Глава 8
150. И было девять вечеров и еще один вечер…
Здесь впервые обстоятельство места и времени становится ключом к имени собственному. Рассказчик прямо указывает один из своих источников – книгу "Тысяча и одна ночь".
Арабское название "Китаб Альф Лайла уа Лайла" дословно переводится как "Книга тысячи ночей и еще одной ночи".
Не исключено также, что рассказчик намекает на пьесу уже упоминавшегося сербского писателя Милорада Павича "Вечность и еще один день" (1993 г.).
151. …Шафиров сказал бы, что они подобны стаду овец белоснежных, выходящих из купальни; Муса сравнил бы с гранатовым яблоком румянец щек её; а Застрахов просил бы уклонить от себя сумеречный взор…
Здесь и далее рассказчик заставляет героев перефразировать несколько стихов из книги Песни Песней (6: 1-12).
152. стеклись как-то под Ветловы Горы у изгиба Волжской дуги волгари, мишари да булгаре, и притекли черемисы и чуваши, эрзя и мокша, и просочилась даже весь и меря, и прочая чудь…
Названы этнонимы народов, принадлежавших к различным языковым семьям и населявших территории Поволжья, Центральной и Северо-Западной Руси. Большая часть упоминается в различных изводах русских летописей и "Повести временных лет".
Булгаре (устаревшая форма), булгары – болгары, тюркоязычные племена, кочевавшие в Приазовье в VII в., затем переселились в Среднее Поволжье. В X–XIV вв. основное население Булгарии Волжско-Камской. Их потомки – чуваши, казанские татары и др.
Черемисы (устаревшая форма, современный этноним – Мари, Мар, Марий-Эл), финское племя в восточных областях Европейской России. Большая часть живет на левой стороне Волги – луговые черемисы, а на правой стороне только около 40 тысяч в окрестностях Казани – горные черемисы. Последние уже почти обрусели, жившие к югу от Казани – очувашились, а Уфимская и Самарская часть вошла в состав тептярей или смешалась с башкирами.
Чуваши (самоназвание – чаваш), народ, основное население республики Чувашия (906,9 тыс. человек). Живут также в Башкирии, Татарии, Самарской области. Язык – чувашский, булгарской группы тюркских языков. Верующие – православные.
Эрзя и мокша – самоназвание субэтносов, объединенных общим этнонимом Мордва.
Коренное население (свыше 1200 тысяч человек) Мордовской республики; кроме того, значительные группы живут в регионах Поволжья, в Татарской, Чувашской и Башкирской республиках, в Сибири, Средней Азии и на Дальнем Востоке. Каждая группа сохраняет своё самоназвание (эрзя и мокша), некоторые особенности в материальной культуре (народная одежда, жилище), народном творчестве. Эрзянский и мокшанский языки составляют особую группу финно-угорских языков.
Весь. Прибалтийско-финское племя. По летописи, обитало в районе Белого озера; по данным топонимики, занимало территорию от восточного Приладожья до Белозерья. Есть основания предполагать, что арабским географам 10–14 вв. весь была известна как народ "вису", живший к северу от Болгарии Волжско-Камской, по соседству с югрой. Болгарские купцы торговали с весью, вывозя меха в обмен на металлические изделия. Белозерская группа весь уже с 9 в. вошла в состав Киевской Руси. Постепенно частьвеси обрусела. Потомками веси являются современные вепсы и, видимо, карелы-людики.
Примечательно, что у славян, в различных диалектах, до сих пор сохранилось слово "весь" как название небольшого сельского поселения. Ср. сохранившийся в современном русском языке фразеологизм "по городам и весям".
Меря. Финно-угорские племена в 1-м тыс. н. э. в Волго-Окском междуречье от водораздела Волги с Белым морем до верховьев рек Москвы и Клязьмы на юге. Вместе со славянами платили дань варягам и участвовали в призвании князей; к XI в. обрусели (летопись после 907 не поминает о племени меря). Наиболее родственны мери – черемисы.
Чудь. Название в древнерусских летописях эстов и родственных им угро-финских племён (заволочская чудь), живших во владениях Новгорода Великого к востоку от Онежского озера – по рекам Онега и Северная Двина. Этноним этого исчезнувшего племени вошел в русский фольклор как обозначение "лесных жителей, чудных дикарей" и представителей "малой демонологии" – лесовиков.
153. И препирались, чьи имена по Волге красивее… Хохлома, Везлома, Чухлома; Бабино, Гагино, Какино; Каменищи Столбищи, Ендовищи; Шалдёж, Елдёж, Шалдёжка; Овчары, Бочары, Можары, Сноведь, Шишковердь…
Все перечисляемые топонимы являются подлинными наименованиями реально существующих или существовавших поселений ("городов и весей") на левом и правом берегах Волги.
154. …царственный Итиль – столица грозных хазар… "Хазарская полемика"… "хазарский словарь"…
Хазары – тюркоязычный народ, появившийся в Восточной Европе после гуннского нашествия (IV век) и кочевавший в Западно-Прикаспийской степи. Византийцы знают их в VII в. под именем восточных турков. В этом веке они утверждаются на берегах Понта (Черного моря), в VIII в. – овладевают большей частью Тавриды (Крыма) и Северного Причерноморья и образовывают государство Хазарский каганат (середина VII – конец X вв.) во главе с каганом. Столица – Семендер (на территории современного Дагестана), с начала VIII века – г. Итиль (в дельте Волги). Смешанности племен, составлявших Хазарский каганат, соответствовало смешение религий: языческой, магометанской, христианской, иудейской.
Хазары построили важные в торговом отношении города и занимались торговлей с Русью и Византийской империей. Правитель хазар, именуемый каганом, был одновременно духовным лидером своих подданных. Терпимые по отношению к другим вероисповеданиям, каганы предоставляли убежище тысячам евреев из Малой Азии и Византийской империи, равно как мусульманам и христианам.
Три эти религиозные группы соперничали между собой с целью обратить в свою веру хазар, исповедовавших свою традиционную религию. В середине 8 в. каган и его окружение обратились в ислам, но в начале 9 в. каган Булан объявил государственной религией иудаизм и сменил свое имя на Обадию.
Эти события, легшие в основу многих литературных и фольклорных произведений, в исторической науке обобщенно называют "хазарской полемикой"
Тем не менее, Хазарский каганат продолжал придерживаться принципа веротерпимости. Он был окончательно разгромлен в 965 объединенными усилиями Руси и Византии. Последние остатки хазар в Крыму были истреблены византийцами и русскими дружинами в 1016.
Хазарский язык исчез бесследно, не оставив после себя ни словарей, ни грамматик, ни имен. Об этом – см. ниже.
155. …слыхавших о "Книге хазар" и, тем более, об авторе её, знаменитом еврейском поэте и враче…
Очевидно, Шафиров имеет в виду легендарного Иегуду Галеви, автора знаменитой "Книги Хазар", которую иногда метафорически называют "хазарским словарем", символически излагающим обстоятельства "хазарской полемики".
Иегуда Галеви (полное имя: рабби Иехуда бен Шемуэль Абу-ль-Хасан Галеви, около 1075, Толедо, – 1141, Египет), еврейский поэт и философ. С 1109 жил в Кордове.
Был придворным врачом тогдашнего короля. Стихи писал на иврите и арабском, причем привнес в ивритскую поэзию принципы арабского стихосложения. Его главный философский труд "Книга доказательства и довода в охранение униженной веры" написан на арабском языке, но более известен в переводе на иврит под названием "Сефер Кузари" ("Книга Хазар"). Книга представляет собой философско-религиозный диспут между представителями четырех школ: иудейской, христианской, мусульманской и Аристотелевой.
Идеи Галеви серьезно влияли на средневековую философию и теологию. Его книга была переведена на латинский язык (1660), испанский (1663), а впоследствии и на немецкий.
Поэтическое наследие Галеви собрано в "Диван", куда входят и светские, и религиозные стихи, переводившиеся почти на все европейские языки.
На протяжении всей жизни Галеви мечтал "взойти" в Иерусалим. В 1140 году, на вершине славы и успеха, не послушав друзей и близких, уехал из Испании.
Умер на пути в Палестину (возможно, в Египте) при сомнительных обстоятельствах: то ли под копытами арабского скакуна, то ли от ножа бродячего грабителя.
156. "сердце мое на Востоке, а тело приковано к крайнему Западу"
Шафиров перефразирует начальную строку одного из самых знаменитых стихотворений Галеви, многократно переводившегося на десятки европейских языков.
В переводе А. Воловика:
Я на Западе крайнем живу, – а сердце мое на Востоке.
Тут мне лучшие яства горьки – там святой моей веры истоки.
157. А восхитительной собеседнице, союзнице, соратнице по заговору останется лишь сделать так…
История взаимоотношений Шафирова и "юной журналистки с именем" постоянно сопровождается явными и завуалированными цитатами из любовно-эротической Ветхозаветной книги Песни Песней (Шир Хаширим). См. комментарий № 73 к главе 9, части II.
Похоже, что вся история (в том виде, как она передана рассказчиком) восходит к древнему сюжету о визите "красавицы" царицы Савской к "мудрейшему из правителей", царю Соломону.
Этот сюжет изложен в Ветхозаветной 3-й Книге Царств (в еврейской Библии – "Первая книга царей", Млахим), глава 10:1-13. Царица Савская (владычица земли Шеба), прослышав о величии, богатстве и мудрости Соломона (Шломо Мелех), отправляется к нему, чтобы "испытать его загадками". А, погостив у него какое-то время, "… не могла она более удержаться и сказала царю: верно то, что я слышала в земле своей о делах твоих и о мудрости твоей; но я не верила словам, доколе не пришла, и не увидели глаза мои: и вот, мне и в половину не сказано; мудрости и богатства у тебя больше, нежели как я слышала" (3-я Царств, 10: 5–7).
Одна из книг Талмуда – "Мидраш" сообщает некоторые пикантные подробности этой встречи, опущенные в Писании. Соломон якобы опасался, что под обличьем прекрасной женщины в его гостье скрывается дьявол. Чтобы проверить это, он построил павильон со стеклянным полом, запустил туда рыбок и предложил ей пройти через этот зал. Иллюзия настоящего бассейна была столь сильна, что царица Савская, переступая порог зала, сделала то, что инстинктивно делает любая женщина, входя в воду, – приподняла платье. Соломон успел увидеть тщательно скрываемое: ноги царицы были человеческими, но весьма не привлекательными – они были покрыты густыми волосами. Соломон как будто бы даже вскрикнул от изумления.
И все же, согласно преданию, Соломон не смог устоять перед красотой и величием царицы, когда она впервые появилась перед ним в сопровождении всей своей свиты, десятков полуобнаженных девушек в подарок царю и двух охранявших ее пантер.
В фольклоре Аравийского полуострова и легендах агады Сабейское царство (земля Шебы) описывается как волшебная страна, где песок дороже золота, растут деревья из Эдемского сада, а люди не знают войны. Современными историками Сабейское царство локализуется приблизительно на территориях современного Омана и Йемена.
В мусульманских легендах имя царицы Савской – Билкис. Известно, что ее отец служил визирем при дворе в загадочном царстве Офир. Скорее всего, Билкис получила полномочия царицы только на время своего путешествия в землю Израиля.
Согласно эфиопским преданиям, короткий роман Соломона и царицы Савской продолжался полгода. Все это время Соломон не расставался с ней и непрестанно дарил дорогие подарки. Когда же выяснилось, что Билкис беременна, она покинула царя и вернулась в Сабейское царство, где и родила мальчика. Соломон и царица Савская, таким образом, считаются родоначальниками трехтысячелетней династии императоров Абиссинии.
О встрече двух прославленных правителей сообщает также Коран (Сура 27, "Муравьи", айаты 22–44), версия которого значительно отличается от Ветхозаветной, зато включает "эпизод с бассейном".
"Архетипический" сюжет о "втрече-дуэли" "красавицы и мудреца" был чрезвычайно популярен в странах Ближнего Востока.
Однако установить подлинность этих событий, их, так сказать, "историю с географией" практически невозможно. Не ясен также и характер реальных взаимоотношений царицы Савской и царя Соломона: государственный визит с торгово-дипломатической миссией? Длительное любовное свидание? Теологический диалог? И то, и другое, и третье?
Не исключено, однако, что именно в этом "виртуальном сюжете", смутно проступающем сквозь историю Шафирова и журналистки наподобие палимпсеста, рассказчик разбросал множество "ключей" ко всему повествованию в целом.
Один из этих ключей – построение и название упомянутой Суры 27 – "Муравьи". В ней рассказу о визите царицы Савской предшествуют две коротких вставных новеллы об удивительном даре царя Соломона.
Согласно коранической версии, Соломон (Сулайман) наделен способностью понимать язык птиц, зверей и насекомых (27:16–17). О своем даре он узнает, случайно "услышав" голос муравьихи: "О, муравьи! Спрячьтесь в ваших муравейниках, чтобы Сулайман и его воины не растоптали вас ненароком" (27:18). Сулайман улыбается, благодарит Всевышнего за дар и говорит далее: "Что со мной? Почему я не вижу удода? Может быть, его нет?" (27:20). Прилетает удод со словами "Я узнал о том, чего ты не ведаешь. Я прибыл к тебе из Сабы с достоверными сведениями", после чего рассказывает Сулайману о царице Савской.
"Муравьиная кислинка" возникает и на языке у Шафирова, когда он цитирует стихотворение О. Мандельштама "о таборе улицы темной" (см. комментарий № 51 к главе 9, части II):
Я только запомнил каштановых прядей осечки,
Придымленных горечью, нет – с муравьиной кислинкой,
От них на губах остается янтарная сухость.
Кроме того, Шафиров периодически цитирует стихи из Главы 30 Притчей Соломоновых. Именно там легендарный царь говорит (Притчи, 30:24–25): "Вот четыре малых на земле, но они мудрее мудрых: муравьи – народ не сильный, но летом заготовляют пищу свою".
Таким образом, коранический и библейский сюжет "о муравьях и птицах", и – в целом – вся эта "муравьиная тропа", ответвляясь, приводит в некую область глубинной мифологической памяти. Это, в свою очередь, заставляет вспомнить оборотническую природу героя восточнославянской мифологии Вольги, который в русских былинах превращался то в сокола, то в муравья (См. комментарий № 1 к Главе 1, части I).
Возможно, разъясняют толкователи, всем этим рассказчик подспудно сообщает, что история, подобная переданной, могла произойти только в городе Вольгинске.
Глава 9
158. …столетняя наливная баржа того барочного типа, что на нижней Волге в старину называли расшива, а на Верхней – труба…
Расшива – парусное речное судно барочного типа, обычно плоскодонное, на Волге и Каспии. Строились в XVIII–XIX веках.
До появления пароходов расшивы были наиболее распространенными речными судами. Строились расшивы из соснового и елового пиленого леса.
Расшивы передвигали против течения бурлаки со скоростью 10–12 верст в сутки, а при попутном ветре они преодолевали иногда до 200 верст в сутки.
На бортах имелась глухая резьба по дереву, иногда и надпись, а на корме – фамилия хозяина.
Грузоподъемность расшив достигала 25–30 тысяч пудов. Расшива получила такое название, возможно, от выражения "расшить посудину", то есть придать ей определённую ширину. На известной картине Репина "Бурлаки на Волге" изображена расшива.
В XIX веке в верхневолжских диалектах "трубой" называли расшиву, а также корабельный корпус без отделки и оснастки.
159. …Ив Саломон, Сальваторе Феррагамо, Карло Зини, Шопар, Альберта Феррети, Поллини, Келвин Кляйн, Булгари, Кристина Эффе, Житруа, Луи Вюиттон.
Крупнейшие модные и дизайнерские дома современности.
160. А если кто станет расспрашивать дальше – Бог весть, откуда ждать им ответа…
Эти и последующие слова, завершающие повествование, воспроизводят, с незначительными отклонениями, финал 2-й части "Младшей Эдды" – "Видения Гюльви".
"Младшая Эдда", произведение исландского прозаика и поэта Снорри Стурлусона (Sturluson Snorri, 1178–1241), написанное в 1222-25. Содержит обзор языческих мифов (многие из них известны только отсюда).
Несобственно-прямая речь. Авторское право