- Сердце для друзей открыто, говоришь! Что же ты меня с ним не познакомишь? Или боишься последней жилетки лишиться? - кинула Марина через плечо.
- Зачем тебе голый художник? Карман пришить некуда. Переспишь и бросишь.
Марина остановилась в дверях, повернулась к Ольге и отрезала:
- Ты просила моего совета - я его даю! Хватай доктора, пока от тепленький, и не мандражируй в пустоту. Второй раз никто не предложит. Все, пора мне!
Не побоявшись показаться невежливой, женщина исчезла в потоке москвичей и гостей столицы, снующих с толком и без по основной артерии города.
"Второй раз никто не предложит" - эти слова были ее вечным девизом, стимулом, приведшим девочку - пай из далекой Вятки в город - мечту.
Поступив на вечерний в Пищевую академию, Марина через год перевелась на дневной курс. Всеми правдами и неправдами старалась зацепиться за квадратные метры в Москве. Спала с однокурсниками, не гнушалась преподавателей - "почему нет, когда сами предлагают?", шантажировала, откровенно запугивала, чаще проигрывала, порой снимала сливки. Замуж за москвича пока не вышла, но на однокомнатную квартирку в Бутово скопила.
Одного уразуметь не могла, что из Вятки сбежала, а вот Вятка из нее… увы нет.
Оля часто спрашивала себя, что привлекает ее в Марине? Почему, видя все недостатки подруги, она продолжает с ней тесно общаться, делиться сокровенным?
Ответ прост. Именно циничная, беспристрастная стерва способна увидеть любую жизненную ситуацию незамыленным глазом, отвлеченно диагностировать и дать нужный, порой провокационный совет.
Оля, познакомила с ней на прошлой работе, в консалтинговой компании, и, оценив деловые качества, предложила перейти вместе в службу консьержей. За годы общения наблюдала бесплодные попытки несчастной сменить мировоззрение, мимикрировать, затеряться среди урожденных жителей столицы. Скинуть с плеч опостылевший оренбургский платок и обмотаться до ушей шелковым палантином от Шанель. Это вынужденная аллегория, на самом деле гардероб Марина сменила в первую очередь. На фейки, купленные на рынке или в переходе метро.
Доказать бедняге обратное, что платок практичнее и самобытнее, дело пропащее!
"Не учите меня жить" - отрежет она он вслед Элочке.
Вывод напрашивался неутешительный - поменять ареал обитания растения-сорняка можно, а способ пропитания - нет. Паразитическое существование некоторых стремящихся в столицу девиц позволяет им зацепиться коготками за дефекты урбанистического пейзажа, но прорости корнями и подняться по эволюционной лестнице - редко.
И сколько бы яда не проливала Марина, она отчаянно завидовала Ольге. Уже по тому, что та родилась на всем готовом, зубы и когти не отращивала, ни под кого не ложилась и справки о ложной беременности не покупала.
Всю жизнь валяла дурака, или он ее, и надеялась на удачу. А когда поняла, что последний поезд в светлое будущее уходит, все равно не рвала на голове волосы и не стучалась в закрытое окошко по продаже билетов. Потому что знала по опыту - объявят дополнительный состав!
Москвичи - в основной своей массе - пресыщенные флегматики и интроверты. И по большей степени - пофигистические фаталисты. Такова судьба. От нее никуда.
Марина права в одном. Личная жизнь Оли последнее время оставляла желать лучшего. Пока она училась в авиационном вузе, где соотношение полов не в пользу слабого, не забивала голову проблемой, над которой планомерно работали немногочисленные сокурсницы. Выйти замуж всегда успеется. Когда эйфория миновала, поняла, что понаехавшие или предусмотрительные обошли ее на повороте. Но по прежнему не унывала. Четверть века за плечами, красива, умна, обеспечена, уверенна в себе (пока!), судьба ее не обидит. Не прошло и пяти лет, как подавляемая тревога материализовалась, Оля почувствовала себя во второй обойме. Каждый второй понравившийся мужчина уже прибран к рукам, накормлен и выутюжен, на свободе бегают лишь рефлектирующие эгоисты вперемешку с инфантильными мамиными сынками.
В то время ради смеха Оля начала каталогизировать индивидуумов. Пока позволяла память телефона, заполняла контакты всеми желающими, находящимися в свободном плавании. На второй день знакомства начиналось краткое тестирование, звучали вопросы о хобби, а скорее о время убивании. И стоило новому знакомому попасть в отряд собирателей, неважно чего, пивных кружек, спичечных коробков, оловянных солдатиков или денежных знаков, его имя вычеркивалось из списка. Чуть дольше держались экстрималы, увлеченные пешими походами или рыбалкой. Один раз Оля пыталась заснуть под комариную симфонию, пойдя на поводу некого Глеба, но, расчесав в кровь лицо и руки и отравившись тушенкой, под предлогом потери телефона, избавилась и от него.
Неоцененные гении, неудавшиеся изобретатели, неприкаянные странники и непонятые романтики, список бесконечен.
Первый день знакомства с ними заканчивался на бравурной ноте, второй начинался с минорного ноктюрна.
Долгожителями оказались любители фауны, неважно какой. Кошки, мышки, хомячки - сгодится. Собачники - тем более. Перестав с ними общаться по причине отсутствия собственной животинки, Оля не стирала имена, оставляя про запас, на черный день.
В результате тщательного селекционного отбора - "Зеленые" лидировали и находились на вершине ее "пищевой пирамиды".
Перешагнув третий десяток и ощутив себя в зоне отчуждения, женщина серьезно задумалась. Что делать? Как быть? Может не права мама, вбившая ей в голову идеи без доказательств - "Выходи замуж только по любви" и "Берегись женатых"?
Заложив дочери жизненную программу, родители разменяли трехкомнатную квартиру на Кутузовском на две в спальных районах, и, разъехавшись, предоставили беднягу самой себе.
Безусловно, они ратовали за ее самостоятельность, за свободу выбора, так ценимую современной молодежью, но не учли, что девочка, выросшая в тепличных условиях, никогда не станет взрослой, и будет вечно искать приюта.
Очень скоро в жизни Оли появился Никита, друг детства, по счастливой случайности получивший в наследство квартиру в соседнем доме. (Моя бабуля - чудо!) Они выросли в одном дворе-колодце в центре Москвы, менялись формочками и совочками в песочнице, играли в прятки и штандер, прыгали в классики, прятались от дождя под одними липами. Маленький Никитка водился только с девочками.
Не нравились ему мальчишечьи забавы: носиться по дворам с разбитыми в кровь коленками и шашкой наперевес. Он предпочитал "дочки-матери" и "испорченный телефон".
Мальчик был годом младше, в школе их стежки дорожки постепенно разошлись. А в дальнейшем вовсе потерялись. О родителей Оля слышала, что ее друг дважды и безуспешно штурмовал Строгановскую академию, потом подрабатывал декоратором в молодежном театре, пробовался в Щуку. Толкался на съемках, знакомился со статистами и даже получил эпизодическую роль в женском сериале.
И вдруг соткался сказочным видением в булочной, что по-соседству. Радостный визг Оли оглушил старушек, заглянувших в магазин за свежей выпечкой. Никита подхватил подругу и закружил с ней по залу, разгоняя сплетниц по углам.
В его холостяцкой квартире царил проходной двор в содружестве с абсолютным хаосом. Экспрессивные студенты Шепки и Щуки вперемешку с задумчивыми меланхоличными дарованиями из консерватории, свободные художники, загромождающие коридор огромными планшетами и этюдниками, статисты, декораторы, инженю и субретки. Молодая неоцененная богема. Никита для всех находил тихий уголок для беседы, рюмку коньяка или подушку для сна.
Оле он тоже подставил плечо и ответил на простые вопросы.
Утер слезы, напоил чаем с вареньем (кто-то принес, уже не помню!), отогрел. Единожды переступив порог его спальни и, оценив благость и безопасность дружеского секса, Оля не раз обращалась за порцией тепла. Планов на Никиту она не строила, зная его неистощимое либидо и склонность к нетрадиционным отношениям. За руку, конечно, не ловила, но в грехе подозревала.
Спору нет, мальчик красив, высок, строен, но с лица воды не пить. Кто с ним спит не важно, главное, что куличики он пек именно с Олей. О чем не преминул известить каждого знакомого.
- Моя любимая сестра, - говорил Никита и крепко обнимал ее за плечи.
Да и похожи они были, словно два вороненка, выпавших из одного гнезда. Оба черноволосые, кареглазые, тощие и …одинокие.
Вот так, дожив до тридцати пяти, Оля могла поклясться, что не нарушила ни одного маминого завета.
Но стала ли она оттого счастливее? Сознательно избегая людей, которые первыми обращали на нее внимание? Предлагая примитивные тесты, заводя картотеку увлечений?
Воспоминания снова скользнули в прошлое.
Пьяный хам в самолете, благополучно пересевший пока она спала. Ужас, несущийся на крыльях ночи! Оля могла поклясться, что с таким человеком у нее не может быть ничего общего. Никогда! Она даже имя его не спросила бы, не говоря уже о хобби.
Познакомившись с Антоном, Оля впервые почувствовала трепет, страх, что способна совершить ошибку.
Молодой врач идеально вписался в выпестованный образ прекрасного принца. Как говорится - совпал тютелька в тютельку.
Но капля дегтя в бочонке с медом, неоформленный развод смывал до основания выстроенный замок. Потому что нарушал одно из маминых правил.
"Берегись женатых".
Оля припарковалась у ворот Боткинской, купив в ближайшем ларьке сок, минералку и плитку шоколада, прошла на территорию больницы.
"Прочь тревожные мысли! Настало время благотворительности. Мать Тереза, Ваш выход!"
День сурка. Она тихонько постучалась в дверь платы номер 11. Картина все та же. Кровать Веры Артуровны пуста. Женщина-насекомое висит на ржавых блоках. Римма погружена в светские сплетни в бульварном журнале.
- Простите, а Вера …
- На физио повезли, скоро вернут, - пояснила татарка.
Памятуя неприятные моменты, и не желая выслушивать очередную нотацию, Оля откланялась и прикрыла за собой дверь.
Ее остановил громкий голос Риммы.
- Оля, подожди! Надо поговорить.
Тяжело вздохнув, женщина замерла в предбаннике, наблюдая, как девушка бодро соскочила с кровати и почти не хромая вышла в коридор.
- Виновата я перед тобой. Черт попутал. Не разобралась.
"Все время удивляюсь людям, которые сразу на "ты", простота хуже воровства. Ладно, будет знакомы".
- И что изменилось сейчас? - Оля натянуто улыбнулась.
Черные глазки Риммы смущенно забегали.
- Пал Михалыч, Самоделкин наш рассказал, что ты ее на улице нашла и в больницу сама привезла. Так?
- Ну так.
- Поэтому прощения прошу, что наехала не подумав. Решила, что родственница.
- Не ты решила, я сама виновата. Ладно, забыли, все разъяснилось. Вижу, ты поправилась?
На щеках девушки появились ямочки.
- Да, скоро выписывают, в ближайший понедельник.
- Здорово…
Сказать больше нечего. Оля в тоске оглядела пустой сестринский пост, шагнула к диванам, до которых не доковыляла еще ни одна бабушка.
Римма послушно потянулась за ней. Присела рядом.
- Оль, у меня вопрос есть. Ты только ничего лишнего не подумай. У тебя с Антоном Сергеевичем что-то наклевывается?
Ольга так и застыла с приоткрытым ртом.
Римма всплеснула руками.
- Ой, я как всегда, без предупреждения… Дело в том, что я с его женой знакома. Точнее мы жили по соседству, немного дружили, потом жизнь поменялась, нас раскидало кого куда. Иногда перезваниваемся, болтаем о пустяках. Сюда в травматологию она меня сосватала, по знакомству.
Взглянув на смертельно побледневшее лицо собеседницы, татарочка невозмутимо продолжила:
- Я, почему спрашиваю? Антон Сергеевич - мужчина видный, положительный, практически свободный. Наташа ему развод не дает только из-за имущества. Он то не много скопил, взяток не брал, моральный больно. В их семье только жена деньги кует и немалые. Две квартиры в Москве, загородный дом, машины. В этом году она через меня недвижимость в Испании подбирала…
- Она боится, что он потребует раздела? - Оля нашла силы криво улыбнуться.
Зная Антона от силы два дня, была уверена в обратном.
- Людям свои мозги не вставишь. Стоит человеку подняться по лесенке чуть выше, мировосприятие поворачивается на сто восемьдесят. Они смотрят на других, а видят себя. Коснись ее - она бы его без штанов оставила, - пояснила Римма.
Девушка приподнялась с дивана, прошла в коридор, огляделась. Никого не увидав, вернулась на прежнее место.
- Так вот, если у вас что-то намечается, так не теряй времени даром. А то Эльвира, операционная сестра из нашего отделения проходу ему не дает. Девица не промах и сдоба у нее фактурная.
Оля задумалась.
"Как она догадалась о нашем знакомстве? Поймала его взгляд, проследила за жестом? Когда мы разговаривали с Антоном в коридоре, никто из палаты не выходил".
- Или мне показалось, Оль? - в голосе Риммы прозвучали обиженные детские нотки.
- Нет, не показалось, - неожиданно для самой себя женщина сказала правду.
И вспыхнула, пряча глаза.
- Если тебя смущает его положение, в голову не бери. Наталья с Антоном уже больше года не спит. Зачем? Ее новый любовник в Думе заседает. Женщина пастельную карьеру строит, ей не до бывшего.
"А ты ей завидуешь, не иначе. С чего так разоткровенничалась?"
- Ты только не подумай, что я жабу на душе пригрела, - Римма, словно прочла мысли собеседницы, - мне просто мужика жалко. Как не встречу - улыбается, а глаза грустные. Сестры говорят, на работе засиживается дотемна, дома то ни души, даже кота нет. Если Эльвире достанется, она канаты из него вить начнет. Недалеко от Наташи отстала. Вот такие дела.
Оля поймала взгляд Риммы. Ей хватило нескольких секунд, чтобы понять девушка печется о ней искренне.
- Хорошо, я подумаю. Спасибо за полезную информацию.
Женщина посмотрела на часы. Часовая стрелка приближалась к двум. Если в ближайшее время Веру Артуровну не вернут в палату, она опоздает к родителям на обед.
Римма продолжала сидеть рядом, листая журнал. Встать и прогуляться по коридору Оле казалось невежливым.
Пришлось придумать новую тему для разговора.
- А что произошло с вашей соседкой. Автомобильная авария? На нее смотреть страшно.
Татарка отложила кроссворды в сторону. Ямочки на щеках пропали, глаза сузились.
- Нет. Она - самоубийца.
Произнесла как само собой разумеющееся, словно суицидом заканчивает жизнь каждый третий.
Оля онемела от удивления.
- Истинная правда. Ее родная сестра, она сейчас каждый день к Людмиле приходит, рассказала. Ты же понимаешь, от меня что-то скрыть сложно, я любого разговорю.
"Охотно верю".
- Так вот, несчастная с крыши сиганула. Дом десятиэтажный. Как в живых осталась, без понятия. Упала на голый асфальт. Видно ангел хранитель руки подставил. Множественные переломы, позвоночник сложился в гармошку, ноги, основание черепа, ребра всмятку. Брр…
- Не продолжай, мне жутко…
- Кстати, в смену Антона привезли. Что Веру Артуровну, что Людмилу, возможно, он и есть их Хранитель, один на двоих. Поэтому доктор у нас частый гость. Сегодня, незадолго до тебя заходил, его смена.
Сердце Оли сжалось. Опоздала. Приехала бы чуть пораньше…
- И что повлекло ее на крышу, - вопрос прозвучал слишком быстро, Римма выгнула дугой смоляную бровь и усмехнулась.
"От нее точно ничего не скроешь".
- Разбитое вдребезги сердце. Ты только представь себе ситуацию. Я не придумала, все сестра рассказала, слово в слово. Людмиле уже полтинник. Жизнь не сложилась, детей нет, работа опостылела. Короче, загибалась она, словно забытый на даче фикус. И вдруг, появляется Он, призрак из прошлого, ее бывший однокурсник и бац! Признается в любви! Мол, всю жизнь тебя одну единственную жду, надеюсь и вот оно - счастье. И пошло поехало, цветочки - конфетки, свидания-расставания, театры-кино, кафе-рестораны. Ну что еще одинокой полуживой бабе надо? Встряхнулась, разрумянилась, глаза заблестели, жизнь перестала вонять нафталином. Тихим сапом, разговорами - уговорами, затащил ее в кровать. Красиво, со свечами и шампанским, классика жанра. Она то и разомлела, вспомнила молодость, завертелась как юла. Оторвалась за все постные годы. Да и он не отставал. Короче - кровать до дыр истерли. Наступает следующий день…
Римма несколько мгновений затаила дыхание, нагоняя рассказу мрачности.
У Оли захолонуло сердце.
- На следующий день - он исчезает, испаряется, аннигилируется. Прикинь - словно его никогда и не было. Не звонит, на ее звонки не отвечает, смс не пишет. Она не понимает ничего, она буквально сходит с ума, полагая, что с любимым что-то случилось. Кстати - вспомнила анекдот:
- Мне мой милый не звонит третий день.
- Не думай о плохом, может он умер.
Хотя в данной истории смешного мало. Проходит неделя. Людмила, обзвонив морги, окончательно лишается рассудка. Делится с сестрой. Та ее успокаивает, как может, но приехать, лично утешить не получается. Живет в другом городе, дела не отпускают. И тут на почту несчастной брошенки приходит видео файл.
Что там было - догадываешься? И следом несколько сухих слов, что клип занял первое место в порно рейтинге "Геронт-реал" и сказочно обогатил автора.
- Ужас… Не могу поверить. Он снимал?
- Да, все подробности! Большего мерзавца еще поискать. Вот в принципе и вся история. Людмила в полусознательном состоянии поднялась на крышу, замок на чердак держался на соплях, и шагнула вниз…
Римма закончила рассказ и вся съежилась.
Несколько минут между женщинами царило молчание. Ольга не могла осознать услышанное, логические цепочки не складывались. Изощреннее по жестокости преступления она не представляла.
- Это была месть?
- Возможно…. Или реализованный бред съехавшего с катушек сексоголика. Я читала, у мужиков избыток тестостерона иногда приводит к органическим поражениям мозга. Какая сейчас разница?
- Действительно, разницы никакой. Я думаю, какая расправа уготована негодяю? Лично я пыточной камерой не удовлетворилась бы.
- Не дай мне Бог сойти с ума, уж лучше посох и сума, - перефразировала поэта Римма.
- Не уверена, что Пушкин был прав. Безумие при жизни - незаслуженная индульгенция.
- Так то при жизни, а здесь…
Оля не поняла, переспросила:
- Что значит здесь?
Римма усмехнулась, черты азиатского лица обострились, почерствели.
- А здесь уже ад. Или ты до сих пор не догадалась? А вот и Вера Артуровна, - татарка поднялась с дивана и поспешила к двери палаты, распахивая ее перед появившейся процедурной сестрой, везущей старушку.
Ольга, не осознав последних слов, направилась за ней.
У мамы Ольги Миро прекрасно получается две вещи, фаршированная щука и вынос мозга.
Рецептом национального рыбного деликатеса с ней поделилась соседка по лестничной площадке Аделаида Штерн. Старушка, проработавшая при советской власти и после ее мирного свержения топографом, ответственно относилась к составу и технологии изготовления блюда, заставила Марию Владимировну, маму Оли тщательно законспектировать рецепт и не отступать не на грамм. Благодаря наставничеству Адочки щука стала звездой на семейных торжествах.
Так и сегодня удалась на славу!