- Со мной что-то произошло в последнее время; я хочу, чтобы всем было хорошо. - Я говорил, и сам понимал, как тупо выгляжу. - Мы с тобой очень разные, - вздохнул я. - Даже не то чтобы очень, а совсем…
Карина выронила из рук кисточку и смотрела на меня с ненавистью.
- Ты только не обижайся… - сказал я и тут же испугался, что она сейчас заплачет.
- Уходи, - сказала Карина. - Ты нарочно пришёл, чтобы сделать мне больно!
- Нет! - закричал я и снова перешёл на язык жестов. - Ты должна мне верить.
- Уходи. - В её глазах действительно появились слёзы.
Я решил открыться. Я поставлю нашу экспедицию под угрозу, но больше никогда не увижу женских слёз! Клянусь.
- Я инопланетянин, - признался я.
- Убирайся! - сказала Карина.
- Но ты понимаешь, что мы не можем быть вместе?! Я прилетел с другой планеты! А ты - землянка!
Карина смахнула с мольберта картину на пол.
- Ты что, мне не веришь? - догадался я. И подпрыгнул до самого потолка.
Она швырнула на пол краски.
- Вот, посмотри какой я на самом деле! - Я предоставил ей возможность полюбоваться на меня такого, какой я есть: фиолетовый и без носа.
- У тебя другая женщина, - сказала Карина. - Она нормально слышит и говорит!
- Да нет! - закричал я. - Посмотри на меня, я вообще не мужчина, я - инопланетянин!
- Ты бросаешь меня из-за другой девки!
- Я не мужчина!
- Из-за какой-нибудь шлюхи!
Карина бросила в меня баночку с белилами. Они разлились по моему фиолетовому плечу.
- А вот я собачка! - придумал я.
Она увидела собаку, которая лаяла и виляла хвостом.
- А вот я попугай! - Я хотел, чтобы она мне поверила.
Карина увидела попугая, размахивающего крыльями.
- А вот я - подъёмный кран!
- Скотина! - сказала Карина, и в меня полетели банки с разноцветными красками.
В гостиную вбежал водитель.
- А вот я - женщина! - продолжал я. Он схватил меня в охапку и потащил на выход. Я, настроившись на ментальную волну обоих, представлялся им то динозавром, то хомячком.
Водитель швырнул меня к моей машине.
- Ты и мизинца её не стоишь! - сказал он и сплюнул. - Ещё раз сунешься - убью! Понял, недоносок?
Я был весь в краске.
Я перепачкал всю машину.
Тётя Зоя ахнула, когда увидела меня.
- Что с тобой? - прошамкала она.
- Я не знаю, - сказал я и, к своему ужасу, чуть не расплакался. - Хотите, я дам вам денег?
- Давай! - обрадовалась тётя Зоя.
Я отдал ей всё, что у меня было, - рублей пятьсот и ещё мелочь. Но лучше мне не стало.
- Может, за водочкой сгоняешь, раз ты такой добрый сегодня? - предложила тётя Зоя.
Я сгонял.
В магазине я встретил женщину, которая покупала колбасу для своей дочери.
- Не берите, она несвежая! - посоветовал я.
- А мясо? Вырезка говяжья? - спросили меня из очереди.
- Мясо берите, хорошее. Продавщица недобро посмотрела на меня.
- А вы сумочку свою почините, - сказал я ей, - а то у вас деньги украдут. Завтра же премия должна быть?
Тётя Зоя ждала меня у двери.
- Думала не придёшь! - радостно улыбнулась она - Давай выпьем!
- Я не могу, - сказал я.
- Почему? - простодушно огорчилась тётя Зоя.
- Вы увидите меня фиолетовым, - признался я.
- Ох, напугал! - Она рассмеялась своим беззубым ртом. - Ты и не представляешь, чего я только не видела! И мне это знаешь как? Фиолетово! Открывай!
Мы сели с ней на кухне и выпили.
- Ну рассказывай, чего это ты такой добрый стал? - пристала тётя Зоя.
- Не знаю, со мной что-то такое происходит, ну как, как будто вы моя мама! - сказал я и выпил ещё.
- С чего это? - покосилась на меня тётя Зоя.
- Не знаю. И кристалл раздавили, не могу шарики на анализ сдать, - вздохнул я.
- Ну, с шариками-то у тебя всё нормально, - сказала тётя Зоя, доставая из холодильника огурец.
- Вы уверены? - уточнил я.
- Уверена. Будь здоров! А то ты какого-то цвета странного…
Мы выпили, и тётя Зоя закусила.
- Мне кажется, что все такие хорошие! - жаловался я.
- Да ладно! - удивлялась тётя Зоя.
- И я… прямо как будто в открытом космосе!
- Ну, это водочка! Я тебе давно говорила!
Я выпил ещё и упал на пол, замертво. Тётя Зоя полила мена водой из чайника.
- Я люблю вас, тётя Зоя, - пробормотал я и отключился.
В "Одноклассниках" Млей переписывался с Данилой.
"Может, уже увидимся?" - прислал сообщение Данила.
"Может", - ответил Млей.
"Когда?"
"А какие есть предложения?"
"Прямо сейчас".
"Нет. Я занята. У моей мамы сегодня день рождения и у нас полный дом гостей".
"Меня не приглашают?" - прислал Данила после небольшой паузы.
"В качестве кого?" - написал Млей.
"В качестве твоего друга. Ты имеешь что-нибудь против?"
"Пока не знаю".
"Ну так когда?"
"Завтра. Давай попробуем завтра".
"Где?"
"На бульваре, напротив Макдональдса".
"Не слишком романтично? Может в ресторане, холодно всё-таки!"
"Одевайся потеплее, и всё будет нормально".
"А почему ты против ресторана? Я приглашаю!"
"Встретимся там, а потом вместе пообедаем. В два. Да или нет?"
"Да".
Млей вышел из "Одноклассников" и взял телефон, который звонил не переставая минут десять.
- Алле, - сказал Млей.
Оказалось, это молодой любовник режиссёра Котова.
- Ты совсем с ума сошла?! - орал он в трубку. - Ты хочешь, чтобы Котов трахнул твою подругу?
- Ну почему трахнул..- растерялся Млей. - Это может быть просто оплодотворение.
- Может, ты хочешь, чтобы он и тебя заодно трахнул?! - орал он.
- Если ты не успокоишься, я повешу трубку, - сказал Млей.
- У тебя есть любовник?!
Млей помолчал немного, а потом произнёс:
- Да. А что?
- И тебе бы хотелось, чтобы он трахал эту вашу Наталью Петровну или ещё какую-нибудь бабу?! - снова заорал он.
- Нет, - вздохнул Млей. - Точно не хотелось бы.
- А что же ты нам это предлагаешь?!
- Я имела в виду искусственное оплодотворение. Ты знаешь, что это такое?
В трубке раздались гудки.
Млей швырнул телефон в камин. Встал, достал его, отряхнув от золы. Понюхал букет роз и постарался успокоиться. Ему ещё надо было заехать в офис, взять документы, которые подготовила Муся Наталья Петровна на удочерение. И в её образе явиться завтра в Дом малютки. Забрать девочку.
Млей появился на бульваре ровно в два. Впереди он катил коляску, в которой спал младенец.
Сначала Данила увидел её - именно такую, какой он её себе представлял - высокую блондинку, лет двадцати пяти, с отличной фигурой.
Потом он увидел коляску.
"Вот чёрт!" - подумал Данила.
- Привет! - улыбнулся Млей. Данила поцеловал её в щёку.
Они сели на скамейку, и Млей принялся качать коляску.
- Твой? - вежливо спросил Данила.
- Твоя, - многозначительно поправил Млей.
- А как же мы пойдём обедать? - спросил Данила.
- Ты что, не знал? Во все рестораны можно заходить с коляской!
- Здорово!
Они помолчали.
Данила хотел было спросить, кто папа, но побоялся всё окончательно испортить.
- Такое весеннее солнышко! - улыбнулся Млей, и Данила с удовлетворением заметил, что девушка с ним кокетничает.
"Может, всё не так плохо? - успокоился Данила. - Подумаешь, ребёнок!"
- Ну, тогда пошли? - предложил он. - А то уже холодновато что-то!
Они пошли в ресторан "Пушкин", который был прямо напротив.
- А что ты вечером делаешь? - спросил Данила, заказывая бефстроганов и селёдку под шубой.
Млей попросил принести двенадцать пирожков с мясом и солянку.
- Ничего…. - Млей пожал плечами. Коляска стояла рядом. Младенец спал.
- Может, пойдём куда-нибудь? - предложил Данила.
Он уже перестал бояться ребёнка, и даже считал, что это очень сексуально - Мадонна с младенцем. Да ещё с такой фигурой!
- Вкусные пирожки! - радовался Млей.
- Ты что, правда все съешь? - удивился Данила.
Млей кивнул, он не мог говорить из-за набитого рта.
- Про таких, как ты, говорят легче убить, чем прокормить! - рассмеялся Данила, протягивая Млею салфетку.
Млей неожиданно стал очень серьёзен.
- Знаешь, мама этой девочки умерла, - сказал Млей очень тихо.
- Не от обжорства, я надеюсь? - пошутил Данила.
- В тюрьме, - сказал Млей и посмотрел Даниле прямо в глаза.
- Ужас! - согласился Данила
- Она была беременна, когда попала в тюрьму, и её не смогли спасти. - Млей держал руки на коленях и не сводил взгляда с Данилы.
- Твоя подруга? - спросил Данила, делая вид, что сочувствует.
Он терпеть не мог, когда девушки начинали "грузить" его при первом же свидании.
- Да, - кивнул Млей и улыбкой поблагодарил официанта который поставил на стол горячее. - Очень близкая.
- И ты его усыновила? - поинтересовался Данила.
- Удочерила. Это девочка. Хочешь посмотреть? - Млей опустил крышку коляски и Данила послушно заглянул туда.
- Правда милая? - спросил Млей.
- Дети все милые, - сказал Данила.
- Она была очень талантливой девушкой, моя подруга. И очень красивой.
- А как же она в тюрьму попала? - поинтересовался Данила.
- Знаешь, вся её жизнь кувырком пошла… после одного события… - задумчиво проговорил Млей.
- А папа? - спросил Данила. Он решил, что надо поскорее начать есть, иначе бефстроганов остынет.
- А папа этой девочки - ты, - сказал Млей.
- Что?! - Данила подавился, и ему пришлось долго откашливаться, как в плохом кино. - Да ты просто сумасшедшая!
Он бросил салфетку на стол.
- Она купила свитер в магазине, и ты сказал ей: хороший выбор. А потом оставил свой телефон. Его записал твой охранник на клочке бумаги. Вы встретились вечером в Shatush, а потом пошли тусоваться. И ты её изнасиловал. - Млей говорил так, словно читал сводку погоды.
- Что ты от меня хочешь?! - возмутился Данила.
- Я могу рассказать сцену на кладбище. Твой папа наставил на тебя пистолет и заставил извиниться.
- Хватит! - Данила развалился на стуле, давая понять, что шантажировать его - пустое занятие.
- Ты извинился. А потом спросил её: "Ты довольна?" И она ответила: "Не знаю".
Данила молчал.
Млей достал ребёнка из коляски и держал на руках. Девочка с розовой соской во рту мирно спала.
Данила закурил, пуская дым чуть ли не в личико ребёнка.
- Не подсчитывай, - догадался Млей. - Ребёнок родился преждевременно - семимесячным. Но без патологий, абсолютно здоровая девочка. И, кстати, на тебя похожа.
- Что ты от меня хочешь?! - снова спросил Данила.
- Забери её. Ты отец и ты сможешь много ей дать. Она будет любить тебя…
Данила встал.
- Я пошёл. С меня довольно.
- Ещё одну минуту, - попросил Млей. И что-то в его взгляде заставило Данилу опуститься на стул.
- Она знала, что умрёт, - сказал Млей. - А может быть, она умерла, потому что не хотела жить. Но она оставила тебе письмо.
Млей положил на стол сложенный пополам лист бумаги.
Данила, замерев, не мог отвести от него взгляда.
- Не бойся. Возьми! - попросил Млей. Данила медленно протянул руку и взял листок двумя пальцами.
- Прочитай, - подбодрил Млей. Девочка проснулась и захныкала. Млей достал из коляски бутылочку с водой, и она жадно принялась пить.
Данила медленно развернул письмо.
"Я прощаю тебя", - прочел он первую строчку и посмотрел на девочку.
Млей ему улыбнулся.
"Если ты читаешь это письмо, значит я уже умерла. И если ты читаешь его, это значит еще одно - самое важное - моя дочь жива.
И я так завидую тебе, потому что вот прямо сейчас ты можешь посмотреть на неё. И взять её за ручку. Наверное, у неё такая крохотная ручка, что тебе даже смешно. Как хотела бы я тоже посмеяться над этим!
Так странно - когда ты будешь читать это письмо, я уже умру. Наверное, так будет лучше для меня.
Страшно только за дочь. Как она будет одна, такая маленькая и беспомощная. Обещай мне заботиться о ней. Я имею право тебя об этом просить.
Обещай мне.
Я верю тебе".
Данила встал. Бросил листок на стол.
Млей смотрел на него, укачивая ребёнка. Данила постоял секунду, хотел что-то сказать, но решил, что лучше просто уйти. Уйти и забыть.
Млей долго смотрел ему вслед. Девочка заснула.
Глава 19
Я очнулся на полу тёти Зоиной кухни через три дня.
Она набрала полный рот воды и брызгала мне в лицо.
- Я таких слабеньких никогда не видела, - сказала тётя Зоя.
От неё всё ещё пахло огурцом.
- Поехали, - сказал я и понял ЭТО не прошло; ЭТО всё ещё происходит со мной.
- Куда? - поинтересовалась тётя Зоя.
- Продадим машину и вставим вам зубы, - решил я.
Я посмотрел в окно и увидел, что со щитом "Ура! Дублёнки!" прыгает какой-то карлик.
Видимо, меня уволили.
Я продам машину и отвезу тётю Зою к ортодонту. Не то, чтобы мне хотелось, чтобы тётя Зоя вспоминала меня добрым словом, когда я улечу, - мне, честно говоря, было всё равно. Но видеть именно сейчас её счастливую улыбку было для меня почему-то важно.
И ещё я куплю цветы Млею.
Машину продать оказалось нетрудно. Её забрали у нас в первом же салоне, в который мы заехали. Тётя Зоя пыталась торговаться, но я сразу согласился на ту сумму, что предложил менеджер.
Менеджер явно обрадовался, и мне было приятно.
- Нечего деньги тратить, на метро доедем! - решила тётя Зоя, когда я стал ловить такси.
Я согласился.
В метро я пытался начать раздавать людям по двадцать евро, но тётя Зоя остановила меня мощным ударом в глаз.
Мы приехали в самую лучшую клинику, которую присоветовала справочная Билайн.
Самая лучшая клиника - это та, где нет очереди и тебе предлагают чай.
Это займёт не один день, объяснили нам, с удивлением рассматривая беззубый рот тёти Зои, и, возможно, даже не одну неделю.
Но оплатить надо было всё сразу.
Что я с радостью сделал.
И оставил там тётю Зою, которая истошно требовала наркоз.
У меня осталось денег на одну белую розу. Это при условии, что я поеду на метро.
Надеюсь, зубы тёти Зои будут производить на людей такое же впечатление, какое производил наш шикарный автомобиль.
"Может, она ещё замуж выйдет…" - размечтался я.
Может, и я женюсь?
Я очень долго и тщательно выбирал розу. Я хотел, чтобы она понравилась Млею.
Это была белая роза с зелёными листочками. Я отдал за неё 120 рублей. У меня ещё оставалось 40.
Я спросил, что можно купить на эти деньги?
Продавщица удивлённо улыбнулась.
- Может быть, ещё какой-нибудь цветок? - настаивал я.
Я бы мог подарить Млею белую розу и, например, белую хризантему.
- Хризантемы по 60, - сообщила продавщица.
Не хватит.
- Но я могу вам предложить сердечко. За 25. Оно украсит ваш цветок.
Я долго рассматривал сердечко и наконец согласился.
Гордый, я вышел из цветочного киоска.
Мне надо было закончить одно дело, а потом я пойду к Млею.
Сегодня за нами прилетал корабль, чтобы отвезти нас на Тету. С невыполненным заданием. Но меня это почему-то не беспокоило.
Ха привели в наручниках, все такого же худого и синего от татуировки.
Только на ногах у него были теперь новенькие белые кроссовки.
- Деньги принёс? - спросил сириусянин, не здороваясь.
- Нет, - вздохнул я. - Тёте Зое на зубы отдал всё, что было.
- Ох, теперь старушка кусаться будет! - засмеялся Ха, положив ноги на стол прямо передо мной.
- Мы улетаем, - сказал я.
- Да ладно! - Ха вскочил, и охранник прикрикнул на него. - Когда?
- Сегодня, - тихо сказал я.
- А как же я? Вы же обещали?! - Ха так разнервничался, что стал похож на прежнего Ха, мёрзнущего, без зарядного устройства и с межгалактической картой.
- Я устрою тебе побег, - прошептал я, косясь на охранника.
Ха часто-часто закивал своей продолговатой головой.
- У тебя есть какой-нибудь план? - спросил я.
- Есть. Если я проглочу ложку, меня переведут на больничку. Ты сможешь зайти туда, прикинувшись хирургом, главное, принеси две волыны, в общем, отобьёмся, но нужна машина, - не шевеля губами, протараторил Млей.
- Ложку? - не понял я. В прошлый раз он от биг-маков отказался.
- Да. Мы так всегда делаем, когда в медпункте сходняк намечается. Я же в авторитете, - добавил он, снова выкинув ноги на стол.
- Боюсь, волыны непросто будет пронести… - засомневался я.
- Ну и ладно, я заточку возьму, - не расстроился Ха. - В крайнем случае, двум волкам позорным точно глотку перегрызу!
Сириусянин с ненавистью посмотрел на конвойного.
- А как мы выйдем? - Я уже понял, что всю операцию по освобождению Ха мне придётся взять на себя.
- Замочим всех и выйдем, - улыбнулся Ха.
Я вздохнул.
- Ладно, я что-нибудь придумаю, - сказал я.
- И вот ещё что. - Ха сплюнул прямо на пол. - Кореша моего зацепим с собой.
- Кореша?! - воскликнул я. - Это невозможно!
- Возможно! - подбодрил меня Ха, подмигнув своим огромным овальным глазом.
- Невозможно, - твёрдо повторил я.
- Без кореша не уйду! - заявил Ха.
- Ну и оставайся! - сгоряча сказал я.
- Конвойный! - позвал Ха. - Уходим!
- Подожди! - Я вскочил и попросил ещё раз: - Подожди!
Сириусянин недовольно уселся на стул, дав отмашку конвойному.
- Ты же не собираешься брать с собой кореша на Сириус? - спросил я, взывая к его рассудку.
- Нет… - ответил он, подумав. - Его там на опыты заберут, он всех этих докторишек просто ненавидит!
- Вот видишь, - обрадовался я. - Так зачем же вам вместе бежать? Мы ведь сегодня улетаем!
Ха надолго задумался. Я терпеливо ждал.
- Жизнь - дерьмо, - сказал наконец Ха. - Но ты прав.
- Вот видишь! - обрадовался я.
- Я остаюсь, - решил он.
- Как?! - Я думал мне послышалось.
- Вот так. И всё, разговор окончен. - Он встал.
- Ха, подожди, ты пожалеешь! Тебе дадут лет десять-пятнадцать строгого режима! - Я не мог поверить собственным ушам. Ха решил остаться в тюрьме, вместо того, чтобы лететь домой!
- Ну, вышку точно не дадут! - ухмыльнулся он.
- Ты не знаешь, что такое зона! Ты будешь клеить конверты или валить деревья! - Я изо всех сил пытался переубедить его.
- Кто познал жизнь, тот не работает, - сказал Ха, снова сплюнув.
Эту же надпись я прочел у него на груди.
- Конвойный! - заорал он. - Быстрее! А то в камере уже баланду дают.
Меня проводили к выходу, и я подумал, что было бы даже странно, если бы я пришёл к Млею с розочкой и с Ха.