ЗЕЛЕНЫЙ БОГ
Юрген Тор был слишком хорош, чтобы быть настоящим. От буйной лохматой гривы золотистых волос до здоровенных ботинок "Тимберленд" из желтой кожи, он был скорее богом, нежели человеком. Ясные серые глаза, острые как шило, могли пронзить любого политика через стометровый конференц-зал. Они были не просто убойными, а бронебойными, и тысячи женщин чувствовали на себе их уколы.
Юрген был огромен. Создавалось ощущение, что Вседержитель сначала намеревался создать двоих, а возможно, и троих защитников окружающей среды, но потом решил сэкономить время и сделать одного, но крупного. Мощные мышцы, словно клубки змей, перекатывались под его кожей. Грудная клетка была гигантская, соски располагались в разных часовых поясах; эта грудь обладала собственным гравитационным полем.
Легенды о силе Юргена и его физических возможностях гремели по всему миру. Существовало множество рассказов о временах, предшествовавших его отказу от идей терроризма, когда он еще был членом оперативного отряда группы "Мать Земля". Поговаривали, что некогда он перекрыл устье отравленной реки собственным телом и много часов подряд противостоял мощнейшему течению, пока бригада активистов возводила из стали и цемента преграду зараженным водам. Люди в благоговении перешептывались о том, как этот великий человек некогда лично спас выброшенного на берег черного дельфина, в одиночку перетащив его с загрязненного песка в море. Тело великана было покрыто шрамами от многочисленных пулевых ранений, полученных во время нападений на заводы "Клаустросферы" в ранние годы его деятельности. Поговаривали, что, когда потребленный в невероятных количествах персиковый шнапс ударял ему в голову, Юрген на вечеринках развлекал народ тем, что колол детородным органом грецкие орехи.
ОЗАБОЧЕННЫЕ ИЗБИРАТЕЛИ
- Мистер Тор, что вы можете рассказать нам о работе террористической группы "Мать Земля"? - поинтересовался Колин Карпер, член Европарламента от Эссекса и купленный лоббист "Клаустросферы".
- Как я уже много раз говорил, я поддерживаю их идеи, но не поддерживаю их методы, - ответил Юрген.
- Но ведь вы сами были террористом, не так ли, мистер Тор?
- Я не принимаю термин "террорист", сэр. Да, я совершал преступления против местных законов, ясно? Чтобы вершить более глобальное правосудие, ясно? Однако в качестве главного представителя "Природы" я, разумеется, признаю, что вершить собственное правосудие недопустимо.
- Будет вам, мистер Тор. Довольно ханжеской болтовни, - ухмыльнулся Карпер.
- Мотни? Что это значит - "мотня"? - ответил Юрген.
- Болтовни, мистер Тор! Болтовни! Всем прекрасно известно, что вы по-прежнему являетесь активистом группы "Мать Земля" и что сама эта группа - ни больше ни меньше как вооруженное подразделение "Природы".
- Сэр! Неужели Европарламент скатился до обсуждения сплетен, подозрений и инсинуаций? Тогда позволь сказать тебе, дружок, что ты - всемирно признанный карьерист и проплаченный лакей холдинга "Клаустросфера"…
Гнусный Карпер покраснел, услышав эту возмутительную клевету.
- Если я поддерживаю клаустросферы, мистер Тор, так это потому, что девяносто процентов моих избирателей владеют ими, а другие находятся под защитой муниципальных договоров!..
- Большинство ваших избирателей также заражены глистами и прочими паразитами. Вы считаете своей обязанностью защищать и их интересы тоже?
Очевидцы с некоторым удивлением отмечали, что при желании английский Юргена Тора мог быть изысканным и отточенным, словно язык самого короля. Осведомленные люди знали, что он вставляет в речь норвежские конструкции и словечки и прибегает к типично американскому словообразованию для большего эффекта. Он понимал, что благодаря ошибкам в языке выглядит несколько уязвимым, а это порой полезно в дебатах, а также пробуждает в женщинах желание спать с ним. Последнее, по слухам, было для Юргена Тора даже более ценным достижением, чем восстановление экологии в мире.
- Мистер Тор, кто финансирует группу "Мать Земля"? - потребовал прямого ответа Карпер.
- Почему вы задаете этот вопрос мне, мистер Карпер?
- Мистер Тор, ваша позиция оскорбляет нашу палату! Оперативная группа "Мать Земля" обладает колоссальными ресурсами. Ее деятельность расширилась и стала еще более дерзкой. У нее есть воздушное подразделение, небольшой флот; она свободно работает в космосе, бесконечно препятствуя коммерческим запускам. Антиспутниковые баллистические ракеты стоят миллиарды долларов, мистер Тор. Кто, черт возьми, дает такие деньги! Я говорю это вам, мистер Тор! Я утверждаю, что именно непогрешимая "Природа" финансирует этот убийственный терроризм!
- "Природа", мистер Карпер? - засмеялся Юрген. - Мы политическая партия, а не Форт-Нокс, понял, ты, недоумок. Мы существуем на частные пожертвования и членские взносы. У нас, всемирной организации, меньше денег, чем у любой из двух основных партий США…
Колин Карпер не мог больше сдерживать раздражение.
- Мистер Тор! Заводы "Клаустросферы" подвергались нападению сотни раз! Причинен ущерб в миллионы долларов! Мои избиратели имеют право знать, кто финансирует эти возмутительные действия…
Самое, пожалуй, удручающее свойство парламентариев по всему миру состоит в том, что для оправдания собственных предрассудков и эгоистических стремлений они приписывают их какому-то таинственному сообществу избирателей. Таким образом они лоббируют интересы тех, кто им платит, якобы отстаивая чаяния тех, кто их избирает. Юрген уже собирался заявить об этом, но тут раздался мощнейший взрыв.
РАСЧЛЕНЕННАЯ ЕВРОПА
Треснул мрамор, рухнули люстры. Взрыв был действительно ужасающий. Отвратительные статуи и бессмысленные панно находили потом за сотни метров от места взрыва. Металлические фигуры, символизирующие европейские идеалы мира, культурное многообразие и сильную валюту, через несколько минут после взрыва все еще шлепались с неба на окраинах Брюсселя. Огромный шелковый коллаж под названием "Да здравствуют различия!", который был призван представлять две равновеликие цели Европарламента: поддерживать культурное многообразие и удерживать на расстоянии нищих беженцев с Востока, - развевался на ветру, зацепившись за шпиль светской часовни. Огромные бесформенные скульптуры, похожие на здоровенные жирные задницы со множеством половинок, но на самом деле символизирующие малые европейские штаты, катались по площади и по деловым и торговым улицам столицы. Воцарились хаос и неразбериха, обломки уничтоженных творений современного искусства смешались с мертвыми и умирающими депутатами.
Повсюду валялись расчлененные тела. Злая ирония заключалась в том, что только в смерти европейские представители обрели общность тела и души, недоступную им при жизни. Руки непреклонных фламандских фундаменталистов обвивали туловища упорных норвежских сепаратистов. Мозги сицилийских раскольников были разлиты по лицам ольстерских унионистов. Ошметки социалистов из Шлезвига лежали в обрамлении ошметков их заклятых врагов, социалистов из Голштина. Христиане были размазаны по мусульманам. Коммунисты соединились с фашистами. Евреи, или, по крайней мере, их фрагменты, свободно и беспрепятственно распространились по всему залу. На одно яркое мгновение все вероисповедания и национальности - и реальные, и придуманные - слились воедино. Хорваты, сербы, баски, корнуэльские сепаратисты, словацкие националисты стали одним огромным, многоруким, многоголовым депутатом. На короткий миг, после того, как улеглась пыль, и до того, как посыпались предположения о том, кто это сделал, Европа впервые была на удивление единой.
Когда посыпались предположения, каждая заинтересованная группа указала на своего врага, и количество как обвинителей, так и обвиняемых было невероятно велико. Все считали, что эту ужасную бойню учинили тайные агенты наиболее ненавистных им структур. На самом деле бомбу заложил не тайный агент. Ее заложил рекламный агент, а сама бомба являлась частью маркетинговой стратегии.
Глава 8
Опасные расследования, разбитое сердце и теракт
НОВОСТИ ИЗНУТРИ
Пластик практически осязал огромное, черное, клейкое холодное море, бьющееся о мертвый берег. Он ушел от своего оптоволоконного экрана и обратился к телевидению виртуальной реальности. В шлеме он мог следовать за съемочной группой и созерцать новые детали этого кошмара. Подобный вид телевещания привлекал далеко не всех. Окружающие наблюдателя трехмерные образы зачастую вызывали что-то вроде морской болезни. Однако Пластику это подходило. Он хотел ощутить катастрофу изнутри.
Из огромной пробоины текла нефть. Заграждения были сметены, на поверхности непроницаемой пленки бессмысленно лежали очищающие средства. Катастрофа не могла быть ужаснее, даже если бы ее устроил двухлетний ребенок-великан с плохим зрением и скверной координацией движений, а не ответственные люди. Взрослые люди с уникальными техническими навыками и бесценным горьким опытом.
Они даже не учатся, подумал Пластик, наблюдая за тем, как двух человек поднимают с разваливающегося танкера.
С горизонта приближался на всех парах корабль "Природы".
- Надо же, бунтари из "Природы" быстро добрались до места события, - сказал ведущий, и благодаря шлему Пластику показалось, что тот обращается лично к нему.
- Еще бы, - пробормотал в ответ Пластик, с грустью сравнивая их работу с работой своей собственной команды по рекламе, позволившей пончикам встать на их пути.
ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАССЛЕДОВАНИЕ
Джуди Шварц тоже был изумлен быстрым появлением представителей "Природы".
- Как, черт возьми, этим парням удалось так быстро сюда добраться? - спросил он Джексон, раскачиваясь на тросе, свисавшем с вертолета береговой охраны.
- Они преследовали нас уже много дней, - ответила Джексон.
- Интересно, вы не находите?
- Что именно? - бросила Джексон. Ей уже начинало надоедать, что Джуди интересовало все на свете.
- То, что они вас преследовали. В море сейчас не одна тысяча супертанкеров, а "Природа" почему-то крутится именно возле того, который затонул.
- Танкеры постоянно тонут, - ответила Джексон. - В Атлантике столько нефти, что воду можно в бак заливать.
В этот момент разговор был прерван, потому что им пришлось забираться в вертолет и отсоединять от пояса трос.
- Что ж, агент Шварц, - ехидно сказал пилот. - Если вы увидели все, что хотели, мы, наверное, можем отправляться домой.
Джуди не ответил. Он понаблюдал за кораблем "Природы" через открытую дверь вертолета, а затем снова повернулся к Джексон.
- Насколько хорошо вы знали свой экипаж? - спросил он.
- Не слишком. Это был короткий рейс. А что? - ответила Джексон.
- Значит, вы никого из них не знали?
- Ну, не совсем, кое-кто был с нами в прошлые разы. Вы на чтo намекаете? Думаете, кто-то из нас намеренно направил корабль на берег?
Окинув взглядом людей в вертолете, Джуди пожалел, что Джексон говорит так громко. Вдоль стен салона сидело несколько очень крутых ребят, и Джуди не хотел, чтобы они подумали, будто он обвиняет их в диверсии.
- Поговорим об этом позже, хорошо? - сказал он. - Мне необходимо записать кое-что для отчета. Кто набирал экипаж?
- Нефтяная компания, разумеется.
- А не капитан?
- Ну конечно нет. Он ведь зарплату не платит. Если капитан недоволен матросом, он может попросить компанию заменить его. Вот и все.
- А капитан был доволен? Ну, если, конечно, не принимать в расчет, что он покончил с собой.
- Это был хороший корабль и хороший экипаж, понятно? - начала злиться Джексон.
- Пока вы не вылетели на берег.
- Вот что, мистер, довольно. Я не понимаю, на что вы намекаете, да мне и плевать. Может, вы думаете, что мы утопили собственный корабль, не знаю, но с меня хватит ваших вопросов, и если у вас голова варит, то вы заткнетесь. Иначе я вышвырну вас из вертолета, и двадцать пять свидетелей поклянутся, что вы просто споткнулись.
СНОГСШИБАТЕЛЬНЫЙ НАРЯД
Тем временем Натан все еще беседовал с охранниками у въезда в Беверли-Хиллз.
- Значит, у тебя встреча с Пластиком Толстоу, верно? - переспрашивали они, не желая верить. - Ладно, писатель, давай это уточним.
Они вернулись в свою будку, сияя блестящими бронекостюмами "Биотех". Начищенные ботинки стучали о землю твердо и агрессивно. Не в первый раз Натан задумался о том, так ли уж разумно позволять полицейским одеваться на нацистский манер.
Они бы не выглядели настолько круто, сними с них все это оружие и прочие примочки, подумал он. И был прав, хотя что толку, если они все равно на это не пойдут?
Копы не всегда одевались подобным образом. В былые времена, когда полиция была свежим изобретением, они выглядели довольно смешно и нестрашно. В Британии они носили котелки и сюртуки и зачастую украшали себя гигантскими бакенбардами, в которых с легкостью могли бы спрятаться мелкие преступники. В континентальной Европе их собратья офицеры щеголяли блестящими нагрудными пластинами и наряжались в огромные шляпы с невообразимым количеством перьев. В Париже Наполеона Третьего пришлось расширять улицы, чтобы хватало места для эполетов.
Это была прекрасная система, при которой представители власти выглядели на редкость глупо и благодаря этому не забывали, что они тоже люди. Трудно вести себя нагло и беспардонно, если ты одет как деревенский дурачок. Увы, времена изменились. Сначала появились кожаные куртки. Потом высокие фуражки и темные очки. Изменения происходили медленно, но верно; с годами стало привычно видеть защитников общества, разряженных словно ангелы ада или Генрих Гиммлер.
Натану это было глубоко отвратительно. До того как покинуть Британию, он даже выступил в программе "Нытье" на канале "Скука", где любой человек (предпочтительно - университетский лектор) мог поныть пятнадцать минут на тему по собственному выбору. Натан выбрал тему полицейской формы.
- Людям, наделенным властью и большими полномочиями, не стоит разрешать разгуливать по улицам с кичливым видом, - убедительно доказывал он. - Почему человек становится полицейским? На то есть две главные причины. Либо он хочет служить обществу, либо ему нравится получать деньги за лихой вид и возможность раздавать команды направо и налево. Последних нельзя поощрять, снабжая фашистскими атрибутами.
Натан требовал изменить полицейскую форму, чтобы все - рядовые и офицеры, женщины и мужчины - выполняли свои обязанности в обтягивающих полосатых колготках, розовых платьях и огромных шляпах, как у эльфов, с блестящими серебряными пряжками. По словам Натана, все тут же изменится. Копы будут смущаться и просто не посмеют запугивать граждан, у преступников рука не поднимется стрелять в таких нарядных служителей порядка, пострадавшие перестанут бояться обращаться в полицию, а свидетели сами хлынут толпой. Общество дружно встанет на защиту храбрых мужчин и женщин, готовых поддерживать закон, невзирая на свой дурацкий вид.
Натан развил свою идею, охватив и военных.
- Конечно, я понимаю необходимость определенной системы коллективной безопасности, - сказал он, - но я решительно против постоянного восхваления того, что на самом деле является неприятной необходимостью. Например, традиции давать кораблям такие названия, как "Крейсер Ее Величества "Неукротимый".
Натан утверждал, что наделять военную технику мужественными именами опасно и чревато последствиями. Ничто не делает политика счастливее, чем возможность доложить: "Крейсер Ее Величества "Неукротимый" был задействован сегодня в Заливе для транспортировки офицеров и рядового состава Второй героической дивизии". Разве не лучше переименовать все это? Политик, угождающий шовинистически настроенной общественности, вряд ли так уж захочет сообщить об участии крейсера Ее Величества "Сомнительное использование мировых ресурсов" в транспортировке офицеров и рядового состава Дивизии крошечных пиписек.
Правила программы "Нытье" позволяли любым заинтересованным лицам обращаться к выступающему с вопросами. Странно, но ни полицейские, ни военные не воспользовались этой возможностью. Шоу-бизнес, напротив, выслал представителей, которые в самых резких выражениях отвергли эти злонамеренные попытки лишить их средств к существованию. Нацеленные на развлечение аудитории, состоящей главным образом из умственно отсталых подростков, создатели фильмов и телевизионных программ сочли, что полицейские в клоунских одеяниях, а также боевые корабли под названием "Крейсер Ее Величества "Болван" совершенно неприемлемы. Терминатор в платье никого не возбуждает.
ПРИДУРОК В РАЮ
Охранники сверились со списком. Планшет и шариковые ручки казались забавно старомодными в руках этих высокотехнологичных секьюрити. Причина использования такого допотопного приспособления заключалась в том, что, в отличие от компьютеров, взломать шариковую ручку просто невозможно. Если хочешь заменить имя, написанное чернилами на листке бумаги, нужно вычеркнуть его и вписать сверху другое. Такую "уловку" способен заметить даже полный тупица.
Увидев, что фамилия Натана действительно значится в их списке, охранники махнули ему, и он проехал в огромные ворота. Натан опустил стекло и позволил чистому, фильтрованному воздуху охраняемой зоны наполнить машину, чувствуя, как у него поднимается настроение.
Беверли-Хиллз! - подумал он. Он едет по Беверли-Хиллз, чтобы сыграть в теннис с самым могущественным коммуникационным магнатом в мире и толкнуть свою идею. Он достиг вершины, он уже внутри раковины, рядом с самой жемчужиной. Что сказала бы на это Флосси?
Черт! Это произошло. Он отвлекся, и память, разумеется, тут же вернула его к Флосси. Натану постоянно приходилось быть начеку, потому что, как только он терял бдительность, обитавшие в нем маленькие бесы швыряли ему в солнечное сплетение глыбу свинца.
"Просрал, да? - шептали бесы ему в ухо. - У тебя была красивая, идеальная женщина, а ты все просрал… А почему ты все просрал? - спрашивали они, зная ответ. - Потому что ты полный придурок, вот почему. Отвечай, кто ты есть?"
- Полный придурок, - прошептал Натан. Затем громче: - Я полный придурок. Полный и совершенный придурок! - Его голос поднялся до крика, и он что есть силы ударился головой о руль.
В следующую секунду его машина оказалась в кольце охранников Беверли-Хиллз. Они выскочили из пышной пластиковой растительности, обрамлявшей тихую дорогу. Кричать и биться головой о руль считалось ненормальным поведением. Охранники были уверены, что поймали настоящего психа.