Так и осталась Чечня у нас некрещеной. Мы-то теперь тужимся над ее просвещением, однако случай у нас застарелый. А мы не апостолы. Тут нужно личное пришествие Христа. Но я боюсь, и оно не поможет. Очень уж обострилась в последнее время неприязнь правоверных к евреям… Тем временем, Андрей бежал через Тамань в Крым, впустую проповедовал в Феодосии, отдышался только на южном берегу, в Херсонесе. Тут обучение пошло легче, - население главной греческой колонии было привычно к духовной пище. Андрей отправился далее, оставив за спиной около 2000 готовеньких христиан.
Но пора же и Скифию вразумлять?
Андрей явился в наши края.
Сказать, что Скифы совсем уж лютый народ – это ложь. Европарламентское преувеличение. Не такие уж мы тут и звери. Вот и царь наш терпел до поры Андреевы рассказы. Сам приходил к костру послушать. А что? Зима. Холодно. Дон промерз на метр.
Наконец потянуло весной, пора было садиться в седло, браться за саблю острую. Но тут обнаружилось, что народ у костров и в кибитках развращен до неузнаваемости. Эти наивные люди, дети степей, приняли всерьез уговоры иудея не стремиться к материальным ценностям, не искать пропитания, подыхать в степи ради некоего Христа. Хватились Андрея. Лектор смылся в неизвестном направлении. Пришлось судить своих.
Были осуждены некие парни с хоббитовскими именами – Енен, Нирин и Пин. В последнем слове они настаивали на приближении общественных перемен, божились, что процесс пошел, а лед тронулся. Это и определило приговор. Были с корнем выдраны три дерева, установлены на тающем льду. К деревьям привязали отщепенцев.
- Ледохода ждете? – грустно буркнул князь, - Ну, ждите… Лед тронулся немедленно, по щучьему велению, - такая у нас, скифов тогда религия была. Распятия стали медленно погружаться, новомученники скрылись под водой без покаяния… Андрей тем временем добрался до Киева. Вернее, до нынешних киевских холмов, где ничего тогда, кроме разбойничьих да рыбацких халуп не наблюдалось. В окрестностях процветали сыроедство и шаманство, бушевал незащищенный секс. Славянское население множилось неумеренно и неорганизованно. Следовало это прекратить. Андрей водрузил над хижинами деревянный крест, пообещал, что здесь будет город возведен на зло надменному соседу. Что злые скифы хрен его возьмут, а только зубы обломают, и тогда мы поглядим, куда у нас лед тронется!
Будущие киевляне остались с открытыми ртами, а Андрей пошел против течения – в Новгород.
Новгорода тоже еще не было, но бани русские там уже имелись. Усталый Апостол охотно попарился, смыл дорожную грязь, прошелся березовым веничком по наследию страшных времен… Вот ведь, оказывается! - есть тут цивилизация! Ни прибавить, ни убавить! Даже с девками парятся вместе, как в римских термах!
Андрей не стал проповедовать в Новгородских краях, записал в отчет строку о бане и удалился очищенным и просветленным. Не взял он Новгорода. Конечно! – его и татары у нас не взяли! А уж Андрей – не хуже татарина!
С этого момента миссия Андрея изменилась радикально. Он забыл проповедовать христианство, а наоборот, увлекся пропагандой телесной благодати, снисходящей на полки русских бань.
В таком неадекватном состоянии Апостол вернулся в Рим, и на вопрос: "Ты где был?", - отвечал, что мед-пиво пил… Эти великие слова вошли в мировой фольлор и стали непременный финалом самых лучших литературных произведений… Тут перо очарованного автора останавливается в нехорошем предчувствии. Что-то шуршит за спиной. Кто-то шепчет о медленном снятии кожи. Автор вздрагивает и кричит в пустоту:
- Кончайте борзеть, пацаны! Я за этот базар не в ответе. У меня цитата имеется! Я теперь вам в конце каждой главы цитаты предъявлять буду!
"…Когда от нас он отправился и пришел в Рим, то прежде всего исповеда там христианам елико научи и елико виде он в земле словенской…" Вот так! Знай наших!..
О Русской Бане узнал и Цезарь:
- Что за новая напасть?! – ликвидировать немедленно!
Андрей был схвачен и распят на масличном дереве в Патрасе Ахейском.
Если судить по ордену Андрея Первозванного и косому голубому кресту на военно-морском флаге, то выходит, что масличное дерево имело не только расходящуюся пару толстых ветвей, но и расширенное корневище. А может, Андрею ноги просто обкрутили вокруг ствола, чтоб получить хоть что-то, похожее на букву "Х".
Глава 2
Чудо первое
Через тридцать лет после Апостола Андрея в Крым прибыл ссыльный поселенец – Римский папа Климент. Чем-то он не угодил в Риме императору Траяну. Бывшую паству Апостола Климент обнаружил в каменоломнях. То ли Андрей проповедовал среди пролетариата, то ли крымские христиане оказались на разработках за отсутствием лесоповала.
Клименту предписывалось сидеть тихо, тянуть срок в смирении. Но он не мог смириться с утратой тиары и продолжил папские проповеди. Сначала дело двигалось туго. Прихожан было мало – только грубые каменотесы да такие же ссыльные. Пришлось Клименту "совершить чудо"… В дальнейшем слово "Чудо" мы будем писать без кавычек и с большой буквы. Роль Чуда в христианстве очень велика – это царица доказательств, это – как признание обвиняемого в следственном ремесле.
Если бы нам сейчас вволю предъявляли Чудес, разве мы таскались бы по кабакам? Нет. Мы бы тихо отдыхали в церкви! Но сейчас настоящее Чудо в дефиците. Даже покойному Папе Иоанну-Павлу II приходится дожидаться признания святости из-за отсутствия авторских Чудес. Говорят, правда, уже выскочил какой-то исцеленный хромой. То ли из "Фиорентины", то ли из "Лацио"… Описане Чуда Климента до нас не дошло. Но оно наверняка имело место, поскольку "святой благовестник в течение года искоренил язычество" в Крыму и построил 75 церквей. Крестил он "по нескольку сот человек в день". То есть, за год работы с выходными по субботам мог провернуть тысяч 50 или 100 поганого населения.
Не стоило бывшему Папе так усердствовать. Император узнал о нарушении режима и велел утопить Климента в 100 году нашей эры. Паству его также проредили. Уцелевшие перекрестились обратно – в веру Юпитера и Венеры.
Двести лет было у нас тихо.
В 310 году явились в Тавроскифию миссионеры Патриарха Иерусалимского - епископы Василий и Ефрем. Кругом царили языческие безобразия – поедание сырой пищи и стриптиз при луне. Ефрем и Василий многие годы старались это прекратить, но едва наметились подвижки в массовом сознании, как император Диоклетиан наградил обоих "мученическим венцом". "Венцы" были надеты 7 марта 323 года.
На пустое место прибыли трое новых миссионеров. Продержались ровно год, и 7 марта тоже были казнены "жидами и язычниками"… Нехорошее слово "жид" здесь и далее следует понимать исключительно в религиозном смысле. У нас им иногда припечатывают граждан с хитрым выражением лица, подозрением на еврейскую кровь или причастность к банковскому делу. Но отставим быт. Наша церковь официально именует "жидами" или "жидовствующими" исповедников и проповедников иудейской, дохристианской религии. Необходимыми атрибутами "жидовства" является иудейская вера, посещение синагоги, оперативное вмешательство в личную жизнь и готовность умереть, но не чихнуть в день субботний. В кино "жида" можно также узнать по широкополой высокой черной шляпе, черному пальто в 40-градусную жару, мексиканскому пончо и завиткам от бигудей… Пока жидовствующие зачищали Крым, в Риме воцарился Константин Великий. Он сделал христианскую церковь государственной и разрешил христианам жить в свое удовольствие. Дошла благая весть и в наши края. Гонец Константина Еферий прибыл в Херсонес, но попал неудачно - на проклятый день календаря 7 марта 325 года - и тут же на месте скончался. Ему на смену прибыл новый пастырь - Капитан. Но едва Капитан взялся за штурвал скифского православия, как набежали язычники, стали кричать, плеваться и требовать Чуда. Чудо было охотно представлено.
Вот первое протокольное христианское Чудо на нашей земле.
Капитан велел построить печь в человеческий рост, истопить ее, не жалея дров, перекрестился и на глазах изумленной публики вошел в огонь, где оставался благополучно в течение часа. Народ удивленно рассматривал праведника в языках пламени через прикопченые стекла. По прошествии времени Капитан вышел из геенны огненной и подвергся медосмотру. Никаких ожогов никакой степени на нем не нашлось.
О Чуде было немедля доложено императору Константину, который уверился в правильности государственного курса.
Депеша о неопалимом Капитане была читана и на церковном съезде – Первом Вселенском Соборе в Никее, происходившем – совершенно случайно – в эти же дни. Делегаты стоя возгласили здравицы президиуму, единственно-верному учению, лично дорогому императору Константину, "прославили Бога, дивного во святых своих для спасения грешников".
С этого первого Чуда 325 года церковное христианство утвердилось у нас безвылазно. Оно еще не стало официальным и повсеместным, но присутствие его на нашей земле с тех пор не прерывалось. Оно то проступало на карте Дикого Поля мелкой сыпью, то расползалось казенным пятном по всей стране, то лопалось пополам, то меняло фактуру. Но присутствовало непременно. Имеется оно и сейчас. Можете пощупать.
Глава 3
Русская тройка
Бывают дни, когда опустишь руки – такие эти дни окаянные.
Ни дня не проходит без взрывов и пожаров в новостях, привычных человеческих жертв. Мы очень беспокоимся о курсе свиного бисера на нью-йоркской бирже. Но так устроен наш Бог – Телевизор, - он решительно стимулирует наши поджилки. И мы очень натренированны. Нас трупами, кровью и прочей ерундой не проймешь!
А раньше было не то, что теперь, мужик жил спокойно.
Вот, казалось бы, - идет тихое время, пустые годы наполняют медленные десятилетия, неторопливые века. Но вдруг случается что-то небесное, гремит гром, трещит хребет старого мира, и мужик испуганно крестится в зенит.
В те старинные времена не случалось более одного существенного события в один век. Если в 13 веке объявлялось татарское иго, то уж скидывать его полагалось только в 14-м, а то и 15-м! Раньше никак нельзя! Общественное сознание могло не выдержать. Ему нужно было осмыслить новые факты, потихоньку приспособиться, мучительно отказаться от некоторых иллюзий. А то, если сразу, - совращение малолетних могло получиться.
Но и случилось же оно в нашей Истории! Рвануло посреди несчастного 9-го века. Так рвануло, что затрещала Европа по всем швам, да и нам досталось. Рвануло двумя дуплетами, почти одновременно, в соседних годах. Вот, смотрите сами: в каких других древних веках било так густо:
862. Разработка Кириллом славянской азбуки и перевод Мефодием Евангелия на славянский язык; и тут же Призвание славянами варягов – основание Руси.
866. Крещение первых "руссов" Аскольда и Дира; и через несколько месяцев - Константинопольский Собор Тысячи православных епископов, - раскол христианского мира на латинскую и византийскую части.
Невооруженным глазом видно, что русское "пробуждение" очень резко порет европейскую ткань.
До призвания варягов мы будто бы додумались сами, своим умом, устно, без всякой письменности. Хотя я считаю, что никакого "призвания" на самом деле не было. Как и ныне вдруг вынырнула из морозных далей некая густопсовая сволочь, объявила себя единственно верной партией, и выбила наше согласие на единогласие.
А славянская грамота Кирилла и Мефодия только помогла это свинство закрепить конституционно, запротоколировать во веки веков.
Кирилла с его грамотой к нам тоже никто не приглашал. Он сам пришел по заданию компетентных органов.
Церковный Историк соглашается, что древние славяне "были совсем не так грубы и необразованны, как их представляют тщеславные греки". Но дело было не в общей культуре и образованности, не в движениях васильковой славянской души вслед за небесным закатом, а в очень простых политических вещах. Римская церковь стремилась к всемирному распространению. Она пыталась возродить Империю в прежних, и даже более обширных границах. Только теперь для этого она использовала не легионы Цезаря, а слово Божье. Как-то смешно и горько сплелись римская экспансия и иудейская идеология, палачи и казненные, память Христа и память Пилата. Это, примерно, как если бы Гитлер победил-таки во всей Европе, благополучно завершил Холокост, а остатки евреев направил с проповедью в неумытую, но все еще непобедимую Россию. И обосновывал преимущества нового порядка цитатами из обоих Заветов. Впрочем, ведь он так и делал?
Кирилл и Мефодий были греческими монахами и родными братьями. Кирилл имел мирское имя Константин и кличку Философ. Он, собственно, и является изобретателем славянской письменности. Мефодий после смерти брата занимался в основном переводами Библии на свежеиспеченные языки.
Кирилла послали к славянам папа Римский Николай I и Император Константинопольский Михаил.
Кирилл путешествовал по славянским странам с зачатками христианства. Его задачей было внедрение письменности, ибо нигде у славян ее не было, а внимать Божью благодать по-латыни или гречески мы категорически не хотели.
Кирилл действовал разрушительно. Ущерб, который он нанес мировой культуре, невосполним и необъятен...
Вот, как раз за эти слова можно очень легко попасть в опалу к нынешним цезарям и папам, но это факт.
Кирилл равен по своей разрушительной силе тем тоннам тротила, которые Творец заложил в основание Вавилонской башни. Именно такое смешение языков вызвал иудейский Бог среди человечества испугом от падения вавилонского небоскреба. Именно такое смешение языков спровоцировал Кирилл своей просветительской деятельностью. Церковный Историк так прямо его и называет - "виновник славянской азбуки"...
Казалось бы, хочешь, чтоб Евангелие прочли и услашали славяне? Ну и переводи его на славянский, используя единый алфавит:
"ISKONI BE SLOWO..."...
Так нет же. Он начал "прислушиваться к звучанию" болгарской, моравской, еще какой-то славянской речи, и ПОД КАЖДУЮ!!! лепить особый алфавит, заимствованный в основном из греческого, но в изрядно искаженной форме. Ну, не нравится тебе латиница, так ты хоть греческий алфавит не курочь! А покурочил, так остановись на чем-то одном! Нет. Он вдалбливал свои недоделанные алфавиты всем попутным народам, улучшал кириллицу по дороге, и в следующую столицу приходил с "улучшенной" версией. Если бы тогда коммуникации и международные отношения были, как сейчас, то мы бы от Windows'862 к Windows'866 и без посторонних перебрались. А так пришлось в одних славянских языках вообще отказаться от кириллицы, в других - вот несчастье! - вводить разные тильды, пимпочки и примочки. Славянские языки превратились в вавилонское сборище и вопят скорее матерными, чем ангельскими голосами. Особенно это слышно, когда продираешься через кодировки электронной почты.
Святой наш Отец восторженно вздыхает о "прекрасной заре народной письменности", он гордится, что "в ныне просвещеннейших странах - Англии, Франции, Германии... и мысли о том еще не имели"...
Повезло людям.
В итоге после "второго крещения" кириллицей славянская культура оказалась размытой, отколотой от Запада, и раскол этот ширился, разрастался взаимным непониманием между братскими народами.
Вот таким казенным кнутом и церковным пряником хлестнули нас несчастные 9-й и 10-й века.
И понеслась русская Тройка!...
Впрочем, почему Тройка?
Мы же только два коня насчитали - троянское православие и оккупационную государственность?
А в том-то и дело, что эти два говорящие коня стали навязчиво спрашивать у нас, не желаем ли мы, русский народ, быть третьим в их упряжке?
"Не-а!" - мычим мы на чистом русском языке.
"Хотят единогласно!" - выписывают кони своей иноходью - кириллицей.
Так и тащимся мы.
Рядом, но порознь.
Тягловый бык и пристяжные клячи.
Глава 4
Неопалимая доверчивость
Вообще-то, официально Русь крестили пять раз. Вот эти пять крещений:
1. Крещение отдельных поселений Апостолом Андреем.
2. Крещение (просвещение) славян Кириллом и Мефодием.
3. Крещение варяжских вождей Аскольда и Дира.
4. Крещение св. Ольги, княгини Киевской.
5. Крещение - "окончательное" - св. Владимира Красное Солнце.
Примерно с третьего раза крестители поняли, что крестить нас или наши избы - бесполезно. Полезней окрестить хрен и редьку в наших огородах. Баб в наших банях. Зато крестить вождей - милое дело! От них крещение ниспадает на народ по правительственной вертикали, и мы становимся такими крещеными, что даже пальцы в кармане скрещиваем в священную нашу фигуру.
Крещение Аскольда и Дира случилось при занятных обстоятельствах. Эти два рюриковских командира после захвата Киева в конце 864 года навалились на Константинополь. Быстро овладев окрестностями священного города, северяне устроили беспредельную резню, повергшую в шок и трепет видавших виды византийцев. Император Михаил III срочно прервал отпуск и с риском для жизни прорвался в осажденную столицу по воде, через флотилии захватчиков. Все вокруг горело ярким пламенем, - русские жгли пригороды. Деваться было некуда, и Михаил с патриархом Фотием бросились во Влахернскую церковь, припасть к чудотворной ризе Богоматери, - она там хранилась в нафталине. От ризы исходило такое поле, что Михаил с Фотием воспряли, прихватили ризу с собой и стали использовать ее как оружие массового уничтожения.
Работает эта штука так. Нужно потрясти подолом ризы над поверхностью захваченного противником водоема, а потом - ка-ак шваркнуть! - ка-ак окунуть подол в воду!
Тут сразу начинается шторм в 12 баллов - по числу Апостолов. Каждый балл, каждый вал уничтожает не менее одной двенадцатой вражеского флота, так что идущий последним, аки по суху, 13-й ходок - Иисус только разгребает на поверхности залива Золотой Рог щепки русской сосны.
От такого ужаса русские драпают к себе в Киев, сидят тихо, да еще присылают в Константинополь с нижайшей просьбой "крещения".
К нам тут же направляется епископ Михаил, который начинает слать начальству насквозь лживые отчеты, будто по его приезду весь русский народ сбежался на собрание. "Председательствовал сам царь со своими вельможами и сенаторами". И только раскрыл епископ Евангелие, только читнул оттуда пару фраз, как русские забеспокоились и стали слушать не просто так, а навострив уши. Кончики ушей у нас тогда были острыми, как у волков.
Епископ вкратце прошелся по христианским чудесам, и тут русские вскочили с мест и стали рычать наперебой, что ни хрена не поверят в эту лабуду, если епископ немедленно не покажет нам какое-нибудь чудо! Нас на понт не возьмешь! Вот, хоть бы это чудо - о трех отроках в огненной печке - очень нам подходит! Мы отроков жарить очень любим. Задние ряды првстали на мохнатых лапах, передние явственно сглатывали слюну.