- До чего же нынешние девы все тощие, - с сожалением, отметил Переплут, глядя ей вслед, - одна кожа, да кости, не то, что раньше. А ведь когда-то было на что посмотреть, было за что подержаться. И почему она платком всё время прикрывается?
- Это парео, - просветил Ваня, - а прикрывается она им, потому что считает себя чересчур толстой.
- Она чересчур толстая? - обалдел Переплут, - тогда я - недалёкий Прометей, стыривший для вас огонь, для остолопов.
- Современные девы помешаны на худобе, - ухмыльнулся Ваня, - посмотри любой телевизионный канал, открой первый попавшийся журнал - сам убедишься.
- Это всё англосаксы, иберы и галлы проклятущие придумали, - раздражённо заметил Переплут, - вот бы кому неплохо по сусалам съездить.
Часть вторая
Детская неожиданность
Глава 10. Чудеса в решете
1. Вера
- Вер, как же ты не понимаешь! - схватился за голову Бурмакин, - Земля и так перенаселена, скоро вода станет дороже золота. Ресурсы нашей планеты не в состоянии выдержать нашествия такого количества двуногих тварей, которые по-стахановски испускают парниковые газы и увеличивают озоновую дыру. Зачем нам младенец? Ну, зачем? Нам и с тобой и так хорошо. Ведь хорошо? А ребёнок только всё усложнит и затруднит. Смотри: во-первых, я кучумаю в съёмном жилье, и хозяйка в любой момент может дать мне пинок для скорости. Пока у нас с тобой не будет своей квартиры, даже думать не стоит о младенце. Во-вторых, ты же знаешь, мед обслуживание предоставляется только по месту прописки, ясли и детский сад - тем более…
- Бурмакин, я так понимаю, что ребёнок тебе не нужен, - перебила Ивана Вера, - и я тебе тоже не нужна.
Вера - хорошенькая, голубоглазая брюнетка резко отвернулась, между её густых ресниц прошмыгнула первая слезинка.
- Нежданова, - Бурмакин нервно зашагал по комнате, - ты несёшь полную чушь. Но женщина может себе это позволить, мужчина - никогда.
В этом месте Бурмакин надулся, как индюк и решительным жестом подтянул свои треники.
- Пойми же ты, мужчина за всё несёт ответственность, за всё. Сначала мы должны окончательно стать на ноги, обзавестись собственным жильём и только тогда…
- Тогда мне стукнет сорок лет, - всхлипнула Вера.
- А хотя бы и так, - не сдавался Ваня, - ну, какая из тебя мать в данный момент? Тебе всего двадцать пять.
- Мне уже двадцать пять.
- На западе люди заводят потомство после сорока, - привёл Иван ещё один аргумент, - сначала они думают о своей карьере и только потом о продолжении рода. И это правильно.
- Бурмакин, ты готов трахаться в двух презервативах, лишь бы я не залетела.
- Чур, меня, - перекрестился Ваня, - только этого ещё не хватало.
- Мы встречаемся уже три года, - заплакала Вера, - а ты ведёшь себя так, словно у тебя нет передо мной никаких обязательств.
- Сейчас вся молодёжь проживает раздельно, это веяния нашего времени. Скажи, разве тебе плохо?
- Да, мне плохо. Я живу у родителей, и каждый день меня изводят вопросом: когда же я выйду замуж?
- Пойми ты, наконец, всё упирается в жильё, - стоял на своём Бурмакин, - вот когда мы возьмём ипотеку, тогда другое дело. А пока мне нужно ещё с кредитом за "форд" разобраться.
Вера ещё раз хлюпнула аккуратным носиком и достала платок.
- А я вчера гадала на картах, и по всему выходит, что в этом году мы поженимся, и у нас родится сын.
- Каким образом? Беременность, если ты в курсе, протекает девять месяцев. Так что по любому, роддом в этом году тебе не светит.
- Карты не врут.
- Что за мракобесие?
- У всех, кому я гадала, всё всегда сбывалось.
- Чушь! - взвился Бурмакин, - обалдела совсем?! В двадцать первом веке в какие-то гадания верить. Нежданова, у тебя что, совсем чердак снесло? Может, тебе успокоительные попить?
Зазвонила мобила, Иван, чертыхаясь, взял трубку. В ней раздался до боли родной голос:
- Вань, ты там скоро? - нетерпеливо поинтересовался Переплут.
- Не мешай.
- Долго ты ещё будешь со своей девой рассусоливать? Я есть хочу, калачей хоть вынеси.
- Сам сходи и купи.
- У меня денег нет.
- Боги пирожков не лопают, они амброзией питаются, - отрезал Иван и нажал отбой.
Через секунду телефон зазвонил снова. Бурмакин побагровел и прижал телефон к уху.
- Ну, Ваньша, ну, погоди! - наперебой запищали анчутки, - вернёмся, на английский флаг тебя порвём!
- При чём тут я?! - переполошился Бурмакин, - это Переплут вас забыл!
- Супротив него не попрёшь, - призналась нечисть, - а вот тебе, козлу, мы ещё свинью подло-о-ожим.
- И что вы мне сделаете?
- Скоро узна-а-аешь.
- Пошли в баню! - огрызнулся Бурмакин и швырнул трубку.
- Судя по твоим воплям, - хмыкнула Вера, - это тебе пора принимать успокоительные. И скажи-ка, друг ситный, кто это тебе такой роскошный фингал навесил?
Телефон зазвонил в третий раз. Ваня грозно втянул носом воздух и схватился за трубку.
- Бурмакин? - из трубки послышался незнакомый начальственный бас.
- Да-а-а, - оробел Иван.
- Немедленно явитесь в подвал. У нас к вам ряд неотложных вопросов.
- Уже иду, - Бурмакин поплёлся на лестничную клетку.
2. Бесовская баня
Зашёл Ваня в подвал, а это и не подвал вовсе, а русская баня. Да не простая, а для дорогих гостей срубленная, ценными породами дерева отделанная, да роскошной мебелью обставленная. И будто, он уже в парилке, от каменки жаром пышет, от ароматного пара дух захватывает. А на полке лежат две обнажённые девы красоты неописуемой и так к себе и манят, так и манят. Сами белокурые, а кожа у них жемчужно-розовая. Налитые такие девахи, аппетитные, не хуже, чем в глянцевых журналах, кажется, только их пальцем ткни, так они и брызнут. Первая дева и говорит:
- Снимай исподнее, Вань, ты же в нём сопреешь.
Расстегнул Иван непослушными пальцами пуговки рубашки, скинул треники и застыл в одних семейных трусах. А вторая дева и предупреждает:
- Осторожно, Ваня, тут склизко. Иди к нам, да не оборачивайся.
Пошёл Иван к распутницам, а те изгибаются, извиваются, прелестями своими роскошными трясут, да и спрашивают:
- Томно ли тебе, Ваня?
- Ох, то-о-омно, - простонал Бурмакин, приближаясь к чаровницам.
- Нравимся ли мы тебе?
- Ох, нравитесь, - промурлыкал Иван, протягивая руки к девам и желая поскорее опробовать их на ощупь, - сразу с двумя у меня ещё ни разу не было.
- Ну, как ты, Ванечка, распалился?
- Ох, распалии-и-ился.
- А теперь охолони чуток.
И вылили, стервы грудастые, на Бурмакина две шайки студёной воды. У Ивана вновь дыхание перехватило. Глядь, а это и не девы вовсе, а анчутки окаянные. Оказывается, это Ермолай и Спиридон изгаляются и над убеждённым атеистом куражатся. Ерька вытянул губы свои поганые трубочкой и давай лепетать:
- Иди ко мне, мой дорогой, дай, я тебя облобызаю.
Бурмакин, хоть и в помутнении, но покачал одурманенной головой.
- Не пойдёшь? Точно? Ты хорошо подумал? А ты Спирь?
- Отзынь, лесбиянец озабоченный, - сплюнул Спиря, подхватил ванину одежду и устремился к выходу.
Еря, корча на ходу рожи, поскакал следом.
- Вещи хоть верните! - взмолился Иван.
- Размечтался.
- Как же я тут останусь в одних труселях-то?
В ответ только хлопнула дверь, да заскрипел ключ в замке, а анчуток окаянных и след простыл.
3. Обознатушки
В ту же секунду дверь ваниной квартиры отворилась, и туда проскользнул Переплут, обернувшийся Бурмакиным, даже бланш под глазом один в один. Времени даром он терять не стал:
- Дорогая, а не заняться ли нам сексом в душе?
- Где?! - оторопела Вера.
- В душе, - ослепительно улыбнулся Переплут, - а что? Что, собственно, в этом такого? А-а-а? Бурный секс среди мыльниц и горшков.
- Каких горшков?
- Детских.
- Ваня, ты забыл - у нас нет детей.
- Будут. Верочка, ты стала слишком рассудительной и приземлённой. Хотя это самое бесполезное в мире занятие - пытаться всё просчитать заранее и жить завтрашним днём.
- Бурмакин, и это говоришь мне ты?!
- Верунчик, я выходил сейчас из подъезда, и луч солнца ударил мне прямо в лицо, он практически ослепил меня. И я внезапно осознал, что человеческая жизнь непоправимо коротка и чудовищно конечна. Ты меня понимаешь? Ничего нельзя откладывать на потом. Давай, заберёмся в душевую кабину, и будем там любиться. Не предохраняясь.
- Не предохраняясь?! - глаза Неждановой полезли на лоб.
- Зачем нам нужна эта резиновая гадость? - поморщился брат два, - а получится ребёночек - замечательно. Ведь это будет дитя нашей любви.
Вера, не веря своим ушам, приблизилась к Переплуту, а тот, не мешкая, принялся стягивать с неё платье.
4. Подвал
Присел Ваня на батарею центрального отопления и пригорюнился. Хорошо, хоть сегодня воскресный день и никто из работников сюда не наведается. А вдруг как припрётся? Бурмакина аж в пот бросило от подобных мыслей. Иван в сотый раз подёргал запертую дверь и попытался отыскать хоть что-нибудь из одежды. Увы, ничего кроме отвёрток, плоскогубцев и ржавой проволоки он не обнаружил. Вдруг петли заскрипели, и дверь отворилась, Ваня испуганно рыпнулся под верстак и притаился.
5. Переплут и Бурмакин
Из дверного проёма выглянул чёрный котёнок. Он прогулялся вдоль всей подсобки, уселся ровно посредине и принялся деловито вылизываться. Бурмакин в три прыжка преодолел расстояние до двери и осторожно выглянул из подвала. На лестничной клетке, слава Аллаху, никого не было, зато на пороге валялись его треники и рубашка, Ваня быстро оделся и поспешил домой. Вера уже ушла, на диване по хозяйски развалился его двойник и смотрел телевизор. Переплут, не отрываясь от экрана, кивнул Бурмакину и отправил в рот пирожок с капустой. На тумбочке зазвонил телефон, из трубки послышался восторженный голос Веры:
- Привет, Ванечка, хочу тебя сказать, что ты был бесподобен. Такого сумасшедшего секса у нас с тобой давно уже не было. Пока, мой хороший, целую.
Нежданова дала отбой, а Бурмакин уставился на Переплута, как партизан на предателя отряда. Тот виновато отвёл глаза, но жевать не перестал.
- Ты… мою… девушку факнул?!
- Так полуфилось, - пробормотал Переплут набитым ртом.
- Что, значит, получилось?! - взбеленился Бурмакин.
- Ну, а что мне делать? Я вошёл сюда без всякой задней мысли, хотел пирожок ущучить, а она лопочет: "люблю тебя, Ваня, хочу тебя, Ваня", и предлагает помиловаться в душе.
- А ты?!
- А что я? Задвинул створки, включил тёпленькую водичку…
- Избавь меня от этих гнусных подробностей! - завизжал Иван.
- Почему гнусных? - удивился Переплут, - нет, нет, ты должен выслушать меня до конца. У твоей девушки пригожее личико, точёная фигурка, прохладная попка, упругие грудки…
- Заткнись!
- Ванятка, да ты лицемер, - остолбенел Переплут, - а какие слова говорил, какой толерантностью грозился.
- Но у всего же есть предел! - окончательно рассвирепел Бурмакин.
- Ты полагаешь?
- Скотина ты, Переплут, - раздражённо выдохнул Иван, но уже без прежнего пафоса, - сначала девушку мою трахнул, теперь подробностями хочешь поделиться.
- Вот за что люблю тебя, Ваня, то за твою отходчивость и беспринципность. Ну, помиловался я с твоей невестой, ну и что? Делов-то.
- Не скажи, я переживаю, - неуверенно заметил Бурмакин.
- Если бы все так переживали, Дездемона умерла старушкой.
- И всё-таки, Переплутище, ты порядочный свинтус.
- Я свинтус? - оскорбился брат два, - а что, мне нужно было отказать девушке и тем самым обидеть её? Намекнуть ей, что она не нравится мне, как женщина? То есть не мне, а тебе. Я выполнил за тебя жениховский долг, доставил твоей любимой неземную радость. И я же свинтус? Спасибо мне должен сказать, а не лаяться. Боги свидетели, я ей столько радости доставил.
- Представляю, что могут вытворять, занимаясь сексом, извращенцы типа тебя, - нахмурился Бурмакин.
- Сексом нужно заниматься так, чтобы девушка потом за тобой с матрасом ходила, - изрёк Переплут, поглаживая себя по животу и целясь за новым пирожком.
- Я тоже поднатужусь и буду рекорды ставить, - пообещал Ваня.
- Ты что, с Богом хочешь посоревноваться? - усмехнулся Переплут, - куда тебе, гундосому. Заметь, я занимался с ней любовью в твоём обличье, а ведь мог легко превратиться в Джорджа Клуни, Антонио Бандераса, Филиппа Киркорова или Николая Баскова. На выбор.
- С последними ты, братан, переборщил.
- Иногда меня заносит, - признался Переплут, - но только на словах. В поступках я несравненно серьёзнее. Превращаться имеет смысл исключительно в достойных персон.
- Значит, я достойный?
- А как же. Ты, Ивашка, человек третьего тысячелетия, надежда нации, друг детей, гроза помоек.
- Не ну, надо же, - насупился Бурмакин, - невесту мою отымел, пироги мои стрескал, теперь сидит, зубы скалит, а я его, прощелыгу, должен понять и простить.
- Забей, - посоветовал Переплут.
- Ты считаешь?
- От тебя не убудет, а я тебе преференции всякие обеспечу.
- Какие? - загорелся Ваня.
- Ну, что ты за человек? - расстроился Переплут, - никаких моральных устоев, лишь бы выгоду извлечь.
- Какая от тебя выгода? - заныл Бурмакин, - второй день живёшь в моей хате, за постой не платишь, электричество жжёшь, воду расходуешь.
- Воду не расходую, - сварливо возразил Переплут, - немытым хожу.
- Всю квартиру мне своим немытым телом провонял, - подхватил Иван, - а выключатель кто мне раскурочил?
- Я раскурочил? - обиделся Переплут, - я - Бог, я вне подозрений.
- Вне подозрений - только моя невеста, - ляпнул Бурмакин, смешался, но вновь атаковал подозреваемого, - так кто же мне выключатель поломал?
- Чемоданов, - нашёлся Переплут.
- Чемоданова не было здесь уже неделю.
- А он тогда и поломал, - уличил Тимофея Переплут, - выключатель еле лепел, а сегодня, вообще, отдуплился.
- Иван побродил по квартире, поразмышлял и задумчиво сообщил:
- В одном, дружище, ты прав: женщины не стоят нашего внимания.
- Согласен, - кивнул Переплут, - они не стоят внимания, они стоят денег. А с баблом, по ходу, у тебя, Ивашка, серьёзные проблемы.
Глава 11. Карьерная лестница
1. Чекалдыкнутый вагон
Утро понедельника начиналось идиллически: Ваня готовил завтрак, а Переплут и анчутки сидели за столом, как одна дружная семья, и смотрели по телевизору утренние новости. Вначале диктор осветил курс рубля, доллара и евро, потом погоду в столице и её окрестностях, и, наконец, перешёл к криминальной хронике, видно, для улучшения аппетита. Замелькали кадры из злополучного вагона электрички: санитары выводят свихнушихся пассажиров и грузят их в машины "Скорой помощи". Токсин держался двумя руками за ягодицы, Хорёк закрывал лицо ладонями, а на голове почечника, почему-то, оказалась нахлобучена корзина. Диктор высказал предположение, что с пассажирами произошёл дорожный психоз, вызванный неудовлетворительным состоянием дел на железной дороге.
- Ну, рассказывайте, сорванцы беспятые, что вы с пассажирами сотворили? - расхохотался Переплут.
- Первым делом, мы вылезли из переноски, - принялся взахлёб рассказывать Еря, - и обернулись зелёными чертями…
- Не чертями, а чёртиками. Малюсенькими такими, - перебил Спиря.
- Дай, я скажу, - Ермолай отпихнул Спиридона локтем, - мы, такие, ка-а-ак выскочим из переноски, да как завизжи-и-им…
- Ну, я, положим, не визжал, - прописклявил Спиря, оттирая Ерю плечом, - для этого у меня голос слишком низкий.
- У тебя? - офонарел Еря, - да у тебя дискант, а не голос.
- Это у тебя дискант, - запищал Спиря, отвесив брату оплеуху, - а у меня - дивный волжский бас.
Они тут же сцепились и принялись кататься прямо на столе, сметая на пол чашки и блюдца. Переплут нашёл линейку и отходил по задницам обоих. Анчутки присмирели и только бросали друг на друга угрожающие взгляды.
- Исповедуйтесь дальше, доможилы хвостатые.
- Мы как дава-а-ай скакать по всему вагону, как дава-а-ай всех за носы и уши дёргать. Все, такие, перепугались, - Еря тоненько захихикал, - кто голосит: "Белочка"! Кто вопит: "Пришельцы"! А остальные залезли под лавки, как дети малые, и давай там надрываться: "Конец света! Судный день! Гномы наступают! Пигмеи в Подмосковье"! Кругом все орут, плачут, смеются, в общем, сумасшедший дом на выезде.
- Хорёк со страху описался. На этот раз сам, - покатился со смеху Спиря, - Токсин обкакался. А почечник нацепил на голову корзину, схватил в руки грабли, да как заблажит: "Я дон Пхукет, я дон Пхукет! Выходите, пигмеи, на честный бой"!
- Не дон Пхукет, а дон Кюхет, - возразил Еря, - так он кричал.
- Дон Кихот - поправил Бурмакин.
- Точно, дон Кихот. А мы у него грабли отняли и перед ним поставили. Он, такой, шагает, наступает на грабли, получает по кумполу, падает. Снова встаёт, снова шагает, наступает на грабли, получает по чайнику, падает, - схватился за живот Спиря, - и так сто раз подряд. Хорошо, хоть корзина попалась крепкая, а то пал бы почечник смертью храбрых в бою с пигмеями и граблями.
- А супруга-то почечника, - прыснул Еря, - очухалась, такая, а как нас увидела - хлобысь, обратно, в обморок. Кисейной барышней, кошатница-то, оказалась, - а ещё жена садовода. В общем, было забавно, но тут заявился наш заклятый враг.
- Что ещё за враг?
- На остановке вошёл дед с овчаркой, - шмыгнул пятачком Спиря, - мы еле ноги унесли.
- Анчутки боятся и избегают кошек и собак, - заметил "знаток" древнеславянской мифологии Бурмакин, - их прародителю когда-то волк пятку откусил. Четвероногие друзья человека чуют за версту анчуток и могут нанести им значительный урон.
- Какие они друзья, - возмутились Ерька со Спирькой, - вот мы, действительно, друзья.
- Таких друзей, за хрен и в музей, - хмыкнул Переплут, - ну, ладно, хватит лимониться, Ване в офис пора.
- Да, время поджимает, - посмотрел на часы Бурмакин и собрался, вставать из-за стола.
В этот момент Переплут провёл ладонью перед ваниным лицом, и тот ткнулся носом в тарелку.
- Спи, Ивашка, ты заслужил. Отоспись и отдохни хорошенько, всё равно добытчик из тебя, как из члена молоток.
- Ура-а-а! - загалдели анчутки, - а мы в офис порулим, в офисе мы ещё не шалили!
Брат два провёл ладонью и перед ними, анчутки тут же отрубились.
И вы покемарьте, непоседы, в офисе только я могу чудить.