– Да кто же его знает, – пожала плечами Рая. – Накануне он обошел всю деревню, как будто прощался. Подойдет, поздоровается, потолкует, совет какой-нибудь даст. Потом говорит: "Ну что ж, люди добрые, счастливо вам оставаться! А мне пора", – и к другому в гости идет. А на следующий день гляжу – нет его на скамеечке. Зашла в дом, а он лежит… и всё.
Они помолчали, и Рая начала отвечать на основной вопрос, который был у Александра:
– А участок деда Ефима я на свою старшую дочь оформила, чтобы какому-нибудь пришлому не достался. Жалко же и пчел, и такой сад в чужие руки отдавать. Так что, если ты когда-нибудь захочешь стать дачником, мы его мигом на тебя переоформим, ты не сомневайся.
– А что с домом случилось?
– Да, вот дом пришлось на дрова разобрать. После смерти хозяина он на удивление быстро начал гнить. Решили раскатать его, жить-то в нем уже опасно было, а места много занимал. Вот мы его и разобрали всей деревней да в печах сожгли – пусть уж идет вослед за хозяином. А кирпичи от печи тоже по дачам растащили.
– Ну и слава богу. Мне работы меньше, – улыбнулся Александр.
– А ты что, и впрямь решил дедов участок под дачу оформить?
– Да нет, Рая, я сюда жить приехал.
Немой вопрос повис в воздухе.
– Не могу я жить в городе больше. Не могу! Ненавижу я их всех. Сдал квартиру и решил сюда перебраться.
– А здесь-то ты что делать будешь? Ну ладно летом – это понятно, а зимой как?
– Не знаю пока. Что-нибудь придумаю. Но в город возвращаться не собираюсь. По крайней мере, пока не научусь любить врагов своих.
– Что, с какой-нибудь мафией проблемы? – шепотом полюбопытствовала Рая.
Александр рассмеялся:
– Ой, Рая, если бы с мафией или с какими-нибудь моджахедами, то это была бы не проблема. Там все понятно: бей, стреляй, удирай. У меня с обычными, нормальными людьми проблемы, понимаешь?
– Нет, не понимаю.
– Ну и не дай бог тебе это понять. – Александр огляделся. – А ты правда мне этот участок отдашь?
– Да конечно! Для тебя и держали его. Вот баню взамен старой поставили. Только она тут пока летним домиком служит. Если вправду решишь зимовать, надо будет печку сложить.
– И сколько я тебе за нее должен?
– Да ты что! – Рая опять замахала руками. – Ничего не должен. Мы же каждый год вашу вишню на рынок отвозим килограмм по сто… А еще яблоки. Да еще мед! А работы-то – только собрать. Так что еще кабы не я тебе должна осталась.
Александр почувствовал, как счастье разливается по жилам. Ну надо же! Вот так, внезапно, вдруг оказывается, что ты обладатель целого состояния! Он и думать не думал, что дед ему оставит такое наследство.
Монастырь
Оксана уезжала в соляной санаторий прямо из больницы. Уезжала без багажа, в чем была. Ей сказали, что в санатории выдадут все необходимое, а больше туда ничего вносить нельзя в целях сохранения стерильности воздуха. До санатория с ней ехала медсестра Юля, на всякий случай с небольшим чемоданчиком медикаментов и приборов. Соня провожала начальницу, в десятый раз внимательно выслушивая все наставления и напоминания.
– Да не переживайте вы, Оксана Васильевна, – твердила секретарша, – все работает как часы, никто и не заметит вашего временного отсутствия.
Алексей завел двигатель "мерседеса", и все отъезжающие захлопнули дверцы автомобиля. Поехали.
Оксана с тоской оглянулась – ее мама молча стояла и улыбалась, посылая дочери вслед крестное знамение.
Первый шок был у Оксаны, когда она увидела сам санаторий. Ее предупреждали, что он располагается в соляных пещерах. Но не до такой же степени! Над землей в этом санатории был только вход, где пациентку приняли две пожилые нянечки, напоминавшие сердобольных монашек. Одежду у нее забрали и выдали длинное платье из неокрашенного льна.
Второй шок Оксана испытала, когда обнаружила, что сотовый телефон, который она отказалась отдать "монахиням", не ловит никакую сеть. И даже везде доступное "только SOS" здесь не мигает.
Третий шок, и наверное, самый сильный, она почувствовала, оставшись одна в полутемной комнате размером около шести квадратных метров. Сюда ее привела молчаливая медсестра и, пожелав спокойной ночи, удалилась.
"Как! Уже ночь? Но ведь прошло еще так мало времени. А приехали мы, кажется, в разгар дня…" Но эта загадка осталась без ответа.
Посидев на жесткой кровати, застеленной бельем из того же некрашеного льна, и посмотрев в одну точку, Оксана решила сходить на разведку. Она приоткрыла тяжелую деревянную дверь и выглянула из "кельи".
Едва освещенный коридор уходил в бесконечность и терялся в темноте. Стояла жуткая тишина. Оксана пошла по коридору. На пути попадались закрытые двери, но коридор не кончался. Тогда она решила пойти в другую сторону. Та же вереница закрытых дверей.
Весь ужас был в том, что она не помнила номер своей комнаты. А вдруг ее дверь захлопнулась и она теперь обречена до самого утра бродить, как привидение, по этому бесконечному коридору?
Все это напоминало сон. Черно-белый унылый и скучный сон. Такие сны часто снились ей. Она блуждала по какому-то серому лабиринту и не могла найти выход. Постепенно стены лабиринта начинали сужаться, и приходилось вставать на четвереньки, чтобы продвигаться дальше, потом ложиться на живот и ползти. Заканчивалось все тем, что она застревала в слишком тесном лазе пещеры. Просыпалась она после таких снов обычно в реанимации.
Но сейчас-то все было наяву… Хотя… Оксана засомневалась в том, что это явь, когда обнаружила, что потолок становится все ниже и ниже. Вот уже затылок задевает свод пещеры. Двери больше не попадаются на пути. С обеих сторон – серые шероховатые стены…
"Интересно, – подумала Оксана, – а как мне убедиться в том, что это не сон? Может быть, это самый настоящий сон?"
Она вспомнила, что в таких случаях люди себя щипают. И осторожно ущипнула себя за руку. Боли не было. Тогда она ущипнула посильнее. Вроде бы больно, но боль какая-то тупая, может потому, что "монахини" заставили обстричь ногти? Она со всей силы ущипнула себя за руку. Теперь сомнений уже быть не могло – это сон.
Оксана стояла посреди серого коридора, боясь пошевелиться. Мысли путались. С одной стороны, осознавать, что ты спишь и видишь сон, удивительно интересно. С другой – а что же теперь делать? Попытаться проснуться? Но тогда исчезнет это редкое чудо – осознанное сновидение. С третьей – Оксана знала, что сны про серый лабиринт заканчиваются приступом, значит уже пора звать на помощь медсестру.
А как? Вот так вот взять и заорать: "На помощь! Помогите, задыхаюсь!"? Но она чувствовала себя прекрасно, дышалось легко… Вдруг это все-таки не сон? Будет глупо, стоя в ночной рубашке в коридоре, перебудить всех среди ночи.
И тогда Оксана решила пойти в сторону снижения потолка и посмотреть, чем же это закончится. Она вновь двинулась по коридору, повторяя про себя, чтобы не забыть: "Это сон, я сплю, это всего лишь сон, мне это просто снится".
Коридор действительно становился уже и ниже. Вот уже пора вставать на четвереньки, если хочешь двигаться вперед. Узкий лаз зиял чернотой – дальше освещения не было.
"Может, не надо туда идти? – подумала Оксана. – Что я там забыла?" Она села на пол и начала вспоминать: а что же обычно заставляло ее заталкивать свое тело в узкий лаз? За ней никто не гнался, никто не вынуждал ее лезть в темный тесный проход. Зачем же тогда каждый раз она в нем застревала? И надо ли ей это сейчас?
Посидев и подумав, Оксана решила пойти обратно. Снова на пути стали попадаться закрытые двери. Которая из них вела в ее "келью", было неизвестно. "И долго я буду так ходить?…" Она остановилась. Перед ней была дверь. "Может быть, моя?" – предположила Оксана и осмелилась войти.
Дверь легко открылась, Оксана заглянула внутрь. На койке лежала женщина в льняной рубахе, такой же, как у нее. "Наверное, это я сплю…" Оксана подошла поближе к постели. В темноте черты лица было не разглядеть. "Бред какой-то! Как я могу спать и стоять рядом одновременно? Это не моя комната", – и Оксана собралась уходить. Но стоило ей повернуться, как за спиной прозвучал голос:
– Куда это ты?
Внутри у Оксаны все похолодело: "Сейчас решит, что я воровка, или еще что-нибудь". Она медленно оглянулась и вздрогнула от неожиданности.
Женщина сидела на кровати нога на ногу, как обычно любила сидеть Оксана. На ней был деловой костюм, туфли на высоком каблуке. На столе перед ней стоял ноутбук.
– Извините, – залепетала Оксана, – я ошиблась дверью. Я потерялась…
Женщина встала и посмотрела на нее строгим взглядом с прищуром.
– Да уж. Ты действительно потерялась, безответственная девчонка, – проговорила она медленно низким, грудным голосом. – Или ты думаешь, что кто-то должен выполнять твою работу вместо тебя, пока ты тут развлекаешься?!
– Но я… Но мне… Врачи… – сбивчиво начала оправдываться Оксана.
– Не смей перебивать меня! – повысила голос женщина и приблизилась вплотную к ней.
Когда лицо стало различимо, Оксана четко разглядела, что это она сама. Волна серого ужаса накрыла ее, она развернулась и бросилась прочь из комнаты. Выскочив за дверь и увидев уходящий вдаль коридор, вспомнила, что это сон, прижалась к стене и приказала себе: "Проснуться! Я должна проснуться!" Тряхнула головой и…
…села на кровати в своей комнате.
Оглядевшись, ощупав свое тело, на всякий случай ущипнув себя за руку, Оксана наконец убедилась, что действительно проснулась.
Встав и осторожно выглянув за дверь, она обнаружила, что в конце недлинного, всего несколько метров коридорчика дремлет перед монитором дежурная медсестра.
Оксана нырнула обратно в комнату. Сердце все еще бешено колотилось, испытанный ужас от встречи со своим двойником все еще отзывался холодом в области груди и шеи, но по спине уже побежали мурашки успокоения.
С удовольствием прислушиваясь к тому, как ручейки тепла проникают во все напряженные мышцы, Оксана легла на постель и уснула.
Скука
Проснувшись утром, она по привычке стала вспоминать день вчерашний, чтобы начать планировать сегодняшний. Нет, конечно, слово "планировать" здесь не подходит: планы у Оксаны были записаны в ежедневнике на пару недель вперед, а по утрам она лишь составляла образ предстоящего дня. В полудреме перед окончательным пробуждением просматривала "картинки" будущих деловых встреч, представляла, какое будет настроение у собеседника и как он отреагирует на ее предложение. И если ей казалось, что в этом "кино" что-то не так, она готовилась к решению проблемы заранее. Оценивая образ дня, выбирала подходящие для него костюм и автомобиль, а также придумывала, какие надо купить подарки секретаршам и бухгалтершам тех кабинетов, которые ей предстоит посетить.
Сегодня "картинка" была абсолютно серой. И завтра тоже, и послезавтра…
"О боже! Как долго я смогу это выносить? – Оксана прикинула и поняла, что ей по силам не больше трех дней бездействия, потом начнется тяжелая ломка. – Может быть, начать изучать французский язык? Или, например, наконец-то освоить шахматы? Надо посмотреть, чего там Лёха мне собрал".
Встав с постели, она заглянула в небольшую сумку, которую ей разрешили взять с собой. Там были ноутбук и пачка дисков. Оксана начала просматривать их: электронные учебники английского и французского, несколько музыкальных альбомов и несколько игр.
Она никогда раньше не играла в компьютерные игры, но верный друг детства Лёха был их страстным поклонником. Он подобрал несколько игрушек, учитывая особенности характера и ума Оксаны.
С тоской осмотрев весь этот арсенал для убийства времени, она решила ознакомиться с ним поближе после завтрака.
Столовая в этом подземном санатории представляла собой круглую комнату, посреди которой стояли несколько столиков. За каждым столиком были закреплены по два человека – "пары" подбирались по набору аллергенов.
"Интересно, – подумала Оксана, усаживаясь за свой столик, – и кто же тот несчастный, которому, так же как и мне, нельзя ничего, кроме овсянки?"
Когда медсестра-официантка принесла кашу и Оксана уже начала лениво ковыряться ложкой в тарелке, к ней подсел этот самый "несчастный".
Мельком взглянув на него и сухо поздоровавшись, Оксана вернулась к еде. Но привыкшие к постоянному контролю ситуации мозги уже "просчитывали" соседа. Образ, оставшийся в памяти от беглого взгляда, аккуратно раскладывался на составляющие и анализировался.
Напротив нее сидел мужчина лет шестидесяти – шестидесяти пяти. Когда-то темно-каштановые, волосы сейчас были изрядно изъедены сединой; длинные и, кажется, собраны в хвостик. Такая же, почти седая борода дополняла портрет. По одежде ничего нельзя было сказать – обычная, из неокрашенного льна, как у всех в санатории.
"Не бизнесмен, – сделала вывод Оксана, – скорее представитель какой-то творческой профессии, может быть художник или музыкант".
"Не бизнесмен" в это время получил свою порцию овсянки и едва слышно забормотал молитву. Это еще больше утвердило Оксану в ее предположении. Среди людей ее круга очень редко… да можно сказать, почти никогда не встречались такие набожные. Заниматься благотворительностью в адрес церкви у них считалось делом чести, но этим все отношения с ней и заканчивались. Самые эксцентричные освящали новые автомобили и офисы, но это было опять же в порядке благотворительности. Все-таки богатые люди не могут расставаться с деньгами просто так, а тут хоть какая-то польза.
Сосед закончил молиться, когда она уже доела кашу. Пожелав ему приятного аппетита, Оксана пошла к себе.
Знакомство
Игрушек хватило примерно на месяц.
Оксана даже представить себе не могла, что способна так увлечься столь бесполезным занятием. Она с удовольствием строила новые города на новых захваченных территориях виртуальной земли. Она посылала в бой легионы и занималась мирной политикой с тем же азартом, с каким составляла бизнес-планы и списки поручений для менеджеров в реальной жизни. С утра до вечера она создавала свою империю с перерывами на лечебные процедуры, завтрак, обед и ужин. В столовой же без особого внимания, опять-таки скорее по привычке, изучала своего соседа.
Она обнаружила, что он очень похож на ее отца. Не внешностью, конечно (отец никогда не носил бороду и длинные волосы), а голосом, манерами, мимикой и жестами.
"Надо же! – думала Оксана. – И болезнь, и даже диета та же. Не наш ли он какой-нибудь дальний родственник?" Но заговорить с ним ей было неудобно, да и она очень торопилась вернуться в свою "келью", чтобы продолжить игру.
А потом игры кончились, точнее, играть в них стало уже неинтересно. Оксана научилась легко побеждать компьютерных врагов и вырастила свою империю до максимально возможных параметров. Все остальные игры были очень похожи на первую, только с другими персонажами и графикой.
И вот опять наступило утро, когда она не увидела смысла предстоящего дня.
Тогда она открыла компьютерный учебник французского языка. Ей с детства нравилось мелодичное звучание французской речи, и она очень любила французские песни. В школе она изучала английский, так почему бы сейчас не выучить французский? Оценив объем самоучителя, она обрадовалась, поняв, что на до конца срока ей точно хватит пищи для разума.
Но изучать язык – это не детские игры. Оксана занималась с утра до обеда с удовольствием, но после четырех мозги уже напрочь отказывались принимать новую информацию и просто отключались. Поначалу она валялась на кровати, глядя в потолок и слушая музыку, но однажды решила все-таки выйти вечером ненадолго к людям.
В санатории были предусмотрены несколько комнат для развлечений. В первой сидели в основном женщины и смотрели по телевизору какой-то сериал. В другой было более оживленно – там показывали футбол, и мужчины активно "болели". Невольно пробежав по ним взглядом и не найдя своего соседа по трапезам, Оксана потеряла интерес и к этой компании.
Третья комната была оборудована различными спортивными тренажерами. Оксана, обычно не любившая никаких лишних движений, сейчас очень обрадовалась. Тело устало от постоянного сидения и лежания, поэтому она несколько минут резво покрутила педали велотренажера, потом пробежалась по беговой дорожке и, напоследок качнув пресс пару раз, решила, что на сегодня хватит, а с завтрашнего дня надо будет начать активно приводить себя в форму (а то за последние годы она слегка раздалась в объемах).
Перед тем как вернуться к себе, Оксана заглянула и в последнюю комнату, которую называли библиотекой. На самом деле книг в этой комнате не было, ведь где книги – там и пыль, а пыли здесь быть не должно. Сейчас "библиотека" была почти пустой, так как все население санатория собралось у телевизоров.
За столиком, спиной к двери, одиноко сидел Оксанин бородатый сосед и сосредоточенно играл в шахматы сам с собой. Он даже почесывал загривок, обдумывая следующий ход.
– Не скучно? – спросила Оксана.
Шахматист вздрогнул и обернулся. Увидев Оксану, он заулыбался:
– Да нет, не скучно, но все равно буду рад вашему обществу.
Оксана не знала, что делать дальше. В шахматы играть она умела на уровне первого класса – помнила, как ходят фигуры, и всё.
– Может быть, составите мне компанию? – пригласил бородатый более настойчиво.
– Только играю я очень плохо, – предупредила она.
– Я тоже. Решил вот от нечего делать на старости лет разобраться в тактике и стратегии.
– Ну что ж, давайте разбираться вместе. Первую партию они провели молча. Партнер действительно оказался слабым – Оксана выиграла. Расставляя фигуры заново, она решила наконец познакомиться.
– Меня зовут Оксана.
– А меня… – Мужчина на секунду задумался, как будто вспоминая свое имя. – Василий Сергеевич.
– Надо же! – воскликнула Оксана и уставилась на него широко раскрытыми глазами.
– Что? – не понял новый знакомый. – Что в этом такого удивительного?
– Так звали моего отца, – ответила Оксана и подумала: "А вдруг это опять сон?" Она медленно оглянулась вокруг и тихонько ущипнула себя за запястье под столом.
– Ну, бывают совпадения, – улыбнулся собеседник, вспоминая, куда надо поставить ферзя.
– Да что-то слишком много совпадений.
Ферзь застыл над шахматной доской, а Василий Сергеевич заинтересованно посмотрел на Оксану.
– А какие еще совпадения? – спросил он.
– Во-первых, вы на него очень похожи голосом, мимикой, жестами. Во-вторых, он тоже был астматиком. Если вы еще скажете, что у вас фамилия Власов…
– Нет. Фамилия у меня другая. И все равно это не повод, чтобы так пугаться.
– А с чего вы взяли, что я испугалась?
– Не знаю. Мне так показалось.
– Ну, я действительно немного испугалась, – облегченно рассмеялась Оксана. – Я подумала, что мне это опять снится.
Василий Сергеевич вернул ферзя обратно на стол.
– А что, кошмары снятся? – участливо спросил он.
И тогда Оксана поведала ему удивительный сон, который приснился ей в первый день пребывания в санатории. Зная, как скучно выслушивать сны, она подробно описала только те два момента, когда вдруг во сне поняла, что спит, а потом встретилась с самой собой.
– До сих пор не могу понять, почему я так перепугалась? Я же знала, что это сон, но почему-то все равно было очень страшно.