* * *
– …да, я согласен, никакой "революционной ситуации" сегодня нет, – говорит Стас. Он сидит в кресле, на диване – Иван, Сергей, Саша и Оля. – Я неплохо помню конец восьмидесятых, перестройку. Ситуация была совершенно другая. Совковую систему ненавидели все, она не устраивала абсолютно всех. Она не устраивала Горбачева и его тусовку, но они хотели слегка подправить ее, кардинально ничего не меняя. И в результате получили далеко не то, чего хотели сами. Система не нравилась партийной номенклатуре, потому что не давала им зарабатывать много денег, вынуждала ездить на "Волгах" вместо "Мерседесов" и отдыхать в Крыму, а не на Канарах. А про обычных людей и говорить не стоит – их "совок" просто задрал. Поэтому все были, можно сказать, сплочены своей ненавистью к "совку"… А нынешняя система прекрасно устраивает власть и "госов", они ее создали "под себя". И многих обычных людей она тоже устраивает, потому что позволяет им зарабатывать деньги… Обыватель, который зарабатывает достаточно денег, покупает в ипотеку квартиру, в кредит – новую иномарку, ездит в Испанию отдыхать – ему что, нужны какие-то перемены?
– Все это правильно, – говорит Саша. – Поэтому мы и не ставим политических задач. Мы выбрали конкретную цель – ментов. Их ненавидят абсолютно все – от алкашей до тех самых обывателей, о которых ты говоришь. Это – конкретное, осязаемое зло, и его признает даже сама система…
– Мы живем в состоянии оккупации, – говорит Сергей. – Власть в стране захватили садисты, жулики и черножопые. С ними надо бороться любым…
– Все это само собой разумеется, – перебивает Саша. – Но у нас конкретная цель: менты. Если ты с нами, то с нами, если нет…
– Ну, с вами, конечно, с вами… Что бы я тогда здесь делал?
– Вопрос, – говорит Стас. – Рассматриваете ли вы контакты с другими организациями с подобной идеологией?
– Нет, – отвечает Саша. – Принцип – автономное действие. Все, что мы будем делать, это отправлять информацию об акциях на "Черный блог".
– У нас в городе вообще есть подобные организации? – спрашивает Стас. – Хотя бы на уровне идеологии. Левые, анархисты и тэ дэ?
Саша качает головой.
– Есть какое-то минимальное количество политических панков – они антифа, левые и анархисты по идеологии, но серьезной деятельностью не занимаются. Все сводится к постам в Интернете и граффити. Контакт с ними нам не нужен. Это лишь повысило бы вероятность утечки.
– Понятно. – Стас окидывает ребят взглядом. – Ну, можно попробовать. Только давайте сразу договоримся: надо минимизировать вероятность "палева". Или, говоря казенным языком, ввести глубочайшую конспирацию. Никто не должен быть друг у друга в друзьях в социальных сетях, в адресных книгах мобильников…
– Но если мы уже есть, – говорит Оля. – Это, наоборот, будет как-то странно…
– Или, допустим, он – мой двоюродный брат. – Сергей кивает на Ивана. – С какой стати мы не будем друг у друга в друзьях?
– Да, правильно. – Стас хмурится. – Но ваш контакт со мной выглядел бы непонятно. Дальше. Каждый заводит отдельный мобильник с незапаленной симкой, меняем ее регулярно. Номера в адресную книгу не заносим, запоминаем. Сразу же убираем из памяти вызовов. Пользуемся ими только в крайнем случае. Здесь, в квартире, не называем друг друга по именам.
– Что, есть вероятность прослушки? – спрашивает Сергей.
– Нет, есть вероятность, что случайно услышат соседи, стены тонкие.
– Ну, это уже как-то чересчур… – говорит Оля.
– Не чересчур. Это нормальная минимальная осторожность. Вообще, телефонные разговоры во всем, что касается наших дел, исключаем. В конце каждой встречи договариваемся о следующей. Встречаемся всегда здесь. Как минимум за час до встречи отключаем мобильники – и основные, и те, которые для дела. Кто-то опаздывает – никаких предупреждений. Все ждут. Если кто-то опаздывает на пятнадцать минут и больше, смысла приходить на встречу нет, она автоматически отменяется и переносится ровно на сутки на то же время…
Стас отворачивается, глядит в окно, потом снова на ребят.
– И вы правда считаете, что им это нужно?
– Кому – им? – спрашивает Саша.
– Людям. Обывателям. Чтобы кто-то вот так вот за них воевал, защищал их права?
– Мы хотим это делать не для обывателя, – говорит Оля. – А в первую очередь для себя.
* * *
Ночь. Беззвездное черное небо. Отделение полиции на окраине города освещают несколько фонарей на столбах. Оно огорожено забором из бетонных плит. Плиты установлены на бетонных опорах, между ними и землей – широкие дыры. Забор заканчивается у лесополосы. В дырах под забором видны колеса легковых машин и "уазиков". Из лесополосы выскакивают три фигуры в темных кофтах с капюшонами, вязаных шапках с прорезями для глаз, бегут к забору.
У каждого в руке – по бутылке с тряпичным "фитилем". Остановившись в нескольких метрах от забора, они одновременно поджигают фитили, бросают "коктейли Молотова" через забор и бегут обратно к лесополосе. Бутылки взрываются. Над забором вспыхивает пламя. Слышится лай собак. Несколько дворняг пролезают в дыры под забором, останавливаются, лают.
Газета "Областная трибуна", 27 сентября 2012 года
Рубрика: Происшествия
Заголовок: Ближний бой
Автор: Виктор Суворов
В ночь с 25 на 26 сентября подверглось нападению ОВД "Ближний", расположенное на улице Панкратова в Северо-Западном районе областного центра. Как сообщил газете источник в ОВД, около трех часов утра на территорию отделения были брошены несколько бутылок с зажигательной смесью. В результате возникшего пожара серьезно пострадали пять автомобилей полиции, находившихся на стоянке автотранспорта ОВД. В пресс-службе ГУВД давать какие-либо комментарии отказались, как отказались и подтвердить сам факт инцидента. Представитель городского отделения МЧС подтвердил факт выезда трех пожарных расчетов на улицу Панкратова, но отказался уточнить детали. ОВД "Ближний" находится на самой окраине города, в индустриальной зоне, соседствуя с несколькими складами, автосервисом и заводом по производству упаковочных материалов. Жилых зданий в непосредственной близости нет. Корреспондент "Трибуны", выехавший на место, никаких внешних признаков пожара с улицы не заметил, а на территорию ОВД его пропустить отказались, несмотря на наличие редакционного удостоверения – без объяснения причин. ОВД "Ближний" занимает довольно обширную территорию и граничит с лесополосой. Участок территории, непосредственно прилегающий к лесополосе, находится на некотором удалении от здания отделения. В щели между забором и землей корреспондент смог разглядеть несколько пар обгоревших колес.
Газета "Областная трибуна", 1 октября 2012 года
Рубрика: Разногласия
Заголовок: Венский вальс
Автор: Андрей Никитин
Ответственность за недавнее нападение на ОВД "Ближний" взяла на себя доселе никому не известная группировка "Вена-1975". Заявление от нее было получено редакцией на следующий день после нападения, но по требованию следователей, ведущих расследование, мы не упоминали о нем в заметке о происшествии ("Трибуна" писала об этом 27 сентября). Однако информация об инциденте и группировке, взявшей на себя ответственность за нее, распространилась в Интернете.
"Мы начинаем борьбу против полицейского террора, – говорится в заявлении. – Люди устали от беспредела, творимого "оборотнями в погонах", которые, по сути дела, представляют собой огромную криминальную группировку, действующую на всей территории России. Избиения, вымогательство, незаконные задержания, крышевание криминального бизнеса – этот список можно продолжать бесконечно. Мы действуем в рамках отдельно взятой области и надеемся своими действиями повлиять если не на руководство областного ГУВД, то, по крайней мере, на рядовых полицейских. Они должны понимать, что, если продолжат заниматься своей антинародной и преступной деятельностью, их ждет за это жестокая расплата. Наша первая атака была умышленно организована таким образом, чтобы в ней не пострадал никто из сотрудников ОВД "Ближний", а лишь полицейские автомобили. Но мы оставляем за собой право применять силу к тем, кто, вместо того чтобы следить за соблюдением закона, сами нарушают его самым наглым образом".
После активного распространения информации в Интернете пресс-служба ГУВД подтвердила факт нападения. "В ночь на 26 сентября неизвестными лицами на территорию ОВД "Ближний" была брошена бутылка с зажигательной смесью, – сообщил журналистам сотрудник пресс-службы. – В результате нанесен незначительный ущерб двум автомобилям. Возбуждено уголовное дело по статье "Хулиганство", ведется расследование". Между тем источник в ОВД сообщил, что серьезно пострадали не менее пяти автомобилей и что полицейские, находившиеся в момент нападения в отделении, заметили пожар, только когда он уже бушевал в течение пятнадцати минут. Представитель пресс-службы отказался комментировать заявление, сделанное группировкой "Вена-1975". Оно было разослано по электронной почте через несколько часов после инцидента в редакции всех основных СМИ области. Эксперт по экстремистской деятельности, согласившийся поговорить с корреспондентом "Трибуны" на условиях анонимности, сообщил, что о группировке с таким названием ранее никакой информации не было.
Какие выводы можно сделать из происходящего? Неужели нас ожидает волна террористических актов, направленных против правоохранителей? Или же речь идет о маргинальной экстремистской группировке, которая уже выплеснула избыток энергии, напав на отделение "Ближний"?
Все опрошенные нами официальные лица, а также большинство депутатов городской Думы отказались дать какой-либо комментарий. Лишь независимый депутат городского законодательного собрания Анатолий Проценко высказал свой взгляд на происходящее в беседе с корреспондентом "Трибуны".
"То, что происходит, – естественный результат тех огромных проблем, присутствующих на сегодняшний день в правоохранительных органах, – заявил он. – Всем давно ясно, что переименование милиции в полицию стало лишь сменой вывески, не приведшее ни к каким конкретным результатам. Я ни в коем случае не поддерживаю методов группировки "Вена-1975", но в то же время понимаю причины, которые подтолкнули их к действиям такого рода. Все это очень печально и означает, что наш город, скорей всего, ждет новая волна насилия, а то и терроризма – как кому больше нравится это называть".
Часть вторая
Кабинет начальника областного ГУВД. В огромном кресле, похожем на трон, развалился генерал-майор Завьялов – под шестьдесят, полный, невысокий, с густой седой шевелюрой и низким лбом. На другой стороне громадного стола с позолоченным письменным прибором и позолоченным глобусом сидит майор Воронько, начальник центра "Э" – немного за сорок, с лысиной, постриженный под ноль, с рыжими усами.
Кабинет обставлен мебелью из красного дерева, под потолком – хрустально-позолоченная люстра. Одну стену занимает портрет генерала в полный рост в позолоченной раме – в парадном мундире, с орденами, на фоне черного джипа BMW X5 с синим милицейским номером. На полках – несколько позолоченных бюстов генерала, позолоченные сувениры – тот же BMW X5, кубки, герб МВД.
– Как думаешь, это блядская оппозиция активизировалась? – спрашивает Завьялов.
– Не могу сказать, товарищ генерал. Вы же сами распорядились: расследовать не торопясь, с выводами не спешить…
– Да, но вся блядская пресса про это раструбила, весь блядский Интернет, да еще и это заявление все перепечатали… Ты мне скажи, что сам думаешь: оппозиция или просто какие-нибудь отморозки?
– Товарищ генерал, вы меня знаете. Я не люблю говорить ничего голословного. Проведем расследование – и я доложу вам о результатах.
– Знаю тебя я, конечно… За это и ценю. Сколько времени надо?
Воронько пожимает плечами.
– Ладно, сколько надо времени, столько и действуй. Я тебя ограничивать не буду. – Генерал смотрит в окно, на серое небо и желтые листья деревьев, чешет лоб. – Выпьешь водочки?
Воронько кивает.
– Правильно, если Завьялов предлагает, разве кто-нибудь откажется?
Завьялов нажимает на кнопку мини-АТС.
– Катюша, принеси нам по рюмочке и чего-нибудь закусить.
Он смотрит на Воронько.
– Это ж надо, только этого нам еще не хватало. Ни с того ни с сего эти, блядь, недоноски…
Дверь открывается, входит секретарша – в форме с погонами старшего лейтенанта, короткой юбке, с длинными ногами в черных колготках и туфлях на высоком каблуке. Она ставит перед обоими по хрустальной рюмке водки и тарелке с соленым огурцом на серебряной вилочке и бутербродом с икрой.
– Спасибо, Катюша, – говорит генерал.
Секретарша уходит.
– Ну, будем, – говорит Завьялов, поднимая рюмку. Воронько на другом конце стола поднимает свою. Оба выпивают, начинают закусывать.
* * *
Из трамвая выходит Андрей – немного за сорок, в очках, высокого роста, в черных волосах – немного седины. Он одет в джинсы и кожаную куртку, на спине висит рюкзак. Андрей проходит мимо невзрачного двухэтажного дома старой постройки, подходит к следующему такому же. По обе стороны от дверей висят таблички и объявления: "Покупаем волосы – постоянно, дорого. 2 этаж, комната 22". "Распродажа шуб. Самые лучшие цены в городе. 1 эт. к. 8". "Секонд хэнд. Новые поступления из Европы еженедельно. Офис 14". "Церковь Ясного Солнца. 2 этаж, комната 27".
Андрей подходит к двери в конце коридора. Рядом с ней – окно, на подоконнике – банка из-под кофе, доверху набитая бычками. К двери комнаты 27 приклеен распечатанный на принтере лист бумаги с надписью "Церковь Ясного Солнца".
Андрей стучит в дверь, приоткрывает ее, заглядывает. Стены маленькой комнатки с ободранными обоями завешены дешевыми ширпотребными иконами и вырезанными из журналов репродукциями религиозных картин. На полках – распухшие папки с бумагами. Под потолком болтаются провода электропроводки. У окна – старый письменный стол, за ним – мужчина лет пятидесяти, с длинными седыми волосами, бородой и усами. На нем – черная ряса и большой крест из желтоватого металла.
– Здравствуйте, – говорит Андрей. – Я журналист из "Трибуны", на интервью…
– Да, да, проходите, пожалуйста, – говорит мужчина. – Прошу любить и жаловать – меня зовут отец Иннокентий. Я – основатель и митрополит Церкви Ясного Солнца…
Андрей сидит у стола на стуле со сломанной спинкой. На столе – диктофон.
– …все проблемы нашего сегодняшнего общества связаны исключительно с тем, что русский народ утратил моральные устои, – говорит Иннокентий. – Я не говорю, что в советское время все было хорошо и прекрасно. Я, знаете ли, достаточно объективно оцениваю реальность и понимаю, что политическая система, при которой церковь угнеталась, не может считаться образцом для подражания. Но в советское время, по крайней мере, существовали мощные механизмы защиты от западной пропаганды, а также имелись рычаги контрпропаганды. Поэтому до какой-то степени удавалось сдерживать проникновение буржуазной культуры – музыки, моды, кино. Про музыку и кино говорят обычно много, а про моду почему-то забывают. А ведь это крайне существенный элемент воспитания молодежи, и существует прямая связь между модой и нравственным состоянием общества. Общество, в котором девушка может выйти на улицу просто в непристойном виде, обнажив все, что только можно, – такое общество не может считаться здоровым… Ну так вот, я говорил о сопротивлении буржуазной пропаганде при советском строе. А сейчас, при том что Церковь – официальная, я имею в виду, – находится в фаворе и шоколаде, моральные устои общества деградируют со скоростью света. По телевидению одно сплошное насилие, секс и чернуха. На уме у людей – только финансовые вопросы. Поэтому официальная Церковь не выполняет своих обязанностей, и возникла четкая необходимость в создании новой Церкви, которая поможет не только вернуть Россию в лоно истинного православия, но и излечить общество от ряда болезней. И такой Церковью на сегодня может стать только моя вновь созданная Церковь Ясного Солнца…
– Извините, я вас перебью… Не могли бы вы рассказать поподробнее о себе. Чем вы занимались раньше, как пришли к необходимости создания вашей Церкви?
– Долгие годы я вел самую обычную, ординарную жизнь. Я даже не был, собственно, верующим человеком. В силу тех причин, которых уже коснулся: при советском строе Церковь угнеталась, и у рядового гражданина просто не было возможности осознать свою внутреннюю религиозность. А она, поверьте, есть абсолютно у каждого человека. Я осознал свою религиозность лишь в очень зрелом возрасте, около пятнадцати лет назад. Но осознание это было настолько сильным и ярким, что я тут же понял: я не просто религиозный человек, я – человек богоизбранный, и я должен решать гораздо более важные и существенные задачи, чем просто искать свою внутреннюю религиозность…
– А в чем конкретно проявилось это осознание?
– Этого я не могу вам объяснить. Поймите сами, молодой человек, существуют такие религиозно-мистические опыты, которые язык наш, великий и могучий, выразить просто не в силах. Опять же, я сейчас так легко сформулировал все это лишь потому, что неоднократно думал о том моменте, возвращался к нему. Но в тот момент все было далеко не так однозначно и очевидно. Поймите, для меня это был новый, беспрецедентный опыт… Ну так вот, как только это осознание произошло, я начал ходить в церковь, изучать религиозную литературу. Несколько лет назад я вышел на пенсию – я работал на вредном производстве, поэтому пенсия мне полагается раньше – и посвятил все свое время религиозным практикам и изучению религии. И в какой-то момент я осознал, что существующая православная Церковь не соответствует не только моим запросам, но и вообще запросам сегодняшнего общества. И тогда я задумался о создании Церкви Ясного Солнца…
– Почему вы выбрали такое название?
– У меня даже вопроса такого не возникло. Это название просто "пришло" ко мне. Хотя, когда я начинаю анализировать, то понимаю, что солнце – это вообще символ всего позитивного, собственно, "наше все"…
– Какие задачи ставит перед собой ваша Церковь?
– Церковь Ясного Солнца должна в ближайшие десять лет стать главной Церковью России, вытеснив дискредитировавшую себя и устаревшую православную Церковь.
– Это очень амбициозная задача. Наверняка для ее достижения необходимо серьезное финансирование. Не могли бы вы рассказать, откуда вы надеетесь получить эти средства?
– Я, знаете ли, воздержался бы от ответа на этот вопрос в настоящий момент. Но, поверьте, есть множество организаций, предприятий и частных граждан, готовых принять участие в решении этой крайне важной для всего российского народа задачи.
– Спасибо. И последний вопрос: какие шаги должны быть сделаны в первую очередь, чтобы, как вы говорите, вернуть моральные устои российскому обществу?