Иногда из радости. Но часто и из страха. Я боюсь потерять его, боюсь, что он меня не любит, боюсь, что я недостаточно хороша, чтобы меня любили в принципе. И тогда, вместо того чтобы кайфовать от наших отношений, я страдаю и терзаю себя вопросами. Но ведь для того чтобы мне иметь с ним целостные отношения, необязательно расставаться или, наоборот, замуж выходить? Можно просто относится к этим отношениям адекватно и не строить ожиданий. Получать удовольствие от момента.
Не об этом ли мне уже почти три месяца грубо намекает весь офис?
Да, легко сказать, относись адекватно. А вдруг он возьмет да и бросит? Господи, скорей бы он уже сделал это! Надоело думать прямо.
Разница в количестве мужчин и женщин в России не так уж и велика. Тем не менее разговор о нехватке мужчин ширится и множится. Двух шансов из ста остаться одной хватило, чтобы страх и недостаточность победили любовь и радость и началась нервная погоня за "бабским счастьем". И вот уже в нашем обществе создано мнение о том, что женщина нуждается в мужчине значительно больше, чем он в ней. Женщины бьются за право на семейное счастье, мужчины неторопливо выбирают. Женщины, вместо того чтобы получать удовольствие от присутствия в своей жизни мужчины, боясь потери, вцепляются в него железной хваткой. Мужчины нервно разжимают побелевшие от напряжения женские пальцы и в испуге бегут. В результате зачастую и те, и другие остаются одинокими.
Самое смешное, что, когда я после нескольких лет одиночества начала встречаться с моим испанским литовцем, русские мужчины обиделись.
- Ну вот, - возмутился вслух один мой добрый знакомый, - все девчонки иностранцев ищут. Своих, что ли, мало?
- Да не мало, просто вы слишком уж долго выбираете. Ты вот где был?
- Где-где, - расстроился он, - в Караганде.
- Вот и я про то же.
* * *
К субботе обстановка несколько стабилизировалась. Миша по плану идет в "Дягилев".
Зато Антон с Верой поругались. Пришлось срочно собираться для разрешения ситуации. Капитаны не могут, как игроки, обижаться друг на друга по нескольку дней. Капитаны являются примером в том, как эффективно разрешать конфликты и другие сложные ситуации.
Я вежливо приказала решить ситуацию немедленно. Вера восприняла нормально, Антон закрысился. Я психанула и потребовала немедленного сбора. И настойчиво пригласила к себе домой. Там обстановка теплее, и в офис ехать не надо. Антон разозлился еще сильнее, долго орал, что у него куча работы и он не планировал сегодня никаких собраний, но не явиться не осмелился.
Слава богу, вчера приходила моя помощница по хозяйству Нина и все прибрала, ликвидировав тропинки.
- Антон, ты знал, когда шел в капитаны, что тебе придется сложнее, чем игрокам, - довольно-таки миролюбиво начинаю я с порога. Надоела мне уже эта вся катавасия. Нам надо Игру вести, а не за власть бороться.
- Да я уже остыл немного, - проворчал он в ответ.
Разборки затянулись до двенадцати ночи и привели к тому, что мы выяснили причину сопротивления. И Антон и Вера - командиры от природы, только Вера дико формальная, а Антон, наоборот, шаляй-валяй. Опять борьба за влияние, осложненная обстоятельствами.
- Понимаете, - Антон вздыхает, - мне тяжело с Верой разговаривать.
- Почему?
- Наверно, мы очень разные. У нее все по полочкам. Знаете, мы с родителями, когда я еще маленький был, переехали в новую квартиру. А до нас там пожилая женщина жила. Она уехала к детям и не смогла все забрать. Так там такой порядок был! После переезда! Все было вылизано, банки пустые стояли строго по росту, половые тряпки были выстираны, высушены, выглажены и сложены в идеальную стопку, на бочонке с солью была приклеена абсолютно ровная бумажка с аккуратной надписью "Соль". Кульминацией был камень для засолки. Знаете, чтобы придавливать соленые грибы? Обычный серый речной камень лежал в белом бумажном пакете, на котором ровно по линейке печатными буквами было написано: "Камень для придавливания солений". Словно его можно с чем-то спутать! Понимаете?
- Ну, и?…
- Вот Вера такая.
Круто это с камнем, конечно! Моя хаотичная семья от смеха бы умерла, найдя такое. Мы собрались бы вокруг этого кулечка с камнем и ржали бы полдня, катаясь на полу.
- Ну и что? - смеется вместе с нами и Вера. - Зато без меня вы все забудете, поломаете и потеряете.
Это точно. На Веру можно положиться в делах. Договорившись озвучивать все свои претензии сразу по мере возникновения, не доводя дело до истерик и скрытых конфликтов, мы разошлись.
Антон перед уходом прошелся по моей квартире, проверил, как я живу, почитал корешки книг, перехватал сувениры на полочке.
В общем, пометил на всякий случай территорию, кобель, типа "Я тут был". И заодно надо мной самоутвердился, взяв меня на контроль. В общем, вел себя как типичный самец обезьяны. О чем я ему и сообщила.
- Ну и что? - хмыкнул он. - Хоть мужиком пахнуть будет.
Я немножко расстроилась. И обиделась. Не на Антона, - на Артема.
Ура! Артем прилетел на выходной. Обычно только в командировки прилетает, а сейчас специально ради меня. Видимо, иногда надо поскандалить, чтобы получать желаемое. Это работает. Я брожу по кухне счастливая и пытаюсь его чем-нибудь накормить или в крайнем случае напоить.
Хозяйка из меня никакая совершенно. В холодильнике как-то совсем грустно. И даже, пожалуй, несколько зловонно. Я пытаюсь выяснить, чем это так пахнет, и нахожу дохлую соленую рыбу.
Есть разный чай, но кончился сахар. Капитаны доели. Зато в наличии шоколадные конфетки трех сортов. Есть еще коллекция вина - я натаскала ее из ресторана. Мне поставщики дарят разные хорошие вина, чтобы я не переставала с ними работать. Иногда на дегустацию приносят. Все это богатство я складываю на полочку лежа, чтобы пробки не сохли.
Что ж нам вино, что ли, пить вместо завтрака? Эх, сейчас бы сыра с синей плесенью.
- Пойдем в рестик тогда? - предлагаю я Артему.
- Ну что ты за бесхозное создание! - удивляется он уже в который раз. - Больно хорошо русский язык знаешь, юноша.
- Знаю. Одевайся, быстро!
Все пытаются мной командовать, думаю я, быстро одеваясь. Некоторым удается.
Люблю больших мужчин. Когда они меня обнимают, я чувствую себя маленьким котенком. Видать, не повзрослела.
Третья неделя
Наступил понедельник, а Артем еще у меня. Остался на денек. Я до этого при нем еще ни разу не принимала звонки и, вообще, не работала координатором.
- Куда? - грубо спрашивает он меня, когда я пытаюсь выскользнуть утром из-под одеяла.
- Да мне надо звонки капитанские принимать.
- Никуда не пойдешь, - говорит он, хватает меня поперек тела и засыпает. Я остаюсь в его мощных клешнях и принимаю звонки лежа. Если бы капитаны видели, им бы сильно не понравилось. Не говоря уже про офис.
Игроки моторят. Куча срывов по субботним планам, но есть и результаты. Четверо человек съездили к подшефному малышу. В том числе Миша. Это хорошо, завтра спросим на собрании, что он думает по поводу ребенка как врач.
Плохая новость - Миша не сходил в "Дягилев". Саше ему помог одеться, отправил, а тот по дороге, видимо, струсил и слинял. Совсем уже!
Хорошая новость - у Саши с женой мир, дружба и согласие.
Как обычно, разговор с Антоном затягивается, и мы разговариваем вместо пятнадцати минут тридцать. Договорившись еще созвониться со всеми в течение дня, я кладу трубку.
- Все? - ворчит Артем.
- Да.
- Кто такой Антон?
- Капитан.
- А почему ты с ним в два раза дольше, чем с остальными, разговаривала?
- Просто он крайний, а с остальными мне приходиться прерывать звонки, чтобы следующий принять.
- Почему это именно мужик у тебя крайний?
- Не волнуйся, он уродливый карлик шестидесяти четырех лет.
- Врешь.
- Ты, вообще, почему подслушивал? Я о живых людях говорю и не уполномочена посвящать тебя в их жизнь.
- Подумаешь! Ерундой какой-то занимаешься.
- Почему это?
- Слышала бы ты себя на этих звонках. Бред.
- Не хуже макарон твоих.
- Я людей кормлю.
- А я для них являюсь источником трансформации. И еще я спасаю мир от войн и насилия. Потому что создаю любовь и радость на планете. Это моя миссия. Понял?
Артем ошеломленно смотрит на меня.
- Какая же ты дура! - произносит он с восхищением.
* * *
Вечером Артем улетел, а утром я опять мучительно выдираю себя из-под одеяла. Главное - панель от магнитолы не забыть. Собрание хорошее.
Есть отличная новость - у Саши гарантийное письмо на тысячу долларов, у Димы "думают" несколько человек, Сима и Соня притащили по три тысячи рублей.
Очень мало, но это первый результат, и он вдохновляет.
Куча невыполненных обещаний, но поскольку они сами с этим честно разбираются, то мы с капитанами не лезем, участвуя в собрании на равных.
Меня один знакомый, увлекающийся НЛП, научил "выходить на балкончик".
"Ты, - говорит, - можешь в любой ситуации быть в двух местах. Или внутри нее, или на балконе, наблюдая ситуацию со стороны. Тебе в твоей работе просто необходимо периодически выходить на балкон, чтобы отслеживать ход событий и нейтрально, непредвзято составлять мнение. Независимое от эмоций".
Я взяла это на вооружение.
Так вот, я "выхожу на балкон", смотрю, что все нормально, и спускаюсь вниз, смешиваясь с остальными. Мне нравится и там, и там.
Сегодня мы с капитанами внизу.
С Мишей разбираются по понятиям, и он обещает в выходной дойти до "Дягилева". Все, теперь мы с него не слезем.
Света поговорила с мужем о том, как им жить дальше, спросила, готов ли он в корне менять отношения, попросила не отвечать сразу, подумать до сегодняшнего вечера. Вот все и решится.
Переходим к проекту. Миша говорит, что ребенок слабенький, вялый и что он, вообще-то, не специалист по таким болезням, а травматолог.
- Да чего его мне смотреть-то? Он столько обследований прошел, - говорит он. - Надо уже деньги собирать да везти.
В общем, все идет более-менее до тех пор, пока Сима вдруг не заявляет, что у нее плохое предчувствие и она не верит родителям ребенка.
- Что? - Все дружно вытаращивают на нее глаза. - Не знаю, мне кажется, они что-то темнят.
У меня интуиция.
Я вздыхаю. Симка верит в свою интуицию беспрекословно, поэтому быть разборкам. Самое неприятное, что я тоже верю в ее интуицию.
Может, они хотят деньги стырить?
Посовещавшись, решаем, что надо позвонить в Германию, уточнить сумму и все остальное. Ответственный - Дима. У него по всей Европе друзья почему-то раскиданы.
Вечером новости: Света уходит от мужа.
Говорить с ней он отказался, заявив, чтобы она не несла всякую чушь, а шла на кухню и мыла посуду. В ответ на ее слова о том, что там нет никакой немытой посуды, он заявил, что на это ему наплевать.
Дичь какая-то. Я думала, что в двадцать первом веке практически не осталось людей, неспособных хотя бы к минимальному диалогу. Впрочем, возможно, ему на нее совсем наплевать. Или он не верит, что она способна предпринять решительные действия.
* * *
Поскольку в Игре пока все ровно, то на собрании в четверг тоже не нашлось причины для наезда на меня. Поинтересовались моими делами с Артемом. Я сказала, что все замечательно. "Ну-ну", - ответили они хором.
Все же в личную жизнь не принято нагло лезть. Хотя в нашем офисе, честно говоря, всем насрать на то, что кем-то где-то когда-то было принято.
- Ты расслаблена, - предупредил на прощание Глеб. - Жди жопы.
Так и есть. Прорицатель хренов!
Опять все забуксовало. Саша неожиданно поругался с женой и собрал шмотки.
В Германию не позвонили. Оказывается, Дима попросил Сашу, как руководителя проекта, узнать телефон клиники, Саша, собрался поручить это Свете, но Света, занятая разборками с мужем, попросила поручить это кому-нибудь другому. Но тут разборки начались у Саши, и он вообще все на свете забыл. Дима же, не дождавшись информации, не пошевелил ни одним пальцем.
Какой-то кошмар. Дело двух телефонных звонков вдруг оказалось непосильной ношей.
Я ору. Вернее, не ору, поскольку не имею привычки и не считаю себя вправе, а просто жестко наезжаю.
Диме по фигу проект, Саша и Света слишком реактивны, а всем остальным наплевать на своих партнеров по Игре, на себя, на ребенка и вообще…
- Что значит реактивны? - спрашивает Сима.
- Это значит, что, когда происходит событие, мы выдаем спонтанную реакцию, - объясняет умный Антон, - не осознанную и сознательно выбранную, а как эмоция на душу положит. То есть, по сути, являемся рабами этой ситуации. А потом еще пытаемся манипулировать. Как так, у меня трагедия жизни разыгрывается, я так переживаю, а вы тут с какими- то мелкими звонками лезете. Да переживай ты сколько влезет! Как будто нельзя при этом разделить: звонки отдельно, трагедия отдельно.
- А Саша вообще так круто среагировал, что решил наплевать на данное им же слово, - подхватываю я. - Рабы эмоций. Зомби. Причем зомби неосознанные.
- Разве эмоции - это плохо? - делает наивное лицо умная Сима. В дурочку играет с перепугу.
- Эмоции - это хорошо. Просто можно испытывать эмоции и заниматься при этом делами. Одно другому не мешает. Как вы не понимаете, вы пообещали родителям ребенка, что все сделаете. Они ждут, надеются, а вы тут трагедии переживаете. Пока вы все тут сходитесь, расходитесь, ссоритесь, миритесь, мужиков делите, ребенок умрет. И это все ярко отражает вашу жизнь.
- Зачем ты так говоришь? - обижается Света.
- А зачем ты так делаешь?
Все молчат, мы с капитанами тоже.
Помолчав, мы четверо встаем и уходим, после чего за дверью начинается всеобщий ор. Теперь мы в соседней комнате, и я на всякий случай наезжаю на капитанов. Не фиг молчать на собрании! Почему это я опять начинаю разговор, а не они?
После обсуждения ситуации становится ясно, что, поскольку у них нет опыта, они не знают, как быть капитанами, и боятся облажаться.
- Да не бывает правильных капитанов. Главное, быть внимательным и искренним. А ошибиться невозможно, - говорю я.
После этого открываю страшную тайну. Я тоже не знаю, как правильно быть координатором. Каждый раз все по-новому, блин. Прошлый опыт не работает.
Придя в ресторан, я стремительно наезжаю на управляющую за то, что уже пять дней не работает льдогенератор в баре. Гости пьют односолодовый айловский виски не с кубиками, а с дробленым льдом, которым положено посыпать свежую рыбу. Это кошмар! Кощунство.
После этого я еще звоню Артему и наезжаю на него тоже. За то, что не звонит, не пишет и вообще ему на меня насрать. Что-то у меня жажда крови проснулась сегодня, не иначе. Реагирую. Зомби. Правда, осознанная зомби, а это все же разница.
Жопа какая! В субботу все еще хуже.
Саша уехал от жены. Пока к Егору. У того двухкомнатная квартира, и он пустил Сашу перекантоваться. Я грубо сказала Антону, чтобы не звонил мне, пока не вернет этого негодяя домой. К жене.
Антон, как все нормальные зомби, среагировал, но сумел не нагрубить мне в ответ. У Светы проблемы. Вчера она уехала от мужа к маме, со всеми своими личными вещами и малышкой. Муж звонит маме, орет, истерит, требует возвращения жены на базу.
Анжела завралась. У нее в целях куча сделок по продаже рекламных площадей, и она добросовестно отчитывается на звонках, что все хорошо. Однако утром, еще до звонков, мне позвонила ее начальница, бывшая выпускница, и сказала, что скоро уволит ее.
- Чем вы там занимаетесь, я не пойму! - расстроилась она. - Вроде результаты должны расти, а у нее ни одной сделки, даже самой маленькой, за последний месяц.
- Епс. - расстроилась я в ответ.
В Германию не позвонили. Денег не нашли. Утвержденного плана лечения нет.
СМИ нет. Есть договоренность о репортаже, но договоренность - это не репортаж.
Соня каждый день опаздывает на звонки. Привлекает внимание в жажде сочувствия.
И так далее до бесконечности.
Я изо всех сил стараюсь не впадать в эмоциональную реакцию. Такие спады, в конце концов, всегда бывают после подъемов. Это неминуемый цикл развития. Всех колбасит. Наступает очередной флаттер.
Да заколебали! В конце концов, у меня тоже флаттер.
Артем достал. Главное, не звонить ему в таком состоянии. Мужчины плохо переносят наши истерики.
"Какое мне до этого дело? - думаю я через секунду. - Что я не женщина, что ли? Любая женщина имеет право на истерику".
Тут он сам звонит, вдруг. Да еще с заявлением, что мы завтра не увидимся.
Я не знаю ни испанского, не литовского языка. Зато я знаю все матерные слова на обоих. Он сам научил меня на свою голову.
Почти часовой разговор, прерывающийся бросанием мобильников, заканчивается тем, что я реву в трубку и кричу, что он меня не любит, в офисе наезжают, игроки ни фига не работают и, вообще, всем на меня насрать!
После чего он едет покупать билет. Манипуляция удалась.
Аэрофлот должен мне выдать премию.
Хотя, вообще-то говоря, Артем мог бы отделаться меньшими потерями. Пожалел бы меня, сказал пару добрых слов. Я же ему сто раз говорила, что женщины нуждаются в бессмысленных словах. Поддержки, одобрения, да любви просто. Его тупой и прямолинейный логический аппарат никак не может это переработать.
Ну вот что ты сделаешь, нам, девушкам, иногда хочется, чтобы нас пожалели, погладили по голове и сказали что-нибудь бессмысленное. Но мы же не можем так вот взять и заявить: "Хочу, чтобы ты меня пожалел!" Поэтому мы начинаем изобретать всякие трудности и неприятности и рассказывать о них своим любимым в надежде на тепло и ласку.
Мужчина же, призванный природой спасать и защищать, в благородном порыве хватается за дубину, готовый разнести череп обидчику своей дамы сердца. И никакой тебе ласки.