* * *
...Разговор шумел, не умолкая. Гости жужжали, передавая друг другу блюда с неслыханными яствами (Ольга Петровна сияла от гордости). Молодежь ела и хохотала за отдельным столом. Звякали рюмки, звучали тосты. Пили за Веру Платоновну, за ее неувядаемость, за счастье, за успехи в работе ("И за ее детей!" - донеслось с молодежного стола). Вика подошла с рюмкой и сама (только подумать - сама!) поцеловала Веру.
- Тетя Вера, я вас люблю.
- Наконец-то удостоилась, - сказала Вера, смеясь. - Знаю, девочка моя, знаю, что любишь...
Сосед Михаил Карпович, совсем уже старенький, пьяноватый, сидел по правую руку от Веры и ее уговаривал:
- Ну вот, тебе и шестьдесят. Чем мы не пара? Где шестьдесят, там и семьдесят, а где семьдесят - семьдесят пять. Выходи за меня, ей-богу, не пожалеешь. Умру - все тебе достанется, с собой не унесу.
- Что вы, Михаил Карпович! Вы еще меня похороните...
- А пойдешь за меня?
- Еще погожу. Вот семьдесят стукнет, честное слово, выйду.
- Значит, по рукам?
- По рукам.
Успокоенный, он вплотную занялся индюшачьей ногой. Долго пытался управиться с ней по-культурному - ножом и вилкой, потом отбросил церемонии, взял ногу в руку и впился в нее старыми, но еще крепкими зубами...
Праздник шел своим чередом. Без устали звонил телефон - звали Веру Платоновну. Она подходила, лавируя между стульями, блестя золотой вышивкой, глазами, сережками. Что-то ее несло, качало. Радостно и горько несло, качало. На дверной звонок побежала сама - никого не пустила. Ждала телеграммы. Той заветной - еще не было. Знала, что будет. Так и есть, почтальон.
- Ларичевой две штуки. Ношу и ношу. С именинами вас! Дай бог здоровья, долгого века. Прошу проставить свое расписаньице.
Вера взяла телеграммы, вернулась в комнату, где продолжал сам собою шуметь праздник. Кое-где вразброд уже начались песни. Пели фальшиво, громко, до дребезга в ушах. В одном конце стола орали: "Не слышны в саду даже шорохи...", в другом - "Шумел камыш". Вера села в сторонке на кресло, распечатала первую телеграмму. Она оказалась от ее "министерского поклонника", влиятельного лица:
"Поздравляю вечную Верочку зпт желаю здоровья счастья работе личной жизни предлагаю место директора гостиницы Москве квартира прописка подробности письмом Павел".
Вот тебе и раз! Вера совсем опешила. Даже как-то перепугалась. Лестно, разумеется, но... Это все надо еще обдумать. Не здесь, не на празднике, трезво.
Взяла вторую телеграмму. Сразу забилось сердце. Та самая, заветная, очень короткая, без подписи: "Нет слов".
Ей захотелось поцеловать то место, где не было подписи. Она так и сделала - мысленно.
Откуда ни возьмись - Вика. Подошла, легонькая, села на ручку кресла (ручка под ней даже не скрипнула), наклонилась, спросила шепотом (глаза расширены):
- Что-нибудь случилось? Вы так изменились в лице, я подумала...
- Нет, ничего не случилось. По крайней мере, плохого. На читай, что мне предлагают.
Вика прочла телеграмму и сама изменилась в лице:
- Вот это новость! Вы ведь не поедете?
- Не думаю... не знаю... Подробности письмом.
- А вторая... От дяди Сережи?
Вера кивнула.
- А там что? Если не секрет.
- "Нет слов".
- Так и написано?
- Именно так: "Нет слов".