Ты удавил его!
Убийца! Зверь!
(К Годунову.)
Ты ведал это?
Годунов
Бог
Свидетель мне – не ведал.
Федор
Палачей!
Поставить плаху здесь, перед крыльцом!
Здесь, предо мной! Сейчас! Я слишком долго
Мирволил вам! Пришла пора мне вспомнить,
Чья кровь во мне! Не вдруг отец покойный
Стал грозным государем! Чрез окольных
Он грозен стал – вы вспомните его!
Гонец, весь запыленный, с грамотой в руках, поспешно подходит к Годунову.
Гонец
Из Углича, боярину Борису
Феодорычу Годунову!
Федор
(вырывая грамоту у гонца)
Дай!
Когда сам царь стоит перед тобой,
Так нету здесь боярина Бориса!
(Глядит в грамоту и начинает дрожать.)
Аринушка, мое неясно зренье -
Не вижу я – мне кажется, я что-то
Не так прочел – в глазах моих рябит -
Прочти ты лучше!
Ирина(взглянув в грамоту)
Боже милосердый!
Федор
Что там, Арина? Что?
Ирина
Царевич Дмитрий…
Федор
Упал на нож? И закололся? Так ли?
Ирина
Так, Федор, так!
Федор
В падучем он недуге
Упал на нож? Да точно ль так, Арина?
Ты, может быть, не так прочла – дай лист!
(Смотрит в грамоту и роняет ее из рук.)
До смерти – да – до смерти закололся!
Не верится! Не сон ли это все?
Брат Дмитрий мне заместо сына был -
У нас с тобой ведь нет детей, Арина!
Ирина
Всю Русь господь бедою посетил!
Федор
Его любил, как сына, я – его -
Хотел к себе я взять, но там оставил -
Там, в Угличе. – Иван Петрович Шуйский
Мне говорил не оставлять его!
Что скажет он теперь? Ах, да бишь! Он
Уж ничего не скажет – он удавлен!
Годунов
(который между тем поднял и прочел грамоту)
Великий царь…
Федор
Ты, кажется, сказал:
Он удавился? Митя ж закололся?
Арина, а? Что, если…
Годунов
Государь,
Тебе сейчас отправить в Углич надо
Кого-нибудь…
Федор
Зачем? Я сам отправлюсь!
Я сам хочу увидеть Митю! Сам!
Я никому не верю!
Ратник подходит к Годунову.
Ратник
По дороге
Серпуховской маячные дымы
Виднеются!
Годунов
Великий государь,
То хан идет. Чрез несколько часов
Его полки Москву обложат. Ехать
Не можешь ты теперь.
Клешнин
Царь-государь,
Пошли меня, холопа твоего!
Я, батюшка, хоть прост, а что увижу,
То и скажу!
Годунов
А розыск учинить
Об этом деле мог бы князь Василий
Иваныч Шуйский. Пусть поедут оба
И разберут, чьей в Угличе виной
Беда случилась!
Федор
(с недоумением)
Вправду? Вправду хочешь
Послать ты в Углич Шуйского, Василья?
Послать племянника того, кого ты -
Кого они сегодня ночью…
(Бросается Годунову на шею.)
Шурин!
Прости меня! Я грешен пред тобой!
Прости меня – мои смешались мысли -
Я путаюсь – я правду от неправды
Не отличу! Аринушка моя,
Поди ко мне. Петрович, поезжай
Со князь Васильем. Князь Василий, что бишь
Тебе хотел сказать я? Позабыл!
Да, вот что: я послал на той неделе
Игрушек Мите -
(рыдает)
я хотел бы знать -
Хотел бы знать, успел ли он – успел ли…
Княжна
(которую подводят боярыни)
Все кончено! Жених застрелен мой…
Удавлен дядя…
Ирина
Дитятко, тебя
К себе возьму я, будешь ты отныне
Мне вместо дочери!
Княжна
Царица, я
Постричься бы хотела…
Федор
Да, княжна,
Да, постригись! Уйди, уйди от мира!
В нем правды нет! Я от него и сам бы
Хотел уйти – мне страшно в нем, Арина,-
Спаси меня, Арина!
Боярыни уводят княжну.
Ирина
Свет мой, Федор,
В молитве мы у бога утешенья
Должны просить!
Федор
В молитве? Да, Арина!
Я в монастырь пойду, молиться буду -
Посхимлюсь там…
Ирина
Нельзя тебе, свет-Федор!
Венец наследный некому тебе
Твой передать.
Федор
Да, я последний в роде -
Последний я. Что ж делать мне, Арина?
Ирина
Свет-государь, нет выбора тебе;
Один Борис лишь царством править может,
Лишь он один. Оставь на нем одном
Правления всю тягость и ответ!
Федор
Так, так, Арина! Не вмешаюсь боле
Я ни во что!
Годунов
(тихо к Ирине)
Пути сошлися наши!
Ирина
О, если б им сойтись не довелось!
Звон труб. Входит Мстиславский в броне и в шлеме. Оружничий Годунова приносит ему вооруженье.
Мстиславский
(к Годунову)
Полки тебя, боярин, в поле ждут!
Годунов
(вооружаясь)
Все по местам!
Бояре уходят.
Мстиславский
Ты сам ли встретить хана
Нас поведешь?
Годунов
Боярин князь Мстиславский!
Я муж совета, ты же муж войны!
Отныне будь верховным воеводой -
За честь Руси, как вождь, веди нас в бой -
Я ж следую, как ратник, за тобой!
Уходит со Мстиславским. Народ бежит за ними. На сцене остаются только Федор, Ирина и нищие.
Федор
Бездетны мы с тобой, Арина, стали!
Моей виной лишились брата мы!
Князей варяжских царствующей ветви
Последний я потомок. Род мой вместе
Со мной умрет. Когда бы князь Иван
Петрович Шуйский жив был, я б ему
Мой завещал престол; теперь же он
Бог весть кому достанется! Моею,
Моей виной случилось все! А я -
Хотел добра, Арина! Я хотел
Всех согласить, все сгладить, – боже, боже!
За что меня поставил ты царем!
1864–1868
Д. С. Мережковский
Павел Первый
драма в 5-ти действиях
Действующие лица:
Павел I, император.
Александр, сын Павла, наследник.
Константин, сын Павла, великий князь.
Мария Федоровна, императрица.
Елизавета, супруга Александра.
Гр. Пален, военный губернатор Петербурга.
Командиры полков и другие чины военные.
Придворные заговорщики.
Действие в Петербурге, от 9 до 12 марта 1801 года.
Действие первое
Первая картина
Вахт-парад. Площадь перед Михайловским замком. В глубине – замок и Летний сад. Справа – деревья; караульная будка и шлагбаум, полосатые, в три цвета – красный, черный, белый. Слева – крыльцо экзерциргауза со ступеньками, колонками и стеклянною дверью Раннее зимнее утро. Серое небо. Снег. Вдали слышны барабан и трубы.
Павел; Александр; Константин; Пален, граф, военный губернатор Петербурга; Депрерадович, генерал, командир Семеновского полка; Талызин, генерал, командир Преображенского полка; Яшвиль, князь, капитан гвардии артиллерийского батальона; Мамаев, генерал; Тутолмин, полковник; фельдфебель; солдаты.
Александр и Константин стоят на крыльце, греясь у походной жаровни.
Константин. Зверем был вчера, зверем будет и сегодня.
Александр. Вчера троих засекли кнутом.
Константин. Одних – кнутом, других шпицрутеном. А впрочем, наплевать, все там будем!
Александр. Холодно, холодно, у-у! Рук не согреешь. Намедни генерал Кутузов ухо отморозил, – едва салом оттерли.
Константин. А у немца Канабиха штаны примерзли. Одна пара лосин; сам с утра моет; не высохли да на морозе-то и примерзли; чуть с кожей не отодрали; денщик дерет, а немец орет. Ну, да поделом ему, сволочи; как собака на людей кидается; одному солдату ус выщипнул с мясом, другого за нос укусил. А впрочем, наплевать…
Александр. Вороны-то в Летнем саду как раскаркались! Верно, к оттепели. Когда ветер с юга и оттепель, батюшка сердится.
Константин. Нынче не от ветра, чай, а от княгини Гагариной. Вчера поссорились.
Александр. У меня письмо от нее к батюшке.
Константин. Хорошо, что письмо. Коли сердиться будет, отдай. Родинка, родинка – все наше спасение…
Александр. Какая родинка?
Константин. А на правой щеке у княгинюшки. Я думал сперва, мушка; да нет, настоящая родинка, и прехорошенькая…
Александр. Тише, – идет.
Константин. Спрячемся. Авось, не увидит.
Александр(крестясь). Господи, помилуй! Господи, помилуй!
Солдаты маршируют. Входит Павел, махая военною тростью.
Павел. Раз-два, раз-два, левой-правой, левой-правой, раз-два! (Останавливаясь.) Смирно-о!
Из шеренги в шеренгу повторяется команда: "Смирно-о!", "Смирно-о!"
Павел. Стой, равняйся!
Солдаты останавливаются и равняются.
Павел. Строить фронт захождением взводов! Направо кругом марш!
Солдаты маршируют в противоположную сторону. Барабан.
Павел(махая тростью). Раз-два, раз-два, левой-правой, левой-правой, раз-два! Ноги прямо, носки вон! Штык равняй, штык равняй! Ноги прямо, носки вон! Раз-два, раз-два, левой-правой, левой-правой, раз-два!
Павел уходит.
Константин. Гляди-ка, Саша, двенадцать шеренг как равняются. Сам бы король Прусский позавидовал. Ах, черт побери, вот это по-нашему, по-гатчински! А все-таки быть беде…
Александр. А что?
Константин. Аль не заметил, в углу рта жилка играет? Как у него эта жилка заиграет, так быть беде… Я намедни в Лавре кликушу видел – монахи говорят, бесноватый: такая же точно жилка; когда подняли Чашу, упал и забился…
Александр. Что ты, Костя? Неужели батюшка?..
Константин. Тс-с… Идет.
Входит Павел, окруженный свитою: командиры – Преображенского полка Талызин, Семеновского – Депрерадович; артиллерийский полковник, кн. Яшвиль; военный губернатор Петербурга, гр. Пален, и другие. Солдаты строятся во фронт.
Павел. Преображенского командира сюда!
Талызин подходит к Павлу.
Павел. Сведал я, сударь, что вашего полка господа офицеры везде разглашают, будто не могут ни в чем угодить. А посему извольте объявить, что легкий способ кончить сие – вовсе их кинуть, предоставя им всегда таковыми оставаться, каковы прежде мерзки были, что и не премину. Кто не хочет служить, поди прочь – никого не удерживают.
Талызин. Ваше величество…
Павел. Молчать! Когда я говорю, слушать, сударь, извольте, а не умничать. С удивлением усматриваю, что в исправлении должности вашей вы все еще старых обрядов держитесь, кои более четырех лет искоренить стараюсь. Только в передней да пляске обращаться, шаркать по паркету умеете.
Талызин. Государь…
Павел. Молчать! Я из вас потемкинский дух, сударь, вышибу! Туда зашлю, куда ворон костей не заносил!
Павел с Депрерадовичем, кн. Яшвилем и прочею свитою, кроме Талызина и гр. Палена, уходят.
Пален. За что это вас, генерал?
Талызин. Солдат не в ногу ступил, а у другого расстегнулась пуговица.
Пален. За пуговицу – вот так штука, не угодно ли стакан лафита!
Талызин. Не служба, а каторга. В отставку – и кончено!
Пален. Да, крутенько, крутенько. А все-таки с отставкой погодите-ка, ваше превосходительство! Такие люди, как вы, нам теперь нужны особенно. (На ухо.) Эта кутерьма долго существовать не может…
Депрерадович вбегает запыхавшись.
Депрерадович. Беда! Беда!
Пален. Что такое?
Депрерадович. В девятой шеренге черт дернул поручика скомандовать вместо "дирекция направо" – "дирекция налево". И пошло, и пошло. Люди с шагу сбились, ошалели от страха, команды не слушают; командиры, как угорелые, мечутся. А государь только кричит: "В Сибирь!"
Пален. Помните, господа, в прошлом-то году Измайловскому полку скомандовал: "Направо кругом марш – в Сибирь!" Так ведь и пошел весь полк к Московской заставе и дальше по тракту – остановили только у Новгорода. Вот и теперь, пожалуй, – прескверная штука, не угодно ли стакан лафита!
Депрерадович. Пропали, пропали мы все!
Солдаты маршируют. Входит Павел.
Павел. Смирно-о!
Солдаты останавливаются.
Константин(на ухо Александру). Жилка-то, жилка, смотри. Ну, теперь только держись!
Александр(крестясь). Господи, помилуй! Господи, помилуй!
Павел. В пятой шеренге фельдфебель – коса не по мерке. За фронт!
Фельдфебеля подводят к Павлу.
Павел. Что у тебя на затылке, дурак?
Фельдфебель(заикаясь). К-коса, ваше величество!
Павел. Врешь! Хвост мыший. Мерку!
Подают палочку для измерения кос. Мерит.
Павел. Вместо девяти вершков – семь. Букли выше середины уха. Пудра ссыпалась, войлок торчит. Как же ты с этакой прической во фронт явиться смел, чучело гороховое?
Фельдфебель(заикаясь). П-парикмахер…
Павел. Я тебе покажу, сукин сын, парикмахера! Букли долой! Косу долой! Все долой!
Срывает с фельдфебеля парик и топчет ногами.
Павел. Срам! Срам! Срам! Бить нещадно! Двести… триста… четыреста палок! Генерал Мамаев!
Входит Мамаев.
Павел. Извольте, сударь, следить за экзекуцией. Тут же на месте, без промедления. С вас взыщется.
Уходит. Фельдфебеля ведут в экзерциргауз.
Фельдфебель(падая на колени перед Александром). Ваше высочество, тридцать лет в походах! У светлейшего князя Суворова… На штурме Измаила ранен… И как собаку, палками! Уж лучше расстреляли бы!.. Батюшка, смилуйтесь!..
Александр(закрывая лицо руками). Господи! Господи!
Мамаев(толкая ногой фельдфебеля). Ступай, черт, ступай! (Солдатам.) Ну-ка, ребята, живее!
Солдаты втаскивают фельдфебеля в дверь экзерциргауза. Туда же входит Мамаев.
Александр. А ведь он его запорет, Костя?
Константин. Запорет. Скотина прелютая. Отца не пожалеет, только бы выслужиться. Ну, где старику четыреста палок выдержать! Да, жаль… А впрочем, наплевать – все там будем… Да ты письмо-то княгини Гагариной, что ли, скорей бы отдал? Авось, подобреет.
Александр. Сейчас.
Входит Яшвиль.
Пален. Что с вами, князь?
Яшвиль. По щеке меня…
Пален. Ай, ай! Вот и кровь. Должно быть, зуб вышиб. Примочку бы, а то распухнет. И за что вас так?
Яшвиль. За цвет мундирной подкладки у нижнего чина… Сего тиранства терпеть не можно! Честью клянусь, он мне за это…
Пален. Не говорите-ка лишнего… А я вам лучше вот что скажу: (отводя Яшвиля в сторону) подлец – кто говорит, молодец – кто делает!
Депрерадович. Господа, глядите: за Тутолминым с палкою гонится между шеренгами. Точно в пятнашки играют. Сюда бегут.
Полковник Тутолмин вбегает.
Тутолмин. Не выдавайте! Убьет!
Перескакивает через шлагбаум и убегает.
Депрерадович(вдогонку Тутолмину). В манеж беги – на сеновале спрячешься.
Константин. Ну, с Богом, с Богом, Сашенька! Вот он – ступай.
Александр. Не подождать ли, Костя? Видишь, с палкой. Прибьет.
Константин. Экий ты, братец, мямля! Чего зевать? Сколько еще народу перепортит. (Подталкивая Александра.) Да ну же. Ступай!
Александр(крестясь). Господи, помилуй! Господи, помилуй!
Павел вбегает с поднятою тростью.
Павел. Держи! Держи!
Депрерадович. Кого?
Павел. Тутолмин, сукин сын! Где он?
Депрерадович. Здесь нет, государь!
Павел. Врете! Сюда пробежал. Я сам видел.
Депрерадович. Никак нет, ваше величество!
Александр подходит к Павлу и подает письмо.
Александр. Батюшка…
Павел. К черту!
Александр. От княгини Гагариной…
Павел. Давай.
Павел читает письмо. Депрерадович всходит на крыльцо и становится рядом с Константином.