Еб протянул Слави последний скрученный джойнт, и они все разом взорвали каждый свой, этим и отличается общественная хипповая Россия от индивидуального андеграунда Европы и Запада… Дым плыл к стеклянному потолку, пытаясь найти щелку и вырваться под сентябрьское не сильно жаркое солнышко… В зале был климат близкий к тепличному, трава, лампы, вентиляторы, слегка повышенная влажность… Какой ништяк, может всплакнуть от умиления - как всегда иронично подумал о себе Слави и стряхнул пепел на пол. Еб достал из нагрудного кармана дистанционный переключатель, щелкнул им и где-то за зеленью с увесистыми башками заиграл Джетро Тал… Ништяк… Морщины Еба излучали доброту и то самое чувство, которое излучают все старые деды, сидя среди внуков… Или правнуков… Эльза задумчиво и тоже с улыбкой смотрела на Еба, видать без дураков ее дед приколол, а сам-то не намного разница, ну скажешь, не намного, все же почти двадцать лет, так сказать другое поколение, генерейшен…
- Еб… ты себя старым не чуешь?..
- Только когда срать сажусь… Последнее время какие-то проблемы с этим вонючим делом… А про остальное можешь у детки узнать,-
хитрый подмиг сквозь многочисленные морщины, ну старый хрен…
- Если не сильно быстро, не сильно много и не сильно часто, то мой Е6 еще ого го какой!.. Но это все ерунда, я его старого пердуна просто люблю…
- Да ладно тебе, детка,-
Ёб смахнул мимоходом слезу, от дымы что ли выбило, и обратился к Слави:
- Инвентарь есть или подкинуть?
- Все ништяк, Еб, все пучком - инвентарь с собою, цирк уехал, а клоуны остались!..
- Ты знаешь, Слави, я давно пришел к выводу - если мир будет серьезный, то мы все попадем в большую жопу, а потому в шестидесятых началось все с таких придурков как я или ты…
- Еб, я начал в семидесятых…
- Разница небольшая, детка влилась в девяностых да еще в конце, но это ни чего не значит и не меняет… Главное - сам знаешь, тут иметь, -
большая ладонь легла на грудь, обтянутую индийской разноцветной рубахой и похлопала по ней. Слави согласно махнул головой, но решил спустить с горки торжественности в яму ерничества:
- Да здравствует флаур паур и патриарх голландских хиппи Еб! Ура!!!
- Ну ты скажешь тоже, патриарх, ну ты скажешь,-
старый хипарь лучился всеми морщинами, глаза из под кустистых бровей, совершенно седых и колючих, лукаво блестели, все же любит лесть, хоть немного, старый хрен… Слави слегка обнял за плечи, костлявые и худые, и чуть притянул к себе Еба:
- Ты знаешь, старый бабник, как. я к тебе отношусь?..
- Да ну тебя, Слави, да ну, детка подумает еще не весть что, еще подумает, что мы геи и собрались на фестиваль в Берлин… Ну тебя в жопу, я лучше принесу пива…
Еб ушел куда-то, Эльза подмигнула Слави и поставила поднос со стола на пол. Из выреза индийского платья, длинного и с колокольчиками по поле, выскользнул какой-то амулет на кожаном шнурке и округло качнулись крепкие груди… Слави отвел глаза, ну Еб, где он только таких деток находит…
- Ты правда из России, Слави?
- Правда, -
Слави вновь повернулся к спокойному лицу Эльзы, обрамлен ому непокорной гривой пышных белокурых волос явно натурального цвета.
- А ты дач?
- Нет, только на половину, моя ма полька-эмигрантка, - Значит мы с тобою славяне? - Получается да… А твоя герл френд?
- Ну… сразу и не расскажешь… Па метис из Америки, ма… Разговор прервал вернувшийся и умывшийся Еб:
- Вот что фолкс, я придумал следующее - сейчас мы возьмем все пиво, которое у нас есть, пич всегда со мною, захватим герлу Слави и махнем в Вонделпарк, скоро пойдут дожди, потом гнусная противная сырая зима, а сегодня светит солнышко… Полежим на травке, Ольга, не забудь захватить для меня плед, попьем пивка, покурим, погреемся, покажем квадратам, что мы еще есть… Как идейка? И повернувшись к Слави, добавил с трудом когда-то заученное словечко из лексикона своего молодого друга:
- Нищяк?
- Ништяк, Еб, ништяк. Попылили.
- У нас пыли нет, -
серьезно сказала Эльза. И стала собираться на пикник.
Кофе-шоп "Гринлайн" внешне ни чем не отличался от множества других кофе-шопов в огромном количестве и беспорядке разбросанных по берегам каналом Амстердама и улицам естественно и других городов и городков Голландии. Или правильней сказать королевства Нидерландов. На витрине такая же нашлепка с зубчатым зеленым листом, сулящим желающим зайти все те наслаждения и кайфы, за которые в совсем недалекой Германии можно получить и несколько месяцев бесплатного проживания в отелях министерства внутренних дел… Точно такая же стойка, отполированная локтями, кулаками и напившимися-накурившимися башками ни одного, а минимум двух, а то и трех поколений туристов и местных жителей… Точно такие же, как и везде, бутылочные баррикады за стойкой, всем своим видом говорящие - умрем, но не сдадимся, все выпьем! или например так - они не пройдут!.. Ну почти такие же столики, стулья, лампы под потолком и фотоморды на стенах, как и в других кофе-шопах… И конечно же точно такой же уголок юного ботаника - с весами, прозрачными пластиковыми коробками с чем-то зеленым, коричневым, серым и белесоватым (достижения местных мичуриных), то есть широкая, легальная и веселая продажа грасса, гашиша и сопутствующих этому всему наркотических товаров. Конфет, пряников, вафель, пива, пирожных и прочая, прочая, прочая, и все содержит маленькое, среднее и совсем не маленькое количество того самого, с которого так круто и здорово прет, и что совсем не сравнимо с водкой и тяжелыми другими наркотиками. Международная организация врачей предупреждает - марихуана не наркотик и не вызывает физического привыкания… А что касается психического, ментального и так далее, то и к жизни люди привыкают так сильно), что когда наступает абсцесс - начинают выть…
Но у кофе-шопа "Гринлайн" было и одно существенное отличие от всех прочих аналогичных заведений. Не смотря на всю внешнею схожесть с остальными кофе-шопами королевства, "Гринлайн" не был обычным коммерческим кофе-шопом. Так как принадлежал некоммерческой общественной организации "Дети солнца", а сами дети в количестве двенадцати штук и конечно их друзья и подрастающее потомство, были в различнейшем возрастном диапазоне - от полугода на момент описания до пятидесяти двух и являли собою обломок когда-то могучего движения Флаур Паур. А попросту говоря, были волосатыми хипами, остановившимися в развитие, застрявших в своих сранных и обдолбанных шестидесятых-семидесятых, а потому совершенно не желающих знать, ни видеть, что на дворе 1999 год уже идет… Третье тысячелетие на носу, так сказать…
Внизу кофе-шоп, дающий устойчивый доход, с которого почти не платится налог, так как все средства шли на общественную благотворительную организацию "Дети солнца", организация оказывает же благотворительность в первую (а зачастую и в последнюю) очередь членам этой самой "Дети солнца". На втором этаже над кофе-шопом были комнаты, где жили члены "Дети солнца", те самые флаур чилдрен сорока-пятидесяти лет, и их друзья в своих многочисленных наездах в Амстердам, В том числе и Слави, а сейчас и со своею герлой Диди.
- Слави, Диди, как насчет сейшена, сегодня вечером в сквоте на Крийзерграхт? -
в дверь заглядывает обдолбанный раз и навсегда по жизни фейс одного из "детей", седобородого, с рыжими дредами на башке - Ханса-Прика. Такое не совсем приличное прозвище Ханс получил в туманном 68, за то что сумел прилепить к спине шефа полиции Амстердама бумаженцию в развернутый тетрадный лист с этим самым кратким словом. Развеселившаяся волосатая молодежь и продажные шакалы пера и тиви камеры разнесли это событие по всей Голландии… Не то, что Ханс прилепил и сам стал Хансом-Приком и ужасно до сих пор гордится кликухой, а то что шеф полиции пять-шесть минут махал руками в служебном рвении при разгоне сочувствующим бурлящему Парижу, имея на спине бумажку с характеристикой от молодежи… Ох уж эта волосатая молодежь конца шестидесятых!..
- Сам иди, после вчерашнего похода в Вонделпарк еле-еле дышим,-
простонали хором Слави и Диди, валяясь навзничь на продавленном многими поколениями сексуальных революционеров, матраце. Хотя фактически скорей всего матрац продавил какой-нибудь квадрат, любящий лежа смотреть телешоу и пить свой "Хейнекен"… Так как вся мебель была с улицы.
- Вас старый Еб измучил?-
поинтересовался Ханс-Прик, хотя сюда подошел бы и более энергичный глагол.
- Он… нас… затрахал… Сначала спокойно лежали на травке, ни кого не трогали… Курили и пили "Гролш" с "Амстелом", а затем танцы возле озера, прыжки папуасов на дорожках и так далее, ну а потом он нас еще потащил на выставку куда-то к черту в жопу…
Хлопнула дверь, скрылся фейс Ханса, Слави и Диди остались наедине. На "делай любовь" не было сил… лежали, дремали, потягивали "Гролш" из темной бутылки с приятно хлопающей фаянсовой пробкой, смотрели прямо с матраца на синее небо сквозь давно не мытое окно… вокруг была знакомая по многочисленным сквотам обстановка - полуполоманная и починенная мебель с улицы, дранные плакаты на крашенных в разные цвета стенах, произведения искусства, не имеющие названия, цены и ценности - что-то скомканное, слепленное, раскрашенное в разные кричащие цвета, в углу на полу груда комиксов с восьмидесятых лет, тоже все оттуда, с улицы… На огромном ржавом крюке, торчащем из стены, висел и неплохо пел огромный черный магнитофон, видевший еще Битлов в живую… щелкнула кассета, до автореверса они видимо еще не… кто они? а фак их маму знает… голова болит, маг скотина назад не перематывает, надо вставать, а сил нет… - Слави, может выползем хоть вниз… Нельзя же так… расклеиваться… пыхнем… Может легче будет… легче, держи карман шире, а! она голышом, как и я, снизу слышится смех удолбаных туристов и рэгги пробивает, ну Еб, у него наверно в плохо работающей жопе вечный двигатель спрятан, мотор жизни, после той сранной выставки он предложил еще в экологическое поселение смотаться, мол отсюда уже близко и шесть еще к тем черт знает скольким километрам перли по ночному Амстердаму, а на улицах даже дилеров-пушеров уже не было, они что, совсем идиоты, в такое время и в таком месте говно туристам втюхивать… Ноженьки мои ноженьки, может застрелится из джойнта?..
К вечеру все равно пришлось спустится. Голод не тетка… Внизу было полным полно, в основном туристов и все как один мокрые - пока ковыляли по типичной крутой голландской лестнице, ох уж эти лестницы, внезапно начался дождь и туристы с радостью набились в ближайший кофе-шоп. Уже все курили с огромным удовольствием запрещенное у них на родине, выдыхая в атмосферу клубы дыма, содержащего остаточный кайф… Над Амстердамом кружили удолбаные-обдолбанные чайки-голуби, то и дело норовя перекувырнутся через голову или выкинуть еще какой-нибудь фокус, чаще всего выкидывали помет на лету, иногда фигуру высшего пилотажа…
В кофе-шопе оказалось все съеденным и в ближайшие два-три часа готовить ни кто не собирался, значит придется искать еду на улице…
- К борющемуся Вьетнаму?-
поинтересовался Слави у подруги. Та мужественно кивнула - куда же еще, по прайсам и хавка, суровый капитализм, ни чего не поделаешь, не совершать же революцию, когда жрать хочется…
Пройдя узким коридором с ярко-освещенными витринами, за которыми выставляли свои молодые и не очень разноцветные тела проститутки, они вышли на Зийдс-Воорбургвал, расположившийся по обоим берегам канала. Сновали многочисленные туристы в синеве приближающегося вечера, и дилеры, стоял хохот и разноплеменная речь, гремели все музыкальные стили за последние сто, а то и больше лет, через горбатый мостик - "Только для пешеходов!", яркой вывеской светился на том берегу оплот байкеров и их собственный тату салон, с которым у Слави были связаны весьма болезненные воспоминания… Нет, его там не поколотили свирепые рыцари двухколесных коней, собирающиеся по вечерам в собственном кофе-шопе, Слави там просто замастырил себе тату за сорок гульденов на правом предплечье - знак мира, пацифик в гирлянде цветов, листьев марихуаны и прочей атрибутики любителей гербариев.
В двух шагах от угла, только они вынырнули из узкого коридора с витринами, разыгралась типичная уличная сценка - пушер-дилер, дилер-пушер предлагает туристам первоклассный товар, судя по цвету что-то между грязным аспирином и не слабым слабительным, туристы с уважением вытягивают свои молодые шеи и интересуются - фифель? хау мач?.. Диди потянула засмотревшегося Слави - есть хочу, и они оказались возле настежь распахнутых железных ворот, за которыми сразу баррикадой стояла стеклянная стойка и синим пламенем горел огонь в честь борющегося Вьетнама. Заморщинившийся в улыбке хошиминовец сменявший социалистический рай на капиталистический ад, поинтересовался у хипповой пары - что будете, фолкс? В его устах, несмотря на приличный английский, ото звучало примерно так, в переводе на русский - це бусете, фосю?
- Вегетарианский гамбургер давай, два раза,-
сделав ударение на "вегетарианский" и на слове "раза", ответил Слави и указал "викторию". Вьетнамец зашустрил - ловко откуда-то снизу выхватил мягкую булку приличных размеров, огромнейшим ножом, воинского образца, развалил ее почти пополам, в середку запихнул кусок соевого, слава богу! не собачьего, мяса и все это уложил на маленькую сковородку, мирно плюющуюся малом на синем огне. Но на которой хватило еще места еще для одного вьетнамско-американского чуда гастрономии. Продолжая морщинится, как китайская собака мясной породы, услужливей продавец поинтересовался:
- Есе це?..
- Пару хайнекенов…
Чмокнул поцелуйным звуком потрепанный уличной жизнью холодильник, запотевшие банки приятного зеленого цвета пустили по маленькой лужице на пульте стекла стойки, ловкие руки в морщинах выхватили гамбургеры из сковородки и обернули в салфетки, маленькая бутылочка плюнула коричневым, запахло Бангкоком, Таинландом, чем угодно, но не социалистическим Вьетнамом… Слави отдал последнею синею десятку местной валюты, все - завтра уорк, сгреб мокрое серебро сдачи, и они отвалили, сообщив продавцу по секрету - данке вел. На что получили еще одну огромнейшую морщину, то есть улыбку.
Уложив зады на лак чей-то автомашины, Слави и Диди принялись ужинать? обедать? ланчевать помалу?.. Сумрак опускался сентябрьским чем-то, кругом уже горели огни фонарей и рекламы, на улицу неизвестно откуда высыпали дополнительные толпы туристов и пушеров, звенели бутылки, стаканы и звонки велосипедов, чавкало пиво и грязная вода в канале, дымок стлался туманом и пороховой гарью проигранных сражений, по каналу степенно проплывали экскурсионные катера и различнейший мусор, включая рванный полузатопленный резиновый матрац… На город опускалась легкая грусть, не смотря на отчаянное веселье, царящее вокруг. Слави вытер пяльцы салфеткой, допил пиво и забрав мусор из рук любимой, отправил все широким жестом в урну, а не в канал, как это делали вокруг другие. Получив за экологичный поступок поцелуй, слегка отдающий хейнекеном и соевым соусом, Слави сильно погладил Диди по спине. Было спокойно и немного грустно, непонятно отчего, вод ведь какая штука, всегда в вечернем Амстердаме чуть-чуть грусть разлита, немного грустно, непонятно отчего, но грустно немного делается… Проходящий мимо негр или кто он там, подмигнул синим с белым глазом, Слави чуть улыбнулся… Идиллию нарушил чей-то противный голос:
- Хай, не хотите купить экстази?..
Прямо перед ними стояло дитя улицы - кривоногое, не ярко выраженное в расовом и этническом вопросе, одетое во что-то потрепанное и явно с чужого плеча. Судя по легкой расслабленности, это дитя лет неизвестно сколько, само под черти чем его знает последние годы своей жизни прется…
- Мы сами можем тебе предложить героину из аптеки, как у тебя с желудком, мэн?-
невинно поинтересовалась Диди. Пушер хмыкнул остатками гордости:
- Фак ю!
И сразу исчез, это особенность местных дилеров, местных пушеров, ни когда не могу запомнить, как правильно в этом городе…
- Сори, это мой автомобиль?-
вежливый английский, приятный голос, широкая улыбка, дорогой галстук, столь неуместный на этой улице, здесь же все же не фирмы по продаже алмазов и не филиалы банков, в чем дело?.. Неизвестный уселся в свое дорогое авто, слегка взбурчал тихим мотором и покатил по улице до краев наполненной народом. Сверху чернело синее небо, снизу блестел камень мостовой, пахло востоком и мочой из уличных кабин туалетов или из кабин уличных туалетов, все было ништяк и спокойно…
- Слави, ты меня любишь?
- Что за глупый вопрос, Диди?
- И все же, русский гризли, да или нет?..
- А как ты сама думаешь?..
- Я думаю, что если мы сейчас не добежим до "Гринлайна", то вокруг нас соберется большая толпа народу…
- Надо не забыть положить шляпу…
- Жалкий противный капиталист…
----------------------------------------------------
Кофе-шоп "Гринлайн" располагалось в историческом доме построенном примерно так лет четыреста назад, а потому многочисленные гости и клиенты кофе-шопа с некоторой тревогой поглядывали на дощатый потолок и прислушивались к несущемся сверху звукам… Но здание выдержало, благодаря отличным голландским ремесленникам. А за окнами в темном небе летали обдолбанные чайки, вплетая свои крики в музыку ночи.
МОСКВА.
…Так как столкнулся носом к носу с Сергеем Сергеевичем, который что-то здесь тревожно вынюхивал.
- Иосиф Павлович, а я уже думал - не сердчишко ли прихватило, ботиночки ваши желтые вижу, а тишина…
Иосиф Павлович с ненавистью посмотрел в лицо рвущегося на его место и рассмеялся, ведь он же уже решил, так. пусть подавится должностью начальника отдела, его должностью и его окладом, если на большее не способен. Сергей Сергеевич с тревогой вгляделся в лицо начальника отдела - все ли в порядке, заперся, папку зачем-то в туалете листал, теперь хохочет… Может скорую вызвать, психовозку, шевельнулся червячок злорадной мысли.
- Все в порядке, Сергей Сергеевич, просто спокойней места, чем здесь, для раздумий, не найти ни где, рекомендую.
И оставив в изумлении подчиненного, Иосиф Павлович устремился на рабочее место. Ничего-ничего, скоро он его оставит более нуждающимся, а сам заживет новой настоящей жизнью, и пусть катятся ко всем чертям со всей своей херней - переcтройкой, капитализмом, демократией… Хватит, попили кровушки и харе!..