Выйдя их ванной, она натянула на себя старую-престарую, еще детскую ночнушку, разложила свой старый узкий, девический диван и, застелив его, юркнула с головой под одеяло. Пристроив на подушке своего любимого мишку с оторванным ухом, она принялась шептать ему о своей сегодняшней обиде, тихонечко всхлипывая и моча слезами подушку, и не заметила, как на край дивана присела Нюточка.
Нюточка, ты? – обрадовалась Анна. – Но как же так? Ты обещала меня защищать. А этот урод так со мной…
Любовь порой бывает злой и несправедливой, Аннушка. Я не могу защищать тебя от тебя же самой. Ведь ты сама выбрала этого человека…
И они, не спеша, повели долгую, тихую, неторопливую беседу.
Эпизод 2. Слава. Северный Кавказ. 2003
Слава бросил ручку на стол, с ожесточением потер лицо руками. Сегодня что-то не работалось. После вчерашней попойки голова гудела, а мысли, словно мыши, разбегались по укромным уголкам. Только вздумаешь ее за хвост ухватить, а она – уже вон где и юрк в темный подпол. Не вставая с места, он протянул руку и достал с сейфа графин с водой и граненый стакан. Налил стакан до краев и, запрокинув голову и двигая кадыком при каждом глотке, выпил. Снял галстук и, расстегнув верхние три пуговицы рубахи, освободил шею от сдавливавшего ее воротника, после чего налил еще один стакан воды и так же жадно выпил. "Да, вчера гульнули на славу", – подумал он.
Обмывали майорскую звездочку Ваньки Лыжина. Иван собирался организовать это мероприятие в кафе-стекляшке, но Слава отсоветовал ему:
На кой черт надо там светиться, чтобы весь город нас видел… Ты начальству будешь отдельную поляну накрывать? Вот их туда и веди. А я предлагаю у нас в общежитии… Давай у меня в комнате. Во-первых, кругом свои, а во-вторых, всем до дому близко.
Мне потом на другой конец города тащиться, я на съемной хате живу, – запротестовал капитан Портнов.
Ничего, мы тебе машину поймаем, доедешь, – урезонил его Слава.
А может быть, выедем за город, на речку? – предложил Лыжин. – Я знаю, где свежезаколотого поросеночка взять… Шашлыки-машлыки заделаем… Все-таки событие такое – первая большая звездочка. Хотелось как-то в торжественной обстановке отметить, а ты говоришь – общежитие… Получится обычная рядовая пьянка.
Вань, – приобнял друга Слава, – так ведь не место делает событие торжественным, а люди. Нет, ну ты представь. Ехать за город, значит надо организовывать транспорт. Это кому-то придется не пить. Давай уж лучше в общежитии…
Новоиспеченный майор расстарался. За продуктами заехали на рынок и затарились там по самое не могу: от зелени до балыков. Когда все это было помыто, порезано, разложено по тарелкам и расставлено на столе, то зрелище получилось впечатляющее. Венчали все это гастрономическое великолепие две пластиковых канистры кизлярского коньяку, заранее заготовленные для столь торжественного случая запасливым Иваном.
Чем не натюрморт? – гордо спросил Слава, довольный тем, что все так здорово получилось.
Коньяк в канистрах. Нехорошо, ребята. Я думал в кафе бутылки взять, перелить… – огорчился майор.
Не расстраивайся, – попытался утешить его Портнов, – уж чего-чего, а пустых бутылок у них хватает. – Он кивнул на Славу и его соседа-лейтенанта. – Сейчас для начала бутылок восемь-десять нальем, а там посмотрим, как пойдет.
Компания за столом собралась большая – человек пятнадцать-двадцать. И без того не очень просторная комната стала вдруг совсем тесной. Чтобы выйти из положения, Слава с соседом быстренько разобрали свои кровати, а постели, скатав в рулон, засунули в шкаф.
Сначала обмыли Ванькины звездочки, передавая друг другу котелок с коньяком, в котором их утопили. Потом долго говорили прочувствованные тосты; короткие, но емкие. Коньяк оказался выше всяких похвал, а уж про закуску и говорить нечего. Даром что обошлись без женщин.
Ближе к двенадцати монолитная поначалу компания стала распадаться на отдельные группы и группки по интересам. Кое-кто ушел уже домой, и за столом зияли пустотой освободившиеся места ушедших.
Слава со своего места с интересом наблюдал за этим раздроблением общей поначалу беседы на отдельные разговоры, разговорчики и обмены мнениями, одновременно прислушиваясь и к тем, и к другим, и к третьим.
…она мне и говорит: "Заходите сегодня ко мне после семи, лейтенант. – И так это многозначительно улыбнувшись, добавляет: – У меня муж сегодня заступает на дежурство".
Ну, а ты что?
А что я? Я намылся, побрился, нагладился и – к ней. Прихожу, а она меня встречает в эдаком сексуальном халатике. И не скажешь, что сорок лет. Вся налитая, как яблоко, ноги длинные, загорелые. На лице – ни одной морщинки.
Ну, а дальше?
А дальше начала она меня ужином кормить. Водочки налила… Ну, думаю, дело на мази. И тут слышу – кто-то ключом в замке шурудит. Я так и обмер. Сижу ни жив, ни мертв. Дверь хлопает, и появляется подполковник собственной персоной.
Е – мое…
Да… А она ему: "Милый, это ты пришел? Что-нибудь забыл? А я вот лейтенанта пригласила помочь мне шкаф подвинуть, а то тебе все некогда…" А он ей отвечает: "Я на секунду, ключ от сейфа забыл. Так что не беспокойся, пусть он двигает шкаф, я ему только инструкции дам. Лейтенант, пойдемте со мной". И ведет меня в спальню, а там кровать стоит распахнутая… Он же с дежурства, вооруженный. Ну, думаю, если он меня сейчас и не пристрелит, то по службе потом точно загнобит, со свету сживет.
Вот это поворот!.. Что же дальше было?
А дальше он мне говорит: "Чем ты здесь занимаешься, лейтенант, я не знаю, и знать не хочу. Но в принципе, если ты будешь помогать моей супруге по хозяйству, когда меня нет дома, то я не возражаю. Так что, не боись, лейтенант. Но если узнаю, что ты кому-нибудь сболтнул лишнее, пристрелю как собаку".
Вот это да! А зачем же ты болтаешь?
А я и не болтаю. Я с тобой просто делюсь по-дружески.
Ладно. Дальше рассказывай.
Подполковник ушел и понеслось… Это настоящая дьяволица… Я от нее с трудом утром вырвался. Чуть на развод не опоздал…
Вот это женщина, повезло же тебе.
Да, повезло… – захныкал лейтенант, – он на дежурство теперь через день ходит. А мне к ней приходится… Я уже скоро ног таскать не буду. Вот и сегодня мне к ней идти… – Казалось, парень готов расплакаться. – Нет. Вот назло не пойду. Пусть уж лучше он меня пристрелит.
Слава, прикинув в уме, кто бы это мог быть, быстренько идентифицировал всех действующих лиц этой истории. "Надо же, – подумал он, усмехнувшись про себя, – какие страсти шекспировские кипят в нашем болоте. Вернее зощенковские, а не шекспировские".
Знаешь, а я рапорт подал. На увольнение, – шепнул ему на ухо Портнов.
Зачем? – коротко бросил Слава, даже не повернувшись к нему.
Да… Надоело. Что я, как пес бездомный, мыкаюсь по чужим углам… Не мальчик уже, тридцать первый год. Жена, сын растет. А тут я, понимаешь ли, квартиру в Ростове прикупил.
На этот раз Слава повернул голову и, ничего не говоря, удивленно воззрился на друга.
Наследство получил. Тетка померла и наследство мне оставила, – пояснил тот. – Вот я и попросил родителей жены присмотреть нам квартирку. Она у меня с Ростова. Тесть мне уже и работу приглядел – заместителем начальника охраны какого-то банка.
Молодец, – немногословно похвалил Слава.
Сидевший напротив майор-врач рассказывал что-то своему соседу, командиру одного из взводов портновской роты:
… гляжу я на него – чистый заморыш. Бушлат одного цвета, штаны другого. Сапоги на три размера больше… Бушлат над ремнем, как пузырь, а из него торчит тощенькая шейка. Ну, сущий цыпленок, право слово. Защитничек Родины, твою мать… Такого самого еще надо защищать.
Зря ты с ними миндальничаешь, доктор, – перебил его сосед. – Боец нынче пошел – сволочь. Пока в зубы ему не дашь, ничего не добьешься. Никакой дисциплины… Правильно говорю, товарищ капитан? – обратился он за поддержкой к Славе.
Слава, скривившись, молча пожал плечами.
Правильно, правильно, – поддержал своего подчиненного сидевший рядом со Славой Портнов.
Ага, голубчики, – сказал доктор, – значит, это кто-то из вас сломал Сирхаеву челюсть в прошлом месяце.
Да будет тебе, – махнул рукой Портнов, – давай лучше выпьем. – Он налил коньяку всем четверым. – За здоровье!
Слава, не чокаясь и ничего не говоря, опрокинул в себя рюмку. Доктор еще что-то пыхтел, возмущенно раздувая толстые щеки, но Слава уже его не слушал. Его внимание переключилось на беседу, кипевшую на том конце стола, где сидел виновник сегодняшнего торжества Лыжин.
…нет, нет, а вы посмотрите, что получается, – с пьяным воодушевлением говорил Иван. – Вы на карту посмотрите… С запада одна империя – Евросоюз. С северо-востока другая – Соединенные Штаты, с юго-востока третья – Китай. На юге зарождается четвертая – мусульманский халифат. – Он энергично размахивал руками, пытаясь начертить в воздухе виртуальную карту. – А у нас… Территория огромная, а населения мало. Ресурсов завались, но все разворовывается… Страна богатая, а население нищее. В правительстве – либо идиоты, либо воры. А армия… Бордель, а не армия! С такой зарплатой… Вот ты знаешь, Радька, сколько в Америке командир роты получает? А ты говоришь геополитика…
Ну, при чем тут зарплата, – сидевший напротив Лыжина майор поморщился так, что его усы встопорщились, как у кота. – Я тебе о другом говорю.
Очень даже при чем, – запротестовал Иван.
Портнов, проследив за взглядом Славы и послушав спорщиков, зашептал ему на ухо:
Все, хорош. Пора разгонять, нажрались. Пока о работе да о бабах – еще ничего, можно считать, что трезвые. А как о политике, значит пьяные вдрызг. А тут – геополитика. Это уж последняя стадия, – захихикал он.
Погоди, не мешай, – отстранил его Слава.
А я тебе говорю, что исламский халифат в современных условиях – это не более чем миф, – громогласно продолжал усатый майор. – Единственная сила, реально способная на создание халифата – это Турция. Но туркам это на фиг не нужно. Слишком дорого все эти империи, тем более с идеологической начинкой, обходятся. А Турция – современное светское государство. Весьма прагматичное, между прочим. Да они скорее к Евросоюзу примкнут, чем опять с арабами свяжутся. Историческая память такая штука, знаешь ли… Вот ты готов простить хохлам референдум 91-го года?
А что? – буркнул в ответ Лыжин. – Хохлы – это те же русские.
Ну да, русские, – раздался голос рядом со Славой. Это встрял в разговор доктор. Слава окинул взглядом всю честную компанию. Оказывается, спор Лыжина с майором Зариповым привлек всеобщее внимание. – Когда за это дают кусок хлеба с салом. А когда за это дают по морде, то тут они украинцы.
Вот я и говорю, – продолжал Зарипов, – турки никогда не простят арабам предательства в Первую мировую. Ведь это именно Сауды всадили нож в спину Оттоманской империи. Знаете, наверное, эту историю про Лоуренса Аравийского и прочая? – Кое-кто утвердительно кивнул головой, но основная масса непонимающе глядела на него остекленевшими глазами. – Нет? Саудиты, подстрекаемые английским агентом, нанесли удар в тыл обороняющейся турецкой армии, – пояснил он. – Это и решило исход битвы за Ближний Восток, тем самым, предопределив конец Оттоманской империи-халифата. Кстати, знаете, кто такой халиф? Это одновременно светский и духовный правитель.
Все-то ты знаешь, всезнайка ты наш, – с нескрываемым ехидством сказал кто-то, скрытый от Славиного взгляда спинами соседей.
Теперь и ты знаешь, – не тушуясь, огрызнулся Зарипов. – А сейчас эта идея халифата снова подбрасывается, как говаривал незабвенный Михал Сергеич. И кем подбрасывается? Теми же саудитами. И ваххабизм пресловутый – это их порождение, и всякие там бенладены оттуда же. Официально династия Саудов вроде бы ни при чем, вся эта деятельность, якобы, проистекает от неких частных лиц. Но это полная чушь. Деньги, деньги откуда? Ни у каких частных лиц на это денег не хватит. Это нефтедоллары Саудов.
Нет, Радик, – перебил его Лыжин, – постой. Ты сам запутался и нас всех путаешь. То ты говоришь, что идея халифата – пустышка и тут же доказываешь, что дело обстоит весьма серьезно, а в основе лежат саудовские деньги. И вообще… Согласись, что налицо глобальное христианско-мусульманское противостояние. И в Афганистане, и у нас на Кавказе, и в Косово, и вот теперь в Ираке… А если за всем этим стоят не самодеятельные террористические организации и отдельные личности вроде Бен Ладена, а Саудовская Аравия, мечтающая возродить халифат, то тем хуже для всех нас.
Неверный вывод делаете, товарищ майор, – ответил Зарипов. – Сауды, конечно, могут мечтать о чем угодно. Распространить свой халифат хоть на весь земной шар, хоть на Луну и Марс с Венерой в придачу, могут даже тратить свои нефтедоллары на устройство всяких пакостей в разных уголках мира и пролить при этом немало человеческой крови, но… Все это до тех пор, пока будут позволять Соединенные Штаты. И в рамках, которые определяют они же. Ведь Сауды никогда не были самостоятельной силой. Как стали они в Первую мировую клиентами англосаксов, так и остаются по сей день. Сначала британскими, потом американскими. Позволяют они на своей территории беспрепятственно нефть добывать, ну и отлично. Хозяева им за это и денег отваливают и на всякие шалости глаза закрывают.
Ну да, – неожиданно поддержал Зарипова доктор, – клиенты из категории "своих мерзавцев".
Вот-вот, – согласился Зарипов.
Ты хочешь сказать, что американское правительство позволяет им устаивать всякие пакости против себя же самого? – саркастически усмехаясь, осведомился Лыжин.
Правительство, не правительство… – пожал плечами Зарипов. – Черт их разберет. Я думаю, у них там своя "борьба бульдогов под ковром". Но, возвращаясь к саудитам, хочу сказать: какие бы они интриги ни плели, какие бы диверсионно-террористические сети ни разворачивали, ничего у них с халифатом не получится. Великие империи такими методами не создаются. Хочешь, не хочешь, рано или поздно, но для достижения своей цели придется им сойтись со своим противником в честном бою лицом к лицу. А какие из арабов вояки мы все знаем прекрасно. Сколько им Советский Союз ни помогал, все без толку. Поэтому-то я и уверен, что халифат сегодня – это миф, пустышка. Стоит американцам надавить, как следует, на саудов и на их вассалов в так называемых странах залива, как и от идеи халифата, и от международного терроризма только мокрое место останется.
Почему же они этого не делают? – осведомился доктор.
Не знаю, – пожал плечами Зарипов. – Сам удивляюсь. У них такая мощь… Экономика, армия, дипломатия, контроль над всеми мировыми финансами, наконец… Наверное, их устраивает существующее положение вещей. Ведь надавили же они в свое время на Каддафи. Теперь ходит по струночке, как шелковый. А-то тоже… Мировым лидером себя возомнил.
Но все-таки не могу с вами согласиться, Радик Анверович, – сказал доктор. – Как-то вы уж слишком пренебрежительно об арабах отзываетесь. Мол, вояки они никакие… Но ведь удалось же им в седьмом веке почти полмира завоевать.
Что было в седьмом веке, никто не знает, – безапелляционно обрезал доктора Зарипов.
То есть, как это не знает? Да об этом в любом учебнике истории для седьмого класса средней школы написано, – возмутился доктор. – Черным по белому, между прочим.
Ваш учебник истории, доктор, не более чем сборник анекдотов.
А-а-а… Теперь с вами все понятно. Вы поклонник Фоменко. Россия – родина слонов и все прочее.
Поклонники, доктор, бывают у девиц и поп-звезд, а у академика Фоменко – ученики и последователи, – возмутился майор Зарипов.
Так ведь он академик в области математики, что же он может понимать в истории?
Любая наука, доктор, начинается тогда, когда в ней появляется математика. Да о чем мы собственно говорим… Давайте обсуждать конкретные моменты, а то, что это мы, вокруг да около. Вы, вообще-то, читали работы академика Фоменко?
Э-э… Собственно, работ самого Фоменко я не читал… – замялся доктор, – но я читал в Интернете отзывы ученых-историков на его опусы.
Так это вы с чужих слов… – захлебнулся от возмущения Зарипов.
Слава был знаком с одним Фоменко. Они вместе учились. Но этот спор был точно не о нем. Тот Фоменко был неспособен не то, что книгу написать, но и мало-мальски связное изложение на двух листах. А сейчас он, наверное, тянул свою офицерскую лямку где-то на необъятных просторах нашей родины.
Подсознательно Слава всегда тянулся к таким умникам, как Зарипов и доктор, но в лучших друзьях у него почему-то всегда оказывались такие понятные и простые парни, как Портнов.
Я тебе говорил, разгонять пора, – снова зашептал Портнов на ухо Славе. – Смотри, сейчас еще и подерутся сдуру. Тоже мне, выпендрежники. Второй час уже, а в канистре еще литра три осталось. Надо поспать хотя бы пару часов перед разводом.
Пойдем к девчонкам, Портнов, а? Тут недалеко, – неожиданно предложил Слава, совершенно не обращая внимания на портновское занудство.
А кто этих будет разгонять, кто комнату закроет?
Лейтенант, – с абсолютным равнодушием к столь волнительному почему-то для Портнова вопросу ответил Слава.
Да он пьяный уже давно, мордой в тарелке лежит твой лейтенант.
Плевать. Ну, пойдешь?
Да мне сегодня кровь из носу домой надо, не то жена башку оторвет.
Ну, как хочешь… – с этими словами он выбрался из-за стола и, ни с кем не прощаясь, выскользнул за дверь.
Вторая часть ночи прошла для Славы так же содержательно, как и первая. Но поспать все-таки немножко удалось.
Товарищ капитан, разрешите? – раздался стук, и практически одновременно с ним дверь приоткрылась, и в образовавшейся щели нарисовалась серьезная физиономия дежурного по роте.
Заходи.
Товарищ капитан, вас на КПП какая-то женщина спрашивает.
Какая еще женщина? – неподдельно изумился Слава.
Говорят пожилая, товарищ капитан. Больше ничего не сказали.
Хорошо. Свободен.
Сначала Слава подумал, что это Лариска проснулась и, не обнаружив его рядом, собрала какой-нибудь нехитрый завтрак и явилась в полк, чтобы выказать ему свою нежность, любовь и так далее, но потом сообразил, что, несмотря на всю любовь, она не будет напоказ демонстрировать их отношения. Ведь военный городок, что твоя деревня… К тому же она явно не тянула на определение "пожилая".
"Кто бы это мог быть? – подумал он. – А… Все равно. Пройтись не помешает. Проветрюсь немножко".
Когда Слава явился на КПП, ему показали женщину, поджидавшую его на улице, за пределами части.
Здравствуйте, вы меня спрашивали? – поздоровался Слава.
Здравствуйте. Вы капитан Будылин?
Так точно.
Я мать солдата из вашей роты. Рядового Синева.
Слава почувствовал легкую досаду и, не удержавшись, даже слегка поморщился. "Черт, – подумал он, – опять эта история". Мало что ли проблем из-за нее у него было…