- Вот, смотрите, - пригласил он, открывая обложку. - Это "Спирит", одна из наших газет. Здесь номера за прошлый год, с июля по декабрь. Полиция арестовала мисс Дауэс... когда же это было?
- Полагаю, в августе, - сказала дама в грязных перчатках. Она слышала весь наш разговор и по-прежнему не спускала с нас глаз.
Мистер Хитер кивнул и перелистал страницы.
- Вот оно, - чуть погодя сказал он - Взгляните, моя дорогая.
Я посмотрела на указанный заголовок:
СПИРИТИЧЕСКИЕ ХОДАТАЙСТВА ЗА МИСС ДАУЭС.
Полиция задержала медиума, материализующего духов. Спиритические доводы отклонены.
Ниже шла короткая заметка. В ней описывались арест и заключение под стражу медиума мисс Дауэс, которые последовали за смертью ее покровительницы миссис Бринк, случившейся на частном спиритическом сеансе в резиденции последней в Сайденхеме. Пострадал также главный объект сеанса - мисс Маделина Сильвестр. Как предполагалось, источником неприятностей стал дух-связник Питер Квик либо сильный злой дух, притворившийся им...
Все это я уже слышала от надзирательницы мисс Крейвен, Стивена, миссис Уоллес и самой Селины, но впервые встретила мнение, которое было созвучно словам Дауэс и возводило вину на духа.
- Даже не знаю, что сказать, - взглянула я на мистера Хитера. - По правде, я совсем не разбираюсь в спиритизме. Вы полагаете, Селину Дауэс оклеветали...
Страшно оклеветали, перебил куратор. Он в этом абсолютно уверен.
- Вы-то уверены, - сказала я, вспомнив кое-что из рассказа Селины. - Но все ли спириты так же непоколебимы, как вы? Разве нет тех, кто менее в том убежден?
Куратор чуть опустил голову. "В определенных кругах", признался он, есть некоторые сомнения.
Сомнения? То есть в честности медиума?
Мистер Хитер сморгнул и понизил голос, в котором слышались удивление и легкий упрек:
- Сомнения в благоразумии мисс Дауэс. Она сильный медиум, но очень молода. Мисс Сильвестр еще моложе - кажется, ей всего пятнадцать. Неистовые духи часто привязываются именно к таким спиритам, а связник мисс Дауэс - Питер Квик - порой бывал весьма неуемен...
Вероятно, мисс Дауэс поступила не вполне осмотрительно, подвергнув свою клиентку безнадзорному воздействию подобного духа, хоть раньше делала это с другими дамами, сказал куратор. Тут еще вопрос собственных неразвитых способностей мисс Сильвестр. Кто знает, как они повлияли на Питера Квика? А может быть, на сеанс внедрилась злая сила? Злые духи, поведал мистер Хитер, особо охотились за неискушенными личностями, дабы использовать их в своих кознях.
- А здесь имели место именно козни, за которые ухватились газеты, но никак не чудеса спиритизма! К сожалению, многие спириты, и среди них именно те, кто громче других превозносил успехи мисс Дауэс, отвернулись от нее в тот момент, когда она больше всего нуждалась в их расположении. Насколько я знаю, сей факт ее весьма ожесточил. Теперь она отвернулась от нас - даже тех, кто остается ее другом.
Я смотрела на него и молчала. Было неописуемо странно слышать его восхваления и почтительные "мисс Дауэс", "мисс Селина Дауэс" вместо "Дауэс", "заключенная", "узница". Одно дело услышать эту историю из уст самой Селины, пребывающей в сумеречном тюремном мирке, столь отличном, теперь я это понимаю, от привычной для меня жизни, в царстве, где все - заключенные, надзирательницы и даже я сама - выглядят не вполне вещественными и реальными. И совсем иное - услышать ее здесь в изложении этого господина.
- До суда она и вправду была столь успешна? - спросила я, и тогда куратор, стиснув руки как в восторженном экстазе, воскликнул:
- Боже мой, разумеется! Ее сеансы были истинным чудом! Конечно, она не пользовалась такой известностью, как лучшие лондонские медиумы - миссис Гуппи, мистер Хоум и мисс Кук из Хэкни...
О них я слышала. Про мистера Хоума говорили, что он способен выплывать в окно и голыми руками доставать из огня горячие угли. Миссис Гуппи однажды транспортировалась из Хайбери в Холборн, еще не дописав слово "луковицы" в списке покупок.
- Вот вы улыбаетесь, - вздохнул мистер Хитер. - Вы как все. Чем необычнее наши способности, чем больше они вас привлекают, тем охотнее вы объявляете их вздором.
Взгляд его оставался мягким. Что ж, вероятно, он прав, сказала я. Что касается Селины Дауэс, то ее способности не были столь потрясающими, как те, которыми обладали мистер Хоум и миссис Гуппи, не правда ли?
Куратор пожал плечами и сказал, что его и мое определение потрясающего могут весьма разниться. Он вновь шагнул к полкам и вытащил еще одну подшивку "Спирита", но более ранних номеров. Отыскав нужную публикацию, он протянул мне газету и спросил, сочту ли я это "потрясающим".
Заметка рассказывала о сеансе, который Селина провела в Холборне: в темноте духи звонили в приготовленные для них бубенчики, чей-то голос шептал в бумажный рупор. Куратор передал мне подшивку другой газеты, названия не помню; там описывался частный сеанс в Клеркенуэлле, на котором невидимые длани роняли цветы и мелом писали имена на грифельной доске. Более ранний номер той же газеты сообщал о скорбящем господине, которого изумило послание из потустороннего мира, темно-красными словами проступившее на обнаженной руке Селины...
Видимо, о той поре она и рассказывала, гордо называя ее "счастливым временем"; эта гордость опечалила меня еще тогда, а сейчас воспоминание о ней добавило грусти. Цветы и бумажные рупоры, слова, проступающие на теле, казались безвкусным представлением, даже если его поставили духи. В Миллбанке Селина вела себя как актриса, вспоминающая свою блестящую карьеру. За строчками газетных репортажей я, кажется, увидела, чем в действительности была эта карьера: жизнью бабочки или мотылька, проходившей в чужих домах, в бесконечных переездах из одного унылого квартала в другой, чтобы за ничтожную плату исполнять ошеломительные трюки, подобные номерам в варьете.
Я думала о тетке, которая подтолкнула ее к такой жизни. Об умершей даме - миссис Бринк. Пока мистер Хитер не сказал, я не подозревала, что Селина жила вместе с ней в ее доме. Именно так, подтвердил он. Потому-то обвинения, выдвинутые против Селины, - жульничество и насилие - были столь серьезны; ведь миссис Бринк очень ее любила, дала ей кров и "была ей вместо матери". Именно под ее опекой были взлелеяны и расцвели способности Селины. Именно в Сайденхеме Селина обрела своего духа-связника Питера Квика.
Однако именно Питер Квик, уточнила я, напугал даму так, что она умерла?
Мистер Хитер покачал головой:
- Нам эта история кажется странной, но объяснить ее не может никто, кроме духов. Увы, их не вызвали для выступления в защиту мисс Дауэс.
Его слова меня заинтриговали. Я взглянула на первую газету - она вышла в ту неделю, когда Селину арестовали. Нет ли более поздних номеров? - спросила я. Есть ли репортажи о суде, приговоре и отправке подсудимой в Миллбанк? Разумеется, ответил куратор и мгновенно их отыскал, а прежние подшивки тщательно установил на место. Я села к столу - подальше от дамы в грязно-белых перчатках и так, чтобы не видеть шкафа со слепками. Улыбнувшись, мистер Хитер откланялся, и я стала читать. Со мной был блокнот с выписками из тюремных историй, которые я сделала в Британском музее. Отогнув исписанные страницы, я принялась за пометки о суде над Селиной.
Первой допрашивали приятельницу миссис Уоллес - американку миссис Сильвестр, мать слабонервной девушки.
Вопрос:Когда вы познакомились с Селиной Дауэс?
Ответ:Это произошло в июле, на сеансе в доме миссис Бринк. В Лондоне о мисс Дауэс говорили как о весьма искусном медиуме, и мне захотелось убедиться в том самой.
"И какое у вас сложилось мнение?" - "Я тотчас поняла, что она действительно весьма искусна. А также скромна. На сеансе присутствовали два весьма разболтанных юных господина, с кем она могла бы затеять флирт. К моей радости, она этого не сделала. Казалось, девушка обладает теми свойствами, какие все ей приписывают. Разумеется, при других обстоятельствах я бы не допустила развития близких отношений между ней и моей дочерью".
"Что же подтолкнуло вас к поощрению подобных отношений?" - "Причина профессиональная, медицинская. Я надеялась, что мисс Дауэс поспособствует восстановлению здоровья моей дочери до надлежащего состояния. Уже несколько лет дочь нездорова. Мисс Дауэс убедила меня, что ее недомогание скорее духовного происхождения, нежели физического".
"Мисс Дауэс пользовала вашу дочь в Сайденхеме?" - "Да".
"Как долго?" - "На протяжение двух недель. Дважды в неделю моя дочь и мисс Дауэс по часу сидели в затемненной комнате".
"Ваша дочь оставалась с ней наедине?" - "Нет. Она боязлива, и я сидела с ней".
"Каково было состояние здоровья вашей дочери после двухнедельных забот мисс Дауэс?" - "Оно поразительно улучшилось. Сейчас я склонна приписать это нездоровому возбуждению, которое вызвало в ней лечение мисс Дауэс".
"Почему вы так считаете?" - "Я сужу по состоянию, в каком нашла свою дочь в тот вечер, когда мисс Дауэс совершила над ней насилие".
"Вы говорите о вечере, когда с миссис Бринк случился тот фатальный припадок? То есть о вечере третьего августа 1873 года?" - "Да".
"В тот вечер вопреки вашей обычной практике вы позволили дочери пойти к мисс Дауэс одной. Почему?" - "Мисс Дауэс убедила меня, что мое присутствие на сеансах затрудняет процесс выздоровления. Она заявила, что между ней и Маделиной должны открыться некие каналы, а мое присутствие этому мешает. Я поддалась ее искусному красноречию".
"Что ж, его оценят господа присяжные. Факт в том, что вы позволили мисс Сильвестр поехать в Сайденхем одной". - "Совершенно одной. Ее сопровождала лишь служанка и, разумеется, наш кучер".
"Как выглядела мисс Сильвестр, когда собиралась на встречу с мисс Дауэс?" - "Она нервничала. Как я уже сказала, заботы мисс Дауэс приводили ее в нездоровое возбуждение".
"Какого рода "возбуждение"?" - "Радостное. Моя дочь - несмышленыш. Мисс Дауэс внушила ей, что она обладает способностями медиума-спирита. Дескать, если их развить, доброе здравие будет восстановлено".
"Вы сами верили, что ваша дочь обладает подобным даром?" - "Я была готова поверить чему угодно, сэр, что даст объяснение недугу моей дочери".
"Что ж, ваша позиция в данном вопросе делает вам честь". - "Очень надеюсь".
"Несомненно. Итак, вы рассказали о состоянии вашей дочери перед отъездом к мисс Дауэс. Когда потом вы ее увидели?" - "Лишь через несколько часов. Я ждала ее к девяти, но в половине одиннадцатого от нее еще не было никаких вестей".
"Как вы объясняли себе подобную задержку?" - "Я была вне себя от беспокойства. Отправила экипаж с лакеем - выяснить, все ли благополучно. По возвращении слуга передал слова горничной дочери: Маделина пострадала, мне нужно немедленно приехать. Что я и сделала".
"Что вы увидели в доме?" - "Переполох: повсюду свет, слуги носятся с этажа на этаж".
"В каком состоянии вы застали вашу дочь?" - "Она была... о!.. в полуобмороке... одежда в беспорядке, на горле и лице следы насилия".
"Как дочь отнеслась к вашему появлению?" - "Она не сознавала, что делает. Оттолкнула меня и осыпала бранью. Эта шарлатанка мисс Дауэс ее одурманила".
"Вы видели мисс Дауэс?" - "Видела".
"В каком она была состоянии?" - "Казалась растерянной. Не знаю, может, притворялась. Мисс Дауэс заявила, что с моей дочерью грубо обошелся мужской дух, - ничего более нелепого мне слышать не доводилось. Когда я об этом сказала, она повела себя оскорбительно. Велела мне замолчать, а потом расплакалась. Моя дочь глупая девчонка, сказала она, из-за нее все пропало. Тогда же я узнала, что с миссис Бринк случился припадок и она лежит наверху. Полагаю, она умерла, когда я хлопотала над дочерью".
"Вы точно помните слова мисс Дауэс? Вы уверены, что она сказала "Все пропало"?" - "Да".
"Как вы их тогда поняли?" - "Да никак. Я была слишком обеспокоена состоянием дочери. Теперь же я их прекрасно понимаю. Она имела в виду, что Маделина разрушила ее гнусные замыслы. В ее планы входило превратить мою дочь в особую подругу и выдоить до последнего гроша. Но как теперь это сделать, когда Маделина в таком состоянии, миссис Бринк мертва, а кроме того..."
Там было кое-что еще, но я не стала переписывать. Все это излагается в одном номере газеты, а в следующем помещен репортаж о допросе самой девушки - мисс Маделины Сильвестр. Трижды его пытаются начать, и каждый раз она ударяется в слезы. Миссис Сильвестр мне малосимпатична, ибо напоминает мою мать. А вот дочка, которая напоминает меня, просто отвратительна.
Допрос.
"Что вы помните о событиях того вечера, мисс Сильвестр?" - "Не знаю. Точно не скажу".
"Вы помните, как уезжали из своего дома?" - "Да, сэр".
"Помните, как приехали в дом миссис Бринк?" - "Да, сэр".
"Что вы там делали сначала?" - "Мы выпили чаю с миссис Бринк и мисс Дауэс".
"Какой вам показалась миссис Бринк? Она выглядела здоровой?" - "Да, вполне".
"Вы ничего не заметили в ее отношении к мисс Дауэс? Вас не удивили ее холодность, недружелюбие или что-нибудь примечательное в этаком роде?" - "Она была весьма приветлива. Они с мисс Дауэс сидели рядом, и время от времени миссис Бринк брала ее за руку, касалась ее волос или лица".
"Вы не припомните что-нибудь из сказанного миссис Бринк или мисс Дауэс?" - "Миссис Бринк сказала, что я выгляжу взбудораженной, и я согласилась. Мне выпала удача, что мной занимается мисс Дауэс, сказала она. Потом мисс Дауэс намекнула, что ей пора нас оставить, и она ушла".
"Миссис Бринк оставила вас наедине с мисс Дауэс? Что было потом?" - "Мисс Дауэс повела меня в комнату с будуаром, в которой мы обычно сидели".
"В комнату, где мисс Дауэс проводила свои сеансы - так называемые темные круги?" - "Да".
"А будуар - это выгороженное пространство, где сидела мисс Дауэс, когда находилась в трансе?" - "Да".
"Что происходило дальше, мисс Сильвестр?" -(Свидетельница колеблется.)- "Мисс Дауэс села рядом со мной и взяла меня за руки, а потом сказала, что должна приготовиться. Она зашла в будуар и вернулась оттуда без платья, в одной нижней юбке. Затем она велела мне сделать то же самое, но только не в будуаре, а перед ней".
"Она попросила вас снять платье? Как вы думаете, зачем?" - "Она сказала, это необходимо для того, чтобы все прошло как надо".
"Вы разделись? Вы должны говорить только правду, невзирая на присутствие мужчин". - "Да, разделась. То есть мисс Дауэс раздела меня, поскольку моя горничная была в другой комнате".
"Мисс Дауэс просила вас снять какие-либо драгоценности?" - "Она велела отстегнуть брошь, потому что под платьем заколка прошла сквозь сорочку и могла ее порвать".
"Что она сделала с брошью?" - "Я не помню. Позже мне ее вернула моя горничная Люпин".
"Очень хорошо. Теперь скажите вот что. Как вы себя чувствовали, после того как мисс Дауэс заставила вас раздеться?" - "Сначала неловко, а потом ничего. Вечер был очень жаркий, а дверь заперта".
"Комната быта ярко освещена или темна?" - "Темно не было, но и не очень светло".
"Вы отчетливо видели мисс Дауэс?" - "Да, вполне".
"Что происходило потом?" - "Мисс Дауэс опять взяла меня за руки, а после сказала, что идет дух".
"Что вы почувствовали?" - "Я опять испугалась. Бояться не нужно, сказала мисс Дауэс, это всего лишь Питер".
"То есть дух, который якобы носит имя Питер Квик?" - "Да. Она сказала, это всего лишь Питер, которого я уже видела в темном круге, и он хочет лишь помочь мне в моем совершенствовании".
"После этого страх уменьшился?" - "Нет, я испугалась еще больше. И закрыла глаза. Мисс Дауэс сказала: "Смотри, Маделина, вот он", и я услышала шорох, словно в комнате кто-то находился, но глаз не открыла, потому что мне было очень страшно".
"Вы уверены, что в комнате был кто-то еще?" - "Так мне кажется".
"Что случилось потом?" - "Точно не знаю. От страха я стала кричать. Затем Питер Квик спросил: "Чего ты орешь?""
"Вы уверены, что это был чей-то другой голос, но не мисс Дауэс?" - "Так мне кажется".
"Был ли момент, когда мисс Дауэс и другая персона говорили разом, одновременно?" - "Я не знаю. Прошу прощенья, сэр".
"Извиняться не за что, мисс Сильвестр, вы держитесь молодцом. Расскажите, что было потом. Вы помните?" - "Помню, сэр, меня коснулась рука, очень грубая и холодная".(Свидетельница плачет.)
"Прекрасно, мисс Сильвестр, вы великолепно справляетесь. Еще несколько вопросов. Сможете отвечать?" - "Я постараюсь".
"Превосходно. Вы почувствовали прикосновение. В каком месте?" - "На руке, сэр, выше локтя".
"Мисс Дауэс утверждает, что в этот момент вы зашлись в крике. Вы это помните?" - "Нет, сэр".
"Мисс Дауэс заявляет, что с вами случилось нечто вроде припадка и она пыталась вас успокоить, для чего ей пришлось весьма крепко вас держать. Это вы помните?" - "Нет, сэр".
"Что вы помните об этом моменте?" - "Ничего, я помню лишь, как открылась дверь и вошла миссис Бринк".
"Вошла миссис Бринк. Как вы узнали, что это она? Вы открыли глаза?" - "Нет, глаза мои были закрыты, потому что я все еще боялась. Но я знала, что это миссис Бринк, потому что слышала ее крик за дверью, потом услыхала, как лязгает замок и открывается дверь, а затем снова ее голос, совсем рядом".
"Ваша горничная показала, что в этот момент ваш крик разнесся по всему дому. Вы кричали: "Миссис Бринк! Караул! Убивают!" Помните?" - "Нет, сэр".
"Вы точно не помните, как кричали или произносили эти слова?" - "Не знаю, сэр".
"Вы можете объяснить, с чего вы бы стали так кричать?" - "Нет, сэр. Разве что сильно испугалась Питера Квика".
"Испугались, ибо решили, что он намерен причинить вам вред?" - "Нет, сэр, потому что он призрак".
"Понятно. Можете ли вы рассказать, что произошло, когда миссис Бринк открыла дверь? Что она сказала?" - "Она сказала: "О, мисс Дауэс!", потом еще раз вскрикнула: "О!" А после стала звать мамочку, и голос у нее был странный".
"Что значит "странный"?" - "Тоненький и пронзительный. Потом я услышала, как она упала".
"Что дальше?" - "Кажется, пришла служанка мисс Дауэс, и та просила помочь ей с миссис Бринк".
"К этой минуте вы уже открыли глаза или еще нет?" - "Уже открыла".
"Был ли в комнате любой признак какого-нибудь духа?" - "Нет".
"Было ли там что-нибудь, чего не имелось до того, как вы закрыли глаза, - скажем, предмет одежды?" - "Полагаю, нет".
"Что происходило затем?" - "Я попыталась надеть платье, а через минуту пришла моя горничная Люпин. Увидев меня, она заплакала, отчего я тоже снова расплакалась. Мисс Дауэс сказала, чтобы мы замолчали и лучше бы помогли ей с миссис Бринк".
"Миссис Бринк упала на пол?" - "Да, и мисс Дауэс со служанкой пытались ее поднять".
"Вы помогли, как вас просили?" - "Нет, сэр, Люпин мне не позволила. Она отвела меня в гостиную и пошла за стаканом воды для меня. Потом я ничего не помню до появления мамы".
"Вы помните, как разговаривали с матерью, когда она приехала?" - "Нет, сэр".
"Не помните никаких грубостей в ее адрес? И мисс Дауэс не подбивала вас на дерзости?" - "Нет, сэр".