– Ч-что? – гость выпучил и без того большие глаза. Видимо, не до конца понял, куда попал.
– Когда и как ты умер? – терпеливо произнёс апостол.
– В смысле?
– Каковы последние воспоминания, перед тем, как ты попал сюда?
– Ну, это… Гнал на своём "Тырчике", тут "Жигуль" выскакивает и как припечатает меня в бочину! Я потух. Потом свет засиял…
– Ясно, – привратник пощёлкал кнопками компьютера (зажужжал принтер), спросил:
– Темный "Тырчик", регистрационный номер "а 1143 ДС", купленный у соседа?
– Чего, чего?
– Ты сколько классов закончил, Крутиков Егорка, а?
– Семь… с половиной.
– Я так и подумал. А водительские права получил по "блату". Верно?
– Да-да! – Егорка восхищённо кивнул. – А вы… вы откуда знаете?
Служащий выдернул из принтера листок, подвинул к Егорке вместе с ручкой, попросил:
– Поставь здесь свою подпись. Расписываться умеешь?
– Умею, – Крутиков исполнил просьбу.
Владимир положил листок в файлик, а файлик засунул в ящик стола:
– Однако, в данном случае, как ни странно, ты не виноват. – Апостол нажал кнопку, где-то рядом мелодично затренькал звонок. – Ответственность за аварию несёт водитель "Жигулей", который нарушил правила дорожного движения. Значит, являешься невинно убиённым. Добро пожаловать в рай! – Привратник снова надавил кнопку на столе.
Опять раздалась мелодичная трель. Никакого ответа.
– Голиаф! – теряя терпение, крикнул апостол.
– Иду уже, – послышался грубый голос.
Позади Владимира распахнулась дверь. Из неё, нагнувшись, вышел человек двух с половиной метров роста. На теле отчётливо проступали жилы и вены, а также мышцы и ткани. Могучая грудь вздымалась и опускалась, под красной тканью угадывалось биение сердца. Из одежды на нём были лишь зелёные шорты, облик дополняла копна рыжих волос. Гигант, зевая, приблизился.
– Шевелюрку пригладь, пред гостями неудобно, – проворчал апостол. – Спал, что ли, а?
– Ну, – Голиаф лениво скользнул рукой по торчащим волосам.
– Проводи раба Божьего Егора и подыщи ему приличное жильё. Всё понял?
– Ну.
– Болт гну! – не сдержался апостол. – Шевелись!
Голиаф махнул рукой, призывая следовать за ним. Крутиков, ошарашено глядя на великана, повиновался.
Привратник глянул на наручные часы, скучающе помотал головой… посмотрел в сторону ушедших. На широкой белой полосе дороги, пролегавшей посреди равнины, отчётливо виднелись две фигуры – большая и маленькая. Голиаф и Егорка. А ещё… Там, среди полей, апостол Филипп сеял землю. Зачем он это делал в райском саду – непонятно, вероятно, не мог не сеять. Картина была до зевоты привычной, поэтому Владимир с наслаждением зевнул. Но вдруг… В знакомой обычности увиделся необычный элемент. Привратник проглотил зевок, прищурился, приставил ладонь ко лбу и пробормотал:
– Кого там ещё несёт, а?
По дороге, размахивая руками, мчалось Нечто. Вот оно приблизилось. Стало видно, что это никакой не элемент, а мальчишка, лет тринадцати. Голое по пояс тело, коричневые шорты, выгоревшие на райском солнце волосы.
– Дядя Вова! Дядя Вова! – подбежал пацан. – На сегодня назначена Благостная Весть !
– Экий ты раскрасневшийся! – заметил апостол.
– Сегодня Благостная Весть, – повторил юнец, тяжело дыша.
– С чего ты взял, Агнец?
– Там объявление висит, – мальчишка махнул рукой куда-то за поля, – за подписью Благодатного. Приписка есть – только для избранных Двенадцати!
– Ни… хрена себе! – вырвалось у апостола. Он на секунду задумался, потом вымолвил. – Спасибо, Агнец. Ступай. Хотя… подожди-ка. – Дядька обшарил карманы рубахи, ничего там не нашёл, кряхтя, приподнялся с кресла. Нащупал в заднем кармане штанов пластик жевательной резинки, протянул. – На! Скушай жевательную резинку.
Агнец выхватил жвачку, мигом сорвал обёртку и засунул пластик в рот. Подпрыгнул на месте, и убежал прочь.
Владимир огладил залысины и придвинул к себе компьютерную клавиатуру. Сейчас не до страданий по табаку, надо круто отвлечься! Несколько щелчков мыши и на мониторе возникло Боевое окно с Площадкой, по краям которой стояли Ангел и Бес, готовые к схватке! Пиратская версия игры, потому что непиратской версии не существует в природе.
* * *
Апостол Андрей полулежал на уютном диванчике – в чистой комнатке, держа в ухоженных ручках рогатку: оружие из дерева в виде буквы Y. К верхним концам рогатки привязана резинка, благодаря которой оружие являлось оружием. Кладешь камешек в резинку, оттягиваешь её и… отпускаешь. Камешек летит к цели… Целями здесь были мухи. Любовно привязанные ниточками за лапки, а другие концы ниточек аккуратно прилеплены к стене скотчем.
Последняя живая муха судорожно дрыгалась, от двадцатки её соплеменниц на стене осталась красно-зеленая каша. Андрей оттянул резину с положенным туда камешком… И отпустил. Еле слышный свист – муха превратилась в размазанное пятно!
– Есть! – сосредоточенно выдохнул апостол. Он соскочил с диванчика, подошел к стене и внимательно изучил мушиное кладбище. Грустно пробормотал. – Почему в Эдеме нет мух?.. Обидно…
Не приживаются мухи в райском саду! По Божьей воле. Приходится доставлять мух с Земли! По воле апостола. Так и существуем…
Послышался стук в дверь. И бодрый мужской голос выкрикнул:
– Эй, Андрей! Это, блин, Матфей. Отворяй! Привезли контрабандных мух.
* * *
Ах, игральные карты! Все преходяще, кроме Вас! Всегда и всюду, и во веки веков!
В просторной комнате, за столиком, два апостола входили во грех:
– Очко, Сережка, – задумчивый апостол Григорий вскрыл прикуп.
– Ммм… Тебе везёт, Гриша, – заметил визави – курчавый, с небольшой плешью, мужчина. В больших по форме диоптральных очках. Апостол Сергей.
– Ну, – дородный Григорий наморщил лоб. – Ты мне должен в итоге…
– …двадцать щелбанов, – Сергей боязливо провёл рукой по кудрям.
– Если хочешь, я поставлю только пять, – как бы между прочим заметил Григорий. – Только дизелей…
– Как это, дизелей?
– Ну очень просто. Смотри, – Григорий положил на стол ладонь, отогнул средний палец и щёлкнул им по столешнице. Раздался мощный стук, колода подпрыгнула.
– Ой! – покачал головой Сергей. – Это побольнее будет. – Он в нерешительности поскрёб подбородок.
– Ты не бойся, – уговаривал Григорий. – Всего пять. Тем более, я могу поставить через каску! – Апостол подошёл к шкафу, достал с полки мотоциклетный шлем. Надел шлем на голову приятеля, легонько ударил по шлему кулаком: – Ну, больно?
– Неет…
– Ну видишь! Не чувствительнее комариного укуса! Ну, можешь закрыть глаза, дабы попусту не пугаться.
Сергей послушно закрыл глаза.
Григорий вытащил из-под дивана бейсбольную биту и с размаху врезал по голове, прикрытой каской. Потом ещё раз, ещё… После пятого удара бита исчезла под диваном. Сергей открыл глаза:
– Твою маму! – снял каску, на лбу взбухла здоровенная шишка, ощупал её пальцами. – Ммм! Не больнее комариного укуса!? – Придвинулся к столу, собрал карты. – Я требую реванша!
Григорий пожал невозмутимыми плечами.
И тут в дверях возникла целлюлитная фигура апостола Валентины.
– Вы, короче, просили ссудить денег, – "пропитым" голосом сказала фигура.
– Сегодня Благостная Весть! – зазвенел где-то вблизи голос Агнца. – Эй-эй, апостолыыы!..
* * *
– Вот твой контрабандный кот! – веско сказал апостол Матфей, держа за шиворот большого пушистого сибирского кота.
– А можно было взять кота, у которого шерсть покороче? – недовольно спросил апостол Эрнест. – Эм. Вообще-то мне кота треба для опытов, а не как мягкую игрушку!
Кот опасливо мяукнул.
– Отличный кот, блин! – не согласился Матфей.
– Ладно, – размыслил Эрнест, трогая мочку уха. – Давай хоть такого кота!
Кот был передан в обмен на злато. Апостолы пожали друг другу руки и разошлись.
– Эй, паренек, – обратился Эрнест к коту. – Будем работать с тобой во имя Науки! Станешь подопытным котом! А после опытов я тебя отпущу и дам рекомендацию. У меня есть знакомая пантера… эм, здесь – в Эдеме, и ей нужен детеныш. Я договорюсь с ней, даже не сомневайся!.. – Апостол по ходу монолога ловко привязал лапы кота к операционному столу. – Для начала надо взять кровь на syphilis! Сейчас разыщем у тебя локтевую вену и возьмем забор…
Кот являлся не просто контрабандным, а ещё и девственным, и поэтому сифилиса у него не могло быть по определению. Априори, – если хотите, апостол! Но. Разве для упертых ученых такие мелочи являются тормозом к действиям? Наверняка нет! И посему кот не стал мяукать, а лишь обреченно вздохнул. Коты тоже умеют вздыхать.
* * *
Залысины апостола Владимира азартно блестели от пота. Ангел и Бес наносили друг другу ожесточенные удары на мониторе компьютера! Хряст! Хряст!.. Все кончается, даже борьба между добром и злом, по причине победы в сей борьбе кого-то из… Одна из Сторон проиграла. Владимир явно ожидал, что проиграет другая Сторона. Поэтому он в досаде стукнул кулаком по столу:
– Чтоб тебя!..
Ну как тут не закурить, несмотря на каноны! Теперь точно надо закурить!
Владимир достал носовой платок, промокнул голову. Сунул платок в карман, потянулся, взглянул на видеомонитор – там было пусто, огляделся и прислушался. Никого поблизости не увидев и не услышав – из ящика стола вновь достал пачку "Ангельских". Чиркнув спичкой, прикурил, включил вентилятор. Апостол с наслаждением погрузился в табачный дым и потерял бдительность. Через пару минут эта потеря дала себя знать:
– Покайся! – услышал Владимир над ухом резкий голос.
Апостол подавился дымом от неожиданности. Кашляя, повернул голову. Пробормотал:
– Кто бы сомневался…
Над привратником возвышался человек с очень красивым и приятным лицом. В золотых ботинках.
– Иуда Искариот… – процедил Владимир. – Нехорошо подсматривать, грех, да и только. А?.. – подмигнул апостол.
– Грех во благость не возбраняется, а поощряется, – озвучил Иуда. – Ай-яй-яй! Покайся и выбрось сигарету! Стань свободным от окаянства!
Владимир меланхолично нахмурил бровь и увидел три пути-дороги:
№ 1. Показать праведнику парочку приемов дзюдо. Однако, костылями на недельку можно наградить ангела или святого, а с одним из Двенадцати такое не пройдет. То есть, пройдет, но себе дороже выйдет…
№ 2. Просто отослать Иуду на три известные буквы. Или четыре-пять, – смотря на каком языке отсылать… Но с праведниками надо говорить на их диалекте, диалект "трех известных букв" они понимают плохо…
№ 3. Явить смирение и раскаяние. И праведник, торжествуя, уберется.
Иуда Искариот праведник? Дело в том, что Здесь вещи немножечко другие, чем видятся Там… Эдем – он и есть Эдем, что с него взять.
– Я каюсь, – твердо затушил окурок Владимир.
На том и порешили. Иуда ушел довольный. А сторож Небес занялся уборкой рабочего места – время надо как-то коротать.
* * *
– Пой и танцуй, чувак! – попросил приказным тоном апостол Роман. Он сел на диванчик, принял гордую позу. В тоне неприкрытый Пафос. – Я банкую, а ты мне доставляешь удовольствие! Таков расклад, – прозвучал щелчок господскими пальцами.
Апостол Борис изобразил на лице умильную радость, поддернул сценическое платье, и понеслась… Легкая песенка под залихватский танец! Фонограмма-минус. По ходу действия Роман кидал под ноги танцору монеты, хлопал в ладоши, кричал "Брависсимо!".
– Стойте! – вдруг воскликнул свидетель сцены – крепкий старик Николай.
– Что? – апостолы свернули сюжет. – Что не так, чудотворец?..
– Вы не те! Не те вы люди! – напористо заявил Николай-чудотворец. – Напомню, у нас опера "Богач и эстрадная Звизда". Рома наслаждается зрелищем, а Боря зрелище доставляет. Ротшильд и Ла-Скала! Только… нет искомого, а вижу двух клоунов, не боле. РжуНиМагу. Не верю! – дед покинул комнатку и уже из-за порога проорал: – Вы не актеры, а вполне себе фуфло!
Лицедеи грустно посмотрели друг на друга.
– Тоже мне режиссер… – проворчали оба.
– … Весть… есть… будет!.. – наполнял Агнец голосистым звоном райский сад. – …апостолыыы!..
* * *
На гостевой стул присел человек: маленького роста, плюгавый, с большой головой. В золотом костюме. Апостол Дмитрий – брат Владимира. Почти родной!
– Здрав буде, Владимир!
– Привет, Димка, – Владимир кинул салфетку (коей обтирал мониторы) в угол, сам сел в свое кресло. Улыбнулся. – Рад видеть дорогого малька…
– На себя-то посмотри! – самдуракнул Дмитрий. – Сам ты… – Он суетливо вскочил.
– Знаю, знаю, – резко перебил Владимир. Он хмуро поднялся. – Мы похожи внешне, оба небольшого роста, оба говнистые и все такое. Ты зачем пожаловал, гадости мне глаголить, а?..
Дмитрий не умел перечить брату. Он опустился на свое место и поделился новостью:
– Изволь! Сегодня Благостная Весть!..
– Слыхал, – кивнул Владимир и осклабился. – К чему бы, а?..
– Одно могу сказать, что-то важное…
– Необычайно важное, – подправил Владимир. – Учитывая спешку… Когда мы собирались на Благостную Весть последний раз, а? Лет сто уж прошло.
– Вроде того. Отца Благодатного на пенсию провожали.
Возникла первая пауза. Которая быстренько была нарушена.
– Слушай, брат… Тебе не надоел золотой цвет, а?
– Ты о чём?..
– Почему мы – избранные ученики из числа Двенадцати, должны всегда носить золотую одежду? – Владимир внимательно ощупал рукав своей рубашки. Помял и рассмотрел как полотняное чудо. – У евангелистов свой цвет, у святых свой, Благодатный непременно в сиреневом цвете…
– Таковы традиции, – торжественно изрек Дмитрий. – Каждому рангу присвоен определённый цвет!
– Ты брось! – крикнул Владимир. – Ты это брось! Дурацкая традиция, замечу! И дурак тот, кто её придумал! Не вижу повода для торжества…
Вот так вот – бунт на Небесах может спровоцировать всего-то какой-то там цвет.
– Осторожненько, братишка, – заволновался Дмитрий. Он кинул опасливый взгляд туда-сюда. – Что на тебя нашло?
– Мне надоело выполнять никому не нужные обряды, произносить хвалебные песнопения, петь молитвы, написанные тарабарским языком! У людей на земле цивилизация, а мы забились здесь, как мыши! Всё у нас по старинке! Благодатный глаголет одними библейскими цитатами… Сижу в данной каморе уже две тысячи лет, а смысл? Нет, Дима, нужно срочно всё менять! Сроч-но!
– Богохульствуешь, брат, – не очень уверенно заметил Дмитрий, – лучше смириться…
– Я не одинок… – многозначительно усмехнулся Владимир. – Аминь, забыли…
А если не забыли – то бессмысленно не забывать. Бог есть Бог. А апостол – всего лишь апостол, если перед Богом.
– Прибывших душ много? – явил дипломатию Дмитрий.
– Сегодня одна… Вчера ни одной, позавчера три…
Возникла вторая пауза. Которую никто не нарушал. Всем всё было ясно.
– …апостолыыы!.. – звучал и звучал голос Агнца над райскими кущами.
2. Благостная весть
Всевышний Портал – это величественный дворец с причудливыми башенками. Находится между Армадой Святой Троицы и продуктовым магазином Иеремии.
Обстановка Парадной Залы, где обычно проходили важные совещания, состояла из длинного стола, со стоящими по его сторонам стульями. На стенах – фрески из библейской жизни. Перед столом, на возвышении, покоилась конусообразная кафедра для Докладчика. За кафедрой – "Синяя стена". Мягкий свет падал откуда-то с потолка.
Сим вечером здесь присутствовали Двенадцать избранных: Владимир с Димитрием, Филипп, Григорий, Сергей, Эрнест, Борис, Роман, Матфей, Андрей, Иуда Искариот и Валентина. Все граждане Небес в золотых костюмах, многие курили сигары, кое-кто попивал лимонад. Иуда недовольно морщился от табачного дыма. В зале висел невнятный гул… Где-то за стеной, колокол начал отбивать время. Все затихли. С двенадцатым ударом распахнулась дверь внутренних покоев и лёгкой походкой вошёл высокий человек лет 35-ти!
Тёмные, прямые волосы ровной волной спадали на плечи. Энергичное, притягательное лицо сочетало в себе твёрдость с волнующей поэтичностью. В этой личности не наблюдалось ни капли женственности, которая присутствует в иконописной традиции! Сразу чувствовался настоящий мужчина! Фигуру элегантно обтягивала длинная сиреневая хламида. Миндалевидные синие глаза смотрели спокойно, ясно и твёрдо. Это был (и есть) Благодатный.
Присутствующие поспешно вскочили.
– Сидите, – взмахом руки остановил Благодатный, в последние годы он тяготел к демократизму.
Повелитель встал у кафедры, достал гребешок и расчесал волосы. Затем возвышенно произнёс следующую речь:
– Уважаемые мои ученики из числа Двенадцати! Сегодня я хочу поговорить с вами о Земле, а точнее, о людях, населяющих её. Люди – взбалмошные и плохоуправляемые существа, за последние сто лет достигли значительных успехов. Изобрели и удачно применяют телефоны, магнитофоны, телевизоры, ЭВМ и радиосвязь! Только это… цветы во поле! На планете грядет Эра Гаджетов, придут и уже приходят полноценные компьютеры, мобильные телефоны, факсы и пейджинговая связь. Всё то, что у нас здесь давно в ходу…
Властелин откашлялся в кружевной платок и продолжил:
– Человек успешно борется с болезнями, ему удалось победить оспу и чуму. В других аспектах человеческого бытия тоже наблюдается немалый прогресс. Долго можно перечислять успехи, но… – Повелитель подпустил в тон грусть. – Но за последние сто лет греховность выросла в разы! Поменялась внутренняя сущность человека! Преисподняя забита душами, к нам прибывают по одной-две в сутки!.. И сие безобразие…
Владимир слушал своего Учителя, иногда согласно кивая. Всё, что говорил БигБосс, он знал не хуже его. Привратник неожиданно вспомнил свою первую встречу с Благодатным…