Но зато к тем двоим, купившим юпкетчера до меня, я все еще испытывал теплое чувство. Куда, интересно, они ушли? Именно их следовало бы подвергнуть экзамену на пригодность. Всегда-то я опаздываю. Правда, о том, что объектом проверки не стал мужчина, особенно жалеть не стоит. Какой-то он беспокойный, точно в голове у него скачет шарик от пинг-понга. Вряд ли такой выдержит "кротовью жизнь". А вот женщина - другое дело. Испытать ее в качестве кандидата, безусловно, стоило бы. Ведь именно она захотела купить юпкетчера. Первый член команды - женщина. Хорошее предзнаменование. Охлаждая горошинками льда рот, я с сожалением думал об упущенной возможности. Почему я сразу же не заговорил с ними? Теперь между нами уже могла бы возникнуть духовная близость. Вопрос - в каких они отношениях. Муж и жена? Возможно, и нет. Если они муж и жена или что-то вроде этого, особых надежд питать не стоит. Юпкетчер принадлежит миру одиноких, тех, кто разговаривает сам с собой. Женатые пары такой товар не покупают. Правда, супругов, напоминающих чужих друг другу, больше, чем посторонних людей, похожих на супругов.
Надо идти. Облагодетельствованный приобретением юпкетчера, я ничего больше не желал. В такой ветреный день спускаться в темноте на машине к уходящему в море скалистому мысу не рекомендуется. От соленых брызг автомобиль быстро начинает ржаветь.
К освободившемуся после ухода студента стулу подошел человек. Огромная голова, очки в массивной оправе, землистый цвет лица... Продавец насекомых. Он развернул пакет с бутербродами, пододвинул стул. На меня - никакого внимания.
Свободных мест мало, поэтому появление его именно за моим столиком не такая уж невероятная случайность. Он старательно жевал свернутые трубочкой ломтики хлеба, запивая их кофе из бумажного стаканчика.
- Устроили себе перерыв?
Продавец насекомых перестал жевать и глянул на меня исподлобья:
- Вы это мне?
- Не помните меня? Я у вас только что купил юпкетчера.
В течение нескольких секунд он, не раскрывая рта, пристально смотрел на меня через очки с толстыми, чуть ли не пуленепробиваемыми стеклами. Он как будто чего-то опасался. Может быть, того, что я Свинья? Полноту обычно связывают с тупостью. Люди противоположного пола тебя сторонятся, а того же - просто игнорируют. Полнота мешает даже при устройстве на работу. Диспропорция масс тела и мозга вызывает ассоциацию с китом или динозавром. Да и я терпеть не могу жирных и не люблю разговаривать с ними, хотя сам такой.
- Он вам не по вкусу, что ли? - настороженно спросил продавец.
Не могу сказать, что я полностью поверил его рассказу о юпкетчере. Но мне не хотелось разочаровываться, поэтому я не желал выслушивать никаких признаний и поспешил сказать:
- Ничего подобного, наоборот, он мне понравился. Заставляет над многим задуматься. Правда... Вы сами их собирали? Сейчас, когда разрушается окружающая среда, насекомые постепенно исчезают. Я слышал, что есть люди, которые специально занимаются их разведением.
- Есть. Действительно, находятся прямо-таки фокусники, которые разводят насекомых, не просто давая им корм, но и с помощью клея и пинцета.
- Сколько всего вы их продали? - Лучше перевести разговор на более безопасную тему.
- Одного.
- Да бросьте вы.
- Если хотите вернуть, пожалуйста.
- Зачем?
- Я же вижу, что вы недовольны.
- Но, кажется, передо мной еще кто-то покупал?
- Нет, никто.
- Да покупали же. Помните, двое...
- Я вижу, вы простак. Это же подставные покупатели, обыкновенные зазывалы.
- На зазывал они не похожи.
- У них с универмагом что-то вроде соглашения, так что они не просто жулики. А бабенка ничего, верно? С такой в паре нетрудно обвести покупателя вокруг пальца.
- Наверное, - согласился я.
- Да, бабенка что надо. И пройдоха, каких мало...
- Я как-то в газете видел новейшую классификацию по типам, всего их насчитывается пять: мать, хозяйка, жена, женщина, личность... Как вы думаете, к какому типу принадлежит эта?
- Меня классификации не интересуют.
- Однако, эта классификация - результат специальных исследований телеграфно-телефонной компании. Метод разработан на основе анализа рынка и вполне заслуживает доверия.
- Вы действительно в это верите?
Над самыми нашими головами пролетела стайка воробьев. И, словно гонясь за ними, крышу обволокли дождевые тучи. Навесы над лотками затрепетали на ветру, покупатели уже готовы были бежать. Некоторые продавцы стали сворачивать торговлю. То ли распродали свой товар, то ли потеряли надежду, что его купят.
- Вам, пожалуй, лучше вернуться к себе. Того и гляди дождь пойдет.
- А я уже закончил торговлю.
Продавец насекомых наколол на вилку тонкие ломтики ветчины и помидора и улыбнулся. Открытая детская улыбка очень шла ему.
- Не нужно терять надежды. Товар, о котором можно только мечтать. Вдруг продадите еще парочку.
- Странный вы человек, что это за торговля?..
Продавец насекомых погладил голову мохнатыми пальцами. Растрепанные волосы точно прилипли к коже, и стало еще заметнее, какой у него непомерно большой череп.
К лотку, расположенному рядом с закусочной, подошел покупатель. Здесь продавался универсальный вибратор. Это устройство имело форму эллипса и было оснащено объемными насадками, как у электродрели. В том числе чесалкой для спины, зубной щеткой, губкой для лица, массажной щеткой для волос, резиновыми шариками для растирания плеч, маленьким молоточком. В самом деле - полезное изобретение. Но не было в нем очарования мечты. На лотке выставили лишь образец - следовало заплатить наличными десять процентов стоимости и оставить заказ с указанием адреса и фамилии, в течение недели покупка доставлялась на дом - условия несколько подозрительные. Непонятно, на что здесь могли клюнуть покупатели.
- Противоположность мечты - прагматизм, - кивнул я на соседний лоток.
- Это мошенничество на дилетантском уровне. Но слишком несуразные предметы для торговли тоже не годятся. Лучше всего подбирать бытовые, и в первую очередь - кухонные. Но когда дело идет бойко, сразу появляются конкуренты. Поэтому любые повторения недопустимы. В одном месте единожды - вот главный принцип. И пока выдумаешь что-то новое, носишься из города в город, как перелетная птица, - с души воротит.
- А с юпкетчером повторяться можно?
- Вы считаете, что я вас обманул?
- Не имеет значения, вы ешьте, ешьте. Что у вас было на завтрак?
- Какое вам дело?
- А я ем по утрам сладкий картофель и оладьи. Оладьи сам жарю.
- Мне такой завтрак противопоказан.
- Скорее уж мне.
- Я уже лет десять вообще не завтракаю...
- Что это, гром?
- Какая разница!
Он вгрызся в бутерброд, словно в само людское коварство. Вполне резонно, подумал я. Я бы на его месте был настроен точно так же.
- Могу забрать у вас остальных юпкетчеров. Если, конечно, их не больше пяти-шести.
- Зачем? - Продавец насекомых отправил в рот остаток бутерброда. - Что-то я вас не пойму, что вы замыслили?
- Нам, толстякам, скупость несвойственна.
- Полнота и характер не связаны между собой. - Он перестал жевать и мрачно продолжил: - Человек полнеет от накопления в организме черного жира в подкожном слое толщиной в несколько сантиметров.
- Вы, я вижу, специалист.
- Пересказываю то, что вычитал в газете.
- Собираетесь еще где-нибудь торговать оставшимися юпкетчерами?
- Натерпелся я с этими насекомыми.
- Не выбрасывать же их.
- Можно было бы натолочь их и продавать под видом лекарства, но для этого проще взять обычный древесный уголь. И коробки сохранятся, а они стоят недешево.
- В таком случае уступите юпкетчеров. Не хотите за них билет на корабль? Чем бросать просто так, лучше обменять, никакого убытка не будет.
Время показать билет на корабль, пожалуй, еще не настало, тут же подумал я. И поэтому, проговорившись, заерзал на стуле, словно под меня подложили ледышку. Я, кажется, зашел слишком далеко, стремясь защитить жучка. Ведь нападать на юпкетчера значило ставить под сомнение мою проницательность. Мне казалось, что жук-часы может подсказать способ спасти людей от враждебности и недоверия друг к другу. Например, у человекообразных обезьян, имеющих много общего с человеком и его предками, наблюдаются две тенденции. Тенденция к экспансии - социализации путем объединения - и тенденция к фиксации - созданию крепости путем замыкания в определенной жизненной сфере. Вот и человек испытывает влияние обеих этих взаимоисключаемых тенденций. Благодаря им люди, с одной стороны, смогли распространяться по земле, приспособляясь к новым условиям лучше всяких мышей и тараканов, а с другой - приобрели талант ненависти, позволяющий им убивать друг друга. Этот обоюдоострый меч оказался слишком тяжелым для человека, покорителя природы. В политике люди встали на кровавый путь, словно пытаясь вспороть брюшко крохотной рыбешки мощной электрической пилой. Если бы мы, как юпкетчеры...
- Что вы даете взамен?
- Билет на корабль.
- Вы прямо, как опросчик. - Продавец насекомых допил остатки кофе и внимательно посмотрел на меня через толстенные стекла очков. - Вам еще нужно поучиться, чтобы обходить конкурентов.
- Опросчик?..
- Не знаете, что это за люди? Не знаете, по лицу вижу. Они обычно стоят на перекрестках с бумагой и шариковой ручкой.
- Видел таких, чем же они занимаются?
- "Вы, наверное, уже обдумали план летнего путешествия?.." - так они обычно начинают, а кончают тем, что выманивают деньги якобы в качестве вступительного взноса в туристское общество на весьма льготных условиях.
- Ошибаетесь. - Хотя я и колебался, но теперь уже не мог не достать заветные предметы из кожаного футляра. - Смотрите, ключ и билет на корабль. Сертификат на право выжить.
Кто-то сзади дотронулся до моего плеча. Я ощутил приторный запах напомаженных волос.
- Прекратите! Незаконная торговля. Вы обязаны оплатить место и только после этого можете начинать продажу.
Около меня стоял, злобно сверкая глазами, мужчина, причесанный на косой пробор. Могучие плечи и значок на лацкане пиджака указывали на то, что он служит в охране универмага.
- Я никакой торговлей не занимаюсь.
- Пройдемте со мной. Дадите объяснения в конторе.
Со всех сторон на меня устремились взгляды. Стена любопытных в ожидании представления. Тип со злыми глазами схватил меня за руку. Он с такой силой сжал мне пальцы, что запястье стало затекать. Знает, как нужно обращаться с подобными людьми. Я взглядом запросил помощи у продавца насекомых. Замолви он хоть словечко, все бы обошлось. Но он сидел потупившись и искал что-то в карманах. Да, по одному разговору человека не определишь. Это мне послужит уроком на будущее. Нельзя допустить, чтобы по неосмотрительности у меня из рук уплыл сертификат.
Делать нечего, я поднялся со стула. Неожиданно охранник отпустил мои пальцы. Продавец насекомых протянул ему правую руку. В ней была зажата светло-коричневая карточка.
- Разрешение. Третий ряд, восемнадцатое место.
- Не пойдет, не пойдет, торговали не вы, а этот человек.
- Он мой компаньон. В соглашении, насколько мне помнится, не содержится пункта, гласящего, что торговать может только тот, на чье имя выдано разрешение.
- Ну что ж, может быть... - заколебался охранник.
- Ничего не поделаешь, пойдем вместе в контору.
- Не нужно. Я выяснил обстоятельства дела, так что всё в порядке.
- Нет, так не годится. Вы опозорили меня перед людьми, и я хочу, чтобы инцидент был улажен по всем правилам, - продолжал напирать продавец.
- Извините. Но дело в том, что мы обычно просим воздерживаться от заключения сделок в неустановленном месте.
- Понимаю. Благодарю вас.
Злобный тип извинительно сложил ладони и, быстро пятясь назад, исчез. Я обдумал случившееся. Мне стало стыдно, что я в какой-то момент усомнился в продавце насекомых.
- Спасибо, что выручили.
- Среди них много бывших полицейских. Из кожи вон лезут, стремясь выслужиться.
- Всё же возьмите, - я протянул билет на корабль. - Конечно, этот футляр не так красив, как коробка для юпкетчера, но зато кожа натуральная, работа ручная.
- Футляр-то прекрасный, а вдруг внутри какая-нибудь дрянь. Скажите честно.
- Ну что вы! Там сертификат на право выжить. Откройте и посмотрите.
- Выжить после чего?
- После катастрофы, разве непонятно?
- Какой катастрофы?
- Вы не считаете, что мы на пороге катастрофы? Природа, человек, земной шар, мир.
- Считаю. Считаю, конечно, но не представляю себе, что тут можно сделать.
- Пойдемте. Я вам всё покажу.
Я поднялся, но продавец насекомых продолжал сидеть, даже не собираясь брать футляр с билетом на корабль.
- Терпеть не могу все, что именуется "общественным движением". Я из тех, кто думает: пусть все идет как идет.
- А я и не призываю вас заботиться о других. Сертификат предназначен для вас лично.
- Нет, пожалуй, воздержусь. Я не тот человек, который ради того, чтобы выжить, пойдет по трупам. Непомерное вожделение - тяжкий грех.
Разумный ответ. Попал в самое больное место.
- Неужели не понятно, ведь я предлагаю билет в обмен на оставшихся юпкетчеров.
- Поговорим об этом позже, не будем спешить.
- Вы не отдаете себе отчета в том, что нас ждет. Катастрофа надвигается, она вот-вот разразится. Вы газеты читаете?
- Что значит "вот-вот"?
- Возможно, даже завтра - я бы не удивился.
- Значит, не сегодня, а завтра?
- Я говорю условно. Может быть, в следующее же мгновение. Во всяком случае, она надвигается.
- Держу пари.
- Какое?
- Наступит ли через десять секунд, - он положил палец на кнопку секундомера своих часов, - катастрофа, как вы утверждаете. Ставлю десять тысяч, что не наступит.
- Я ведь говорил только о подобной возможности.
- Могу продлить до двадцати секунд.
- В обоих случаях пятьдесят на пятьдесят - возможно и то и другое.
- Будем ли мы спорить, что пройдет двадцать минут, что пройдет два часа, что пройдет два дня, что пройдет два месяца, что пройдет два года, - все равно вероятность та же - пятьдесят на пятьдесят.
- Без пари вам неинтересно?
- Не придирайтесь, вы прекрасно понимаете, что я хочу сказать. Представим себе, что катастрофа разразится через двадцать секунд. Тогда выигрыш ни к чему, на том свете деньги не понадобятся. Только если ничего не случится, тот, кто на это ставил, положит в карман денежки. Так что в любом случае пари не будет иметь никакого смысла.
- Что же тогда мешает вам взять билет на корабль?
- Надоели мне ваши разговоры.
- Почему?
- Я не люблю людей, торгующих концом света.
Хочешь подыхать - подыхай. Такая огромная голова, а набита гнилыми бобами. Наверное, и юпкетчера я напрасно у него купил.
- Пожалеете, но будет уже поздно.
- Схожу-ка я в уборную.
- Вам и вправду не нужен билет на корабль?
Продавец насекомых поднялся со стула. Я не мог допустить, чтобы столь ценные для меня билеты служили поводом для насмешек. Но тут он протянул руку, ловко схватил футляр и поправил сползающие с носа очки, лицо его расплылось в улыбке. То ли хотел помириться, то ли издевался надо мной - не поймешь.
- Подождите у моего лотка, я быстро вернусь.
- А вдруг не вернетесь, плакал тогда мой билет.
- У меня там остался товар.
- Юпкетчеры, которых вы собираетесь выбросить? Разве могут они служить залогом?
Продавец насекомых снял с руки часы и положил их на то место, где до этого лежал футляр.
- Хронометр марки "Сейко" новейшей модели. Боюсь, вы сами сбежите с ним.
3. Зазывалы похищают "сертификат на право выжить" и скрываются
Лоток продавца насекомых был закрыт. Видимо, у него в самом деле пропало желание торговать. Над соседним лотком слева (не помню, что там продавали) тоже сняли вывеску. Небо все еще было обложено тучами, в любую минуту мог начаться дождь, да и универмаг скоро закрывался, часы показывали двадцать минут седьмого. Зайдя за прилавок, я обнаружил лежавший на стуле большой чемодан. Наверное, в нем были юпкетчеры. Я не люблю, когда на меня смотрят посторонние, поэтому скрючился и присел на корточки. Напрасная предосторожность. Редкие покупатели суетливо бежали к выходу, как мелкие крабы на побережье, не захваченные отливом.
Часы продавца насекомых я переложил из заднего кармана брюк в нагрудный. Настроение испортилось. И не только от погоды. Неужели я раскаиваюсь, что отдал билет на корабль продавцу насекомых, думал я. Не успел объявиться товарищ, о котором я столько мечтал, тут же иду на попятный. Отвратительная манера. Нужно обдумать всё как следует. Человек он совсем неплохой. Не очень-то приветливый, но это даже лучше, чем если бы он оказался болтуном. Да и не всякий способен открыть юпкетчера. Наверное, голова у него варит гораздо лучше, чем это может показаться со стороны. И это замечательно - что хорошего, если бы первым моим товарищем стал совсем уж ординарный человек.
На всякий случай, как только он вернется из уборной, я скажу, что являюсь капитаном, и попрошу поставить подпись под обязательством немедленно покинуть корабль по первому же требованию, решил я. Тот самый корабль, который я открыл, придумал и построил. Команда, естественно, обязана безоговорочно повиноваться капитану. На подпись, конечно, можно и наплевать. Но тогда будет приведена в действие система принуждения. Вообще-то она носит оборонительный характер и направлена против внешних врагов, но может быть использована и против ослушника - что делать, при совместной жизни необходима хотя бы минимальная дисциплина. Я не собираюсь добиваться слепого подчинения капитану - мне это ни к чему, - но нельзя допустить, чтобы корабль превратился в братскую могилу. Бывают обстоятельства, когда без решительных действий не обойтись. Но, если не идти иногда на разумный компромисс, можно навсегда остаться в одиночестве. Ведь мой корабль не рассчитан на одного или двоих. Я планирую взять на борт триста восемьдесят пять человек. И, если не хочу обречь судно на заведомую гибель еще до того, как будет поднят якорь, нужно обязательно добиться, чтобы продавец насекомых взошел на борт.
На лотке напротив, где торговали этикетками (коллекция состояла из нескольких тысяч спичечных этикеток и конфетных оберток), продавщица поспешно упаковывала товар. Явно раздосадованная вялой торговлей, она укладывала в саквояж планшеты, даже не утруждая себя тем, чтобы разобрать их. Ничего удивительного, что торговля у нее не шла. Хоть и не похожий на юпкетчеров, ее товар был тоже рассчитан на слишком уж тонкий вкус. Да и стоять за прилавком в желтых солнечных очках и в изысканнейшем кимоно женщине далеко не первой молодости было не к лицу. К тому же, внизу прилавка красовалась сентиментальная надпись: "В память о покойном супруге", что приводило к прямо противоположному результату - покупатели буквально шарахались от лотка. Может быть, продавец насекомых действительно прав: непомерное вожделение - тяжкий грех.