По истечению полутора месяцев в квартире установилось прочное равновесие. Все члены сообщества приняли правила игры, и атмосфера общения перешла в дружеское русло. Хотя в гробу я видел такую дружбу. Однажды раненая решила немного развлечься и подошла ко мне, сидящему за компьютером. Цепляясь когтями и клювом за мою штанину, забралась по ноге на стол и внимательно уставилась в монитор. И всё бы хорошо, подружились, хочет общения, но пока она совершала своё восхождения, я сидел, закусив губу. Когти и клюв так изрядно покоцали мою левую ходулю, что пришлось заклеивать раны пластырем. Она хоть и старалась цепляться только за ткань, но удалось ей это очень плохо.
– Не, подруга, ещё одно такое проявление любви и благодарности, и инвалидов в квартире будет двое. С этим надо что-то делать.
Пришлось к столу приделывать кусок верёвочной лестницы (не ходить же в латах дома) и он стал одним из любимых месть обитания Тоськи. Вот только радости это принесло мало. Наблюдая, как я работаю на клавиатуре, и видимо решив мне помочь, она долбанула клювом по клавишам и … мне пришлось ехать в магазин за новой "клавой". Монитор тоже привлекал её внимание, но я сразу показал, что к нему приближаться нельзя, отогнав любопытную рукой. Правила были приняты и больше не нарушались.
Васька всё больше наглел и делал попытки потереться о сидящую ястребиху. Пару раз она напряглась от этого, но потом благосклонно приняла знаки внимания. Ещё через неделю они уже спали вместе на диване. Болезная сидела, нахохлившись, в центре свернувшегося калачиком кота. Ну, прямо идиллия. А на следующий день, придя с работы, я обнаружил что квартира больше похожа на поле боя, чем на жилище. Все мелкие и средние предметы валялись на полу, разбросанные в хаотическом беспорядке, стулья и табуретки перевёрнуты, а постель больше напоминала застывший взрыв.
– Вот ё-ё-ё … – начал я расследование происшествия. – И что за баталии здесь происходили? Живы хоть все?
Тоська смотрела на меня гордым взглядом с трюмо в прихожей, а местонахождение Васьки пока определить было невозможно.
– Ты что с котом сделала, злыдня? Где труп, или хотя бы косточки? Или ты срубала его без остатка? Так не влез бы. Куда дела останки, зараза?
Ястребиха наклонила голову и посмотрела на меня одним глазом, как бы говоря: – Сдурел? Как можно`c. В подтверждение из под дивана показались части тела мохнатого проходимца, вполне себе собранные в единое целое. Виноватая рожа, и прижатые уши свидетельствовали о готовности взять всю вину на себя и получить дюлей немедленно.
– Нет, ну это уже … ни в какие ворота не лезет. Завтра же повезу обоих к ветеринару. Одну на снятие шины, а второго на кастрацию.
Что странно, оба поняли смысл фразы. Тоська приоткрыла клюв и радостно зачирикала, а Васька юркнул обратно под диван и прикинулся ветошью.
– Всё, подруга, завтра снимаю тебе кандалы, пару недель на разработку махалки и марш на природу. Нефиг тебе в городе делать. А этот хомяк-переросток теперь будет гулять на улице, пока я на работе. Второго такого разбоя квартира может не пережить. И не смотри на меня таким любящим взглядом. Больше я вас вдвоём в одном помещении не оставлю.
Но легко сказать "отвезу", а как? Эта проблема встала остро уже на следующее утро. На палку ястребиха садиться отказывалась, брать её в руки … мы хоть и подружились, но не до столь тесного контакта. Из интернета я узнал, что ловчие ястребы с удовольствием садятся на руку хозяина, но памятуя о судьбе ноги, после Тоськиных акробатических этюдов, особого желания подставлять ей свою клешню не было. Хотя, можно и подложить что-нибудь. Обмотав руку сначала небольшим шарфом, затем привязав сверху несколько кусков плотного картона, я одел сверху рубашку и, сделав шутливый реверанс, предложил даме пересесть. Та, не раздумывая, согласилась. Сначала показалось, что мою руку кто-то ест. Причём пережёвывает очень тщательно и равномерно. Затем движение челюстей-когтей прекратилось, и моя конечность просто оказалась зажатой в тиски.
– Ну, нифига себе, ты лапо-крокодил. Как бы после тебя не пришлось гипс накладывать мне.
Поездка к ветеринару окончилась почти благополучно, если не считать, что рука прилично болела. Но пернатая питомица начала разрабатывать своё крыло. Как она, всё-таки, была красива без медицинского сооружения. Вроде и не особо яркая, но белая грудка и штанишки, плюс множество пятен и всевозможных оттенков серого, и как бы седая поволока перьев … всё это сочеталось столь искусно, что можно было залюбоваться. Но именно этого мне и не дал сделать Васька. Как только его подруга немного пришла в себя после посещения врача, он тут же приволок ей полуживое угощение в виде придавленной сойки и, после завершения трапезы, мило предложил поиграть. Вот тогда я и понял, что произошло накануне. Оказывается, ястребы очень азартны. Но я думал, это касается только охотничьих инстинктов, а оказалось, что и игры тоже. Карусель началась и я пытался прекратить это почти сразу, но … просто стал третьим её членом. То Тоська носилась за котом, а я за ними, чтобы убить обоих. То они поменялись ролями, и мой мат продолжил разноситься по всему дому. То они устроили охоту уже на меня, и разорение квартиры грозило стать фатальным. Прекратилось всё, когда я треснулся головой о косяк двери, пытаясь убежать от преследователей. Сильный удар вернул мне разум и осознание действительности, свалив на пол. Вся компания собралась рядом и в это время входная дверь открылась. В гости приехала дочка.
– Па-а-а-а-ап …? – только этот звук и смог выскочить из широко раскрытого от удивления рта пришедшей.
Немая сцена: давешний разгром был только репетицией. Сейчас квартира напоминала … частичку панорамы Сталинградской битвы, а виновники сидели посреди этого хаоса с жутко довольными рожами.
– Анюта приехала. А мы тебя не ждали.
– Я это заметила.
– Про… ползай дорогая, я сейчас тебе всё расскажу.
– А может быть лучше сразу скорую из психушки вызвать?
– Не ворчи. Минуты счастья стоят нескольких часов уборки.
Мы болтали, вдвоём наводя порядок и выкидывая всё, что починить было невозможно, а потом сели пить чай из металлических кружек, которые всё-таки выдержали стихийное бедствие.
Животные предусмотрительно рассосались по щелям, причём Тоська, как и Васька, выбрала укрытием пространство под диваном, посчитав, что ванна не даст полной безопасности. А мне ничего не оставалось, как принимать гостью и давать объяснения. А к вечеру Анюта уже чесала щёку довольной пернатой.
– Пап, ты неисправим. Всего год живёшь один, а уже водишься в компании сумасшедшего ястреба и наглого кота. – Васька сидел у неё на коленях и довольно урчал. – Причём вся гопкомпания желает только одного: полного уничтожения всего находящегося в квартире, а возможно и разрушение оной.
– Ну, ты же приютишь папу, если это произойдёт?
– И не мечтай, будешь жить на руинах.
– Добрая ты.
– Слушай, пап, а я тебе завидую. Завтра опять приеду, но уже со своими мужиками.
– Ну, Серёньку Тоська полюбит, чай мой внук и уменьшенная копия, а вот насчёт Славика … не уверен. Он у тебя уж больно правильный и продуманный.
– Вот и посмотрим, есть в нём искра, или он совсем чуждый нам элемент.
На том и порешили.
На следующий день знакомство состоялось и прошло вполне мирно, если не считать попыток пятилетнего Серёжки выдрать перо из моей питомицы, на что та реагировала, на удивление не агрессивно, а только ловко уворачиваясь. А на шутку Славика: – "Ну нихрена себе какаду!", Тоська только стрельнула в него взглядом и гордо отвернулась. В остальном вечер прошёл за весёлой беседой и обсуждением скорого возвращения выздоравливающей в лоно природы. Решили выехать на пикник все вместе и полюбоваться встречей ястребихи с лесом.
Через две недели пришло время расставаться. Не буду рассказывать, как мы доехали всем составом до места, где я в начале лета нашёл раненую. Как Васька устроил концерт, сидя в специальной сумке. Как из багажника Нивы иногда раздавалась возня Тоськи, сидящей там с носком на голове, дабы сильно не рыпалась. Как маленький внучек стоически перенёс довольно дальнюю поездку, а дочку жутко укачало на грунтовой дороге. Но вот мы нашли хорошее место для пикника и остановились на краю довольно большой поляны. Из багажника послышалась требовательная возня. Долгожданный момент настал.
Все действующие лица покинули машину, включая сумку с котом. Но незнакомое место напугало бедолагу и он, после получения свободы, предпочёл вернуться в салон. А вот Тоська, как только я открыл багажник, сразу почувствовала родную стихию, несмотря на носок на голове. Я поспешил снять ненужный уже предмет гардероба, и хищница сразу выпрыгнула наружу. Это был её дом. Пройдя несколько метров, она подпрыгнула и натужно взлетела. Крыло, хоть и разработанное после травмы, всё-таки значительно ослабло. Но ничего, в небе она его быстро восстановит.
Птица по спирали поднималась всё выше и выше, постепенно превращаясь в точку. Мы все стояли, задрав головы, и даже Васька набрался смелости и наблюдал за полётом подруги.
– Ну, вот и всё, она уже дома, – сказал я с грустью. – Больше мы ей не нужны.
– Давайте раскладываться, – вернул всех на землю правильный зять. – Мы, вообще-то, на пикник приехали.
Через час на поляне уже дымил мангал и по лесу распространялся запах шашлыков, а над нашими головами, высоко в небе, кружил далёкий силуэт уже ставшей нам родной хозяйки неба. А вот стали ли мы ей родными … это уже другая история, которую я вам расскажу потом, по дороге на ту поляну.
Охота и рыбалка
Моя первая охота
Было это ещё в 1997 году. Я тогда поддался на уговоры друзей и вступил в клуб охотников и рыболовов. Ну, вступил, надо ружО купить, а оно зараза денег стоит. Дешёвое, старое, покупать не хотелось. Накопил денег и купил приличный российский полуавтомат МР-153.
Всё бы хорошо, но две недели ждать, пока выдадут документы, а меня ребята на гуся зовут. Прёт, говорят, как сумасшедший. Я им объясняю, что у меня разрешение на ношение будет только через две недели, а они соблазняют, гады! Короче, нашли они мне ружьё, вернее инвентарь для охоты, который когда-то, при Петре I, назывался ружьём. Это была одностволка бельгийского производства, ещё курковая. Патронник шестьдесят семь миллиметров вместо стандартных семидесяти, приклад болтался, наверное, уже с прошлого столетия, и как-то подтянуть его не было никакой возможности, но обо всех недостатках оружия я узнал только тогда, когда меня привезли на место.
Мне сказали, что от машины идти пешком недалеко. Это "недалеко" оказалось около двух часов по болоту, где деревья качаются не от ветра, а от твоих попыток передвигаться. Но всё это мне даже понравилось.
Прибыли на место, сделали шалаш, ночью поохотились на гуся. Надо сказать, что охота получилась знатная. Справедливые, нерушимые правила, проверенные десятилетиями охоты на этом озере местными, мне понравились. Но всё это прелюдия.
Настало утро. До вечера делать нечего. Выспались, как медведи за зиму. С одним из приятелей решили побродить по болоту и попытаться найти ночных подранков, которые ушли на болото. Занятие без собаки совершенно бесполезное, но что самое странное – новичкам везёт, нашли двух раненых гусей. Тут я обратил внимание на странный звук, чем-то похожий на кваканье лягушки в брачный период. Спросил, что это. Приятель с подозрительной улыбкой объяснил, что это тетерев поёт и предложил попробовать к нему подойти. Судя по звуку, расстояние мне показалось небольшим, и я решил размяться, идиот. Сейчас-то я знаю, что тетерева слышно не меньше чем за два километра. Но тогда…
Подходил я долго. Первый час я думал, что он постоянно перелетает, потом решил, что меня обманули и это какой-то звуковой мираж. К концу второго часа я дополз до острова на болоте, вернее почти дополз. По всем прикидкам тетерев был там и орал уже, подзывая меня, благим матом. Моё врождённое упрямство заставило меня не поворачивать назад. Столько прошёл, обидно если зря! Решил: если тетерев не на острове, то отдохну на сухом месте и поплетусь обратно. Благо навигатор маршрут записывал. Не заблужусь! Приятель, конечно, остался у озера и со мной не ходил.
До заветного участка суши осталось не больше тридцати метров… и тут вышло нечто. Когда я это нечто увидел, то подумал, что учёные сильно ошибались, предполагая, что мамонты вымерли.
Инструмент, называемый ружьём, у меня заряжен дробью №1 на тетерева, да и в кармане ничего крупнее 00 нет. Кабан-секач, а это был он и ещё какой ОН, смотрит на меня своими глазками размером со спичечную головку и, как мне кажется, уже представляет меня в виде обеда или ужина. Всё моё нутро против, да и я не за. Делаю выстрел в воздух, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и ходу. Помню только, как мелькали низкие болотные сосенки. Бежал как Иисус Христос по болоту, аки посуху. Туда два часа, оттуда не больше двадцати минут! Как не попал в топь и не провалился – не понятно.
Когда запыхавшийся прибежал к озеру и рассказал местным и приятелям про то, что случилось, ещё и получил нагоняй за то, что потревожил старика. Он, видите ли, там, на острове, давно живёт.
После этого случая я влюбился в озеро и езжу туда каждый год вот уже четырнадцатую осень.
Подарок
– Алло!
– Привет, Вовик. Как жизнь?
– Здорово, Толстый! Да вроде пока регулярно.
– Я не толстый, я большой. Ты как планируешь отмечать свою сорокопятку?
– Да никак не планирую. С такими датами надо не поздравлять, а приносить соболезнования. Думаю просто сводить в кабак всех архаровцев и тупо там оторваться.
– А я вхожу в число твоих архаровцев?
– Нет, ты их предводитель.
– Ага, значит, я могу изменить сценарий пьянки.
– А что ты предлагаешь?
– А ты забыл, как мы мою сорокопятку встречали?
– Сравнил! Твоя пятого сентября, самый разгар охоты, а кого ты собираешься охотить восемнадцатого ноября? Белых мух, что ли? Так их и на балконе половить можно.
– А тебе не всё равно? Главное, что на природе и подальше от баб.
– Надо подумать. Мысль интересная. А куда ты предлагаешь поехать?
– Да есть одно место, я там егеря хорошо знаю. С ним можно договориться.
– О чём договориться-то? Чтобы уток и гусей на юг не отпускал пока? Так уже улетели все. Или он зайцев наловит и будет их перед нами выпускать?
– Это уже не твои заботы. С тебя бухло и закусь, а с нас культурная программа.
– А далеко ехать?
– Ну… часа три с половиной, четыре.
– Так это надо с вечера выезжать, иначе времени будет только приехать, остаканиться, и обратно.
– Так и поедем семнадцатого днём. Сначала погуляем немного, а утром постреляем и продолжим банкет.
– Заманчиво, конечно. Ты, небось, уже со всеми обсудил этот вопрос? Народу-то много будет? Сколько горючки-то покупать?
– А все наши и будут, кроме Пашки. Он совсем в последнее время под каблук сел.
– Значит, со мной семеро. Ладно, информацию принял. Только никаких подарков! Ты мой принцип знаешь.
– Да ты уже задрал со своим принципом, сам подарки даришь, а от друганов не принимаешь! Нафига ты нам геморрои устраиваешь? Вечно у тебя не как у людей.
– Не ворчи, я ещё за прошлый год не полностью вам отдарился. Это же надо придумать, все долги мои закрыть. И как вычислили-то их. Но сейчас у вас такой фокус не прокатит, нету долгов.
– А хоть бы и были, мы бы тебе другую кару придумали. Чтобы на следующую днюху, как человек, подарки принимал.
– Мне уже страшно!
– А ты не ржи как конь. Ещё не вечер.
– Хорошо, договорились. Отмечаем днюху на природе.
– Лады, тогда до послезавтра. Гризли на автобусе всех повезёт. Он в завязке, ему и ехать. Он тебе позвонит и скажет, во сколько заедет.
– Давай, до пятницы.
Володя положил сотовый в карман куртки, и, откинувшись на спинку сиденья маршрутки, углубился в свои мысли. Завтра надо закупить водки, продуктов и мяса для шашлыков. Интересно, что эти богатеи придумали на этот раз.
Не принимать подарки он решил давно, уже лет пятнадцать назад. Все эти статуэтки, безделушки, конвертики надоели до чёртиков. Подарок должен быть выстрадан. Это целое искусство. Он им владел, и его подарки всегда оценивались друзьями по достоинству. Не обязательно, чтобы презент был дорогой, его цена вообще не имеет никакого значения, главное, чтобы именинник после дня рождения уже не мог обходиться без подарка, чтобы душа друга открылась, когда он увидел, что ему преподнесли. Так, Димка-Гризли получил визитку с телефоном, по которому можно было позвонить, когда решил выйти из запоя, и за тобой приедут и отвезут в больницу. Там за шесть дней капельницами, фильтрацией крови и другими процедурами снимут почти все последствия двухнедельного загула и подошьют на год. Всё было уже оплачено, ждали только звонка пациента. Толстый получил в подарок удлинитель на своё ружьё-автомат со сверловкой парадокс для специальных пуль. Таких удлинителей в природе не существовало, но Владимир спёр у него заводскую насадку получЁк и отдал на завод умельцам. Они сняли с неё размеры резьбы и другие, необходимые им данные, и изготовили насадку для вращения пуль по всем правилам оружейного искусства. Теперь Толстый-Виктор имел осуществлённую мечту на своём охотничьем автомате, и все охоты на зверя были для него праздником. Пара кабанов и лось уже числились в трофеях, и список был готов пополниться.
Все подарки перечислять долго и бессмысленно. Они были всегда пропущены через душу и никогда не повторялись. Друзья так делать подарки не умели, и он решил их научить. Для этого и отказался от даров на днюху. После этого у всей компании больше месяца болела голова, как поздравить именинника без символа внимания. На прошлый день рождения им повезло. Володя влип в историю и задолжал большую сумму денег. Он не сказал об этом никому, но на то и друзья, чтобы не быть равнодушными и быть в курсе событий. Все кредиторы были вычислены и долги погашены, о чём за праздничным столом и было поведано виновнику торжества. И вот теперь Владимир ломал голову, чем ему грозит фантазия друзей, замысливших чего-то на природе.
Димка заехал ровно в полдень. Шесть улыбающихся физиономий встретили завтрашнего именинника хитрыми взглядами, и мужчины обменялись крепкими рукопожатиями. Все припасы и вещи были загружены, и компания отправилась за город. Владимир понимал, что выпытывать детали завтрашнего сценария он не имеет морального права, а приятели вообще не поднимали тему охоты – разговоры крутились вокруг работы и женщин. Дима вёл свой микроавтобус без резких манёвров и по салону растёкся запах спиртного, разлитого по стаканам.
– Вы совсем сдурели, гады? До места не потерпеть? А если ГАИшники тормознут? Они же меня на экспертизу потащат! – завозмущался водитель.
– Так тебе никто и не наливает. Ты знай, крути баранку и на педали нажимай, с ментами разберёмся. Тебе всё равно нельзя, так что не завидуй, – последовал ответ.
– Хрен с вами, жрите, только не насмерть. Тебе, Толстый, ещё с егерем договариваться.
– За это не волнуйся, я по телефону уже всё с ним обсудил. Нас ждут.