Современные читатели знают Владимира Ивановича Даля прежде всего как автора четырехтомного "Толкового словаря живого великорусского языка", но крайне мало знакомы с его творческим наследием. Интерес Даля к фольклору - преданиям, поверьям и сказкам нашел отражение во многих его произведениях, о которых Н. В. Гоголь отзывался с восхищением: "По мне, он значительней всех повествователей-изобретателей. Может быть, я сужу здесь пристрастно, потому что писатель этот более других угодил личности моего собственного вкуса". В настоящий сборник вошли произведения Даля, объединенные общей темой: столкновением человека с нечистой силой. Иногда "тайна" получает бытовое объяснение, а иногда читателю должно стать действительно страшно: здесь и колдуны, и русалки, и оборотни, и убийства, и продажа души черту, и кара за безбожное поведение.
Содержание:
С. Денисенко - ПИСАТЕЛЬ ВЛАДИМИР ДАЛЬ 1
ДВЕ БЫЛИНЫ 3
БОГАТЫРСКИЕ МОГИЛЫ 4
ЗАУМАРКИНА МОГИЛА 6
ПОСЛУХ - (Предание) 6
АРХИСТРАТИГ 8
ПОДЗЕМНОЕ СЕЛО 8
КЛАД 9
СКАЗКА О КЛАДЕ - (Богатырская сказка) 11
КЛИКУША 14
ПОЛУНОЩНИК - (Уральское предание) 16
БАШКИРСКАЯ РУСАЛКА 18
УПЫРЬ - (Украинское предание) 22
ЧЕРВОНОРУССКИЕ ПРЕДАНИЯ 24
Примечания 25
Владимир ДАЛЬ
УПЫРЬ
Страшные легенды, предания и сказки
С. Денисенко
ПИСАТЕЛЬ ВЛАДИМИР ДАЛЬ
Современный читатель знает Владимира Даля - автора "Толкового словаря", но почти совсем не помнит некогда известного писателя, выступавшего под псевдонимом Казак Луганский. Если в XIX в. вышло несколько собраний его сочинений, то в XX - мы имеем лишь немногочисленные издания избранной прозы. С большим интересом к Далю-этнографу относились советские периферийные издательства. Но и они обычно перепечатывали из сборника в сборник одни и те же произведения писателя: это несколько сказок и физиологических очерков… Как писал один из современных составителей жизнеописания писателя, "в конце концов, для нас, потомков, Даль - это четыре тома "Толкового словаря живого великорусского языка", сборник "Пословицы русского народа". Потомки сами определяют, что для них главное в жизни ушедшего человека".
С этим как-то не хочется соглашаться.
В этих заметках нам хотелось бы сделать акцент в первую очередь на писательстве В. И. Даля и привлечь внимание современного читателя к его творчеству произведениями, составившими эту книгу.
Русский писатель, лексикограф, этнограф Владимир Иванович Даль (1801–1872), сын обрусевших датчанина и немки, родился в местечке Лугане (или Луганском Заводе, ныне г. Луганск) в Малороссии (Екатеринославская губерния) - именно это место впоследствии и дало рождение знаменитому писательскому псевдониму - Казак Луганский. В 1815 г. мальчик был отдан в петербургский Морской кадетский корпус, одно из лучших военно-морских российских заведений. Однако период обучения Даль вспоминал как "годы жизни, убитые мною при корпусном воспитании". "Что скажу о воспитании в корпусе, - писал он в автобиографической записке, - о нем в памяти остались одне розги, так называемые дежурства, где дневал и ночевал барабанщик со скамейкою, назначенною для этой потехи. Трудно ныне поверить, что не было другого исправительного наказания против ошибки, шалости, лени и даже в случае простой бессмысленной досады любого из числа двадцати пяти офицеров". Детство и жизнь в корпусе позднее отразились в повести "Мичман Поцелуев, или Живучи оглядывайся" (1830-е гг.), во многом автобиографической. Но именно в годы кадетства будущий писатель начал писать стихи.
В 1819 г. Даль был выпущен из корпуса мичманом и назначен в Черноморский флот и уже с этого времени начинает записывать песни, сказки, пословицы, собирать народные слова. ("На этой первой поездке моей по Руси я положил бессознательное основание к моему словарю, записывая каждое слово, которое дотоле я не слышал". ) Но служба в Черноморском флоте оказалась недолгой - видимо, Судьба не была расположена к морской карьере будущего писателя. Появившуюся эпиграмму, метившую в молодую любовницу командира Черноморского флота вице-адмирала Грейга, приписали "сочинителю" (так сослуживцы называли мичмана Даля). Несколько месяцев он находился под арестом, был оправдан, но переведен в Балтийский флот, в Кронштадт. Впрочем, через полтора года, в 1826 г., он подает в отставку и поступает на медицинский факультет Дерптского университета. В Дерпте он знакомится и с литераторами - Н. М. Языковым, В. А. Жуковским, А. Ф. Воейковым и др., продолжает писать стихи, работает над исторической поэмой, даже над одноактными комедиями (они не были опубликованы). В 1827 г. появляется первая публикация стихов Даля в журнале "Славянин". С этих пор некоторое время литература и медицина идут рука об руку в его жизни.
В 1828 г. вспыхивает Русско-турецкая война. Даль еще не прошел полного курса врачебных наук, но ему было сделано исключение и позволено держать экзамен на степень доктора медицины. Успешно сдав экзамен не только на доктора медицины, но и хирургии, молодой медик направляется в действующую армию, где приобретает славу искусного хирурга. И все же находит время собирать материалы для словаря. После окончания войны Даль принимает участие в погашении эпидемии холеры (1831), в польской кампании (1831–1832). В следующем году Даль поступает ординатором в Петербургский военно-сухопутный госпиталь, где и служит несколько лет. "Здесь, - по словам его биографа П. И. Мельникова (Андрея Печерского), - он трудился неутомимо и вскоре приобрел известность замечательного хирурга, особенно же окулиста. Он сделал на своем веку более сорока одних операций снятия катаракты, и все вполне успешно. Замечательно, что у него левая рука была развита настолько же, как и правая. Он мог левою рукой и писать, и делать все, что угодно, как правою. Такая счастливая способность особенно пригодна была для него как оператора. Самые знаменитые в Петербурге операторы приглашали Даля в тех случаях, когда операцию можно было сделать ловчее и удобнее левою рукой".
Началом писательской карьеры Даля можно считать публикацию его повести "Цыганка" в журнале "Московский телеграф" в 1830 г. (№ 21–22). А в 1832 г. в Петербурге выходят в свет отдельным изданием "Русские сказки", "пяток первый", "разукрашенные Казаком Луганским". Как писал сам автор позднее, "не сказки сами по себе были мне важны, а русское слово, которое у нас в таком загоне, что ему нельзя было показаться в люди без особого предлога и повода - сказка послужила предлогом. Я задал себе задачу познакомить земляков своих сколько-нибудь с народным языком и говором, которому открывался такой вольный разгул и широкий простор в народной сказке". Биограф Даля справедливо отмечал, что писатель одной из целей имел "изобразить черты народного быта в неподдельном виде" и что "до рассказов Даля русский простолюдин выводился или в виде пейзана, чуть не с розовым веночком на голове, как у Карамзина и его подражателей, или в грязном карикатурном виде, как у Булгарина. В то время не было еще ни "Мертвых душ" Гоголя, ни "Записок охотника" Тургенева". Однако тираж книги изымается, а писатель попадает под арест - власти посчитали, что в сказках содержатся насмешки над правительством. Впрочем, Даля вскоре отпустили, а некоторое количество экземпляров книги сохранилось. Один из них был подарен автором Пушкину. (О взаимоотношениях Даля с Пушкиным, об их совместном путешествии по пугачевским местам в 1833 г., о сюжете "Сказки о Георгии Храбром и о волке" (1836), сообщенном Пушкиным Далю, равно как и о кончине первого русского поэта, при которой присутствовал доктор Даль, имеется обширная литература - мы об этом только упоминаем.)
В 1833 г. Даль женится, оставляет медицинскую практику и отправляется в Оренбургский край в должности чиновника особых поручений. Там он живет восемь лет, там написана большая часть его повестей и рассказов, там собрана большая часть материалов для словаря. На эти и следующие годы приходится, думается, пик популярности Даля-писателя (этому немало способствует выход четырех книжек "Былей и небылиц Казака Владимира Луганского" (1833–1839)). Он постоянно публикует свои произведения в журналах "Библиотека для чтения", "Отечественные записки". Это и сказки, и повести из русского быта (например, "Бедовик", "Колбасники и бородачи", "Павел Алексеевич Игривый" и др.), и рассказы, основанные на изучении преданий киргизов и уральских казаков ("Бикей и Мауляна", "Майна", "Башкирская русалка" и др.). Даль "развивает сделанные им некогда художественные открытия, дополняет их новыми обретениями и с учетом своих обогатившихся представлений о жизни более углубленно отображает окружающую действительность".
В иллюстрированных сборниках начала 1840-х гг. печатаются первые "физиологические очерки" "Уральский казак" (1843), "Чухонцы в Питере" (1846), "Денщик" (1845) "Петербургский дворник" (1845). В "Повестях, сказках и рассказах" (1846) Даль под одной обложкой объединяет сказки и физиологические очерки. По тонкому наблюдению Ю. П. Фесенко, "новаторская разработка литературной сказки в народном духе, а затем ее использование в качестве основы для русского физиологического очерка и сам очерк открывали надежные перспективы для реалистического освоения действительности. <…>…Сказочное начало сочетается с выверенными бытовыми подробностями и сочным просторечием".
Н. В. Гоголь так охарактеризовал повествовательный стиль Даля: "Все у него правда и взято так, как есть в природе. Ему стоит, не прибегая ни к завязке, ни к развязке, над которыми так ломает голову романист, взять любой случай, случившийся в русской земле, первое дело, которому производству он был свидетелем и очевидцем, чтобы вышла сама собой наизанимательнейшая повесть. По мне, он значительней всех повествователей-изобретателей. Может быть, я сужу здесь пристрастно, потому что писатель этот более других угодил личности моего собственного вкуса".
В 1841 г., женившись во второй раз (первая его жена умерла), Даль переезжает в Петербург (он занимает должность секретаря и чиновника особых поручений), а затем, в 1849 г., в Нижний Новгород (в должности управляющего удельной конторой). Далем составлены учебники по зоологии (1847) и ботанике (1849). А за собрание коллекций по флоре и фауне Оренбургского края Даль избирается членом-корреспондентом Академии наук (по отделению естественных наук).
В разное время им написаны сборники рассказов "для народного чтения": "Солдатские досуги" (1843), "Матросские досуги" (1853), "Два сорока бывальщинок для крестьян" (1862). Как писал биограф Даля, "эти "Досуги" не были похожи на искусственные в высшей степени, на каждом слове звучавшие фальшивой нотой тогдашние рассказы генерала Скобелева, знавшего русского солдата, но не ведавшего русского человека. <…>…Не похожи были и на позднейшие книжки для народного чтения, которые писались и пишутся неумелыми руками либо из-за денег, либо с предвзятыми тенденциями".
Надо ли говорить, что все это время продолжается работа над словарем. В 1845 г. Даль печатает несколько статей под заглавием "Русский словарь", а в 1861 г. наконец выходит в свет первый выпуск "Толкового словаря живого великорусского языка" (следующие выпуски издавались до 1867 г.), в 1862 г. - "Пословицы русского народа".
В 1859 г. Даль уходит в отставку и живет в Москве. За словарь ученый удостаивается Ломоносовской премии и в 1868 г. избирается почетным членом Академии наук. Последние годы жизни он занимается подготовкой второго издания словаря (это "исправленное и значительно умноженное по рукописи автора" издание в четырех томах увидело свет уже после смерти Даля - в 1880–1882 гг.), пишет "Картины русского быта" для журнала "Русский вестник" (1867–1868) и работает над "Бытописанием", Пятикнижием Моисея, изложенным для простонародья (рукопись, не пропущенная цензурой, на сегодняшний день не обнаружена).
Собиратель народных преданий, поверий и сказок, В. И. Даль говорил, что "большая часть тех, кои считают долгом приличия гласно и презрительно насмехаться надо всеми народными предрассудками, без разбора, - сами верят им втихомолку или, по крайней мере, из предосторожности не выезжают со двора в понедельник и не здороваются через порог".
Сравнивая особенности южных и северных преданий о колдунах во вступлении к циклу статей "О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа" (публиковался в 1843–1846 гг.; позднее издан отдельно в 1880 г.), Даль отмечал: "Север наш искони славится преимущественно большим числом и разнообразием поверий и суеверий о кудесничестве разного рода. <…> Кудесники и знахари северной полосы отличаются также злобою своею, и все рассказы о них носят на себе этот отпечаток. На юге видим более поэзии, более связных, сказочных и забавных преданий и суеверий. В коих злобные чернокнижники являются только как необходимая прикраса, для яркой противоположности. Нигде не услышите вы столько о порче, изурочении, как на Севере нашем; нигде нет столько затейливых и забавных рассказов, как на Юге".
Наша подборка из сочинений Даля дает представление об таком "разнообразии поверий", в которых человек сталкивается с потусторонним миром. Иногда Даль обрабатывает сюжет, создавая на его основе собственное произведение. Иногда просто записывает услышанное, сопровождая своими комментариями, как это сделано, например, в очерке "Богатырские могилы": "Отчего костер сгорает и кто кладет в основание нового памятника два сучка крестом - этого никто не знает; по крайней мере, вы не найдете никого, кто бы это вам сказал. <…> Если мы не согласимся верить вместе с народом в это чудо, то остается предположить либо что распространенное и укоренившееся в народе поверье заставляет того или другого, кого случай наведет в урочное время в то место, зажечь костер и утаить это, обманывая себя и других, как это нередко в суевериях случается, либо что этот обряд всесожжения составляет тайну немногих, соблюдающих в роде своем какое-нибудь заветное предание".