Влюблённые опустились на скамейку и слились в поцелуе. Такого чувства Дима никогда не испытывал. Голова его закружилась, и сердце готово было выскочить из груди. Он отпустил Катю, чтобы вдохнуть воздух и услышал от неё только одно слово:
– Ещё!
Дима посадил Катю себе на колени, и они снова слились в поцелуе. Правой рукой Дима прижимал к себе Катю, а левая легла на её коленку. Его рука ощутила под собой нежную, как бархат, кожу. Кровь, как огромная волна, тут же ударила в голову и не только в неё.
К скамейке подошла какая-то дама и стала выгуливать свою собаку.
– Пойдём отсюда, – предложила Катя.
Однако встать Дима не мог. Если бы он сделал это, то неминуемо попал бы в неловкое положение. К несчастью, на нём были не грубые джинсы, которые он носил всегда, а мягкие брюки, которые он надел перед приходом гостей.
– Посидим ещё, – попросил он Катю.
Дима надеялся, что кровь скоро отхлынет, но этого не происходило.
– Зачем, пойдём куда-нибудь в другое место. – Катя потянула Диму за руку, и он встал.
Дима готов был провалиться сквозь землю. Но Катя не засмеялась над ним. Она обняла его и прошептала:
– Потерпи немного, дорогой. После свадьбы всё будет можно. Понимаешь, для девушек это очень важно.
На каждый роток не накинешь платок. Да, собственно говоря, никто ничего накидывать и не собирался. Вся группа говорила только на одну тему. "Свадьба" – это слово не звучало, оно наполняло всю аудиторию. Ещё бы. Первая свадьба. Это было событие. Девушки окружили Катю и, перебивая друг друга, давали свои советы.
– Катька, сейчас фату носить не модно, – говорила Наташа.
– При чём тут мода, – возмущалась Марина. – Фата – это признак невинности.
– Вот я и говорю, что это не модно, – не понимала Наташа.
– Тебе этого не понять, – не унималась Марина. – У тебя, конечно, фаты не будет, а Катя просто обязана быть в фате, потому что она настоящая невеста.
– Катя, Катя, а ты платье длинным делать будешь или коротким?
– Катя, а где вы жить будете?
– Катя, перчатки обязательно должны быть выше локтя.
– Самое главное, это на ковёр первой наступить, – слышался чей-то голос.
Катя слушала весь этот словесный балаган, а сама была на седьмом небе от счастья.
Отдельной кучкой собрались ребята. Тема была той же. Они наперебой давали советы.
В том, что такое важное событие, как свадьба, взволновало всех студентов, ничего странного не было. Было странно другое. Впервые группа принимала участие в обсуждении предстоящей свадьбы без своего лидера. Старосты не было ни среди девушек, ни среди парней. Никто не заметил, как Раб вышел из аудитории. Но, если бы кто-нибудь отвлёкся от обсуждаемой темы и посмотрел на дверь, то увидел бы в дверном проёме фигуру старосты, который разговаривал с тремя незнакомыми ребятами. Они явно не были студентами. Такие в институты не ходят. Таких можно скорее встретить на рынках или в пивных. Странно, что староста вообще разговаривал с ними. Что общего может быть у студента с людьми с явно выраженными криминальными наклонностями? А общее всё-таки было. И интеллигенты, и бандиты жили в обществе. И у тех и у других были ведомые и ведущие. И те и другие подчинялись принципам иерархии, доверяя решать свои проблемы своим лидерам.
Тот, с кем разговаривал Раб, явно был лидер. Его внешний вид показывал, что он не шестёрка, а авторитет. Малиновый пиджак, короткая стрижка и обязательный атрибут авторитета – толстая золотая цепь на шее. Он мало говорил, а больше слушал, изредка поглядывая на Раба. Остальные двое вообще на Раба не смотрели, они смотрели на своего шефа и старались всем походить на него. Стоило их начальнику только улыбнуться, как они начинали громко смеяться, стоило ему нахмурить брови, как они начинали строить недовольные гримасы. Шестёрки – так назывались в блатном обществе такие люди.
Разговор, по-видимому, был непростой. Авторитета явно что-то не устраивало. Раб настойчиво его в чём-то убеждал. Наконец они договорились. Раб несколько раз показал им на Диму и Катю. Авторитет внимательно посмотрел на них. Шестёрки сразу начали сверлить их глазами, стараясь запомнить. Раб с авторитетом хлопнули друг друга по рукам и разошлись. Староста вернулся к своим студентам, чтобы возглавить тот процесс, который начался без него. Он подошёл к группе ребят и встал рядом с Димой.
– … кольца надо обязательно жениху покупать, – советовал Диме Олег.
– Да, да, – поддержал его другой голос. – Это традиция. Тут на родителей надеяться нельзя.
– Да где же мне столько денег взять?
– Я бы, конечно, мог дать тебе, но у меня самого мало. Вряд ли это решит проблему, – рассуждал Олег.
– Они столько стоят, что даже если мы все скинемся, всё равно не хватит, – опять поддержал Олега тот же голос.
Ребята замолчали и задумались. Почему-то они стали смотреть на Раба.
– Чего вы на меня уставились? – спросил он.
– А на кого же нам смотреть? – ответил Олег. – Ты всё-таки наш командир.
– У командира, к сожалению, денег тоже нет.
– Что же делать будем? – задал вопрос, скорее сам себе, чем всем остальным, Олег.
– Есть у меня одни знакомые. Правда, они вряд ли вам понравятся. Они из этих, из крутых. Правда, денежки у них водятся.
– Так ведь потом отдавать придётся, – заметил Дима.
– Да, действительно, а чем отдавать? – спросил Олег.
– Ну вот ты и ответил на свой вопрос, – сказал Олегу Раб.
– Не понял?
– "Чем отдавать?" – в твоём вопросе содержится и ответ. Можно же отдавать и не деньгами.
– А чем? – спросил Дима.
– Пригласишь их на свадьбу, и всё. Если их на свадьбу пригласят, они и сами денег не возьмут. Эти люди по понятиям живут.
– А это удобно? – спросил Дима.
– Главное, чтобы тебе удобно было. Сам понимаешь, они не интеллигенты. Придётся потерпеть их немного.
Начало лекций прервало разговор студентов. Все расселись за столы и погрузились в мир формул, цифр и графиков. Только Катя и Дима не могли сосредоточиться. Их мысли были заняты только одной темой, их голова работала только в одном направлении, они перестали быть сами собой, они превратились во что-то новое, единое, и этим единым останутся уже до конца своих дней.
Однако таинство ещё не свершилось. И если они уже стали одним целым, то порядки, которым они вынуждены подчиняться, ещё не изменились. Хотели они этого или нет, но им приходилось возвращаться каждому в свой дом, где время тянется мучительно долго, где родные доселе стены превратились в тюремные ворота, хладнокровно разделяющие сердца, которые уже не в состоянии существовать друг без друга. Если раньше влюблённые после лекций гуляли вместе до самого вечера, то теперь они вынуждены были бежать домой и готовиться к предстоящему торжеству. Свадьба, которая должна была соединить молодые сердца, сейчас, наоборот, разъединяла их. И, чем ближе подходил этот заветный день, тем больше и больше он требовал разлук. То Дима вынужден был ездить с родителями и покупать костюм, рубашки и прочие свадебные атрибуты, то Катя мучилась у закройщика, примеряя подвенечный наряд.
Но сегодня они были вместе. Сегодня они выбирали себе кольца.
– Вот это примерь, – советовал Кате Дима.
– Но это же очень дорого!
– Примеряй, примеряй, главное, чтобы тебе нравилось.
– Тебе родители деньги дали?
– Нет, кольца должен покупать жених. Так положено.
– Но откуда у тебя деньги?
– Это секрет.
– Но разве между мужем и женой могут быть секреты?
– Пока мы ещё жених и невеста. Вот станем мужем и женой, тогда я и раскрою тебе все свои секреты.
– Но до этого так далеко.
– Всего два дня. Потерпи немного. Мы больше ждали.
Глава 3
Звонок с лекции прозвучал как-то особенно длинно и печально. Дима с Катей сразу вспомнили последний школьный звонок. После него заканчивалось детство. Этот звонок тоже возвещал им об окончание целого периода в их жизни. Сегодня заканчивалась их холостая жизнь. Послезавтра они войдут в аудиторию мужем и женой. А сегодня был последний день перед свадьбой. Сегодня предсвадебные обязанности в последний раз разлучали их.
Дима простился с Катей и выбежал из института. Около дверей ходил здоровый парень с короткой стрижкой, в малиновом пиджаке и с толстой золотой цепью на шее. Он увидел Диму и окликнул его.
– Эй, студент, куда торопишься?
– Ой, это вы? Как раз кстати. Я хотел вас и ваших друзей пригласить на свадьбу. Я так обязан вам.
– На свадьбу? Это хорошо. А когда свадьба?
– Завтра.
– А с холостяцкой жизнью уже простился?
– Это как? – не понял Дима.
– Так заведено. Перед свадьбой парни должны проститься с холостяцкой жизнью. Традиция такая. Понимаешь?
– Нет.
– Придётся мне и в этом тебе помочь.
– Вообще-то я тороплюсь. – Дима замялся, он забыл, как зовут его нового знакомого.
Тот как будто понял это.
– Серый. – Парень протянул свою руку.
– Извините, просто голова кругом идёт, – сказал он Серому, пожимая руку.
– Все мы торопимся, – сказал Серый. – Сейчас век такой.
– Нет, правда, я тороплюсь.
– Обидеть хочешь?
Дима сразу вспомнил слова Раба: "Придётся потерпеть их немного".
– Хорошо, – ответил он недовольно.
Серый повёл Диму к каким-то своим друзьям, потом заходил по своим делам, потом звонил кому-то по мобильному телефону. Дима всё время нервно смотрел на часы. Потом он махнул рукой. Весь вечер был испорчен.
– Ну вот мы и пришли, – наконец сказал ему Серый.
Они поднялись по лестнице и вошли в дверь. В квартире стоял полумрак. От табачного дыма ничего не было видно. Из комнаты доносились пьяные голоса, а вместо музыки звучала какая-то какофония.
– Смелее, студент, заходи! – Серый подтолкнул его в спину, и Дима зашёл в комнату.
То, что увидел он в комнате, привело его в шок. Нет, он, конечно, слышал про это, но оказаться самому в этой обстановке никак не предполагал.
– Что студент рот раскрыл? – крикнул кто-то из комнаты Диме. – Групповухи никогда не видел?
– Нет, – только и смог выдавить он из себя.
– Вот и прекрасно, значит, не только увидишь, но сам попробуешь.
– Нет уж, спасибо.
– Зря ты отказываешься, – услышал Дима сзади голос Серого. – У тебя же завтра свадьба. Ну что, ты желторотым птенцом хочешь на брачном ложе оказаться? Это ещё хорошо, что я тебя увидел сегодня, как раз перед свадьбой из тебя мужчину сделаем. Ты знаешь, прощаются с холостяцкой жизнью не только парни, но и девушки тоже.
– Давай, студент, не стесняйся, – опять услышал Дима голос из комнаты. – И нам заодно поможешь. Вон, видишь красавицу, мы уже каждый по два раза её, а ей всё равно мало.
Только сейчас Дима обратил внимание на девушку. Она, абсолютно голая, лежала на столе, широко раздвинув ноги. Голова её была повёрнута в сторону, а лицо закрывали распущенные волосы.
– Вот, вот, про неё и речь, – подбадривал Диму тот же голос.
Девушка медленно приподняла голову и волосы, рассыпавшись по сторонам, открыли её лицо. Дима остолбенел от ужаса. Он узнал в девушке Катю.
– Дима? – слабым голосом проговорила она.
Но Дима уже ничего не слышал. Всё тело его дрожало. В висках, как отбойный молоток, стучал пульс. Руки побелели и затряслись в лихорадке. Он не помнил, что говорил, и говорил ли вообще. Ноги сами несли его куда-то. Он не мог остановиться. Вокруг него были какие-то люди, он почти бегом наталкивался на них. Они оборачивались, и что-то ругательное кричали ему в след. Рядом слышался резкий и противный визг тормозов и опять ругань в его адрес, уже со стороны водителей.
В голове у Кати всё шумело. Мысли никак не могли сосредоточиться. Где она? Как попала сюда? Она не могла ответить на эти вопросы. В голову лез какой-то бред. Какие-то омерзительные рожи, водка, отвратительная музыка…. "Боже! Да как мне в голову такая пошлятина могла прийти!" – испугалась она своих собственных мыслей. Однако голова понемногу прояснялась, а пошлятина не проходила.
Катя посмотрела себе на ноги. Колготок не было. Одежда была измята и в чём-то испачкана. Катя приподняла юбку. Трусов тоже не было. Ноги были испачканы кровью.
"Значит, эта пошлятина действительно была!" – в испуге подумала она. Шаг за шагом она стала восстанавливать в памяти ход событий сегодняшнего вечера. В памяти восстановилось почти всё. Она не могла только вспомнить, как она попала в эту квартиру. Она встала со скамейки, и ноги сами понесли её домой. В какой-то прострации она вошла в квартиру и направилась к себе в комнату. Перед её глазами мелькали лица отца и матери. Они что-то спрашивали её. Катя ничего не слышала и не хотела слышать. Войдя в свою комнату, она заперла за собой дверь на ключ.
– Что это с ней? – спросил отец у матери, глядя на дочь.
– С Димой, что ли, поругались? Это перед самой свадьбой то!
Родители стали стучаться в дверь и звать дочь, но та не открывала. Из-за дверей раздавался даже не плач, а какой-то душераздирающий рёв.
– Господи, да что же это такое! – кричала мать. – Миша, надо Диме позвонить. Где их телефон? Да сделай же ты что-нибудь с этой проклятой дверью!
Отец дёргал дверь, всовывал в замочную скважину ключи, которые попадались в его руки, а мать побежала звонить по телефону.
Непонятно, каким образом, но до ушей Кати донеслось слово "Дима", которое произнесла мать. Мозг моментально прореагировал на него. В памяти восстановилась точная картина: она лежит голая на столе с широко раздвинутыми ногами, а рядом с ней, с огромными от ужаса глазами, стоит Дима и смотрит на неё.
– Алё, алё! – кричала в телефонную трубку Катина мама. – Это Катины родители. Ради Бога, объясните, что произошло?
– Это вы у меня спрашиваете, что произошло? – раздался женский голос в трубке. – Да как у вас наглости хватило звонить нам? Забудьте этот номер. И чтобы духу вашего в нашем доме не было! Будьте вы все прокляты со своей шлюхой!
В телефонной трубке раздались короткие гудки. Катина мама посмотрела на мужа и дрожащими губами произнесла:
– Я ничего не понимаю.
В этот момент в комнате дочери рыдания прекратились. Родители, затаив дыхание, уставились на дверь.
Резкий грохот раздался за дверью. Казалось, что упал шкаф или что-нибудь в этом роде. Отец отшвырнул связку ключей, которая была у него в руках, и со всей силы ударил плечом в дверь. Та сорвалась с петель и упала на пол. В центре комнаты с петлёй на шее лежала Катя, а над ней в потолке зияла огромная дыра. Мелкие куски гипрока усыпали всю Катину голову.
– Господи, да что же это такое?! – крикнула мать, заламывая руки, и упала в обморок.
Катя, с белым, как простыня лицом, безучастно посмотрела на родителей и тоже потеряла сознание.
– Да, маленькие детки – маленькие бедки, а большие детки… – бормотал себе под нос врач, заполняя какие-то бланки.
– Что-что? – не понял его Катин отец.
– Я говорю, с супругой вашей ничего страшного – обыкновенный обморок, а вот с дочкой…
– Что с дочкой?
– Дочке необходим стационар.
– Какой ещё стационар?
– В больницу её надо вести. У неё сильнейшее психическое потрясение.
– В психушку?
– Не в психушку, а в психиатрическую клинику.
– Что же с ней произошло?
– Я уж не знаю, что произошло, но произошло такое событие, которое вызвало попытку суицида. Самое опасное, что эта попытка может повториться в любое время. И, будьте уверены, тогда ей уже не придёт в голову вешаться на крючке, который ввёрнут в слабенькую гипроковую плиту. Она придумает что-нибудь более надёжное.
Карета скорой помощи увезла Катю в больницу. После её отъезда квартира сразу стала пустой и неуютной. Мать с отцом ходили по ней, не зная, чем заняться. Между собой они практически не общались. Каждый думал о своём, и каждый искал во всём случившемся свою вину, хотя, что именно случилось, они не знали.
– Так ты дозвонилась до Димы? – спросил отец.
– Дозвонилась, до его матери.
– И что?
– Она сказала, чтобы мы забыли их номер телефона, и ещё, чтобы духу нашего в их доме не было.
– И всё?
– Нет, ещё Катю шлюхой обозвали.
– Значит, обозвали шлюхой, – повторил отец. – Надо проверить, была ли она в институте в тот день, и если была, то с кем ушла из него.
– Ты что, совсем уже спятил? – закричала на него жена. – Это же дочь твоя! Что ты хочешь проверять?
– Именно потому, что она моя дочь, я и хочу восстановить всю хронологию того дня. Кто-то сильно обидел её. Так сильно, что она готова была покончить с собой. А для того, чтобы узнать, кто этот мерзавец… – Отец говорил это уже не жене, а сам себе, расхаживая взад и вперёд по комнате. – Нет, не мерзавец, а человек. Надо отбросить в сторону все эмоции. Надо на время забыть, что это моя дочь. Только с холодной непредвзятой головой можно разобраться в этом деле.
– А вот я не могу отбросить в сторону эмоции, не могу даже на время забыть, что это наша дочь, – говорила ему жена.
– Ты женщина, и поэтому не можешь, а я мужчина, и смогу.
В институте только и было разговоров, что о несостоявшейся свадьбе. Никто толком ничего не знал. Ни Дима, ни Катя не появлялись среди студентов, и это ещё больше подогревало всеобщий интерес. Девчонки, собравшись в кружок, выдвинули, наверное, уже сто различных версий. Тут было всё: и ссора с родителями, и внезапный отъезд за границу, и регистрация брака где-нибудь на Канарах. Была, конечно, и версия, что Димка застукал Катю с любовником, но эту версию отвергли сразу.
– Быть такого не может! – возмущалась Марина. – Катька не такой человек. Ты, Наташка, кроме пошлости, ничего придумать не можешь.
– А что я, собственно, необычного придумала? Или у нас в стране такого не бывает? Да на каждом шагу. Я думаю, и Катерине ничего человеческое не чуждо.
– Может быть в стране и на каждом шагу, а у Катьки такого быть не может, – сразу же зашипели на Наташу девчонки.
Парни были более сдержаны в оценке этого события. Они стояли и молчали, почёсывая свои затылки.
– Значит, не срослось что-то у них, – философски заключил Олег. – Время всё расставит на свои места. Вернутся в институт, сами всё и расскажут. А сейчас в их отсутствие мыть им кости просто неприлично.
Если парням заниматься этим было неприлично, то девчонки, хоть и считали так же, но ничего с собой поделать не могли. Прошло три дня, а тема разговора у них не менялась.
– Ну что? Не верили мне? Не верили? А я оказалась права, – тонким голосом щебетала Наташа. – Застукали Катьку, вот свадьба и расстроилась.
– С кем, с любовником? – не верила Марина.
– Если бы только с любовником… Её целая команда трахала.
– Что ты несёшь, дура? – возмущались девчонки.
– Сами вы дуры. Корчите из себя недотрог, а у каждой, поди, уже по несколько абортов сделано.
– Да Катька не такая. Она порядочная.
– А вспомните, как она в сентябре перед парнями голышом бегала.
– Ну, во-первых, не голышом, а во-вторых, мы все тогда бегали.
– А в-третьих, это она всех тогда завела, – не успокаивалась Наташа. – Значит, у неё к этому делу наклонности есть.