и сатирическом содержании. Крылов - сторонник просветительской концепции просвещенного абсолютизма. Оттого он в конце повести показывает прозрение Каиба, который во время тайного путешествия по стране узнает всю горькую правду о своем деспотическом правлении. Но пафосом повести было не прославление просвещенного монарха, а гневный показ жестокого и бесчеловечного правления Каиба. Восточный колорит помогал обмануть цензуру и под видом царства Каиба изобразить порядки Российской империи. Повесть превратилась в яркий и смелый памфлет на русское самодержавие, на Екатерину и ее двор.
"Похвальная речь…" так же, как и повесть "Каиб", памфлетна. Но по форме - это пародия на жанр официальных (чаще всего церковных) поминальных речей. Избрание формы пародии не было случайностью: Крылов в данном случае следовал характерно-русской традиции - книжной и фольклорной. Новиков в "Трутне" и "Живописце" пародировал с сатирической целью газетные жанры. Фонвизин в журнале "Собеседник любителей российского слова" напечатал пародию на церковные поучения - яркую сатиру на сельских попов - "Поучение, говоренное в духов день", а в свой журнал "Друг честных людей, или Стародум" включил блистательную сатиру на Екатерину II и ее двор - "Придворную грамматику", пародию на школьные грамматики. В демократических кругах городов и в солдатской массе ходили списки многочисленных "Челобитных в небесную канцелярию". Безымянные авторы "Челобитных" гневно протестовали против угнетения и беззакония начальства, скорбно перечисляли те тяготы и издевательства, которым подвергался народ. По форме эти "Челобитные" были пародиями на официальные прошения.
Крылов, используя прием пародии, создает колоритный портрет "дедушки" - невежественного помещика-деспота, всесильного повелителя отданных ему в рабство крестьян, глупого и тупого барина, проводящего свою жизнь в пьянстве и азартной псовой охоте. Памфлетность и пародийность не помешали Крылову в "Похвальной речи…" создать правдивый образ типично русского помещика и тем самым осудить крепостничество, порождением которого и был "дедушка".
От года к году рос и совершенствовался талант Крылова-прозаика. Успехи молодого писателя были многообещающими. Но его деятельность была также насильственно прекращена - в 1792 году он подвергся гонениям, а в следующем, 1793 году вынужден был прекратить литературную работу и покинуть столицу.
В 1790-е тоды замолкли голоса просветителей. В литературе стало утверждаться новое направление - сентиментализм, вождем которого в России выступил молодой талантливый писатель Николай Карамзин.
Сентиментализм - передовое, вдохновленное просветительской идеологией, искусство - утверждался и побеждал в Англии, Франции и Германии. Формирование этого направления, проходившее одновременно с зарождением реализма, сопровождалось борьбой с классицизмом, в спорах и полемике рождалась эстетическая теория, враждебная нормативной поэтике, создавались произведения, по-новому изображавшие жизнь и человека. Опираясь на просветительскую философию, сентиментализм, как и реализм, провозглашал внесословную ценность человека, воспитывал чувство достоинства и уважения к своим силам, способностям и талантам, к своему чувству. Именно потому он способствовал известной демократизации литературы.
Но между этими двумя направлениями были и существенные отличия, определявшиеся разными методами изображения человека. Реализм, раскрывая личность, связывал ее с окружающим миром, показывал зависимость и обусловленность ее характера и нравственного кодекса обстоятельствами бытия. Сентиментализм, превознося человека, погружал читателя в мир нравственной жизни своего героя, изолировал человека от жизни, обстоятельств, быта. Этот герой противопоставляет имущественному богатству и благородству происхождения богатство чувства, нравственной жизни, но он лишен боевого духа. Он - не протестант, а беглец из реального мира, в жестокой феодальной действительности он оказывался жертвой. Зато у себя дома, у очага, в своем уединении, в своих страстях и переживаниях он велик, ибо, как утверждал апостол европейского сентиментализма Руссо, - "человек велик своим чувством". Потому сентиментальный герой не просто нравственно свободный человек и духовно богатая личность, но это еще частный человек, бегущий из враждебного ему мира, не желающий бороться за свою действительную свободу в обществе, пребывающий в своем уединении, стремящийся в любви, семейных радостях обрести счастье, умеющий, в случае его крушения, в самом страдании обрести радость наслаждения своим неповторимым "я".
Подобные черты европейского сентиментализма вызвали интерес у той части русского дворянства, которая, находясь в оппозиции к екатерининскому самодержавству с его жестокой политикой рабовладения, никогда не вступала в борьбу с ним. Развивая слабые стороны нового направления, затушевывая его антифеодальную направленность, принимая лишь идею личности, умеющей в уединении, вдали от общественного и социального зла находить счастье не только в дружбе и любви, но и в "мучительной радости", группа писателей в эпоху реакции, наступившей после подавления восстания Пугачева, объявила себя последователями модного в Европе направления. В 1790-е годы сентиментализм стал господствующим направлением. Наиболее одаренный писатель из этой группы - Карамзин - стал его идейным вдохновителем.
Философия и литература французского и немецкого Просвещения определила эстетические убеждения юного Карамзина. Просветители разбудили у писателя интерес к человеку как духовно богатой и неповторимой личности, чье нравственное достоинство не зависит от имущественного положения и сословной принадлежности. Идея личности стала центральной в творчестве Карамзина. Но как истый дворянский идеолог, Карамзин не принял идеи социального равенства людей - центральной в просветительской идеологии. С юношеских лет и до конца жизни он остался верен убеждению, что неравенство законно и необходимо, что в реальных условиях России того времени оно даже благодетельно. Но под влиянием политических и социальных обстоятельств крепостной России Карамзин делает уступки просветительству и признает моральное равенство людей, постоянно утверждая в своих произведениях, что "мы живем в печальном мире", где господствует зло и насилие, где нет счастья человеку.
Зрелый этап творчества Карамзина начинается с 1791 года, когда, после возвращения из заграничного путешествия, он поселяется в Москве и приступает к изданию "Московского журнала". Журнал стал идейно-эстетическим центром русского сентиментализма, вокруг которого молодой литератор объединил всех своих единомышленников. Главное место в "Московском журнале" занимали сочинения самого Карамзина. Его проза (повести и "Письма русского путешественника", которые печатались в 1791–1792 годах) стала центральным событием литературной жизни последнего десятилетия века.
"Письма" - художественная обработка путевых впечатлений писателя, дневниковый рассказ о виденном и пережитом во время путешествия по Германии, Швейцарии, Франции и Англии. "Письма" примыкали к сложившемуся в Западной Европе новому жанру сентиментальной литературы и во многом продолжали опыты Стерна.
Особенно полюбились читателю повести Карамзина. В "Московском журнале" были напечатаны "Бедная Лиза", "Наталья, боярская дочь", "Деревня", "Фрол Силин, благодетельный человек". Повести Карамзина явились новым словом в литературе: в них говорилось о русской жизни, о современности (за исключением "Натальи, боярской дочери", построенной на условном историческом материале), о нравственной жизни простых людей - крестьян Лизы и Фрола. Но главное, в повестях впервые не пересказывались античные или восточные сюжеты, повесть, как жанр, перестала быть сатирической или авантюрной. Карамзин создал новый тип повести, в которой, по словам Белинского, "как в зеркале верно отражается жизнь сердца, как ее понимали, как она существовала для людей того времени".
"Чувствительность" - так на языке XVIII века определяли главное достоинство и особенность повестей Карамзина. Писатель учил сострадать людям, обнаруживал в "изгибах сердца" "нежнейшие чувствия", погружал читателя в напряженную эмоциональную атмосферу "нежных страстей". "Чувствительным", "нежным" и называли Карамзина.
Трагизм жизни человека - вот что прежде всего обнаружит современный читатель в повестях Карамзина, вот что привлечет его внимание.
Повести "Бедная Лиза" и "Остров Борнгольм" посвящены традиционной любовной теме, истории чувства двух любящих существ. Но при решении этой темы Карамзин разрушил каноны любовной повести. Его герои ищут счастья в любви, но, странное дело, чувства их лишены камерности, они живут даже не в привычных домашних условиях, а в большом и жестоком мире, оказавшись втянутыми в какой-то непостижимый для них конфликт с действительностью. Бесчеловечный, фатальный закон этой действительности лишает их счастья, делает жертвами, обрекает на гибель или постоянные страдания. Герои Карамзина словно люди, потерпевшие кораблекрушение, выброшенные на суровый и дикий берег, одинокие на безлюдной земле.
Конфликт "Бедной Лизы" порожден действительностью, ее противоречиями. До Карамзина он использовался в любовной песне, которая широко была распространена в 1780-е годы. Сюжетно "Бедная Лиза" оказывалась близкой этой песне: дворянин Эраст и крестьянка Лиза любят друг друга. Вывод Карамзина - "и крестьянки любить умеют" - был обобщением этического кодекса песни. Но оптимизм песни был ему чужд - любовь не принесла счастья Лизе. Эраст бросил ее. Показывая гибель Лизы, писатель отказывается от исследования причин ее несчастья, стремится уйти от вопроса - кто виноват? Страданье есть - виновных нет, - констатирует он, стремясь все объяснить фатальным законом господствующего в мире зла.
С еще большей обнаженностью этот фатальный закон, обрекающий человека на страдание и гибель, раскрыт в повести "Остров Борнгольм". Она написана в стиле раннего романтизма - отсюда таинственность места действия: заброшенный в море остров с экзотическим названием, средневековый замок, подземелье, где томится за неизвестную вину молодая женщина, непоследовательность в развитии сюжета, намеки повествователя как стилистический принцип рассказа.
Второй герой повести - несчастный юноша, насильственно разлученный со своей возлюбленной, поет печальную песню, в которой рассказывает историю своей трагической любви к Лиле. Он пытается отстоять свое право на счастье, ссылаясь на природу: "Природа! ты хотела, чтоб Лилу я любил!" Но "законы", люди осуждают их страсть, объявляют ее преступной. Что же это за "власть", которая "сильнее" любви? Какие "законы" могущественнее велений природы? Кто создает и управляет этими законами? Карамзин не отвечает на эти вопросы, отказывается дать оценку этим "законам" - он лишь констатирует их неумолимое действие.
Карамзин испытывал страх перед социальными противоречиями России, перед действительностью, в которой торжествовала грубая сила, отнимавшая у человека право на счастье. Но он не был борцом, он осуждал революции. Любя человечество, писатель в своих первых повестях, пронизанных духом фатализма, в конечном счете оправдывал насилие, проповедуя смирение, поэтизируя превращение человека в жертву. Попытка уйти от противоречий русской общественной и государственной жизни в мир нравственный не принесла ему спасительного выхода.