Неученая женщина
Хасидская притча
Однажды к ребе Шалому пришла женщина с какой-то личной бедой.
– Я сделала всё, что могла, ребе, – пожаловалась она, изложив суть проблемы. – Теперь всё зависит от милости Божьей, а Ею я могу заручиться только через Вас, ребе. Пожалуйста, помолитесь за меня Господу!
Ребе в этой просьбе сразу отказал:
– Вера – вот самое главное, почтеннейшая.
Посетительница пришла в глубокое уныние. Эта честная благочестивая женщина очень нуждалась в помощи. С её точки зрения, у ребе не было никаких оснований для отказа. Набравшись духу, она вымолвила:
– Да разве я буду спорить с вами, ребе?
– И всё-таки споришь, – резко ответил он. – Уж не думаешь ли ты, что понимаешь эту ситуацию лучше меня?
– Я женщина неучёная, – ответила она спокойно, – но знаю кое-что из Торы. Так вот, там сказано, что когда наших предков едва не настигло войско фараона на берегу Красного моря, Бог вначале спас их, и только потом они уверовали в Него. Спасение предшествовало вере. Я точно такая же. Если Бог выручит меня сейчас, в данной ситуации, я, несомненно, тоже уверую.
– Этого ещё не хватало! – закричал ребе Шалом. – Какая-то неграмотная женщина собирается учить меня Торе! Никто до сих пор не мог превзойти меня в толковании Торы!
Женщина стояла молча, не отстаивая свою точку зрения, но и уходить так просто не собиралась. Вдруг лицо ребе расплылось в улыбке, а затем он от всей души расхохотался:
– Впрочем, что я говорю. Никто – до сегодняшнего дня! Да, да, никто, кроме тебя!
Ребе помолился за эту женщину, и Бог дал ей то, в чём она нуждалась.
Как спросить
Было у старого раввина два ученика, которые очень любили покушать. Однажды один из них задает учителю вопрос:
– Можно ли я буду принимать пищу во время молитвы?
Раввин возмутился:
– Как же это можно во время святой молитвы Господу еще и обедать?!! Нет, конечно, нельзя!
Через некоторое время другой ученик говорит ему:
– Я так люблю Бога, так люблю ему молиться, что готов этим заниматься даже тогда, когда обедаю!
Раввин подумал и ответил:
– Ты прилежный ученик, раз с такой любовью посвящает себя Богу, что готов молиться ему даже во время обеда.
Земля и пепел
Однажды монахи разговаривали о смирении. Один из знатных граждан города Газы, слыша слова, что, чем более кто приближается к Богу, тем более видит себя грешным, удивлялся и говорил:
– Как это может быть?
Он, не понимая, хотел узнать, что значат эти слова.
Один монах сказал ему:
– Именитый господин, скажи мне, кем ты считаешь себя в своём городе?
Он отвечал:
– Считаю себя великим и первым в городе.
– Если же ты пойдёшь в Кесарию, то кем будешь считать себя там?
– Последним из тамошних вельмож.
– Если же ты отправишься в Антиохию, кем ты будешь там себя считать?
– Там буду считать себя одним из простолюдинов.
– Если же пойдёшь в Константинополь и приблизишься к царю, то там кем ты станешь считать себя?
– Почти нищим.
– Вот так и святые, – сказал монах, – чем больше приближаются к Богу, тем более видят себя грешными. Ибо Авраам, когда увидел Господа, назвал себя землёю и пеплом.
Шершень и паук
Однажды, сидя в саду, Давид увидел, как шершень пожирал паука.
– Что за прок в этих тварях Твоих, Господи? – сказал он. – Шершень портит соты, и сам ничего не производит полезного; паук целый год ткёт, а одеться не во что.
– Давид! – отвечал Творец. – Ты издеваешься над творениями Моими? Придёт время, и ты нуждаться будешь в них.
Спасаясь от преследования Саула, скрылся Давид в пещере. Послал Господь паука, и тот заткал паутиной вход в пещеру. Пришёл Саул и видит: вход паутиной заткан. И удалился, не входя в пещеру.
Выйдя из своего убежища и увидев, в чём дело, Давид был готов расцеловать паука.
– Благословен, – сказал он, – создавший тебя, благословен будь и ты!
После этого случая узнал Давид, что Саул расположился на холме Гахила, и пошёл в то место. Саул спал в шатре. И тут же лежал Авенир, военачальник Саула. Авенир был роста исполинского и телом своим занимал всё пространство вдоль шатра так, что голова его была у одного входа в шатёр, а ноги достигали противоположного. Когда явился Давид, Авенир лежал, держа ноги согнутыми в коленях, и Давид прошёл под коленями его, а в ту минуту, когда Давид, с копьём Саула и сосудом с водой, собирался уходить, Авенир вдруг начал выпрямлять ноги, как две гигантские колоды, опуская их над Давидом. Воззвал Давид к Господу:
– Боже мой! Боже мой! Для чего Ты оставил меня?
Навёл Господь шершня на Авенира; ужаленный исполин снова согнул ноги – и Давид мог свободно выйти из шатра.
И воспел Давид хвалу Господу.
Воля Бога
Человек проделал долгий путь по суше и по морю, чтобы самому убедиться в необычных способностях Мастера.
– Какие чудеса сотворил твой Мастер? – спросил он одного ученика.
– Смотря что называть чудесами. В вашей стране принято считать чудом, если Бог исполнит чью-то волю. У нас же считают чудом, если кто-то исполнит волю Бога.
Драгоценность греха
Хасидская притча
Однажды на ребе Леви Ицхака из Бердичева напал на дороге грабитель, известный своей жестокостью и порочностью. Он схватил ребе за лацкан, вытащил из повозки и, прижав спиной к дверце, заорал:
– Знаешь, кто я такой?
– Знаю, – спокойно ответил ребе, – и должен сказать, я тебе завидую.
– Вздумал надо мной насмехаться? – завопил бандит. – Что значит – завидуешь? Чем это может такой, по-вашему, бывалый преступник, как я, вызвать зависть благочестивого ребе?
– Наши мудрецы учат, – промолвил ребе, – что из любви к грешнику, возлюбившему Господа и раскаявшемуся в грехах своих, он засчитывает все его злодеяния как заслуги. А теперь посмотри на меня: мои грехи незначительны и малочисленны. Если какие крохи Господней любви мне и достаются, то явно помимо моих грехов. Но ты – совсем другое дело! Слава о твоих злодеяниях распространилась повсюду. Если бы ты возлюбил Господа и покаялся, никто бы и рядом не стоял по величине твоих заслуг перед ним! Вот почему меня берёт зависть!
Сказав это, ребе Леви Ицхак схватил грабителя за лацканы и тряс его, страстно умоляя покаяться, так что в итоге сердце злодея дрогнуло и он обратился к Богу.
Два ангела
В раю было два ангела. Один всегда отдыхал на облаке, а другой летал от земли к Богу.
Отдыхающий ангел решил спросить другого:
– Что же ты летаешь туда-сюда?
– Я ношу Богу послания, которые начинаются со слов: "Помоги, Господи…". А почему ты всегда отдыхаешь?
– Я должен носить Господу послания, которые начинаются со слов: "Спасибо, Господи…".
Чудо
Несколько путников, гревшихся у огня придорожной гостиницы, хвалили каждый своего раввина. Один из них рассказал, что в течение пятнадцати лет у него с женой не было детей, и только благодаря благословению раввина менее года назад родилась дочь.
Другой поведал о том, что благословение раввина вернуло домой непокорного сына.
Третий сообщил, что раввин благословил его рискованную сделку, он вложил в нее большую сумму денег, но потерял абсолютно все.
– А в чем же заключается чудо? – спросили слушатели третьего путника.
– Чудо в том, – ответил тот, – что я сохранил веру в Бога и в своего раввина.
Притча о салате
Один монах мыл листья салата. К нему подошел другой монах и, желая испытать его, спросил:
– Можешь ли ты повторить, что говорил старец в проповеди сегодня утром?
– Я не помню, – признался молодой монах.
– Для чего же ты слушал проповедь, если ты уже ничего не помнишь?
– Посмотри, брат: вода моет салат, но не остается на его листьях. Салат, тем не менее, становится чистым.
Убитая собака
Закончив проповедь, священник заметил мальчика, который дольше всех прихожан уже не первый раз задерживался в церкви. Видно было, что его что-то беспокоит. Подойдя к мальчику, он поинтересовался, сможет ли он чем-нибудь ему помочь.
– Скажите, ад правда существует? – поднял полные испуга глаза мальчик.
– У тебя что-то случилось? Покайся, расскажи мне, – предложил священник.
– Несколько дней назад собака укусила моего младшего брата. И я со злости забил эту собаку палкой до смерти.
– Не печалься так, – попытался успокоить его священник. – Ты уже покаялся, и Бог простит тебя.
– Да мне вовсе не нужно прощение Бога! Я боюсь, что когда умру и попаду в ад, там я встречусь с этой собакой.
Молитва сапожника
Как-то сапожник пришёл к раввину из Гера и сказал:
– Скажи, как мне поступить с утренней молитвой? Мои клиенты – небогатые люди, у них всего лишь по одной паре обуви. Я беру в ремонт их обувь вечером и работаю почти всю ночь. К рассвету я не успеваю всё закончить, а ведь людям нужна обувь до начала работы. Как же мне быть с утренней молитвой?
– Как ты молился до сих пор?
– Иногда я быстро проговариваю молитву и возвращаюсь к работе, но затем мне становится не по себе. Иногда мне приходится и вовсе пропускать молитву. В этом случае я также ощущаю чувство какой-то потери, и каждый раз, когда поднимаю обувной молоток, я почти слышу вздох своего сердца: "Как же мне не везёт; у меня совсем нет времени на утреннюю молитву!"
– Если бы я был Богом, – ответил раввин, – то этот вздох для меня был бы дороже самой молитвы.
Лекарство для страха перед Богом
Один учёный, но очень скупой еврей однажды пришёл к рабби Аврааму из Стратина и сказал:
– Говорят, что ты, уважаемый рабби, даёшь людям удивительные лекарства и умеешь исцелять. Дай же и мне лекарство, которое научит меня бояться Бога!
– Для страха перед Богом, – ответил рабби Авраам, – у меня нет лекарства. Но если хочешь, могу дать тебе лекарство, которое поможет тебе любить Бога.
– Этого я желаю ещё более! – воскликнул учёный. – Пожалуйста, дай мне его!
– Это лекарство, – ответил рабби, – любовь к ближнему.
Забудь самого себя
Как-то после молитвы ученик Баал Шема попросил рассказать ему, что тот видел.
– Я вознёсся на небо, – сказал тот просто, – и на этот раз видел больше чудесного, чем за всё время с тех пор, как я приобрёл небесные познания. Слава Единству!
– Могу ли я видеть подобные вещи? – спросил ученик, затаив дыхание.
– Нет, не "ты".
Ученик чувствовал себя обескураженным, а Баал Шем продолжал:
– Не ты, ибо это твое "ты" должно быть уничтожено. Ты должен слиться с Единством.
– Но каким образом?
– Сосредоточь свои мысли на Боге, забудь самого себя.
О двух младенцах
В животе беременной женщины разговаривают двое младенцев.
Один из них – верующий, другой – неверующий.
– Ты веришь в жизнь после родов?
– Да, конечно. Всем понятно, что жизнь после родов существует. Мы здесь для того, чтобы стать достаточно сильными и готовыми к тому, что нас ждет потом.
– Это глупость! Никакой жизни после родов быть не может! Ты можешь себе представить, как такая жизнь могла бы выглядеть?
– Яне знаю все детали, но я верю, что там будет больше света, и что мы, может быть, будем сами ходить и есть своим ртом.
– Какая ерунда! Невозможно самим ходить и есть ртом! Это вообще смешно! У нас есть пуповина, которая нас питает. Знаешь, я хочу сказать тебе: невозможно, чтобы существовала жизнь после родов, потому что наша жизнь – пуповина – и так уже слишком коротка.
– Я уверен, что это возможно. Все будет просто немного по-другому. Это можно себе представить.
– Но ведь оттуда ещё никто никогда не возвращался! Жизнь просто заканчивается родами. И вообще, жизнь – это одно большое страдание в темноте.
– Нет, нет! Я точно не знаю, как будет выглядеть наша жизнь после родов, но в любом случае, мы увидим маму, и она позаботится о нас.
– Маму? Ты веришь в маму? И где же она находится?
– Она везде вокруг нас, мы в ней пребываем и благодаря ей движемся и живем, без нее мы просто не можем существовать.
– Полная ерунда! Я не видел никакой мамы, и поэтому очевидно, что ее просто нет.
– Не могу с тобой согласиться. Ведь иногда, когда все вокруг затихает, можно услышать и почувствовать, как она гладит наш мир. Я твердо верю, что наша настоящая жизнь начнется только после родов. А ты?
Живут как голуби, а дерутся, как коты
Что мужем все восхищены -
не радость для его жены.
Если женишься вслепую,
поводырём станет жена.
У богатых нет детей,
а есть наследники.
Свекровь бывает зла, забыв,
что и она невесткою была
в былые времена.
Из всех замужних и женатых
свою беду поймут скорей мужья,
чьи жены глуповаты,
и жены дураков-мужей.
Подарок маме
У одной еврейской мамы было три сына. Когда они выросли, то все стали удачливыми бизнесменами и разбогатели, а мама состарилась и жила одна в маленьком домике. И вот решили сыновья сделать маме подарки.
Старший сын сказал:
– Я купил для мамы огромный дом на сорок комнат, со слугами и швейцаром. Пусть мама хоть на старости лет поживет в роскоши.
Средний сын сказал:
– А я купил для мамы шикарный автомобиль и нанял личного шофера. Пусть мама хоть на старости лет поездит с комфортом.
А младший сын сказал:
– А я вас всех переплюнул. Вы даже не знаете, что наша мама любит больше всего. А больше всего мама любить читать Тору. Но она уже старенькая и плохо видит. Вот я и придумал: двенадцать лет двадцать раввинов обучали вот этого попугая Торе, и теперь он читает всю Тору наизусть. Ему только нужно назвать номер главы, и он сразу начинает ее рассказывать.
Братья согласились, что это – замечательный подарок.
Через некоторое время, сыновья приехали к маме в гости и стали расспрашивать:
– Ну, мама, как тебе наши подарки, тебе стало лучше жить?
И мама сказала старшему:
– Спасибо, сыночек, за такой хороший подарок – дом на сорок комнат, но только к чему они мне? Я все равно живу только в одной своей комнате.
Среднему сыну она сказала:
– Спасибо тебе, сыночек, за такой прекрасный автомобиль с шофером, да только куда мне ездить на старости лет? У меня и дел никаких нет, да и вижу я плохо. Так что видами из окна машины любоваться не могу.
А младшему сыну она сказала:
– А вот ты, сыночек, мне угодил! Ты знаешь, что маме нужно. Суп из этой курочки, что ты мне прислал, был просто замечательным.
По-человечески
Когда у ребе Иоханана бен Заккая умер сын, пришли ученики утешать его.
Первым вошел ребе Элиэзер, сел перед ним и сказал:
– Разрешишь ли, учитель, сказать тебе слово утешения?
– Говори.
– Прародитель Адам имел сына, и когда сын этот пал мёртвым, Адам утешился в своей скорби, что подтверждается его же словами: "Бог даровал мне другое дитя вместо Авеля". Утешься и ты, учитель!
– Разве мало для меня моей собственной скорби, – ответил ребе Иоханан, – что ты еще про скорбь Адама напоминаешь мне?
Вошел ребе Иошуа и сказал:
– Разрешишь ли, учитель, сказать тебе слово утешения?
– Говори.
– Иов имел сыновей и дочерей, и все они погибли в один день. И Иов утешился, говоря: "Бог дал и Бог взял. Да будет благословенно имя Господне!" Утешься и ты, учитель!
– Разве мало для меня моей собственной скорби, – ответил ребе Иоханан, – что ты еще про скорбь Иова напоминаешь мне?
Вошел ребе Иосе и сказал:
– Разрешишь ли, учитель, сказать тебе слово утешения?
– Говори.
– Аарон имел двух уже возмужалых сыновей; оба они погибли в один день. И Аарон утешился, что подтверждается сказанным: "И Аарон молчал". А в такие минуты возможность оставаться молчаливым есть уже само по себе утешение. Утешься и ты, учитель!
– Разве мало для меня моей собственной скорби, – ответил ребе Иоханан, – что ты еще про скорбь Аарона напоминаешь мне?
Вошел ребе Симеон и сказал:
– Разрешишь ли, учитель, сказать тебе слово утешения?
– Говори.
– Царь Давид имел сына; сын умер – и Давид утешился, что подтверждается сказанным: "И Давид утешил жену свою Бать-Шеба – и она родила. И он назвал сына именем Соломон". Утешься и ты, учитель!
– Разве мало для меня моей собственной скорби, – ответил ребе Иоханан, – что ты еще о скорби царя Давида напоминаешь мне?
Входит ребе Элазар бен Азария. Завидя его, ребе Иоханан сказал слуге:
– Возьми скорей умывальный сосуд и ступай за мною в ванную. Я хочу уйти, потому что это великий человек – и мне не устоять перед ним.
Но ребе Элазар успел войти и, сев перед ребе Иохананом, обратился к нему с такими словами:
– Скажу тебе притчу. Ты подобен человеку, которому царь отдал сокровище на хранение. День за днем человек этот со слезами и вздохами повторял: "Горе мне! Когда, наконец, я благополучно освобожусь от обязанности оберегать отданное мне на хранение сокровище?" Так и с тобою, учитель: дал тебе Бог сына, который ревностно изучал и Тору, и слово пророческое, и поучения мудрецов наших. И безгрешным и чистым ушел он из мира. Не должен ли ты утешиться тем, что безупречно возвратил сокровище, отданное тебе на хранение?
– Элазар, сын мой! – радостно сказал ребе Иоханан. – По-человечески просто и сердечно утешил ты меня!
Проклятие-благословение
Рабан Гамлиель выдавал дочь замуж.
– Благослови меня, отец! – попросила дочь.
Рабан Гамлиель произнес:
– Да будет воля Господня, чтобы ты более не переступала моего порога.
Родив сына, она снова стала просить отца благословить ее.
– Да будет воля Господня, – произнес рабан Гамлиель, – чтобы слова "Горе мне!" были обычным твоим восклицанием.
– Отец! – сказала дочь. – Два торжества были у меня – и оба раза ты проклял меня!
– Нет, дочь моя, – ответил рабан Гамлиель, – не проклятия это были, но благословения: я пожелал тебе столь счастливой и радостной жизни в доме мужа, чтобы никогда надобности не было тебе возвращаться в мой дом. Затем, я пожелал сыну твоему жить и расти, а тебе заботиться о нем, то и дело восклицая: "Ах, горе мне, я еще сына не накормила!", "Горе мне, я еще сына не напоила!", "Горе мне, я еще в школу его не отправила!"
Необходимый атрибут
Хасидская притча
В одной хасидской общине провожали субботу, и у главного ребе разбился стакан. Его жена принесла метёлку и смела осколки.
– Убери метёлку, – сказал ей ребе, – а то мои хасиды подумают, что во время проводов субботы она обязательно должна стоять у стола.
С тех пор прошло уже много лет. Старый ребе давно умер. Но хасиды до сих пор каждую субботу приносят к субботнему столу метёлку и через минуту уносят её обратно.