В биографической повести американского писателя Ирвинга Стоуна, впервые выходящей на русском языке, в увлекательной форме рассказывается о жизни и любви двух ярких персонажей американской истории - известного путешественника и исследователя Запада США Джона Чарлза Фремонта и его жены Джесси Бентон.
Как это свойственно произведениям Ирвинга Стоуна, достоверное, основанное на фактах подлинной истории повествование дополняется глубоким анализом переживаний его героев.
Содержание:
Предисловие 1
Книга первая - РАННИЙ РАСЦВЕТ 2
Книга вторая - ЖЕНЩИНА ЖДЕТ 18
Книга третья - ВОЕННО-ПОЛЕВОЙ СУД 38
Книга четвертая - ОСВЯЩЕНИЕ ДОМАШНЕГО ОЧАГА 58
Книга пятая - ПЕРВАЯ ЛЕДИ 76
Книга шестая - ГЕНЕРАЛ ДЖЕССИ 92
Книга седьмая - И НА НАШЕЙ УЛИЦЕ БУДЕТ ПРАЗДНИК 109
Примечания 122
Ирвинг Стоун
Бессмертная жена
или
Джесси и Джон Фремонт
Число строк, отведенных той или иной личности в Энциклопедическом словаре, служит формальным и вместе с тем объективным свидетельством ее исторической значимости. Исходя из этого критерия, следует отметить, что герою повести Ирвинга Стоуна "Бессмертная жена" Джону Чарлзу Фремонту Американская энциклопедия уделила значительно больше места, чем многим президентам США.
Плод страстной любви француза-роялиста, бежавшего из Франции в годы Великой французской революции конца XVIII века, и молодой виргинской аристократки, Джон Фремонт стал одним из наиболее известных и отважных путешественников, исследователей, топографов, сыгравшим исключительную роль в изучении американского Запада.
Память о Фремонте увековечена на картах Америки: три города (в штатах Мичиган, Небраска и Огайо) носят его имя, а в штате Вайоминг в его честь назван горный пик.
В лице Джесси Энн Бентон, дочери влиятельного американского сенатора, Джон нашел верную подругу: она всегда была рядом с ним и в светлые и в мрачные дни, оказалась хорошей помощницей, сумевшей приложить свой литературный талант к докладам и описаниям экспедиций и сделанных в их ходе открытий. Ее беззаветная любовь и преданность мужу и побудила Ирвинга Стоуна назвать свою биографическую повесть "Бессмертная жена".
Предисловие
Девиз Соединенных Штатов Америки, который, кстати, можно видеть на звонкой монете, - "Е pluribus unum", что в переводе с латинского означает: "Один из многих", - вполне можно было бы использовать как эпиграф к биографической повести американского писателя Ирвинга Стоуна "Бессмертная жена". И хотя в этой повести два главных героя - Джон Фремонт и его супруга Джесси, но каждый из них поистине "один из многих", оказавших приметное влияние на формирование американского характера, американской нации и государственности. Произошло это благодаря двум обстоятельствам: Джон и Джесси сами по себе были талантливыми, яркими личностями, а волею судеб они оказывались в эпицентре крупнейших в истории США XIX века событий, которые и служат канвой повествования. Поэтому мы не ошибемся, сказав, что повесть Ирвинга Стоуна произведет неизгладимое впечатление на читателя, и он надолго запомнит беззаветно любящую чету Фремонт, для которой взаимное уважение и любовь превратились в крепость, позволившую им пережить все невзгоды и до смертного часа сохранить свежесть и чистоту своих чувств.
Эта книга, пользовавшаяся большим успехом в Соединенных Штатах и других англоговорящих странах, привлекла к себе внимание не только яркостью образов главных персонажей, но и ненавязчивым и в то же время обстоятельным показом жизни американцев середины XIX века. В это время на полную мощь заработал так называемый плавильный котел, превращающий переселенцев из Европы - англичан, французов, немцев, голландцев, шведов и других - в американцев, в американскую нацию. Такого не было в период британского владычества, когда на территории будущих Соединенных Штатов существовали подчиненные британской короне колонии и жители этих колоний именовали себя виргинцами, пенсильванцами, жителями Нового Амстердама, позже ставшего Нью-Йорком, жителями французской Луизианы.
Война за независимость 1775–1783 годов начала процесс сплочения бывших английских колоний на Североамериканском континенте в единое государство и новую нацию. Но этот процесс шел медленно, поскольку в колониях, а затем штатах Атлантического побережья укоренились английские традиции и сложилась своя аристократия, поддерживавшая старые устои.
Консолидации американского народа как самостоятельной нации способствовала англо-американская война 1812–1814 годов, которую американский ученый и дипломат Бенджамин Франклин называл второй Войной за независимость. Победа в этой войне, одержанная генералом Эндрю Джэксоном (главным героем другой биографической повести Ирвинга Стоуна - "Первая леди", вышедшей в данной серии), стала катализатором, ускорившим вызревание национального самосознания американцев. В наше время принято ниспровергать привычные авторитеты, но не все из сказанного или обдуманного нашими предшественниками неверно или ошибочно. Это касается и известного выражения "Крот истории", принадлежащего К. Марксу. Можно с достаточным на то основанием назвать Джона и Джесси Фремонт теми "кротами истории", которые внесли свою лепту в становление американского государства.
В настоящее время едва ли можно найти выпускника американского колледжа или европейца-американиста, не знакомого с книгой французского ученого Алексиса де Токвиля "Демократия в Америке". Алексис де Токвиль посетил США в то самое время, когда развертывалась личная и общественная драма героев Ирвинга Стоуна. По прихоти случайности в судьбах Токвиля и Джона Фремонта оказались общие моменты. Токвиль родился в семье убежденных приверженцев королевской власти, что, впрочем, не помешало ему быть близким по своим взглядам к либерализму. Отец Джона был роялистом, бежавшим в годы французской революции XVIII века в Америку, где он полюбил молодую жительницу Виргинии. Плодом этой связи и явился Джон, а стигма незаконнорожденного была тяжким пятном в Америке, несшей на себе печать ханжеского пуританизма. Видимо, это предопределило либеральные взгляды Джона, разделявшиеся его женой Джесси.
Токвиль разглядел и объяснил процесс экспансии американцев на Запад Американского континента. Ученый развеял ложные представления, будто заселение пустынных земель Америки происходило за счет европейских эмигрантов, приезжавших из Старого Света. В действительности же на Запад устремлялись американцы, родившиеся на Атлантическом побережье. Они оседали здесь с целью накопить необходимые средства, узнать страну, освоиться с ее климатом. Многие из них стали хозяевами крупных земельных угодий.
История Америки - это история завоевания все новых и новых земель, продвижения на Запад, завершившегося в середине XIX века. Где удавалось, США были готовы заплатить; так была куплена у Франции Луизиана. В иных условиях, как в Техасе, использовались в качестве "пятой колонны" американские поселенцы, а также прямое военное вторжение, как в Калифорнии.
В лексиконе американцев Запад именовался "диким". Но в действительности он был заселен индейскими племенами, и его колонизация сопровождалась оттеснением и физическим истреблением индейцев, которых сенатор Томас Гарт Бентон, отец героини повести, Джесси, называл "бесполезным и опасным населением". "Право" на изгнание индейцев оправдывалось ссылками на "прогресс цивилизации" и "намерениями Творца". Затем появилась теория "предопределения судьбы", якобы обязывающая Соединенные Штаты распространить свое владычество на весь континент, выйдя к Тихому океану.
Наибольшим драматизмом насыщены те страницы повести, где рассказывается об участии супругов Фремонт в событиях, связанных с захватом Калифорнии и Новой Мексики, повлекшим за собой американо-мексиканскую войну 1846–1848 годов.
Видные американские мыслители и публицисты того времени Горас Грили, Ралф Уолдо Эмерсон, Генри Дэвид Торо, писатель Герман Мелвилл и другие безоговорочно осудили американо-мексиканскую войну, наносившую ущерб международному авторитету США, подрывавшую то благоприятное впечатление об американских нравах и демократии, которое привнесла в Европу книга Алексиса де Токвиля. Ситуация в стране трагическим образом сказалась на судьбе Джона и Джесси Фремонт: Джон Фремонт был привлечен к военно-полевому суду, признан виновным в бунтарстве и неподчинении начальству, его карьера сломана.
Фремонт баллотировался в качестве кандидата в президенты на выборах 1856 года. Ему не удалось победить в этой кампании, но его участие подготовило почву для прихода в Белый дом в 1860 году Авраама Линкольна, которого Америка почитает как великого президента.
Историки не любят неудачников и стараются в своих исследованиях обходить их имена, хотя порой они опережали свое время и выступали с идеями, подсказывавшими направление развития общества. Имена Джона и Джесси Фремонт упоминаются в солидных исторических грудах, но, как нам кажется, роль этих двух личностей в ходе событий в середине XIX века в Соединенных Штатах не раскрыта достаточно полно. Ведь Джон и Джесси были не только сторонниками американской экспансии на Запад, но и первопроходцами в освоении западных земель, как об этом ярко повествует Стоун. А что другое способно выковать новый характер, новые нравы, как не жизнь в новых, ранее неизведанных условиях?
Обратимся к свидетельству такого проницательного и авторитетного наблюдателя, как Чарлз Диккенс, посетивший Соединенные Штаты в 1842 году и побывавший в тогдашних западных землях, в том числе в Сент-Луисе, который часто упоминается в повести Стоуна. 22 марта 1842 года Диккенс писал своему другу Уильяму Макриди, английскому актеру и режиссеру: "Народ здесь сердечный, щедрый, прямой, гостеприимный, восторженный, добродушный, с женщинами все любезны, с иностранцами открыты, искренни и чрезвычайно предупредительны; они гораздо менее заражены предрассудками, чем принято думать, подчас чрезвычайно воспитанны и учтивы, очень редко невежливы и грубы". Не представит большого труда читателю убедиться в том, что именно такими свойствами наделены герои Ирвинга Стоуна.
Понятно, у Диккенса были наблюдения и негативного порядка, и касались они в первую очередь положения рабов и индейцев. Ирвинг Стоун не акцентирует внимание на этих особенностях американского общества, но и не уклоняется от исторической правды. Последнее обстоятельство делает книгу особенно ценной.
Читатель, желающий лучше познать историю Америки и формирования американской нации, почерпнет из повести Стоуна много полезной информации.
Джин, в которой я нашел мою Джесси
Книга первая
РАННИЙ РАСЦВЕТ
_/1/_
Она стремительно ворвалась, шурша платьем из тафты, в приемную Академии мисс Инглиш, ее карие глаза сверкали от возмущения. Не глядя по сторонам, Джесси Бентон устремилась к отцу и сказала с твердостью в голосе:
- Я не останусь ни одного дня в этой школе. Я еду домой с тобой сегодня же!
Не пытаясь даже встать со стула, ее отец спросил:
- Что случилось?
- Я добилась того, что Гарриет Уильямс выбрали королевой Мая. Она самая красивая девушка в школе и танцует лучше всех. Но во время завтрака мисс Инглиш объявила, что королевой должна быть другая.
Томас Бентон уставился на огромные глаза дочери:
- Надеюсь, что приняла решение, спокойно взвесив его?
Она откинула назад голову в знак решительного отрицания.
- Я поднялась и закричала: "Это несправедливо и нечестно! Гарриет выбрана правильно!"
- И что же произошло потом?
- Мисс Инглиш вызвала меня, поставила перед классом, положила руку на мою голову и сказала: "Мисс Джесси, у вас вроде бы повышенная температура. Будьте добры, сходите к врачу".
Том Бентон усмехнулся на нарочитую строгость голоса своей дочери.
- Как понравился тебе отвар сенны?
- Он чудовищный, спасибо тебе. Меня держали в одиночке весь день. Но я не теряла времени, задумав бунт. В день праздника все девушки принялись жаловаться на головную боль, и нас уложили в постель. Скажу тебе, что пить слабительный чай не так горько, как смотреть на попытки той, другой королевы танцевать. Ее назначили только потому, что она из семьи Фицхью, а отец Гарриет - всего лишь правительственный клерк…
- Джесси, дорогая, - прервал ее отец, - мама чувствует себя не очень хорошо и не смогла прийти на музыкальное представление, поэтому я привел своего друга. Могу ли я представить тебе лейтенанта Джона Чарлза Фремонта?
Молодой человек в армейской форме, стоявший позади кресла, в котором сидел Том Бентон, шагнул вперед, под свет канделябра. Раздражение Джесси, переполнявшее ее с самого утреннего завтрака, тотчас же испарилось, словно выдернули пробку, мешавшую его выходу. Ее первой мыслью было: "Наконец-то я вижу мужчину, который выглядит лучше, чем мой кузен Престон. Рада, что не сделала глупость и не надела новое розовое полосатое платье с бантом вместо муслинового в голубой горошек".
Она протянула руку, и он пожал ее. Молодой человек не делал резких движений, не сдавливал ее ладонь, он отвечал таким же пожатием. Она почувствовала, что их рукопожатие было подобно мимолетному соприкосновению плоти, а не пустому формальному жесту.
Это ощущение прошло. Она услышала слова отца:
- …Майская королева вроде бы лучшая ученица в школе. Разве Харриет не миф класса?
Преодолевая упорное нежелание, она все же смогла ухватить нить разговора. Казалось, утро уже прошло и осталось далеко позади. Питая отвращение к школе, она воспользовалась несправедливостью, учиненной в отношении Гарриет, чтобы оттянуть ответ.
- Нет, - все же уступила она, - Гарриет чаще сидела на вершине шелковицы, чем возглавляла класс. Мы могли подниматься на дерево из окна моей комнаты, а преподаватели не слышали, как мы разговариваем и смеемся.
- Ты была уязвлена, - рассудил сенатор Томас Гарт Бентон со свойственным ему важным тоном. - Если ты решила, что следует выбрать Гарриет, то должна была бы помочь ей в учебе, чтобы она получила все голоса. Верно ведь, лейтенант Фремонт, - продолжал он, - мы не можем допустить слабину как в политике, так и на войне?
- Правильно, - тихо сказал лейтенант, - на войне, в политике и в любви. Но этого не всегда легко добиться.
Джесси восхищенно посмотрела на молодого человека, подумав: своим дополнением он тонко обошел отца.
- Что же касается майского бунта, - продолжал ее отец, - то это дело опасное, оно может завести слишком далеко.
Джесси повернулась к лейтенанту Фремонту; ее лицо напоминало камею, обрамленную длинными каштановыми волосами, расчесанными на прямой пробор, а на висках так, что они закрывали уши, оставляя открытыми лишь кончики мочек. Для столь выразительного лица ее рот был несколько пухлым и ярким, выделявшимся на смуглом фоне ее гладкой кожи. Когда она сосредоточенно думала, на ее щеках появлялся румянец, как сейчас.
- Мой отец, - тихо сказала она, - не вправе читать такие проповеди, лейтенант Фремонт, он воспитал меня на рассказах о том, как он и Эндрю Джэксон взбунтовались против военного департамента.
Ее отец сделал жест, благосклонно признав свое поражение. Многие годы духовного общения научили Джесси удалять жало, прежде чем отец даст отпор.
- Однако я сдаюсь, - согласилась она, - так или иначе бунт бесполезен. Мать Гарриет забрала ее из школы сегодня в полдень. Пойдемте, джентльмены, в аудиторию, музыка вот-вот заиграет.
Она села между отцом и лейтенантом, а ее старшая сестра Элиза открыла музыкальный вечер, сыграв аккуратно, но без вдохновения одну из фуг Баха. В зале Академии разместилось около сотни гостей. Небольшую сцену освещали стоявшие на полу фонари, а темно-синие занавеси закрывали боковые окна от ранних февральских сумерек. Из-за ее рассказов о Гарриет они вошли в зал с опозданием, и им пришлось сидеть в дальнем углу на обтянутых тканью скамьях. Она была рада, что случилось именно так, ведь у нее была возможность рассмотреть лицо Джона Фремонта в полутьме.
Она удивилась, увидев, что он невысок ростом, во всяком случае не выше ее: их плечи и глаза были на одном уровне.
"Ну, он даже маленький, - подумала она. - Рост, как у меня, всего от силы метр шестьдесят. Странно, что я не заметила этого, когда мы стояли. Но он не выглядел мужчиной низкого роста".
Она повернулась и посмотрела на отца: над ней возвышалась его огромная фигура, с крупными костями, покатыми, как у нее, плечами, но тяжелыми и мощными благодаря годам, проведенным на открытом воздухе.
Она не питала большого интереса к музыке и тем более к этой фуге, которую в течение целой недели вколачивала в ее уши Элиза. Глаза Джесси блуждали по спинам ее однокашниц, сидевших со своими родителями. Она не хотела учиться в Академии мисс Инглиш в Джорджтауне, пригороде Вашингтона, и помнила ссору с отцом, когда он впервые сказал ей, что она должна заниматься в этой школе.
- Чему я смогу научиться там, чего не могла бы узнать дома? - спрашивала она. - Что нового я смогу прочитать в их детских учебниках после того, как мы вместе перечитали большую часть мировой литературы? Кто поможет тебе с отчетами и речами? Кто утешит тебя, когда ты мечешься по комнате, проклиная своих глупых оппонентов? Ради всего святого, Том Бентон, я не пойду в эту школу салонных девиц.
- Нет, ты пойдешь, Джесси, - сказал отец, склонив голову и не глядя ей прямо в глаза. - Если случится так, что кто-то обвинит меня, будто у тебя нет манер или грации, которым обучают в школе, я никогда не прощу себе этого. Боюсь, что ты повзрослела раньше времени, слишком много работая со мной. Мать обвиняла меня в том, что я лишил тебя детства.
- Но она не права! - воскликнула Джесси, обиженная таким утверждением матери. - У меня было чудесное детство: мы выезжали каждую осень охотиться на перепелов, ели печенье и яблоки, а ты тем временем читал мне истории, написанные твоим другом Одюбоном. Мы проводили целые недели в седле, путешествуя по штату Миссури, в то время как ты вел избирательную кампанию, мы…
- Мама говорит, что ты недисциплинированная. Она считает, что ты должна научиться работать в классе и освоить девичьи игры.