Рапорты командующих, изредка получаемые Гитлером по радио, говорили уже не об отдельных поражениях, а о полном разгроме, но он всё ещё не мог выйти из роли: писал никому не нужные приказы и часами лежал животом на карте, передвигая с места на место булавки с флажками.
На следующий день Гитлер дождался, наконец, известия от Геринга. Оно было недвусмысленным: с утопающего пиратского корабля удирала ещё одна крыса, старая, жирнейшая из жирных.
Гитлер неистовствовал. Размахивая приказами об аресте Геринга, бегал он от стены к стене, бросая базарные проклятия. Гитлер вызвал к радиотелеграфу генерала авиации фон Грайма, и через несколько часов получил сообщение, что фон Грайм вылетел в Берлин в сопровождении сорока истребителей. Однако нервы Гитлера от этого не успокаиваются. Стены бомбоубежища дрожат от детонации, советские снаряды рвутся уже во дворе рейхсканцелярии.
Гитлер даёт присутствующим в руки ампулы с цианистым калием. Фюреру не хочется умирать в одиночку, ему страшно одному отойти туда, куда он с таким лёгким сердцем отправлял миллионы человеческих существ. Нет, мастер убийств не перестанет быть убийцей до последней минуты своей жизни!
Двадцать шестого апреля он принимает генерала фон Грайма и его пилота Анну Райч. Уже первый рапорт генерала звучал угрожающе: почти все крылатые конвоиры фон Грайма были сбиты по дороге в Берлин советскими истребителями. Сам фон Грайм почти чудом избежал смерти, его рука была залита кровью.
"Геринг - изменник, я издал приказ об его аресте. Главнокомандующим немецкой авиацией я назначаю вас, генерал. А теперь вы возвращайтесь и бросьте мне на помощь все наличные силы немецкой авиации".
После этого Гитлер тянет полуживого генерала к карте и разъясняет ему ситуацию. Она, по его мнению, не окончательно безнадёжна, ведь на помощь Берлину спешит армия генерала Венкса.
Генерал молча склоняет голову, он терпеливо слушает бред фюрера, хоть и знает, что всё это выдумка, что никакой Венкс и никакая сила не смогут уже спасти нацистскую Германию и её фюрера.
На следующий день Гитлеру становится известно, что шурин Евы, Фегеляйн, достал где-то штатский костюм Доказательство измены - налицо: Фегеляйн хочет жить Фегеляйн не хочет умирать вместе со своим фюрером. Гитлер тут же оглашает приговор. Через пять минут, невзирая на мольбы Евы, Фегеляйна расстреливают во дворе канцелярии.
Теперь Гитлер подходит к Анне Райч: "Вы принадлежите к тем, которые умрут со мной". Он вручает ампулы с ядом Анне и… генералу фон Грайму, после чего цинично добавляет: "Выбирайте себе сами дорогу на тот свет".
Двадцать девятого апреля пришло известие от Гиммлера. Самый близкий сотрудник Гитлера сообщал о том, что он решил взять на себя обязанности фюрера и обратился к союзникам с просьбой о перемирии. В лице Гиммлера с корабля убегала последняя крыса.
Убежище канцелярии напоминало теперь дом для умалишённых. Посиневший от бессильного гнева Гитлер что-то кричал, кому-то грозил кулаками. Очевидица этой исступлённой сцепы Анна Райч рассказывает: "Мужчины и женщины кричали от возмущения, отчаяния и страха. Гитлер был полубезумным от бешенства. Черты его побагровевшего лица нельзя было узнать. В убежище царили только безумие, отчаяние и ужас".
Кто-то вышел из подвала и тотчас вернулся: треск советских пулемётов докатился уже до двора рейхсканцелярии. Гитлер, полуживой от страха, созывает присутствующих на… военный совет. Он длится недолго, генерал фон Грайм был единственным, кроме Бормана, лицом, которому можно было ещё отдавать приказы. "Наша последняя надежда, - стонал постаревший внезапно фюрер, - это Венке. Летите и поддержите авиацию Венкса. А Гиммлера разыщите иод землёй и под арест, под суд!"
Генерал вздыхает с облегчением, у Анны Райч заблестели от радости глаза: через час-два они вылетят из этого ада, у них ещё есть шансы на спасение.
Ева Браун тоже хотела бы оставить этот страшный подвал…
Мюнхенская мещанка, одна из тех молодых актрис, которые собирают аплодисменты не за игру, а за красоту, она мечтает о большой карьере. Роль сводни берёт на себя фотограф Гитлера - Гофман. Киноактриса Лени Рифенсталь получает отставку, её место занимает Ева. Проходят годы. Почти никому не известная прежде Ева Браун становится самой богатой женщиной Германии. Но кровавая звезда её протектора начинает меркнуть, приближается конец. Рассудительная Ева довольна тем, что уже долгое время не видела его, она надеется, что о ней забыли. Напрасно! Когда предместья Берлина услышали музыку "катюш", старый палач посылает за Евой. Смертельно напуганную женщину привозят в пылающий город и прячут в подвал вместе с этой человеческой развалиной, которая с упорством кретина заставляет её проглотить ампулу со смертоносной жидкостью. Ева не хочет умирать, она бьётся в припадках истерии. Однако фюрер не выпускает её ни на минуту из поля зрения. Внезапно мозг кровавого комедианта осеняет идея: он обвенчается с Евой. Уцелевшие эсэсовцы вытаскивают из какого-то подвала магистратского чиновника, и тот дрожащей рукой пишет брачный акт, Геббельс подписывает его как свидетель.
Теперь есть ещё время сесть за государственные дела. Гитлер пишет два завещания, которые, как ему кажется, станут достоянием истории. Одно из них он называет "политическим", другое - "частным". В нервом он торжест-венно именует себя миролюбцем и назначает кабинет, который "должен продолжать войну всеми средствами…" В частном завещании он заявляет о желании Евы Браун умереть вместе с ним.
Все эти бумаги Борман передаёт своему адъютанту, а восемь месяцев спустя они попадают в руки судей.
На этом обрывается история преступления, имя которому было "третий рейх". Какова дальнейшая судьба главного героя этой грязной истории, ещё и поныне окончательно не выяснено, неизвестно также, что произошло с Борманом. Пусть этим эпилогом величайшей в истории человечества кровавой афёры занимаются и в дальнейшем следственные органы. Задача человечества - сделать выводы. И эти выводы будут уничтожающими для строя, породившего такую гниль.
А это самое главное, и именно в этом состоит историческое значение Нюрнбергского процесса.
1946
Перевела И.Новосельцева
В ДЕБРЯХ
Книжка М. Сейерса и А. Кана "Тайная война против Америки" была написана в середине 1942 года, когда корпуса Гитлера шли на Сталинград, а японцы готовились к тигровому прыжку в Австралии. С того времени прошло пять лет. "Третьей империи" уже нет, как нет и "империи восходящего солнца". Однако упыри фашизма всё ещё снуют по свету, поддерживаемые жрецами золотого тельца, а фашистские методы борьбы, методы шпионажа, диверсии и террора усердно осваиваются сегодня протекторами правительства Зерваттиуса. Книжка Сейерса и Кана - это не только документ, это прежде всего предостережение.
Авторы "Тайной войны против Америки" с темпераментом рисуют подрывные махинации агентов держав оси в Западном полушарии. Никто из главных организаторов террора и провокаций не ускользает от их внимания. Они показывают нам целую галерею руководителей "пятой колонны", от архидиверсанта фон Папена до такого мастера "психологической" войны, как авантюрист Фирек. Они не обходят молчанием и американских апостолов предательства: за общим столом с немецким шпионом Фиреком мы видим также его наймитов - сенатора Ландина, полковника Линберга и редактора "Чикаго трибюи" Маккормика.
ДЕБРИ
Среди этой пёстрой братии наёмных убийц, международных аферистов, ветеранов и молодых адептов шпионского ремесла мы находим людей без отечества, точнее говоря, - немецко-украинских националистов. Авторов книжки нельзя упрекнуть в том, что они недооценивают роли этих долголетних служак международной реакции, в особенности немецкого империализма. Об этом свидетельствует хотя бы такая цитата из "Тайной войны против Америки":
"Рассказ о том, как Гитлер прибрал к рукам украинских террористов, превратил некоторых из них в украинско-американскую "пятую колонну", раскрывает такие дебри международного предательства и преступлений, каких не знает вся омерзительная история подпольного мира политических преступников".
Американские власти слишком поздно раскусили этот горох. Как часто бывает, на помощь им пришёл случай.
В 1938 году нью-йоркская полиция была поставлена перед загадкой: шайка неизвестных преступников выкрала группу зажиточных людей и под пытками заставила их выплатить выкуп. Одна из уцелевших жертв шайки, Норман Миллер, который отделался выкупом в пятнадцать тысяч долларов, заявил агентам полиции, что в камерах пыток он слышал церковные звоны и стук биллиардных шаров. Показания Миллера дали полиции возможность установить, что местопребыванием шайки было помещение "Украинского национального центра", а преступники - деятели центра. Двое из них - Дмитро Гула и Йосип Сакода - за убийство были казнены на электрическом стуле; другие осуждены к пожизненному заключению.
Во время процесса выявилось, что Гула и Сакода были членами террористической организации украинских националистов ОДВУ ("Организация друзей возрождения Украины"), действовавшей под руководством Берлина.
В начале 1941 года военный суд осудил одного из капитанов армии США за передачу тайной информации агенту иностранной державы. Этим агентом оказался известный террорист Емельян Сеник-Грибивский.
Сеник прибыл в США ещё в 1931 году по заданию… отдела ШБ немецкой военной разведки, возглавлявшейся полковником Николаи. По поручению этого корифея немецкого шпионажа Сеник организовывает ОДВУ. Кроме известной уже камеры пыток на 6-й улице № 217/19, Сеник основывает на 95-й улице целый арсенал и его владельцами назначает своих агентов Вильяма и Михаила Пизняков.
Рядом с ОДВУ в Америке возникает её названая сестра - организация гетманцев, созданная и руководимая военным отделом национал-социалистской партии во главе с повешенным в прошлом году в Нюрнберге Альфредом Розенбергом. И ОДВУ и "Гетман" действуют по одному и тому же рецепту в Америке, а через свои филиалы также в Европе и в Азии. Их руководители поддерживают постоянный контакт с агентами держав оси, где бы они ни были, где бы ни действовали: и в Северной Америке, и в Южной, и в Нью-Йорке, и в Рио-де-Жанейро, и в Париже, и в Харбине. Для международных аферистов нет границ: их карманы набиты фальшивыми паспортами, их родиной является каждый пункт земного шара, где посеяны зубы фашистского дракона, где есть возможность послужить берлинским вершителям их судьбы.
ЕВГЕН КОНОВАЛЕЦ И ЕГО ДЕТИЩЕ
Этот "блондин с водянистыми серыми глазами" уже в 1930 году был известен разведкам всех держав мира, как один из самых активных немецких и японских шпионов. С Гитлером Коновалец познакомился ещё в 1932 году, и с тех пор Адольф Шикльгрубер имел в особе этого галицийского авантюриста одного из наиболее преданных клевретов. С благословения фюрера и его приверженцев в немецкой разведке Коновалец создаёт огромную международную организацию шпионов и диверсантов и даёт ей помпезное название "Организация украинских националистов" (ОУП).
Коновалец начинает действовать. Его агенты появляются везде, где только живут украинцы: в СССР, Польше, Чехословакии, Канаде, США, Южной Америке. Это - высококвалифицированные шпионы и диверсанты, выпускники школы, специально организованной для членов ОУН немецким военным министерством в Данциге. Вскоре их ряды пополняются ещё более квалифицированными выпускниками организованной Гитлером в Берлине, на Мекленбургише штрассе, 75, центральной академии для членов ОУН, названной "Школой шпионажа, диверсии и террора". Преподавателями в этих школах были офицеры немецкой разведки, программа обучения охватывала самые новейшие методы похищения военных тайн, изготовления адских машин, организации диверсионных актов на предприятиях и убийств из-за угла.
В 1938 году акции Коновальца на международном шпионском рынке стояли высоко, были значительно выше, нежели это было желательно для полковника Николаи. Однако судьба чересчур зазнавшегося агента была предрешена. На съезде ОУН в Роттердаме Коновалец получил небольшой пакет. Самоуверенный вожак террористов пренебрёг на сей раз элементарными правилами предосторожности. Он развернул пакетик. Бомба грохнула и разорвала Коновальца на куски.
Таким образом Николай одновремено убил двух зайцев: избавился от невыгодного агента и создал для ОУН "мученика", погибшего якобы от рук "агентов ГПУ". Кто жил в то время на Западной Украине, тот вспоминает повитые трауром трезубцы на груди парней из ОУН. Эти люди были лишены не только чести, совести, по и самого примитивного чувства юмора.
"ОРГАНИЗАТОР ТЕРРОРА"
Более точным н эластичным орудием в руках Николаи и гестапо был упоминавшийся уже выше Емельян Сеник-Грибивский, известный как самый жестокий убийца и самый ловкий диверсант. В начале 30-х годов Сеник выныривает в США. Берлин не жалеет денег, и за океаном растут, как грибы после дождя, всевозможные "украинские красные кресты", "страховые общества", "спортивные клубы", "химические компании" и… "кинокомпании". Во главе всех этих компаний стоят подручные Сеника, члены и сторонники ОУН. Для них Сеник составляет специальное руководство, где говорится о разных методах шпионажа: о "дипломатическом шпионаже", "шпиопаже через прессу", о "шпионаже в настоящем смысле слова", и о подкупе тех особ из лагеря противника, "которые располагают цепной информацией".
Сепик чувствует себя в США будто в Берлине. Он создаёт в стране сеть арсеналов, в Питтсбурге, Чикаго, Детройте и других местах даже организовывает отряды снайперов, которые проходят курс военного обучения в специальных лагерях ОДВУ. Наконец, Сеник основывает в Монтгомери "Украинскую авиационную школу", которая готовила не столько лётчиков, сколько диверсантов. После окончания этого авиационного курса члены ОДВУ имели возможность под видом специалистов работать на авиазаводах и там, по заданиям Берлина, совершать дивервии. К примеру, одним из меценатов этой школы был казнённый в тюрьме Синг-Синг убийца Дмитро Гула.
В январе 1935 года Сеник уведомил своих берлинских руководителей, что им организовано в США около ста филиалов ОДВУ и, кроме того, в каждом промышленном центре действует националистическая агентура, готовая но первому приказу Берлина начать диверсии.
О размахе действий немецкого шпиона Сеника свидетельствует хотя бы тот факт, что ему удалось организовать целую сеть "фото"- и "кино"-фирм. Читатели украинских газет, издающихся в США, припоминают, какой шум подняли националисты вокруг "кинокомпании Авраменка", возглавлявшейся членом питтсбургской организации ОДВУ, танцором Василием Авраменко и его партнёром Калиною Лисюк. Этот рекламный шум был тактическим манёвром, имевшим целью замаскировать настоящий характер "кинокомпании", которая была не чем иным, как фотолабораторией для съёмок американских военных объектов. Киноманы из компании Авраменко успели сделать снимки заводов в Питтсбурге, Скрентоне, Аллентуане и Бетлехеме, промышленных районов Детройта, моста, который соединяет Детройт с Виндзором в Канаде, рабочих селений Нью-Джерси, авиазаводов в Калифорния и границы между США и Мексикой. Все снимки через руки всестороннего Сеника своевременно были направлены в Мекку украинских националистов - Берлин.
Накануне возвращения в Германию Сеник зашёл в дом, откуда должен был взять с собой в Берлин секретную почту. Это был дом на Гренд-стрит, 83, в городе Джерси. Там находился главный штаб "Украинской национальной ассоциации" и её официоз газета "Свобода".