Я, Леша, вышла замуж
Значит, так. Нам нужен персонал. Причем хороший персонал. Несколько человек очень крутых и еще какое-то количество просто крутоватых.
Точнее сказать не могу. Конечно, первый номер я могла бы и просто на коленках сделать, с фрилансерами. Но это не то, что нам нужно. Проект должен работать и после того, как я уйду.
Как-то даже грустно думать об уходе. Мне пока все прикольно и весело. Впрочем, когда новое перестает быть новым, мне уже не так нравится этим заниматься. Проверено многократно. Так что все нормально и закономерно, в соответствии с законами бытия. Только вот думать об этом рано, мы еще даже не начали. Вечно я впереди паровоза бегу. Только "моторы" способны думать о закрытии, еще не успев открыть. Беспокоит меня одно – где трудности? Я же привыкла героически их преодолевать, а тут как-то все чересчур гладко складывается.
А потом как рванет все сразу!
С другой стороны, ну рванет и рванет, разберемся. Решаем проблемы по мере поступления.
Итак, персонал. Ага.
Агентства не привлекаем, мне нужны люди идейные и сумасшедшие, свои в доску. И вообще, весь предыдущий опыт общения с агентствами меня никак не вдохновляет. Может, мне не везло просто, но все равно. Ощущения никуда не денешь.
Кто мне нужен, вообще, блин?
Директор. Или как он там называется, главный редактор? Мама дорогая, я в журнальном бизнесе – ноль! Как меня сюда занесло? Караул!
Можно позвонить Ляле, главному редактору "Дольче Магазин", она посоветует хотя бы, где брать людей. Можно еще какого-нибудь советчика найти, а можно взять и придумать все неправильно, не как заведено. Минусы этого варианта – высокий риск. Я все же верю в профессионализм. Проверяла многократно. В ресторане, например. Энтузиасты – это конечно хорошо, но профессионалы лучше. Они знают. Банально, официанты, например, знают, с какой стороны к гостю подходить, как вино налить, рыбу разделать, как продавать гостю столько рыбы и морепродуктов, чтобы потратил немало, но не больше психологически комфортной для него суммы… Это реальный профессионализм, умение видеть, понимать людей.
Конечно, здорово, если профессионал еще и энтузиаст, но энтузиазм в большинстве случаев создается системой мотиваций, а вот если энтузиаст знаниями не владеет, то учить его придется довольно долго – слишком уж много деталей. Вкладываться в студента, который все равно скоро сбежит, – жалко.
Однако у профессионалов есть серьезный минус – они мыслят железобетонными блоками, ровненькими такими, правильными. А мы собрались экспериментировать.
А вот в моем тренинговом центре как раз все наоборот. Мы берем энтузиастов и обучаем их долго и упорно. Но у нас работают годами, по крайней мере те немногие, кто выжил в процессе обучения.
Как мне золотую середину найти? Как бы мне решение принять, для начала? Ааа, караул!
Я опять иду к Юре.
– Ну? – ворчит он.
– Не ну, а буду приходить часто, потому что дело новое, незнакомое.
– А мне – знакомое?
– Нет, но ты же учредитель.
– Ну и что? Так себе довод. Считай, что я портфельный инвестор. Это не так, но ты исходи из этого. Типа, вот я деньги вложил и сижу на Канарах, жду прибыль.
– И почему интересно мне нужно из этого исходить?
– Потому. Ты сейчас зачем пришла?
– Хочу решить – профессионалов мне набирать или энтузиастов.
– Ага. Ты не решить хочешь, а на меня решение переложить.
– Почему это? – я потупила глазки в пол.
– Ладно. Какие у тебя есть соображения на этот счет? Я выложила ему все свои рассуждения.
– Согласен. Все так.
– Ну и что делать?
– Я же говорил, что ты пришла за решением. А еще я говорил, что не буду за тебя его принимать.
– Ну, да, признаю. Но как же я могу принимать решения? Деньги-то твои. Вдруг я ошибусь.
– Ошибешься – накажем. Ошибкой считаются не промежуточные действия, а результат отличный от того, о котором мы условились. Договорились?
– Договорились, – я вздыхаю и иду в свою комнату, принимать решение. А так хотелось спихнуть ответственность! Дурой прикидывалась, как могла. Эх, не проканало! Зато повидалась с мальчиком – тоже приятно.
Ладно, буду комплектовать. Все равно дизайнера же не возьмешь непрофессионального. Или фотографа. На места, конечно, нужно ставить профессионалов. А вот в руководство – необязательно.
Раз пришла пора подбирать персонал – пришла пора и легализоваться. Потому что все самые крутые челы этого мира либо едят у меня в ресторане, либо проходили тренинг. Там и поищем, в базах.
Нужно скорее идти на обе мои работы и сообщать о новостях. О том, что мой отпуск прерван, о новом проекте и, самое главное, о том, что я теперь замужем! О, боже мой!
В ресторане все спокойно, но за него я и не волновалась. Не в первый раз бросаю. Выручки не упали. Но, правда, и не поднялись, а могли бы. А может, все, что прибавилось, украли? Фиг его знает. В ресторанном бизнесе все только и делают, что воруют. Главная задача – сделать так, чтобы не украли все, а украли ровно столько, сколько можно. Вообще, хороший сотрудник отличается тем, что, воруя, он не забывает и про родное предприятие, заботится о повышении прибыли и тонко чувствует пропорции: сколько можно украсть без опасности для ресторана, а сколько нельзя, ибо это нанесет непоправимый ущерб.
Ну и, конечно, меньше воруют и получают больше прибыли в тех заведениях, где хозяин присутствует постоянно, только что спать не остается (хотя и такое бывает). Все контролирует дотошно, пьет с гостями и т. д. Из всего этого комплекса мероприятий я добросовестно выполняю только одно – пью с гостями. На остальное я не готова.
Поэтому приход есть, но часть его разворовывают. Оставшееся количество денег позволяет мне вполне нормально существовать, и я молчу, не желая разрушать хрупкий баланс.
Я ем, беру деньги, подписываю платежки и отползаю. Скучно мне, когда все стабильно работает.
С Игрой другая ситуация. Тут никогда ничего стабильно не работает, всегда все как на вулкане. Люди, особенно жаждущие перемен, они существа расколбасные до безобразия, то и дело выкидывают что-нибудь гнусное. Только отвернешься – непременно неприятности произойдут. Видимо, поэтому я и работаю столько лет в тренинговом движении. Тонус дикий. Хотя в последнее время начинаю подумывать, что больно уж оно однообразное, это разнообразие. Утомилась.
Необходимо осваивать новые территории. Вот и стажер подрастает. Давно пора коучингом заниматься и тренинг авторский написать. О том, как жить весело и со смаком. А то надоели постные рожи в самолетах. Я одна хлопала как дура, когда из Италии приземлились.
Можно будет такой кайфовый тренинг сделать, мама дорогая! А то на этих тренингах обычно один сплошной дискомфорт и зубодробильня. А хочется, чтобы было и полезно, и приятно. Интересно, это возможно в принципе? Или человеку, чтобы он что-то новое понял, непременно нужно лопатой по морде огрести? Надо подумать над этим.
Я на время поездки свалила все на стажера, и это первый подобный опыт. Тут вилка еще та. С одной стороны, мне ужасно хочется все контролировать, а с другой – стажер никогда ничему не научится при таком раскладе. С одной стороны, надо дать ему возможность совершать ошибки, а с другой – последствия этих ошибок расхлебывать придется мне, потому что отвечаю за результат я. В общем, я – герой. Продержалась почти две недели без единого незапланированного звонка. Экстренный розовый телефон тоже ни разу не звонил, значит, Леша справляется или, по крайней мере, думает, что справляется, что в нашей ситуации почти одно и то же.
А может, его просто сожрало мужское эго и он решил, что звонить мне, женщине, чтобы посоветоваться, – западло? Ладно, узнаем.
Я набираю стажера.
– Леша, привет.
– Привет, Натусь. Ты вернулась? Как съездила?
– Хорошо. У меня куча новостей.
– Подожди, не рассказывай, я хочу приехать к тебе, обнять, выслушать новости, рассказать о том, что у нас тут произошло. Кстати, а ты разве должна уже вернуться на работу? По-моему, это должно было произойти через несколько дней.
– Это одна из новостей. И не произноси слово "произошло", а то я пугаюсь и вздрагиваю. Ты, я вижу, решил стать разговорчивым?
– Тренируюсь.
Леша – настоящий мужик. Высокий, черноглазый, немногословный, сильный, успешный бизнесмен, привыкший все делами доказывать. Но Игру координировать – это много болтовни, в том числе иногда – ну, женской, что ли. Мужчины особо не треплются о своих эмоциях, они все больше рациональными выкладками оперируют. А в Игре нужно и то и другое. И вот он тренируется быть как бы немножко женщиной – уметь доносить свои ощущения, действовать иногда вопреки разуму, под влиянием чувств.
Мне когда-то пришлось тренироваться в обратном. Вообще, партнерство наше нелегкое. Он все время пытается, учась у меня, быть главным. И это вполне естественно, он же мужик, а не соплежуй какой-нибудь. Решения принимать – его привычная вода. В смысле привычное дело – как вода для рыбы. Рыба даже и не знает, что такое не вода, по крайней мере пока ее оттуда не вынут. Тут она сразу начинает пучить глаза, задыхаться и наконец понимает, что вода существует не везде. Бывает, оказывается, такая хрень, которая вообще не вода.
Люди нисколько не лучше – живут исходя из своих привычных жизненных убеждений как рыбы в воде и не подозревают, что бывает и другое – не вода. Когда им говоришь о том, что, кроме их точки зрения на данный вопрос, есть еще примерно пять миллиардов девятьсот девяносто девять миллионов, девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять других, имеющих не меньшее право на жизнь точек зрения, они начинают пучить глаза и задыхаться.
Вот для Леши вода – быть главнейшим, и при этом сдержанным в эмоциях, принимающим решения и командующим всеми. И, слава богу, для мужика ничего лучше нет. Но мы, тем не менее, дружно всем коллективом его оттуда вытаскиваем, чтобы знал, что такое не вода. Для инвариантности мышления.
Мне же наоборот легче было бы свалить на него всю работу, как я обычно и поступаю в бизнесе, а потом только деньги ходить собирать. Поэтому я все время тренируюсь в том, чтобы контролировать ситуацию и лидировать, принимать решения самой. Ибо, как уже было сказано, отвечаю за результат я.
Мы договорились – о, ирония! – что он меня поддерживает в моем мужском начале, а я его в его женском. Ибо в нашем тандеме по долгу службы я выполняю мужские функции, а он женские. Я ведущая, а он ведомый. И при этом задача заключается в том, чтобы мне оставаться женщиной, нежной и спокойной, а ему, наоборот, мужиком – уверенным, сильным. Мы уже из сил выбились, пытаясь понять, как нам это все совместить. Не говоря уж про реализацию этой теории. Мы все время сваливаемся с вектора, ругаемся, потом анализируем, миримся, опять ругаемся. В общем, от всей этой петрушки мы уже успели нежно полюбить друг друга, и я скучала эти две недели по нашим ссорам и разборкам, да и просто по Лешику.
Ох, что-то гендерная тема в моей жизни начала превалировать, простите за мат. К чему бы это? Вернее, с чего бы это?
Я продиктовала адрес Юриного офиса, и Леша через два часа был у меня.
– Ну и что ты тут делаешь? – поинтересовался он, оглядевшись.
– Спокойно, Леша, сейчас я все объясню.
– Да уж, пожалуйста, загадочная ты наша.
– Спокойно, руководство в курсе, все под контролем.
– В курсе чего? Что под контролем?
– В общем, это… Я Леша работу еще одну нашла.
– Ты рехнулась? Ты и так еле справляешься! Тебя выгонят на фиг, если ты будешь хоть на толику меньше времени уделять игрокам. И так на грани.
– Спокойно, Леша. Олег давно обещал тайм-менеджмент для меня провести, персональный. Я наконец организуюсь. Тем более, это не все новости.
– Представляю себе, что еще меня ждет.
– Нет, не представляешь. Я замуж вышла.
– Что? Как? За кого? – он вскочил со стула, на который было уселся верхом.
– Леша, ты такой молодец! Ты так продвинулся за мое отсутствие! Такой стал эмоциональный, чувственный, не то что раньше – сухарь тупой.
– Ффу. Наташа, не трепи мне нервы. Рассказывай все подробно.
– А что это у тебя с нервами? Я же не твоя девушка, что ты так занервничал?
– Я занервничал, дорогая, потому что твоя непредсказуемость меня вводит в ступор. Я не знаю, как взаимодействовать с человеком, действия которого не просчитываются до такой степени. Это уже переходит всякие границы!
– А вот в этом и есть твоя тренировка, Леша. В том, чтобы перестать быть ригидным, приобрести гибкость, неправильность и спонтанность. Меня, например, твое анализаторство шокирует не меньше, чем тебя моя спонтанность. Тебе с людьми работать, а они, заразы, знаешь, какие разные! И непредсказуемые. А тебе бы только все по полочкам раскладывать.
– Помнится мне, ты на первой сессии говоришь: "Игра – это просто. Ставишь цель, выполняешь ее, даешь слово, держишь его. И, пожалуйста, не надо заниматься психоанализом".
– Не надо. Психоанализ тут и правда ни при чем. Людей просто любить надо, а они, знаешь, как бесят иногда. В том числе своей непредсказуемостью, представь себе.
– То, что я кровь за их цели проливаю, – недостаточное доказательство любви?
– Нет. Любовь нужно доносить, в ощущениях. Особенно до девочек. Да и мужикам тоже хочется знать, что ты не просто работу делаешь, а из любви к ним, ближним. Они это должны чувствовать. А кровь и вовсе незачем проливать. У нас это не приветствуется. У нас приветствуется легкая и радостная жизнь, забыл, что ли? Корпоративная, блин, культура. Следи за языком, он отражает твое мышление.
– Да ладно, знаю. Вот понесло опять. Так что с твоим, прости, замужеством?
Не любит он, когда я его учу. Ужас просто как не любит. И правильно делает, вообще-то. Ни один настоящий мужик не любит, чтобы женщина его учила. Это противоестественная транзакция. Словно его насилуют в мозг. Потому что Мужчина – исследователь по своей природе, такова одна из его природных функций. Он добывает информацию и передает женщинам. Все как в сексе, мужчина – натиск, женщина – принятие. Выдох-вдох. А когда происходит наоборот, пусть даже на ментальном уровне, – это противоестественный ход событий. И он сопротивляется, понятное дело.
О, я, кажется, поняла, почему в бизнесе женщин зачастую не воспринимают как женщин. Потому что если признать ее как женщину, то опять ход событий нарушен и мужчина – не мужчина. А если воспринимать ее как мужика, тогда все нормально.
Но со мной такое уже не прокатывает, я в последнее время за свою женскую суть зубами вцепляюсь. Надоело мужиком быть страшное дело. Хватит с меня. В самом крайнем случае дуру включу. Что хотите со мной, то и делайте. Блондинка я – и все дела. Бедный Леша.
– Я, Лешенька, замуж вышла.
– Это я уже слышал. За кого, зачем, почему?
– Что значит зачем? Зачем замуж выходят?
– Но у тебя же еще две недели назад ни одной кандидатуры не было. По крайней мере серьезной.
– Мало ли что. Любовь, она знаешь, как нагрянет! Жуть!
– Пожалуйста, только не надо лексикона Эллочки-людоедки. Так ты что, влюбилась скоропостижно?
– Ну, в общем, да.
– Прямо настоящая любовь?
– Ну… Да.
Я сказала и испугалась. До сей поры я даже в своих мысленных диалогах избегала этого слова – "любовь", предпочитая употреблять фразы типа "он мне нравится", "я его очень хочу", "втрескалась" и прочие разнообразные суррогатные формы.
Прямо сердце у меня заколотилось. Что ж это такое-то, вот беда. Неужели все по-настоящему? Боже, что же делать теперь? Как жить, работать? Как сделать вид, что у нас лишь деловые отношения?
И зачем они мне, если я люблю?
– Да уж, на вид дура дурой, надо признать, – задумчиво произнес мой стажер. – И почему это вы в идиоток превращаетесь, чуть что?
– Не чуть что, а только когда влюбляемся.
– И кто он, этот странный человек?
– Почему странный?
– Ну, когда женщина с такой скоростью замуж выходит, это еще можно объяснить. Все вы только туда и рветесь. Но когда мужик! Этому нужно серьезное обоснование искать. Может, он аферист?
Аферист? Я опять задумалась. А вдруг и вправду аферист. О Боже! Да нет, чушь. С меня и взять-то нечего. Пустая квартира, даже мебели почти нет – в спальне толстый матрас, в комнате диван, покрытый медом. Можно сказать, я бедна как церковная крыса. Даже хуже, у церковной крысы нет долгов по кредиту, я почти уверена в этом.
– Ну ладно тебе, что за дикие мысли? Я что, на дуру похожа?
– Я тебе только что именно об этом сказал.
– Спасибо на добром слове. Да нет, он – нормальный парень. Немного сумасшедший, это да. Мы с ним проект один затеяли совместный, вот и познакомились. Вернее наоборот, сначала познакомились, а потом проект затеяли. Да я тебя сейчас с ним познакомлю. Его в ТЦ уже знают.
Я выспросила у Леши все про игроков и потащила его в комнату к Юре.
Как себя вести – я не знала. Мне же как-то нужно было изобразить, что мы с Юрой близки, состоим в отношениях и все такое. В общем, я решила не напрягаться, тем более Юра ведь сам предложил не париться. Я чмокнула его в щечку, села на краешек стола и с обожанием уставилась на него. Мне это было совсем не трудно, так как я и не притворялась. Юра буквально на долю секунды оторопел, а потом включился в игру и нежно потрепал меня по голове. Я познакомила их с Лешей, и они тут же нашли общий язык.
– Ладно, нормально вроде, – уходя, бросил мне на прощание Леха. Типа я без его одобрения не обойдусь никак.
Он ушел, а я осталась осмыслять то, что произошло. Любовь. Страшное слово, опасное. Что ж, прощай, душевный покой, здравствуй, геморрой?
На мою жизнь теперь наложена тонкая вуаль – любовь. Все, что будет происходить, я стану воспринимать через этот покров, ибо он теперь пронизывает все и пребывает во всем.
А как же наше дело?
Я не могу показать Юре свои чувства – это, несомненно, отразится на работе.
Мы не можем заниматься сексом – это, несомненно, отразится на работе.
Мы не можем строить отношения как мужчина и женщина – это, несомненно, отразится на работе.
Я это знаю точно – у меня большой и грустный опыт разрушения, как работы, так и отношений именно на почве перемешивания социальных ролей.
А что мы можем?
Пф… Даже не знаю. Думать надо. В чем моя цель вообще?
С игроками, конечно же, все нормально. Колбасятся, цели выполняют, дурацкую цену слова назначают и все такое прочее. Есть над чем работать, но в целом Леша справился. Эх. Вот ведь засада, а так хочется чувствовать себя незаменимой.
Цена слова это вот что такое. Допустим, ты что-то обещаешь, причем уже не в первый раз, а тебе уже не верят. Орут: "Ага, слышали уже! А если и на этот раз не выполнишь?" Ты говоришь: "Если не выполню, то… э… помою подъезд у партнера". Или: "Помою машину у капитана. Сам. Своими руками". Или: "Пойду петь в переход", "стриптиз станцую", "налысо подстригусь". И так далее. В общем, сами себе мотивацию создают при помощи страха.
А что делать, если остальные мотивации не срабатывают? Пусть так, зато цели выполняются.