Дрейкер обвел взглядом студию: убого, конечно, и тесновато, но для картинки, которую увидит миллиард зрителей, сгодится. Отсюда по кабелю сигнал дотянется до каждой на Материке поверхности, до каждого цифрового помощника. Лицо Крэйга появится на фасадах домов, в вагонах поездов, на внутренних стенах зданий и жилых домов. Где бы ни находились в этот момент наты, они увидят и услышат его голос.
Сопровождающие остались в коридоре, Крэйг, указав Тае на кресло у стены, сам разместился ближе к двери. Вспыхнули мощные софиты, выделяя фигуры участников трансляции и скрывая в тени мужчину у камеры. Винни подошла к отцу, прикрепила к воротнику рубашки микрофон, затем наклонилась к Тае, и, делая вид, что поправляет землянке прическу, незаметно пристегнула к мочке уха клипсу дистанционного микро-наушника.
Вернувшись к оператору, девушка сверилась с часами на коммуникаторе и подняла вверх правую ладонь.
– Пять, четыре, – Винни принялась отсчитывать секунды, оставшиеся до начала трансляции, – три, два, один. Ноль!
– Дорогие наты! Соотечественники! – уставившись немигающим взглядом в объектив камеры, вступил Крэйг. – Извините, что пришлось нарушить вековую традицию – я веду телетрансляцию не из Зала Заседаний. Скала оккупирована безответственным выскочкой с генеральскими погонами. Кардиф громко пообещал спасти умирающих детей, не имея на руках лекарства. Но я, Крэйг Дрейкер, глава Партии молчунов готов вернуть миру надежду! Вот она – в соседнем кресле рядом с о мной, – и Крэйг дотронулся до плеча землянки.
Илья дрожащими руками развернул камеру к Тае. Он увидел бывшую соседку впервые после взрыва на острове Домино. Сердце заныло от жалости: девушка выглядела напуганной, лицо осунулось. Тая походила на взъерошенного воробышка: плечи приподняты, брови сдвинуты на переносице, губы сжаты. Разрисованный в мелкий цветочек сарафан скрывал беременность, но изменения в фигуре стали заметны. Перегудову хотелось подскочить к Тае, обнять и прошептать на ухо что-то ободряющее. Ни ей, ни ему здесь не место. Они и их будущий ребенок стали участниками чужого фарса под названием "Борьба за власть". Но как ни велико было желание вмешаться, Илья заставил себя намертво прирасти к полу. По сценарию реплика Перегудова прозвучит позже. А пока он продемонстрирует натам, какая Тая красавица. Илья увеличил изображение: большие грустные глаза, трогательная морщинка над переносицей.
Винни локтем толкнула оператора. Через микро-наушник у нее была связь с аппаратной, видимо, Эрлих пожаловался на слишком долгий крупный план. Илья с сожалением перевел объектив, чтобы в кадр вернулся другой персонаж трансляции – Дрейкер.
– Трагедия, обрушившаяся на наш народ, лишила натов веры в будущее, – между тем, делая в особо важных местах театральные паузы, продолжал вещать Крэйг. – Оставив лишь воспоминания о прошлом и краткий миг настоящего. Но очень скоро в наших руках окажется необходимый биологический материал, и мы вздохнем свободно. Однако, пройдя столь грозное испытание, мы не останемся прежними. Мы начнем строить новое общество. Общество, в котором ключом к процветанию станет отдельная, сильная личность. Заботливый Отец всех натов. Именно я…
Дрейкер сверкал глазами и произносил короткие, отточенные фразы, но неожиданно камера отъехала максимально возможно назад, Винни вышла под свет софитов и повернулась лицом к объективу. Это послужило сигналом для Эрлиха, который отключил микрофон Крэйга.
– Теперь вы знаете, Кардиф похитил землянку – её зовут Тая и спрятал в доме на берегу Океана. Генерал собирался добыть биологический материал как можно скорее, не переживая по поводу того, что это приведет к гибели еще не родившегося ребенка. Так получилось, что Крэйг Дрейкер освободил девушку. И теперь взывает натов… к гуманности, – намеренно не уточняя, какую цель на самом деле преследовал глава Партии молчунов, Винни ловко вывела политика из игры.
Он "взывает к гуманности"? Так переиначить слова отца? У Дрейкера, слушающего дочь (Крэйг уже сообразил, что микрофон отключили) начала медленно опускаться челюсть, лоб покрылся каплями холодного пота, правда, месяцы тренировок перед зеркалом помогли удержать на лице застывшую улыбку. Если бы мог, он разорвал девицу на клочки, но, согласно установленным правилам, прерывать трансляцию, как и показывать в записи, запрещено. Поэтому Винни никто не посмел помешать, с этой минуты она вела трансляцию. И теперь миллиард натов внимал ей.
– Пройдя долгий путь развития, "n" – доминанты сформулировали базовые ценности, на которых строятся общественные отношения. Вспомним одну из главных заповедей: Жизнь – великий дар Вселенной. Из поколения в поколение передавалось напутствие Вождя Последнего Племени потомкам: не мы создали Жизнь, но нам выпала честь её продолжать, сохранять и оберегать. Поэтому никто не вправе её отнять. Мы подождем, все вместе, пока наша уважаемая гостья, согласившаяся в трудную минуту помочь гражданам Материка, родит ребенка. От этого малыша зависит существование цивилизации, но, торопясь получить генетическую основу для вакцины, мы не станем рисковать его жизнью, наоборот, поддержим своей любовью и заботой будущую мать. И – не только мы. Рядом с ней теперь будет находиться друг, защита и опора, отец её ребенка – Илья. Ему пришлось преодолеть массу препятствий, чтобы попасть на Континент.
Перегудов снял бейсболку, смял нервно в кулаке, вышел в центр студии и шагнул к Тае. Девушка удивленно распахнула глаза. Она часто-часто задышала, чтобы справиться с волнением. Илья – здесь?! Он приехал за ней?!
– Здравствуй, милая! – тихо произнес Илья, опускаясь на колени, чтобы заглянуть в глаза Таи.
Миллиард натов в разных уголках Материка впервые услышали голос крома. "Salve, cara!", – перевел Маркус. Как только Винни переместилась в центр студии, Маркус незаметно покинул аппаратную и занял место за камерой, одновременно ведя синхронный перевод для Таи, а теперь и для натов. Кстати, устроители трансляции долго спорили, нужно ли переводить разговор землян. Но Винни настояла: так мы заставим натов увидеть в людях подобных себе живых созданий, а не обезличенные биологические объекты.
Илья сжал ладони Таи: теперь дальнейшая судьба землян зависит от него. Он "должен быть честным" – советовала Винни.
– Я мечтал встретиться с тобой, – выдохнул Илья.
– Как ты здесь очутился? – дрогнули губы у Таи. – Почему тебя так долго не было?
– Прости, – опустил голову Перегудов. – Когда ты исчезла с острова, я решил, что обиделась на меня, мы часто спорили и ругались, и поэтому поспешила уехать. Слишком поздно сообразил, что взрыв и мелькание незнакомых лиц – вовсе не галлюцинация, а спланированное похищение. Спасибо, помог друг – Никита Агафонов, вместе нам удалось разыскать Маркуса.
– Сына Олафа? – догадалась Тая.
– Да, он провел нас через Скалу, – боясь навредить Маркусу, который открыл землянам секрет существования тоннеля между двумя мирами, Илья не стал вдаваться в подробности долгого блуждания путешественников по темным каменным лабиринтам. – Так мы попали на Материк и предприняли попытку тебя освободить. Но вы с Олафом успели к тому моменту сбежать.
– Мы соорудили плот из пластмассовых бочек, – Тая зябко поежилась и быстро-быстро затараторила – запоздалая шоковая реакция на пережитые события, – очень ненадежная, хлипкая конструкция, теперь я это понимаю, мы сильно рисковали, могли в любую минуту перевернуться, нырнуть в холодную воду, утонуть, до сих пор не верится, что нам повезло…
– Всё позади, – Илья прикоснулся губами к холодным пальчикам Таи, стараясь их согреть. – Не волнуйся. Ты героически справилась с трудностями!
– И все же: почему решил меня найти? – резко перескочив на другую тему, выпалила Тая.
– Чтобы защитить тебя и ребенка, – Илья понял, что подошел к главному моменту разговора. "Будь честным!".
– Только поэтому? – Таю ответ не устроил, она явно надеялась услышать совсем иное.
– Поначалу я не осознавал, – Илья собрался с духом, мужчинам всегда трудно даются признания, – что ты значишь для меня. Взбалмошная, капризная блондинка, такой я тебя представлял. Но спустя какое-то время понял, что потерял. Потерял свою вторую половинку. Я люблю тебя! Я не сразу разобрался в собственных чувствах, но теперь в них уверен. Не знаю, что ты испытываешь ко мне, но независимо от этого обещаю заботиться о вас. До тех пор, пока разрешишь быть рядом.
Тая, от волнения потерявшая способность говорить, да и вообще нужны ли слова в такой ситуации? – наклонила голову и просто прикоснулась лбом ко лбу Ильи.
Винни дала знак Маркусу вывести кромов из кадра и сосредоточить картинку на ней.
– Мы не имеем права помешать землянам любить друг друга и своего будущего ребенка, – Винни вновь взывала к сердцам зрителей. – Они относятся к своему дитя так же, как любой нат. Неужели мы лишим землян возможности увидеть одушевленный плод своей любви? Я уверена, вы согласитесь дождаться появления этого чуда на свет и только потом начать работы над лекарством. Да, это произойдет не так скоро, как обещал Кардиф, а через столько месяцев, как задумано Природой. Но это будет честно, благородно и гуманно по отношению к землянам. Хочу сообщить родителям, дети которых вот-вот достигнут порога пятнадцатилетия: вы не останетесь один на один с бедой. Дона Бартум – генетик, жена профессора Олафа сумела получить и проверить переходную вакцину, с помощью которой можно продлить жизнь больным детям до двух лет. Этого времени вполне хватит.
Затем Винни обратилась к землянам:
– Вы – наши гости! Добро пожаловать на Материк!
Илья помог Тае встать и проводил до двери. Земляне замерли на пороге. Коридор, широкий и просторный, по которому еще полчаса назад свободно прошли участники трансляции, вдруг стал тесным и узким: его заполнили сотрудники Информационного агентства, следившие за передачей в рабочих кабинетах и, наконец, догадавшиеся, откуда она ведется. Илья заслонил собой Таю: убедили ли натов доводы Винни? Или земляне по-прежнему лишь биологические объекты? Илья вгляделся в лица: наты… улыбались! Наты шумно и дружелюбно приветствовали гостей и расступились, давая им возможность покинуть помещение.
А на улице, где в машине у подъезда дожидались Олаф и Никита, собралась огромная толпа горожан. Засверкали вспышки фотокамер – натов потрясла история любви, которую собирался разрушить генерал Кардиф, каждый хотел выразить землянам свою поддержку и поблагодарить за надежду, которую подарили дубль-человечеству двое кромов.
Глава 15
В РОДИЛЬНОМ отделении больницы царила привычная суета: дежурная сестра за стойкой, прижав трубку к плечу, отвечала по телефону, одной рукой капала успокоительные капли в стаканчик для разнервничавшегося папаши, другой вытаскивала из коробки бумажные салфетки, чтобы вручить еще одному разнервничавшемуся папаше. Илья, тоже разнервничавшийся папаша, привстав на цыпочки и вытянув голову, пытался заглянуть за спину медсестры: там, за стеклянной перегородкой в больничном кресле сидела Тая, над ней склонился врач, задавая неслышимые отсюда вопросы, он сверялся с данными на экране планшетника. Затем появилась акушерка, ухватившись за ручки, она покатила кресло по коридору. Как только роженицу устроят в палате, позовут и разнервничавшегося папашу. А пока Илья вернулся в холл и устроился на диване.
Всё началось ночью, когда Тая разбудила его, охая и скрипя зубами. Перепуганный Илья (как ни готовился он к предстоящему событию, как ни настраивался, всё равно в самый ответственный момент растерялся) скатился с кровати и в ужасе завопил:
– Мы рожаем!
На шум прибежали Олаф, Маркус и Никита, мужчины бессмысленно заметались по комнатам, спросонья плохо понимая, что нужно делать. Бедная Тая, спускаясь по лестнице со второго этажа, то принималась стонать, держась за живот, то старалась успокоить бледнеющего на глазах Илью. Но на счастье в доме присутствовала одна постоянно бодрствующая и трезвомыслящая голова, хоть и цифровая. Герман активировался, как только поднялась суматоха. Мажордом связался с больницей и вызвал медицинский вертолет. Через пятнадцать минут в квартире появились парамедики. Таю укутали в теплый спальный мешок, усадили в кресло-каталку и повезли к лифту. Илья, которому разрешили сопровождать роженицу, как был в пижаме и тапочках, ринулся за Таей в лифт. Хорошо Герман в последний момент заметил и бесстрастным голосом сообщил, что на улице январь, не мешало хотя бы пальто накинуть. Перегудов с космической скоростью взлетел по лестнице обратно в спальню, натянул спортивный костюм, сунул ноги в кроссовки, сверху накинул теплую куртку с капюшоном и вернулся к двери. Всё тот же Герман напомнил, что необходимо прихватить и сумку с больничными вещами, которую заранее собрали будущие родители.
Илья выскочил на крышу в тот момент, когда вертолет уже громыхал разрывающими воздух винтами.
Последние месяцы выдались беспокойными. После знаменитой трансляции, когда Винни представила натам двух землян, Олаф с Никитой привезли Илью и Таю в башню на окраине Домината. Бартумы выделили будущим родителям самую большую спальню в их квартире, с расчетом, что там же в скором будущем разместится и новорожденный. Хозяйственный Герман не только обеспечил гостей всем необходимым, но и, прошерстив залежи имеющейся в памяти информации, составил обновленный список закупаемых продуктов, включив то, что требуется беременной женщине. Кроме того, потихоньку, не афишируя остальным обитателям квартиры, готовился к появлению в доме малыша. Цифровой помощник просматривал тематические сайты, подписался на новостную рассылку о товарах для новорожденных. Задолго до отправки Таи в больницу Герман составил очередной длинный список из пеленок-распашонок и подгузников, изготовлением которых в нужный момент займутся конструкторы мини-фабрики.
Целыми днями в квартире звонил телефон: представители континентальных телеканалов мечтали взять интервью у землян. По вечерам утомленная Тая еле добиралась с первого этажа на второй. Спасла положение Винни. Она объявила, что, заботясь о здоровье беременной женщины и её ребенка, сама ежедневно будет готовить пресс-релизы и распространять среди журналистов. Для этого ей тоже пришлось переселиться к Бартумам и по возможности постоянно сопровождать Таю. Чему землянка была рада: с одной стороны, один знакомый журналист намного лучше сотни, говорящих на чужом языке, а с другой, хоть какое-то женское лицо в окружающей, исключительно мужской, включая даже Германа, компании.
Когда, наконец, интерес к кромам немного утих, после консультации с медиками – не навредят ли ребенку дальние переезды, Тая и Илья отправились в небольшое путешествие. Бартумы пригласили всех жильцов квартиры навестить родителей Доны. Бабушка и дедушка Маркуса жили в Кантоне Тарен, в деревянном домике на берегу речки. Кромы и наты ловили рыбу, отмахивались от назойливых комаров, собирали в лесу чернику, а потом варили из ягод вкусное варенье.
Новый год встречали в Доминате. Никогда еще Тая не получала столько поздравлений. Оказалось, что на Материке принято накануне самых торжественных праздников посылать родными и близким открытки – сентиментальная дань старым традициям в эпоху цифровых технологий. Герман не успевал распахивать дверь перед курьерами с мешками конвертов. Со всех уголков Континента землянку торопились поздравить и пожелать здоровья ей и долгожданному малышу.
Украшением дома занимались мужчины. Следуя четким указаниям Германа, развесили воздушные шарики и гирлянды. За стол отвечали дамы. Опять же не без участия Германа они испекли фирменный торт. На Континенте Новый год встречают не в полночь, как принято на Земле, а в полдень 1 января. Семья собирается за большим столом. Каждый должен рассказать, как провел ушедший год и что ожидает от наступившего. Первым поднимает бокал старший в доме.
– Я сумел найти Таю и Илью, – откашлявшись, объявил Олаф. – И теперь у нашего народа есть надежда на спасение.
Профессор сделал жест рукой, передавая слово гостям.
– Я встретил Таю и у нас будет дочь, – с гордостью сообщил собравшимся Илья.
– Я встретила Илью и… у нас будет дочь, – улыбнувшись, повторила Тая и прижалась к плечу Перегудова.
– А я узнал, что существует дубль-человечество, – продолжил эстафету Никита. – И хочу увидеть, как оно справится с бедой.
– Я вернулся домой, и… – Маркус, он был следующим, многозначительно посмотрел на Винни, – узнал по-новому старого друга.
– А я встретила старого друга, познакомилась с новыми друзьями, – завершила Винни новогоднюю традицию. – А еще неожиданно для себя стала знаменитой журналисткой.
Маркус и Винни, не сговариваясь, предпочли не делиться собственными планами на будущее, но остальные и так догадывались, о чем мечтают молодые наты.
Застывшего в кресле Илью кто-то хлопну по плечу.
– Как она? – рядом на диван упали запыхавшиеся Маркус и Никита, приехавшие следом за землянами на такси. – На кого похож младенец: на тебя или Таю?
– Первые роды длятся долго, – со знанием дела проворчал Илья. – Процесс только начинается.
– А почему тогда ты в коридоре, а не рядом с Таей? – удивился Никита.
– Ее устраивают в палате, предварительный осмотр врачей, подключение к мониторам, – Перегудов последовательно, по пунктам перечислил процедуру оформления роженицы в больницу, которую вдолбил ему Герман. – Потом позовут меня.
– Позвоню Винни, – вскочил Маркус, доставая из кармана коммуникатор: девушка как назло именно этой ночью дежурила в Информагентстве. – Она просила обязательно сообщить, как только всё начнется.
Никита проводил глазами Маркуса, закинул руки за голову и мечтательно произнес:
– Когда вернемся, женюсь на Гостевой.
– Почему? – не сразу сообразив, о ком идет речь, Илья ошарашено уставился на друга. Странная, однако, у Агафонова реакция на предродовую горячку. С чего вдруг тот помянул далекую редакцию?
– Почему женюсь или почему Гостева? – хмыкнул Никита.
Илья лишь еще шире распахнул глаза.
– Все вокруг женятся, – потянуло Никиту на откровенность, – заводят семью, рожают детей. А я, как осенний лист, лечу, куда ветер несет. Пора остепениться. Мужчине нужен фундамент, уверенность в завтрашнем дне. Вот как у вас с Маркусом.
– Но мы с Таей пока не женаты, – напомнил Илья. – Решили отложить официальную церемонию, пока домой не вернемся. Да и Маркус еще холостяк.
– Да ты посмотри, как он светится, когда с Винни разговаривает, – кивнул в сторону ната Никита. С лица Маркуса и вправду, как только тот услышал голос подруги, не сходила глупая улыбка. – Еще чуть-чуть и парень сдастся, сделает предложение руки и сердца, если уже не сделал. А в моей жизни, – вернулся к собственной персоне Агафонов, – сам знаешь, было много женщин, много ни к чему не обязывающих отношений. Таких, когда всем хорошо, всех всё устраивает. Но это самообман. Всегда считал, что любовь похожа на бабочку. Порхает, доставляет удовольствие, улетела и – никаких сожалений. Но любовь – совсем другое. Вот смотрю на вас с Таей и… завидую. Честно – за-ви-ду-ю. И понимаю, что любовь на самом деле – это когда мечтаешь о ребенке от любимой женщины, когда переживаешь за нее во время родов, когда хочешь, чтобы она всегда оставалась рядом. Из всех, кого знал, только с Гостевой мне было так же хорошо.