- Где ты будешь праздновать Новый год? - неожиданно спросил Млей.
- Не знаю. Я ещё не думал, - сказал я. - А ты?
- Наталья Петровна пригласила меня к себе. У неё будет вечеринка, и я могу взять тебя с собой.
- Спасибо, - сказал я. - Я обязательно пойду.
- Надо будет купить ей подарок, - сказал Млей.
- Какой?
- Не знаю. Она любит бриллианты. Они продаются в ювелирном магазине.
- Ладно. Купим, - согласился я.
Продавец телефонов встретил меня улыбкой и цветком орхидеи.
- Я соскучилась, - сказал я.
- Я тоже, - сказал он как-то виновато.
- Что-то случилось? - спросил я.
Он обнял меня и поцеловал в макушку.
- Что будем делать? - Я заглянул в его глаза.
- А чего тебе хочется? - Он помахал руками своему сменщику и повёл меня к выходу.
- Ты знаешь, чего мне хочется! - кокетливо ответил я.
- Может быть, в кино? - предложил он.
- Будем целоваться на последнем ряду? Я пытался его растормошить, тянул за уши, щекотал, но продавец был очень серьёзным.
Я решил, что он собирается сделать мне предложение.
Эта мысль и обрадовала и испугала меня одновременно.
Обрадовала потому, что, во-первых, предложение - это всегда приятно, во-вторых, это было бы логичным и удачным завершением моей миссии (оставался вопрос беременности, но это, решил я, - дело техники). А испугала потому, что я ещё не был до конца уверен в том, что люблю его. А это было обязательным условием экспедиции.
Мы смотрели фильм братьев Коэнов "После прочтения сжечь".
Я смеялся. Я даже решил купить себе велосипед, как у главного героя фильма, которого играет Бред Питт, - он был инструктором в тренажёрном зале.
Интересно, в нашей гостинице есть тренажёрный зал?
Мы сидели на последнем ряду, но продавец не хотел целоваться.
Когда на экране раздались выстрелы, и продырявленный труп свалился из шкафа на пол, продавец взял меня за руку.
Я решил, что это не подходящий момент для предложения, и отдёрнул её.
Во время сцены в полицейском участке продавец сделал вторую попытку.
Да, он неправильно выбрал фильм для такого важного события - лучше бы на экране были поцелуи и слёзы.
- Я хочу сказать тебе что-то важное, - тихо проговорил продавец.
Мне было жаль, что убили инструктора по фитнесу.
Я широко улыбнулся и повернул голову к продавцу, приготовившись слушать.
Я даже руку положил ему на коленку, словно ожидая, что он тут же наденет мне на палец кольцо.
- Я очень тебя люблю, - сказал продавец, и женщина из нижнего ряда обернулась на нас.
Подруга Бреда Питта устроила сцену в российском посольстве.
- И это решение далось мне нелегко. - Он взял мою руку и поцеловал её - Я говорил тебе, что ты очень похожа на мою жену?
- Нет.
Её выставили из российского посольства, и она явно не знала, что теперь делать и где искать друга.
- Очень. Те же глаза. Та же улыбка Ты даже смеёшься как она. И даже занимаешься любовью…
Я довольно кивнул. Конечно - никаких осечек в нашем деле.
- Я бы мог прожить с тобой ещё одну жизнь, - сказал он, всё так же держа меня за руку. И совершенно не глядя на экран.
- Но это было бы неправильно. - Он так сжал мою руку, что я даже отвёл взгляд от экрана.
- Неправильно по отношению к двум женщинам, которых я люблю, - к тебе и моей жене.
- Ты не делаешь мне предложение? - спросил я.
- И очень скоро ты поймёшь, что так будет лучше: ты должна прожить свою жизнь. А я - свою.
Я должен был дать ему пощёчину, но в темноте кинотеатра боялся промахнуться.
Я решил, что мне надо выбежать из кинотеатра и расплакаться в фойе, но очень уж хотелось досмотреть фильм до конца.
Я остался.
- Спасибо, - шепнул продавец. Ему было немного обидно, что она так спокойно отнеслась к его словам. Он целый день готовился к тяжёлой сцене, но это только подтверждает правильность его поступка - его жизнь там, дома, где его родная, такая любимая жена сейчас готовит торт Наполеон. Это он её попросил. Сказал, что сегодня у них будет особенный вечер. Потому что сегодня - тридцать лет, как они женаты.
Я расхохотался, глядя на экран.
На какое-то мгновение продавцу захотелось прижать к себе эту равнодушную хохочущую девушку, и всё вернуть, и снова поехать в тот домик, где она будет принадлежать ему, и только ему… Он бросил на неё прощальный взгляд, встал, причём она даже не повернула к нему головы, и вышел.
Я досмотрел фильм до конца и остался на второй сеанс.
Я впервые, с неожиданной гордостью, подумал о том, что мой отец - режиссёр.
Галин жених по имени Коля ворвался в мою комнату как раз в тот момент, когда я сдавал шарики на анализ после усиленной тренировки с гантелями.
Он назвал меня "падлой" и "олигархом" и с размаху ударил по лицу. Я отлетел к стене, смахнув на пол кристалл с показателями уровня шариков. Кристалл раскололся на две части, и Коля нарочно наступил на каждую своими огромными ботинками.
- Но позвольте! - сказал я, потому что не знал, что следует говорить в таких случаях.
Несколько шариков выпало у меня изо рта.
- Она мне всё рассказала! - прорычал Коля, двигаясь в мою сторону.
- Это неправда! - воскликнул я, прячась за занавеску.
- На яхту кататься звал? - спросил Коля.
- Звал, - вздохнул я. - Но это не то, что вы подумали!
Он бил меня своими мощными кулачищами прямо через занавеску, не разбирая, куда.
- Я не буду! - кричал я. - Я больше не буду!
- Конечно не будешь, падла! - Коля не останавливался. - Потому что "будилки" не будет!
- Я вам заплачу! - неожиданно нашёлся я. - За моральный ущерб!
- Купить вздумал! - зарычал Коля и сорвал занавеску с карниза.
Я повалился на пол, не выпуская её из рук. Коля стал бить меня ногами.
- Думаешь, всё купить можешь?! - Он вырвал у меня занавеску и, схватив за горло, поднял на уровень своих глаз. - Думаешь, меня можно купить?!
- Нет, нет, не думаю! - оправдывался я. - Просто моральный ущерб…
Он отпустил руку и я снова рухнул на пол.
- Мне она всё рассказывает, учти, - пригрозил он. - Как ты ей тут прохода не даёшь и золотые горы обещаешь!
- Не обещаю, - слабо возразил я.
- Обещаешь! - угрожающе крикнул Коля.
- Обещаю, - согласился я.
- Ну ладно! - Коля потрепал меня по голове. - Давай деньги!
- Какие деньги? - спросил я.
- Ну за этот, за моральный ущерб!
- А сколько? - Я попытался встать, но не смог удержаться на ногах.
- А у тебя сколько есть? - деловито спросил он.
- Тысяча долларов, - сказал я, и подумал, что надо было начинать с пятисот, всё равно он будет торговаться.
- Давай, - согласился Коля. - И знай мою доброту. Потому что в следующий раз - убью.
Я дал ему тысячу долларов, жалея, что они не фальшивые.
Коля подошёл к моим гантелям и громко хмыкнул.
- Ты всё понял, качок? - спросил он.
- Всё понял, - кивнул я.
- Ну смотри! - В дверях он посмотрел на меня и неожиданно улыбнулся. - Хорошая у меня баба, да? И стихи любит.
Я неопределённо пожал плечами. Этот жест мог означать и "да" и "нет".
Коля вопросительно поднял одну бровь.
- Да, да, хорошая! - поспешно согласился я.
Он удовлетворённо кивнул и закрыл за собой дверь.
Я еле-еле добрался до кровати.
Глава 13
- Что случилось? - спросил Млей, заявившись ко мне поздно ночью.
- Ничего, - гордо ответил я.
- Ты что, подрался? - удивился Млей. Я промолчал.
- Нет, ты подрался! - повторил Млей.
- Коля приревновал ко мне Галю, - сказал я. - Пришлось поговорить с ним по-мужски.
- По-мужски? - Млей недоверчиво оглядел моё тело, всё в синяках и ссадинах.
Потом он увидел на полу раздавленный кристалл.
- А если я заболею?! - заволновался Млей. - Как: я узнаю свой диагноз? Ты не мог поосторожнее обращаться с кристаллом?
- Он ворвался как раз в тот момент, когда я сдавал шарики на анализ, - оправдывался я.
- Тебе надо другие шарики сдать на анализ! - кричал Млей.
- Послушай, я же не спрашиваю тебя где ты шлялся столько времени! - заорал и я тоже.
- Ты только и можешь, что всё испортить! - обвинял меня Млей.
Я хотел было вскочить и выставить Млея за дверь, но вместо этого только застонал и снова откинулся на кровать.
- Больно? - спросил Млей, немного помолчав.
- Ерунда, - сказал я, глядя в потолок. Млей подошёл к моей кровати и сел с краю.
Всё так же не отводя взгляда от невидимой точки на потолке, я сказал:
- Я хочу зарабатывать деньги.
- Зачем? - удивился Млей. - Вопрос с журналом Forbes я закрою сам.
- Не из-за этого, - отмахнулся я.
- А из-за чего? - ещё больше удивился Млей. - У тебя же денег ровно столько, сколько тебе нужно.
- Дело не в деньгах, - сказал я.
- А в чём? - спросил Млей.
Я посмотрел на него и попытался объяснить максимально доходчиво:
- Я должен зарабатывать. И это решённый вопрос.
Млей пожал плечами:
- Ну ладно. Раз ты так решил…
Я тренировался с гантелями каждый день. Через неделю усиленных занятий администратор спросила, нельзя ли ей тренироваться вместе со мной.
И мы стали делать это вместе.
Когда я повесил перед камином боксёрскую грушу, она только одобрительно хмыкнула. И купила перчатки себе тоже.
Я уже давно не видел Карину. И никак не мог придумать, где же мне её найти.
- Тебе нужна шуба, - сказал мне Вова по телефону. - Зима.
- Зима, - согласился я и сделал три коротких выпада.
С другой стороны груши тренировалась администратор. Она была в бежевом трико и бейсболке "Соrоnа Bеer".
Вова сгрёб меня в охапку и закружил.
- Попьём чайку! - предложил он.
Мы встретились с ним в ЦУМе. Я приехал сам за рулём.
- Хорошая машинка, - одобрил Вова. - Ты что, мне изменяешь, негодница?!
Я загадочно промолчал.
Уже повсюду продавались ёлочные игрушки и люди сновали между прилавками в приподнятом праздничном настроении.
- Выбирай любую шубу! - широко улыбнулся Вова. - Будет тебе подарок на Новый год!
Я бы хотела другой подарок… - сказал я.
- Да?! - удивился Вова. - Какой же? Только, пожалуйста, не начинай всё сначала.
- Что именно? - уточнил я.
- Ну малышка, ты же знаешь, что я имею в виду. - все эти разговоры про ребёнка..
- Нет-нет! - Я перебил его и для пущей убедительности сморщился.
- А чего же ты хочешь? - Вова уже заплатил за наших два чая, и мы пошли по магазину, разглядывая наряды.
- Мне нужно найти одного человека, - сказал я.
Я рассказал ему про Карину. Про то, что она глухонемая, и на какой машине ездит. Я даже рассказал про её сердитого водителя.
- А зачем она тебе? - удивился Вова.
- Нужна, - неопределённо ответил я.
- Ладно. Найдём мы тебе эту Карину. А теперь пошли шубу покупать, а то ты у меня такая худенькая, мёрзнешь, наверное, всё время!
Я мерил шубы в VIP-раздевалке ЦУМа, а Вова сидел с чашечкой кофе и давал оценивающие комментарии.
- А эта? - Я вышел в длинном, в пол соболе.
- Пошло! - помотал головой Вова, разговаривая по телефону.
Голубую норку он назвал лоховской; короткую лису - куцей, строгое пальто из каракульчи - бабской, манто из стриженого кролика - неприлично дешёвым, и в конце концов, когда продавцы уже сбились с ног, принося нам шубы со всех этажей, он оценил приталенную шубку из крашеной норки с шиншилловым воротником.
- То, что надо! - сказал он. И я согласился.
Продавцы одобрительно кивали, вынося из раздевалки тяжёлую охапку разноцветных мехов.
Он поманил меня пальцем, я подошёл и показал ему ценник.
- Берём, - решил он, и когда дверь в раздевалку за мной закрылась, я услышал, как он попросил продавщицу принести ещё одну, такую же, но на два размера больше.
- У нас все шубы в единственном экземпляре! - гордо сказала продавщица.
Вова выругался.
Я подошёл к нему и примиряюще обнял.
- Жене хотел купить? На Новый год? - спросил я ласково.
Вова зло кивнул.
- Давай я примерю все шубы, которые у них есть нужного размера, и мы выберем. - Я чмокнул его в нос.
Вова недоверчиво посмотрел на меня, но тут же согласился.
- Давай, - улыбнулся он.
Я снова примерял то кролика, то соболя, а Вова пил кофе, сощурясь и разглядывая меня в шубах. Вернее, шубы на мне.
- По-моему, вот эта хорошая, - сказал я про норковую накидку с гипюровой подкладкой.
- Ты думаешь? - задумался Вова.
- Ну да, если у неё нет такой, то на выход… - рассуждал я. - Нет?
Он пожал плечами.
- Откуда я знаю?! Вроде нет… Девушка, давайте вот эту!
Продавщица наблюдала за мной со смешанным чувством удивления и восхищения.
- Пойдём, купим подарки твоей дочке! - предложил я.
- Я устал ходить по магазинам, - капризно протянул Вова, расплачиваясь за шубы кредитной картой.
- Надо, Вова! - сказал я. - Когда у тебя ещё время будет?! А ей приятно! И я тебе помогу, опять-таки!
Вова кивнул, в душе очень довольный тем, как он всё здорово организовал.
- А может, ты купишь, а я тебя в кафе подожду? - спросил он.
- Но я же не знаю, что она любит! Пошли со мной!
Вова покупал всё подряд, в основном это были куклы и разговаривающие мягкие игрушки. Со стороны могло показаться, что он тоже не знал, что любит его дочка.
Когда мы вышли из магазина, причём я был в новой шубе - Вова настоял, - он кивнул мне на его машину:
- Может, зайдём на минутку?
Я покачал головой.
- Ну на минутку! - стал просить Вова - Где благодарность за подарок?
Я зашёл с ним на минутку - вернее на пять - в машину. Охранник и водитель ждали снаружи.
- Я позвоню! - помахал Вова мне на прощанье.
- Я послал ему воздушный поцелуй.
- Давай проводить спарринги! - сказала администратор. Она спортивно прыгала вокруг груши и делала руками короткие выпады.
- Давай, - сказал я и не успел подготовиться, как она ударила меня в челюсть.
- Один - ноль, - сказала администратор.
Мне позвонил Млей, но я не ответил. Всю свою энергию я направил на то, чтобы нокаутировать администратора.
- Один - один, - сказал я.
Млей с Натальей Петровной сидел в своём офисе и составлял годовой отчёт.
- Ну вот, вроде и всё, - потянулась Наталья Петровна. - Отдам бухгалтеру. Кстати, ты читала статью про нас в "РБК"?
- Нет, - пожал плечами Млей. Он читал только глянцевые издания, но зато - все.
- Они написали, что мы - та самая компания, которая при запуске выстроила наиболее правильную маркетинговую политику. И это, заметь, при полном отсутствии бюджета на рекламу. - Наталья Петровна закурила.
- Мы можем поставить у входа человека и повесить ему на грудь щит "Похудение здесь", - предложил Млей. - Или инопланетянина. Говорят, это хорошо работает.
Наталья Петровна поморщилась.
- Мелко плаваешь, Муся! - В следующем году, если так дальше пойдёт, весь город будет увешен нашей неоновой рекламой! Да что город?! Вся страна. Кстати, я везде представляю тебя диетологом. Ты не против? - Она улыбнулась подруге.
- Совсем нет. Я ведь и в самом деле в некотором роде диетолог. Ты вон какая стройная и красивая у меня стала! - Млей тоже потянулся за сигаретой, Наталья Петровна дала ему прикурить.
- А толку-то… - вздохнула она.
- А что твой? - спросил Млей и выпустил дым в замороженное окно.
- Живёт с этой сукой. А меня и знать не знает, как будто не было всех этих лет вместе…
- Да, лихо она от тебя избавилась, - вздохнул Млей.
- Это же надо придумать такое! - воскликнула Наталья Петровна и прошлась по комнате из угла в угол - Что я на неё наколдовала, чтобы она ребёнка потеряла! Как язык не отсох?!
- Сука, - согласился Млей.
- Да я в Бога верю! - возмущалась Наталья Петровна. - Разве я бы смогла против ребёнка?! Да я сама родить хочу! Я, может, только этого и хочу!
- А влюбиться? - спросил Млей. Он потушил сигарету и опустил в чашку с кипятком пакетик чая.
- Да ну! - махнула рукой Наталья Петровна - Как представлю себе, что всё заново… нет уж! Лучше одна… И потом всё равно ни с кем не уживусь - всё сравнивать буду!
- Ну так роди! - загорелся Млей. - А я крёстной буду!
- От кого? - спросила Наталья Петровна и расхохоталась. - От какого-нибудь алкоголика с улицы?
- Нет, - испугался Млей. - Алкоголики нам не нужны.
- А поехали загуляем? - весело предложила Наталья Петровна.
- Я не могу, - сказал Млей. - У меня дела.
- Ну вот! - Она грустно кивнула и прикурила ещё одну сигарету.
Когда я зашёл к нему в номер с огромным холщёвым мешком, Млей рассматривал очередной глянцевый журнал, механически засовывая в рот шоколадные конфеты.
- Купил акции Газпрома, - радостно сказал я.
Млей задержал своё внимание на рекламе купальников и лишь через две минуты поднял на меня равнодушные глаза.
- Зачем? - спросил он.
- Вот если бы ты читал не эту дрянь, а, например, "РБК", ты бы знал, что Газпром - это офигенно круто! А самый крутой, соответственно, тот, кто им владеет. И теперь это я! - гордо сообщил я Млею, высыпая акции из мешка прямо посреди комнаты.
- Ты похож на Деда Мороза, - сказал Млей гораздо более заинтересованно.
- Только такие подарочки никому не дарят! - Я самодовольно улыбался.
- И что, ты теперь самый крутой в России? - уточнил Млей.
- Один из немногих. - Я скромно опустил глаза
- Круто, - сказал Млей и сел на кровати, отбросив журналы в сторону.
- Это тебе не ворованные капсулы продавать, - не удержался я. - Это, понимаешь, совсем другой масштаб!
Млей сначала хотел возмутиться, но промолчал. Он разглядывал акции, сидя на полу и пытаясь их сосчитать.
- А что мы будем с ними делать? - спросил Млей.
- Ничего! - Я закинул ногу на ногу и достал сигару. Раньше я никогда не курил, но почему-то - вдруг - так захотелось! И именно сигары, причём самого большого размера, какой смогли найти в магазине в Жуковке. - Просто когда будут нужны деньги, мы сможем их продавать. И зарабатывать на разнице.
Млей достал тонкую сигаретку, какие курила Наталья Петровна, и потянулся ко мне за огоньком.
Я недовольно посмотрел на него.
- Куришь? - начал я.
- А что? - с вызовом спросил Млей. Мне не хотелось ссориться. Был такой замечательный вечер!
- Самые умные наживаются в кризис, - рассуждал я. - Нам ещё повезло, что мы оказались в России именно в это время!
Я поморщился, когда Млей выпустил дым.
И тут - о чудо! - он затушил сигарету и посмотрел на меня каким-то новым, заинтересованным взглядом.