- Пожалуй, мы так и сделаем,- ответила Лиз.- Святой отец, я не могу найти подходящих слов благодарности за то, что вы уделили нам столько времени и нарисовали столь красочную картину персонажа, который нас интересует.
- Ну что вы, не стоит благодарности,- скромно заявил священник.- Я хотел помочь и сделал все, что мог. Удачи вам обеим!
Женщины вышли в тусклый полдень, остановились на ступенях церкви, закурили и посмотрели друг на друга. Им обеим казалось, что после этого разговора, в котором они выступали как единое целое, они почти сроднились.
- Ну и что ты обо всем этом думаешь? - поинтересовалась Аманда.
- А ты? - вопросом на вопрос ответила Лиз.
- Все это просто восхитительно,- сказала Аманда,- и, возможно, я попробую пересказать это Кену. Вот только…
- Только что?
- Вот только у меня нет полного доверия к твоему толстому приятелю-попу. Мне пришло в голову, что в значительной степени его цинизм и злословие вызваны задетым самолюбием, обидой и завистью по отношению к Лурду и к тому, что Котре оказался в стороне от всей этой свистопляски с чудесами и паломниками.
- Понятное дело,- согласилась Лиз.- Но это не уменьшает правдоподобности того, что он нам поведал.
- Однако ты так и не сказала мне, что думаешь на самом деле,- заметила Аманда.
- Правда это или неправда - а я все же полагаю, что рассказанное отцом Кайю опирается на реальные основания,- все это спорно и является не более чем исходным материалом, рудой. А мне нужны железные факты, чтобы представить Бернадетту шарлатанкой или сумасшедшей. Пока у меня нет неоспоримых доказательств этого, я не могу написать статью.
- Наверное, ты права,- согласилась Аманда.
Лиз стала спускаться по пологим ступеням к площади Жана Мулена и припаркованным на ней машинам. Аманда шла позади нее.
- Нам нужно вернуться в Лурд до темноты,- сказала Лиз.- Когда мы туда приедем, я выясню, как добраться до Невера. У меня такое ощущение, что от Парижа до него ближе, чем от Лурда. Если мы хотим провести там завтрашний день, то выезжать нужно уже сегодня вечером. Ну так как, ты со мной?
- Почему бы и нет?
- Мы не имеем права упустить этот шанс,- проговорила Лиз.- Невер может дать нам ключ, который отопрет грот и покажет нам самый большой секрет Бернадетты Субиру.
- Если он есть, этот секрет,- заметила Аманда.
- Ты что, шутишь? - округлила глаза Лиз.
* * *
В жизни Микеля Уртадо не часто случались моменты, когда он испытывал столь сильную растерянность, как в тот вечер, когда он с трудом дотащился до гостиницы "Галлия и Лондон".
Трижды за этот день он потерпел неудачу в своих попытках установить взрыватель и заложить динамит возле грота. Медленно возвращаясь в гостиницу, Уртадо пытался проанализировать свои действия и понять причины провала.
В первой половине дня, неся в руке непрозрачный полиэтиленовый пакет с динамитом, он предпринял первую вылазку. Лавируя между бесчисленными пешеходами по улице Бернадетты Субиру, он дошел до угла, пересек улицу и влился в поток паломников, который тек по направлению к пандусу и далее спускался к святилищу. Однако, пройдя сотню метров, Уртадо остановился и застыл как вкопанный. Через головы идущих мимо людей он разглядел стоящих у начала пандуса жандармов и несколько бело-красных полицейских машин с синими мигалками на крышах. Полицейские просеивали паломников как сквозь сито, внимательно осматривали каждого человека, а некоторых останавливали и начинали о чем-то расспрашивать. Уртадо не знал, чем вызвано их присутствие, но они находились на том самом месте, где он видел их прошлой ночью. Хотя возможность того, что они остановят Уртадо и проверят содержимое его сумки, была ничтожно мала, рисковать Микель не мог, поэтому он развернулся и поплелся обратно в гостиницу.
Оказавшись в своем номере, Микель достал из чемодана колоду карт и принялся раскладывать бесконечный пасьянс "солитер", а когда этот карточный онанизм ему надоел, он взял томик Кафки в бумажном переплете, завалился на кровать и читал до тех пор, пока его не сморил сон.
Его разбудили звуки пения, раздававшиеся с улицы. Мимо гостиницы шла вечерняя процессия. Уртадо кинул взгляд на часы, стоящие на тумбочке. Пять тридцать. Оставалось только надеяться, что полицейские уже убрались с пандуса, закончив то, ради чего они туда приперлись.
Уртадо ополоснул лицо, вымыл руки, взял пакет с динамитом и во второй раз за этот день направился к бульвару Грота. Однако, дойдя до пандуса, он стал свидетелем той же самой сцены, которую наблюдал четыре часа назад: сбившиеся в толпу паломники громко возмущались из-за досадной задержки, а полицейские в форме тщательно фильтровали и осматривали каждого входящего на территорию святилища. И снова Уртадо не рискнул предпринять попытку пройти мимо стражей порядка.
Вернувшись в гостиницу в очередной раз, Уртадо почувствовал приступ голода и, оставив пакет в номере, спустился на лифте в обеденный зал, чтобы перекусить. Подойдя к столику на восьмерых, где за ним было зарезервировано постоянное место, Уртадо увидел, что его новая знакомая соседка, Наталия Ринальди, уже здесь и стул рядом с ней свободен. Он сел, поздоровался с Наталией и другими обедающими - все они были французами,- извинился за опоздание и сделал заказ.
Все сидящие за столом, включая Наталию, горячо обсуждали наиболее яркие случаи чудесных исцелений, произошедшие за последние десять лет. Уртадо эта тема не интересовала, поэтому он, не принимая участия в общей беседе, молча жевал и размышлял над тем, как проникнуть в святилище и при этом не попасться в лапы жандармов.
Уртадо осмелился заговорить с Наталией только после того, как остальные закончили ужинать и ушли, чтобы принять участие в вечерней процессии. Он предложил девушке проводить ее в номер, и она с благодарностью согласилась. Когда они поднимались в кабине лифта на второй этаж, Наталия спросила Уртадо, чем он сегодня занимался, и он наплел ей с три короба о том, как он якобы ходил по магазинам в поисках подарка для матери, живущей в Сан-Себастьяне.
Затем они вышли из лифта, и Уртадо, в свою очередь, осведомился у Наталии, где она провела день. "В гроте, конечно,- последовал ответ.- В гроте и в молитвах". Уртадо понял, что ему представилась удобная возможность узнать о причинах появления полицейского кордона у входа на территорию святилища, и он осторожно спросил у Наталии, не возникло ли у нее проблем, когда она шла к гроту. Девушка ответила, что никаких проблем не было, и поинтересовалась, чем вызван его вопрос. Уртадо рассказал ей о полицейском кордоне и о том, какая толкучка возникла из-за него у входа в святилище.
Когда они дошли до ее номера; Наталия вдруг вспомнила: да, действительно, в начале ужина некоторые из соседей по столу упоминали о чем-то в этом роде. Из их слов следовало, что жандармы проводили облаву на карманников и проституток.
Болтовня за столом могла быть полной чепухой, но все же это была хоть какая-то версия. Проводив Наталию, пожелав ей спокойной ночи и вернувшись в свой номер, Уртадо почувствовал себя гораздо увереннее.
Он решил предпринять еще одну попытку, которая, как ему казалось, должна была увенчаться успехом. Теперь, с наступлением темноты, полиция, наверное, уже выловила всех предполагаемых преступников, поток паломников иссяк и все встало на свои места. Однако после первых двух неудачных попыток Уртадо стал более осторожен и задумал сначала предпринять разведывательную вылазку, чтобы выяснить обстановку. Если все нормально, он вернется в гостиницу за динамитом, а там уже дело техники.
В третий раз он дошел до угла и в третий раз увидел все ту же сцену: едва плетущаяся очередь из паломников и заслон из полицейских, пропускающих людей по одному. При виде этой картины Уртадо впал в уныние, но сейчас с ним не было динамита, поэтому он мог подойти поближе и рассмотреть, что там, черт побери, происходит.
Он перешел дорогу, подошел к кафе "Ле Руаяль", сел за один из столиков, стоявших на тротуаре, и, заказав кофе, стал наблюдать за тем, что происходит у входа на территорию святилища. Через некоторое время картина начала проясняться. Полицейские останавливали только тех паломников и туристов, у которых были сумки или пакеты, проводили тщательный досмотр их поклажи и только потом пропускали их дальше. Странно, подумал Уртадо, какого черта они ищут? Ясно было одно: ему очень повезло, что он не попытался пройти внутрь с динамитом.
И вот теперь, растерянный, не зная, что предпринять, он возвращался в гостиницу. Взяв у стойки регистрации ключ от номера, он поглядел на пышнотелую дамочку-администратора, которую, кажется, звали Ивонна, и ему в голову пришла удачная мысль. Обычно служащим гостиниц известны все городские сплетни. Ивонна наверняка знает, что происходит, и он должен выяснить это у нее.
Он вернулся от лифта к стойке регистрации и, широко улыбнувшись, произнес:
- Привет, Ивонна!
- Добрый вечер, мистер Уртадо. А почему вы не присоединились к процессии?
Разговор начался очень удачно, и Уртадо не преминул воспользоваться представившейся возможностью.
- Там сейчас не протолкнуться. Возле каждого входа дежурят полицейские. Кстати, вы не знаете, в чем дело?
- Ну-у,- протянула женщина и умолкла, явно не желая отвечать.
Улыбка Микеля стала еще более обворожительной.
- Будет вам, Ивонна. Вы же все знаете!
- Все не все, но кое-что знаю.
- Так просветите бедного паломника.
- Ну хорошо, только это секрет. Если вы обещаете, что это останется между нами…
- Буду нем как могила, клянусь Пресвятой Девой.
- Не святотатствуйте, мистер Уртадо!
- Простите, Ивонна. Обещаю угостить вас на этой неделе коктейлем. А если я не сдержу свое слово, то с меня два, нет, даже три коктейля.
Женщина встала и заговорщически перегнулась через стойку. Понизив голос, она заговорила:
- Но вы ведь не нарушите свое обещание? Это действительно большой секрет. Я узнала его от своей ближайшей подруги, Мадлен, а она - от своего любовника, инспектора Фонтена, начальника жандармерии Лурда.
- И что же за секрет он ей поведал?
Ивонна перешла на шепот:
- Полиция получила сообщение о том, что на этой неделе террористы могут попытаться взорвать грот.
Сердце Уртадо учащенно забилось, и ему пришлось приложить усилие, чтобы его голос звучал ровно.
- Я не верю,- произнес он.- Вряд ли кто-то может пойти на такое, тем более на этой неделе. Вы сказали "сообщение"?
- Да, это был анонимный звонок. Никаких других подробностей инспектор не сообщил Мадлен. Но он расставил жандармов на всех подходах к гроту, и они обыскивают всех входящих. Ищут взрывчатку. Полицейские отнеслись к этому сообщению со всей серьезностью.- Женщина заговорила еще тише: - Более того, они проверяют всех иностранцев, остановившихся в городских гостиницах. Я не должна говорить об этом, но как раз сейчас полицейские проверяют и нашу гостиницу. Сюда прибыл сам инспектор, а с ним - целая толпа жандармов. Они взяли ключи и обыскивают все номеpa, даже те, постояльцы которых в данный момент отсутствуют.
Во рту у Уртадо пересохло.
- Полиция в гостинице?
- Ну да, я же говорю! Они начали с первого этажа примерно четверть часа назад.
Уртадо потряс головой.
- Не могу поверить! Полиция устроила облаву в Лурде, да еще в такую неделю, как эта!
Ивонна пожала плечами:
- Психов всегда хватает.
- Спасибо, что рассказали, Ивонна. С меня коктейль.
Уртадо повернулся, чтобы уйти, но остановился и снова обратился к женщине-администратору:
- Кстати, забыл вам сказать. Я должен на пару дней уехать из города. У моего друга день рождения, и я хочу его навестить. Но номер оставьте за мной. Да, и если полиция поинтересуется, почему двести шестой свободен, скажите им, что он занят, хорошо?
- Никаких проблем.
Уртадо пошел к лифтам, пытаясь двигаться непринужденно, но на самом деле его ноги были словно налиты свинцом. Он был раздавлен осознанием того, что произошло. Микель почти успел забыть про вчерашний звонок Хулии из Сан-Себастьяна. Она призналась, что сообщила их лидеру Августину Лопесу о том, куда и зачем поехал Микель. Он отказался подчиниться приказу Лопеса немедленно вернуться в Сан-Себастьян, а Хулия предупредила его, что в таком случае Августин сделает всё, чтобы помешать ему. И вот этот сукин сын Августин анонимно позвонил в полицию Лурда и предупредил их о возможном теракте.
Теперь Уртадо во что бы то ни было нужно добраться до своего номера на втором этаже раньше, чем туда войдет полиция. Он должен избавиться от взрывчатки. Но это очень опасно!
Он почувствовал, как от правой брови потекла струйка горячего пота.
А лифт все не приходил.
* * *
Войдя в свой номер, Уртадо захлопнул дверь и, задыхаясь, прислонился к ней спиной.
Несколько минут назад он осторожно высунул голову из открывшейся кабины лифта и осмотрел коридор второго этажа. Он решил, что если увидит там полицейских, то немедленно спустится вниз, сядет в машину и сбежит из города. Возможно, у него будет преимущество по времени, прежде чем они найдут в его номере взрывчатку с детонатором и объявят его в розыск.
Однако коридор оказался пуст. По крайней мере, сейчас ему ничего не грозило. В эти секунды, каждая из которых казалась нескончаемой, Уртадо лихорадочно соображал, что делать дальше. Он метнулся к своему номеру, отпер дверь и ввалился внутрь.
Резкими толчками выталкивая воздух из легких, он стоял, пытаясь отдышаться и привести в порядок мысли. Первым делом нужно забрать все компоненты бомбы и убраться как можно дальше отсюда. А что потом? Другая гостиница? Меблированные комнаты? Нет, он и там не будет в безопасности. Он может сесть в арендованную машину и вообще уехать из Лурда в какой-нибудь из соседних городков, в По, например. А потом - вернуться в Лурд, выяснить обстановку и чуть позже, когда полиция прекратит бесплодные поиски террористов, решив, что анонимный звонок был просто хулиганской выходкой, съездить за динамитом и довести дело до конца.
"Чтоб ты сдох, Августин Лопес! - беззвучно прокричал он.- Я сказал, что тебе не удастся остановить меня, и так тому и быть!"
Но для начала нужно оказаться как можно дальше от гостиницы. Отлепившись от двери, Уртадо взял чемодан, бросил его на кровать и открыл. Утрамбовав свои пожитки, он освободил достаточно места для динамитных шашек и, побросав их в чемодан, сунул туда же детонатор, электрические провода и прочие детали, необходимые для изготовления адской машины. Он огляделся, желая убедиться, что ничего не забыл, потом вспомнил о зубной щетке и бритве, заскочил в ванную, схватил их, запихнул в чемодан и, закрыв крышку, запер замки и крепко затянул ремни.
Больше нельзя было терять ни секунды.
Подхватив чемодан с кровати, Уртадо подошел к двери, приоткрыл ее и выглянул в коридор. Пусто. Время пока еще играло на его стороне. С облегчением выдохнув, он вышел в коридор, закрыл за собой дверь и быстрым шагом направился к лифту. Он надеялся на то, что кабина все еще стоит на втором этаже, но его надежды не оправдались. На кнопке вызова горел огонек. Лифт был занят. Оставалось одно - воспользоваться лестницей пожарного выхода. Однако когда он вышел на лестничную площадку, снизу послышались голоса, переговаривающиеся на французском. Свесившись через перила, Уртадо увидел этажом ниже синие мундиры жандармов. Они поднимались наверх.
Оказавшись в западне, Уртадо не запаниковал. За годы подпольной борьбы в Испании ему доводилось попадать и не в такие передряги. На раздумья времени не оставалось, теперь все его действия были подчинены инстинкту выживания.
Он кинулся обратно к своей комнате, но остановился перед соседней дверью под номером 205. Оставалось надеяться лишь на то, что его соседка не рискнула еще раз самостоятельно отправиться к гроту.
Уртадо трижды постучал в дверь, однако ответа не последовало. Он собрался постучать еще раз, но тут из-за двери донесся какой-то шорох.
В коридоре уже слышались тяжелые шаги, когда наконец прозвучал голос Наталии:
- Кто там?
Приблизив губы почти к самой двери, он прошептал:
- Наталия, это я, Микель. Микель Уртадо. Я… Мне нужна помощь. Впустите меня, пожалуйста.
Коридор заполнился французской речью, и в тот же самый момент дверь номера 205 приоткрылась. Уртадо скользнул внутрь, закрыл дверь за собой и запер ее. Затем он обернулся и увидел Наталию в почти прозрачной короткой ночной рубашке без рукавов. Сейчас на ней не было черных очков, ее невидящие глаза были устремлены в его направлении.
- Микель, это вы? - спросила она.
- Да, это я.
Он поставил чемодан на пол у стены.
- У вас был такой встревоженный голос… С вами все в порядке?
Он сделал шаг вперед и взял девушку за руку.
- Я попал в беду, Наталия. Местная полиция поднята по тревоге. Они ищут какого-то террориста и обыскивают отель, номер за номером. Только что они поднялись на наш этаж. Если жандармы найдут меня, баска, они могут решить, что я и есть тот самый подозреваемый, который им нужен, и тогда мне грозят крупные неприятности. Мне нужно где-нибудь спрятаться. У вас тут есть какой-нибудь укромный уголок?
- Микель,- беспомощно проговорила она,- я даже не знаю, как выглядит эта комната.
Лихорадочно ища спасения, Уртадо совсем забыл о том, что девушка слепа.
Он огляделся и понял, что спрятаться негде: четыре стены и неглубокий стенной шкаф для одежды.
- Может быть, в ванной? - предположил он.- В душевой кабинке?
Девушка отрицательно покачала головой.
- Нет, туда они заглянут в первую очередь.- Вдруг ее лицо оживилось.- Я знаю, как поступить,- сказала она.- Делайте, что я скажу, и не спорьте. Раздевайтесь.
- Что? - ошеломленно переспросил Уртадо.
- Вы что, стесняетесь? Ах ты, господи! Я же все равно вас не вижу. Раздевайтесь поскорее, залезайте в кровать, накройтесь одеялом и притворитесь спящим. Одежду повесьте на стул.
- Я принес с собой чемодан…
- Чемодан - под кровать!
Уртадо схватил чемодан и засунул поглубже под кровать, так чтобы его не было видно от двери.
- Свет в комнате горит? - спросила Наталия.
- Да, люстра.
- Выключите.
Уртадо выключил верхний свет.
- Но горит еще ночник у кровати.
- Его оставьте. Вы уже раздеваетесь?
- Сейчас разденусь.
Он снял вельветовую куртку, расстегнул рубашку, стащил ее и повесил на стул. Затем сбросил с ног туфли, расстегнул брючный ремень и, неуклюже прыгая на одной ноге, вылез из брюк, которые отправились следом за рубашкой на спинку стула. Уртадо остался стоять в трусах и носках.
- Готово,- сообщил он,- я разделся.
- Залезайте под одеяло. Закройте глаза, будто вы спите.
Он сделал все, как велела Наталия, и увидел, что она идет к нему. Подойдя, девушка присела на край кровати.
- Я лягу рядом с вами,- сказала она.- Запомните, мы - муж и жена. Когда жандармы постучат, я сама открою им дверь. Притворитесь спящим, а остальное я беру на себя.