ПИЦЦЕРИЯ В КЕМБРИДЖЕ
Стены увешаны плакатами с изображением Джона Леннона и Джеймса Дина. Из музыкального автомата раздаётся песня Сида Вишеза и "Секс Пистолз". На большом щите надпись: "ОТВЕДАЙ НАШУ НАТУРАЛЬНУЮ ВЕГЕТАРИАНСКУЮ ПИЦЦУ".
Входят Майкл с Саймоном Селином. В ожидании, пока их посадят, они продолжают спор.
Саймон. Майк, хорошо, хорошо - я не столь посвящён в таинства физики, как ты. Я всего-навсего скромный психиатр. Я это признаю. Но, чёрт побери…
Майкл (возбуждённый, но с напускной невозмутимостью). Саймон, Саймон. Да послушай же минутку.
Саймон. Но, чтобы получить степень, мне пришлось перерывать такую же гору статистики, как и тебе. Я добросовестно выполнял исследование, применяя общепринятые статистические методы. И ты просишь меня всё это похоронить? Скрыть?
Подходит официантка.
Официантка (решив обращаться к Саймону). Столик для курящих или для некурящих, сэр?
Майкл (с каменным лицом, твёрдо). Для курящих, белых, протестантов.
Официантка(недоумённо). Прошу прощения, сэр?
Майкл(по-прежнему бесстрастно). Для курящих, белых, протестантов.
Официантка(поражённая до глубины души). Это невозможно, сэр. Правилами не предусмотрено.
Майкл(ледяным тоном). Если уж вам навязывают дискриминацию, я хочу выбрать свою собственную форму дискриминации. Для курящих, белых, протестантов. Курящих только сигареты с фильтром. Чтобы никаких черномазых в радиусе десяти столиков, пусть даже они адвентисты седьмого дня или свидетели Иеговы.
Саймон(уговаривает). Перестань, Майк. Ты ведь злишься на меня, а не на неё.
Майкл(с металлом в голосе). Я не злись, доктор Селин. Я просто стараюсь заставить вас посмотреть в корень.
Саймон(официантке). Для курящих, пожалуйста.
ЗА СТОЛИКОМ В ПИЦЦЕРИИ
Саймон и Майкл пьют пиво. Майкл курит. На стене за ними висит ещё один плакат, на нём двое учёных изучают графики, выползающие из какой-то сложной аппаратуры. Подпись гласит: "Кто думает, что он понимает эти данные, тот просто говнюк".
Саймон. Ты и твои коллеги по SSA наняли меня, чтобы я провёл исследование. Я его провёл. Оно не вписалось в рамки твоей предвзятой схемы. И…
Майкл. Дело не в предвзятости, Саймон. Речь идёт о том, чтобы не шагнуть прямиков в открытый люк…
Саймон. Чушь собачья. Гоклен обнаружил, что некоторые астрологические предсказания оказались в точности справедливыми для европейцев, которых он выбрал случайным образом. SSA наняла меня для проведения объективного изучения сравнительных данных. Я провёл это объективное исследование и обнаружил, что те же самые астрологические предсказания в точности справедливы для выбранных случайным образом американцев. Ты хочешь, чтобы я утаил результаты своего исследования. Если это не предвзятость, то как, чёрт побери, это назвать по-другому?
Майкл. Чёрт побери, Саймон, никто тебе не говорит, что ты должен отправить свои данные коту под хвост. Но твои результаты иррациональны и необъяснимы. Мы просто хотим, чтобы ты на некоторое время отложил публикацию, пока не будут проведены дальнейшие исследования. Это не предвзятость. Это естественная научная предосторожность.
Саймон. Когда кто-нибудь говорит, что статистические результаты иррациональны, это означает, что они угрожают его предвзятому мнению и точка.
Майкл. Чёрт возьми, ты говоришь так, как будто веришь в астрологию.
Саймон. Не верю. Но ты меня не слушаешь. Суть ведь не в том, истинна или ложна какая-то конкретная часть астрологии. Суть в том, признаём ли мы факты в целом, как они есть, или отмахиваемся от тех, которые не понимаем.
Майкл. Но… но…
Саймон (с меньшей горячностью, больше как психиатр). Майк, серьёзно, тебе следовало бы задаться вопросом, чего ты на самом деле опасаешься7 Ты же сердился не на официантку, а на меня. И ты боишься не этой несчастной статистической корреляции, а того, что она символизирует.
Камера приближается к Майклу, показывая его крупным планом.
Майкл(деланно смеётся). Я пришёл к тебе на сеанс психоанализа, доктор Селин. Кроме того, мне казалось, что ваша братия ещё двадцать лет назад отказалась от Фрейда в пользу химикалий.
Саймон. У каждого из нас есть свой железный занавес, который мы боимся приподнять… Однажды тебе придётся посмотреть этому факту в лицо. Но всё же, чего ты так сильно боишься?
Майкл(больше не сдерживается, раздражённо). Хватит, прекрати эти свои знахарские штучки-дрючки! Надоело!
Он резко поднимается из-за стола, чтобы уйти, и внезапно меняется в лице.
Саймон(с мгновенным участием друга). Майк, Майк, что с тобой?
Майк снова опускается на стул.
Майк. Зуб заболел… Господи! Никогда не думал, что может быть так больно… должно быть, абсцесс… О, боже, о…
Саймон. Ты всё ещё лечишься у доктора Райли?
Майкл(едва способный говорить). Да.
Саймон. Я позвоню ему и скажу, что у тебя острая боль. А пока выпей-ка вот это.
Он протягивает через стол пузырёк с лекарством.
Майкл. Что это?
Саймон. Обезболивающее. Аналог кодеина. Ты почувствуешь сонливость, но это не страшно. Я тебя заброшу к Райли. И позвоню Кэти, чтобы она потом за тобой заехала - у меня через час лекция.
Майкл(слабо усмехаясь). Спасибо, хоть не говоришь, что это психосоматическое.
Саймон(без тени улыбки, обеспокоенный). Подумаешь об этом на досуге. А сейчас самое главное - унять твою боль.
Саймон выбегает к телефону-автомату у входа в пиццерию.
ВИД СНИЗУ
В кадре доминируют руки Майкла. Камера фокусируется на его правой руке, в которой он держит пузырёк с лекарством, изо всех сил стараясь открутить колпачок.
Майкл(за кадром). Очередной дурацкий колпачок типа "защита от взрослых". А они их называют "защита от детей". Какая чушь. На свете нет такого ребёнка, который не смог бы открыть такой пузырёк, обладая достаточным любопытством и терпением. Взрослый - вот он-то обычно и отказывается от борьбы со словами: "Да ну его к чёрту, не так уж мне нужны эти пилюли". Но нет, мне они нужны позарез. Я открою этот чёртов флакон, если даже мне придётся разбить его о стол.
Внезапно колпачок слетает с пузырька и таблетки веером рассыпаются во все стороны. Майкл приходит в неописуемое раздражение.
Затемнение.
КАБИНЕТ ДАНТИСТА
Камера находится в том же кресле дантиста, где сидит Майкл Эллис. Мы видим то, что видит он: уголок стены, потолка и лицо доктора Райли. Дантист надвигается на камеру (на Майкла) с каким-то сюрреалистическим, зловещего вида инструментом, невиданным в земных стоматологических клиниках.
Доктор Райли. Откройте шире, пожалуйста.
Инструмент приближается вплотную, изображение теряет резкость и постепенно исчезает.
В АВТОМОБИЛЕ
Камера расположена на пассажирском месте, где сидит Майкл Эллис, справа от ведущей машину Кэти. Мы видим обычные пейзажи центра Кембриджа, затем очень короткий странный кадр - на улице появляется поезд, его двери открываются и почётный караул сгружает гроб, завёрнутый в американский флаг.
Кэти(за кадром). Как мы себя чувствуем, дружочек?
Камера поворачивается в противоположную сторону, чтобы взглянуть на Кэти.
Майкл (за кадром). По-моему, у меня галлюцинации. Точнее, я знаю, что у меня галлюцинации.
По капоту машины проносятся тени птиц. Зловещая музыка.
Кэти(бодро, по-деловому). Это действует пентотол натрия. Тебя же предупредил доктор Райли, помнишь? Восемьдесят один процент всех пациентов…
Майкл(за кадром)…испытывает галлюцинации. Я помню. И ещё я принял какой-то чёртов аналог кодеина. Темп музыки ускоряется по мере того, как маленькое пятнышко света перед машиной расширяется до размеров гигантского, сверкающего всеми цветами радуги веретена, которое быстро вспыхивает-гаснет, слегка напоминая НЛО, затем закрывает экран.
ГОСТИНАЯ ЭЛЛИСОВ
Камера находится на том же месте, что и Майкл, лежащий на кушетке. Майкл осторожно оглядывается, затем расслабляется и смотрит в потолок. Над ним склоняется Кэти.
Кэти. Тебе удобно, Майк?
Майкл(за кадром, сонно бормоча). Порядок. Боль пока не вернулась.
Кэти. Я поставлю что-нибудь из Баха. Если уж тебе не избежать галлюцинаций, то почему бы им не быть приятными. Верно?
Между Кэти и камерой под монотонное жужжание одной музыкальной ноты появляется сердитое лицо гигантского осоеда.
Майкл(за кадром, неуверенно). Ага… верно…
Кэти выходит из кадра. Слышится жужжание вставляемого компакт-диска. Звучат первые аккорды "Прелюдии и фуги" Баха.
Кэти(за кадром). Зови меня, если тебе что-то понадобится.
Слышен звук шагов Кэти, удаляющейся в другую комнату. По-прежнему звучит Бах. В течение десяти секунд (публике, ожидающей действия, кажется, что это тянется дольше) камера неподвижно направлена на угол потолка.
Майкл(за кадром). Кэти… (Пауза)… Не слышишь… Ну ладно, я в порядке. Правда, всё хорошо. Я же знаю, что всё хорошо…
ВИД С ПОТОЛКА
Мы смотрим вниз на комнату и видим Майкла, лежащего на кушетке. Его глаза закрыты, и, когда он снова говорит, его губы не шевелятся.
Майкл (за кадром, восторженно, хотя и обеспокоенно). Посмотреть на себя со стороны… Это, джентльмены, называется внетелесным опытом. Конечно, это просто галлюцинация. Мы здесь профессиональные учёные, и нас не введёт в заблуждение реакция на лекарство. Так ведь? Так! Абсолютно. (Пауза). Я надеюсь.
ВИД С ВЫСОТЫ ПТИЧЬЕГО ПОЛЁТА
Мы смотрим сверху на дом Майкла и Кэти, расположенный внизу. Мы видим дом, лужайку с живой изгородью из кустарников и подъездную аллею.
Майкл(за кадром). Господи Иисусе! (Пауза). Просто галлюцинация. Помни это. Реакция на лекарство. Кодеин и пентотол натрия. На самом деле ты не находишься вне своего тела, доктор Эллис… Тело лежит в доме… И ты с ним вместе… Как говорится, у нас все дома. (Слабый испуганный стон).
ГОСТИНАЯ
Мы видим Майкла на кушетке. Он полусидит и осматривается.
Майкл(за кадром). Так. Я пока ещё в своём теле. (Пауза). Но ведь я был вне тела, когда я смотрел на дом сверху вниз…
Вставка
Абстрактное пятно телесного цвета с тёмными очертаниями.
У ПОЕЗДА
Почётный караул сгружает с поезда гроб, завёрнутый во флаг. Слышен погребальный сигнал военного горна.
Вставка
Неясное пятно телесного цвета. Камера отъезжает, и мы видим, что это человеческая рука, в которую вгоняется гвоздь.
ГОСТИНАЯ
Майкл уже полностью сидит на кушетке, внезапно ощущая страшный испуг.
Саймон(за кадром). У каждого из нас есть свой железный шлагбаум, который мы боимся приподнять… нет, железный занавес…
САНТА-КРУС, ШТАТ КАЛИФОРНИЯ
Камера движется над холмами Санта-Круса с головокружительной скоростью. Мы приближаемся к комфортабельному длинному одноэтажному дому с пологой крышей и слышим, как звонит телефон. Тревожная музыка.
Майкл(за кадром). Дом, в котором я родился. Ангельский Рим моего детства. То есть, прошу прощения, мир моего детства.
ХОЛЛ ТОГО ЖЕ ДОМА
Камера показывает холл, наезжая крупным планом на телефон, затем отъезжает обратно, и мы видим мальчика - Майкла Эллиса в двенадцатилетнем возрасте, - снимающего телефонную трубку. Он держит её около уха. Крупный план: трубка и ухо мальчика. Мы слышим. Как чей-то мелодичный, как будто ангельский голос говорит с мальчиком. Тревожная музыка.
Таинственный голос. Приветствую тебя вновь, Майкл. Говорит твой друг сверху. Ты хорошо занимаешься в школе, и мы тобой довольны, но ты должен уделять больше внимания…
Майкл(с детской прямотой). Ты и вправду ангел? И умеешь летать?
Таинственный голос(не реагируя на вопрос)…ты должен уделять больше внимания физике и математике. Помни, что ты наш избранник. Помни, что ты - нашу творение, точно так же, как мы…
На экране появляется рука, выхватывающая трубку из рук Майкла. Камера отъезжает назад и вверх, а мы тем временем слышим
Таинственный голос…твоё творение. Помни, что мы выбрали только тебя…
Камера показывает мать Майкла, Лауру, встревоженную и страшно рассерженную женщину лет сорока пяти.
Лаура(в трубку). Слушайте, вы, кретин, лучше прекратите это, я вас предупреждаю. Я сообщу в полиция, клянусь, я это сделаю, ненормальный вы сукин сын. Разыгрывать такие шутки с невинным ребёнком, - да вам надо мозги проверить, мистер.
Камера отъезжает, показывая испуганного и растерянного Майкла и настенный перекидной календарь за его спиной с датой: 6 АВГУСТА 1945 года.
Майкл(за кадром). Я не знал, что и думать…
КОМНАТА В СТУДЕНЧЕСКОМ ОБЩЕЖИТИИ КАЛИФОРНИЙСКОГО ТЕХНОЛОГИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА
На стене висит плакат с изображением совсем юного Элвиса Пресли, Майкл Эллис, безбородый, на тридцать лет моложе того зрелого мужчины, который это вспоминает, лежит в постели с Кэти, которая тоже на тридцать лет моложе. Постель разворочена. Майкл курит сигарету, а Кэти жуёт пиццу.
Майкл(продолжая). Я имею в виду, что я доверял своей матери, но тот парень, что звонил, был в самом деле мистификатором мирового класса. Говорю тебе, он испытывал на мне свои таланты.
Кэти(с лёгким южным акцентом). Довольно гаденькие шуточки, Майк. Сколько же всего раз он тебе звонил?
Майкл. Я уже и не помню. Может быть, шесть или семь. И всё - перед Днём Хиросимы.
Кэти (жуя). Но после того, как твоя мать устроила ему разнос, он перестал звонить?
Майкл(с ноткой сожаления). Совершенно. Больше не слышал от него ни единого словечка.
Кэти(дразня). Спорим, что ты ему верил чуть ли не на все сто? Вот почему ты здесь, в Калифорнийском технологическом, специализируешься в области физики. Как он тебе и велел. Тебе по-прежнему хотелось бы ему верить, ведь так? Разве плохо иметь ангела в своей команде во время сессии?
Майкл(поддразнивая в ответ). Можно подумать, что тебе не хотелось бы быть Избранницей Небес?
Кэти. У нас уже есть один Избранник, Джо Маккарти - так считает мой отец. Не может же быть двух Избранных. Джо послан спасти нас от Безбожных Коммунистов - или от Ужасного Кариеса? Я запамятовала.
Майкл тушит сигарету и снова начинает поглаживать Кэти и чувственно целует её в шею.
Майкл(с притворным смирением). Когда Господь увидел, что нам угрожают Безбожные Коммунисты, Он послал нам Сенатора Джо. Когда Он увидел, что нам угрожает Ужасный Кариес, он послал нам зубную пасту "Нью-Крест". С фторидом чего-то там. Или хлоридом?
Кэти(возбуждаясь, но пытаясь это скрыть). Знаешь, что ни говори, но, если бы ты был настоящим американцем из Теннесси, как я, у тебя было бы больше причин для беспокойства.
Майкл(тоже возбуждаясь). Больше, чем по поводу кариеса или Сенатора Джо?
Кэти(реагируя более явно). О, да, больше… и хуже того… любой добропорядочный баптист тебе скажет…
Камера показывает крупным планом губы Кэти.
Майкл(за кадром). Что же он мне скажет?
Кэти(дыша немного учащённо). Что создания, объявляющие себя ангелами, - это, возможно, дьяволы… демоны из ада - они пытаются в тебя войти и…
Камера неподвижно фокусируется на её губах, набухших от чувственного желания.
Майкл(за кадром). Войти в меня? И?
Кэти(утратив контроль). О, милый, милый…
Майкл(за кадром). Кэти… Кэти… Я люблю тебя…
ВСТАВНОЙ КАДР
Дантист - теперь это лысый карлик - надвигается на нас с инструментом зловещего вида.
Майкл (ещё раз повторяет за кадром - без интонации и страсти, чувствовавшихся при первом произнесении, просто вспоминая): Кэти… Кэти… Я люблю тебя…
СНОВА КОМНАТА ТРИ
Майкл и Три занимаются любовью стоя, облокотившись на письменный стол.
КОМНАТА В СТУДЕНЧЕСКОМ ОБЩЕЖИТИИ КАЛИФОРНИЙСКОГО ТЕХНОЛОГИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА
Кровать подпрыгивает верх-вниз, но не из-за страсти Майкла и Кэти. Всё в комнате прыгает вверх и вниз. Кэти и Майкл в ужасе. Ситуация в целом напоминает сцену из фильмов "Изгоняющий дьявола" или "Полтергейст".
БОЛЬНИЧНАЯ ПАЛАТА
Мы видим Кэти во время родов. Она дышит часто и тяжело, но ритмично.
ПЛЯЖ
Мы видим бегущих Майкла и Кэти в купальных костюмах. Рядом с ними лежит маленький ребёнок.