Его руки падают на кровать, ноги свисают до колен с кровати, но полотенце все еще на месте. Я кладу ему под голову подушку и заворачиваю его, как бурито, в одеяло, чтобы он не замерз. Когда он спит, его лицо такое по-детски невинное. Что-то опять шевелится у меня в груди, но не сексуальная жажда, как раньше, а какое-то непонятное желание. Непонятное притяжение. Когда я смотрю на него, у меня болит в груди. Каждая частичка меня хочет сидеть здесь и просто смотреть, как он спит, перебирать его волосы, гладить его идеально вылепленное лицо и просто быть рядом.
Я никогда не испытывала ничего подобного. Но это не пугает меня, вместо этого я чувствую умиротворение.
Мне нужно уйти. Сейчас.
Я возвращаюсь в комнату и вижу, что Шелли так и сидит в кресле. Дункан храпит, а его голова покоится на ее коленях.
- Кейт, прости, что все пошло не так. Ты больше никогда не захочешь никуда со мной идти. - Она выглядит расстроенной.
Я улыбаюсь.
- Это не правда. Просто вечер прошел не так, как ты планировала. Это не одно и то же. И, конечно же, я не против повеселиться с тобой еще раз. - Перевожу взгляд на спящего Дункана. - Твой парень, кажется, очень приятным молодым человеком.
Она грустно улыбается.
- Так и есть, особенно когда он трезвый. Извини, что познакомилась с ним в таком состоянии. Большую часть времени он работает или занимается, практически никуда не выбираясь, а если и выбирается, то очень редко выпивает. - Шелли устремляет свой взгляд на Дункана. - За год наших отношений, я могу по двум пальцам пересчитать, сколько раз видела его в подобном состоянии.
Я слышу в ее голосе любовь. Меня радует, когда люди испытывают друг к другу подобные чувства. Это редкость. Обычно люди не тратят время на поиск любви. Или позволяют ей легко ускользнуть. Или не понимают ее ценности, когда она у них есть.
Шелли знает.
Думаю, как и Дункан.
Она выбирается из кресла, устраивает Дункана поудобнее, укрывает его одеялом и целует в щеку.
- Ну что ж, подружка, пойдем ко мне, я приготовлю тебе яичницу и отвезу домой. Не хотелось бы, чтобы ты в одиночку прогуливалась по округе в такой час.
Она знает, как я люблю яичницу. Мы говорили об этом на работе, на прошлой неделе. Это одно из моих самых любимых блюд.
- Согласна.
Шелли выключает свет и подходит к двери. Она смотрит на меня строгим, предупреждающим взглядом.
- Пожалуйста, не влюбляйся в Келлера. Я видела, как ты смотрела на него. Не пойми меня неправильно, он хороший парень. Один из моих лучших друзей. Он из тех, кто хочет все о тебе знать и кому ты не против рассказать о себе. Келлер великолепный слушатель и всегда рядом, когда нужен. - Она вздыхает. - Но с другой стороны, он очень скрытный относительно своей частной жизни. Он никого не впускает в свое сердце, кроме Дункана, и, может быть, еще Ромеро. Они с Дунканом дружат целую вечность. Дункан жил с его семьей в Чикаго пока они не перебрались в Грант. Он относится к Дункану как к брату, и я люблю его за это, но он… загадочный парень.
Лично я думаю, что у него много скелетов в шкафу. Например, он рвет на работе задницу, но ни на что не тратит деньги, кроме полетов в Чикаго раз в две недели.
-А что в Чикаго? - прерываю я.
Шелли пожимает плечами.
- Об этом знает только Дункан, но он не расскажет. Я всегда предполагала, что это девушка, потому что он никогда не ходит на свидания. Каждый раз, когда я спрашиваю его об этом, он отмахивается. Определенно, он что-то скрывает. Это большой секрет Келлера.
- Секреты не всегда плохие, Шелли. У каждого есть за спиной багаж.
Выглядит как исповедование. Тут нужно бы сказать "Аминь".
- Да, я знаю. Но Келлер это - ходячий феромон, вокруг которого вьются девчонки. И он же неприступная скала. То, что они делают: выстраиваются в очередь за разбитыми сердцами, потому что, думают, что смогут соблазнить его на долгосрочные отношения и завоевать его сердце. К его чести, он не поощряет этого. Не удивлюсь, если он гей или девственник. Не то, чтобы мне очень интересна сексуальная жизнь Келлера. Но он мой друг, как и ты. И я хочу, чтобы все так и оставалось. Поэтому мораль сей истории такова: Келлер оставляет за собой вереницу ненамеренно разбитых сердец. Пожалуйста, пожалуйста, не дай ему разбить и свое.
- Келлер и я друзья, просто друзья. Я не ищу ничего большего. - Когда я формировала эти слова в голове, они казались искренними, но как только я их произнесла, что-то изменилось. Почему они кажутся ложью? Это все из-за этого лица… чертовых голубых глаз… и этого тела… приподнятых в улыбке уголков губ, и дьявольски сексуального голоса.
Черт.
Хорошо, что я просто не имею права увлечься. Хорошо, что я не разбиваю сердца. Поэтому я повторяю про себя снова и снова: Келлер и я просто друзья. Келлер и я просто друзья. К тому времени, как мы покидаем квартиру Шелли, я практически убедила себя в этом.
Практически.
Суббота, 10 сентября
Кейт
В кармане завибрировал телефон. Это Гас. В Калифорнии сейчас шесть сорок пять утра.
- Бунжур Густав, - отвечаю я. Мой наигранный французский акцент до ужаса противен.
- Привет, Опти. Не разбудил? - Он знает, что я ранняя пташка.
- Нет, тут уже практически полдень. Я иду в "Граундс" выпить кофе. И чего это ты такой бодренький с утра пораньше в субботу?
- Нам за хорошее поведение дали выходной. Еду домой пообедать с Ма и потом покататься на серфе с Мэгс и Стэном.
- Отлично. Передавай всем от меня привет.
- Подруга, жаль, что тебя тут нет. Это первый нормальный день за долгое время и без тебя как-то не так. - Звучит сентиментально.
Я знаю, что он чувствует.
- Да, ты счастливчик. Мысленно я буду с тобой. Помни об этом, когда будешь отрываться за нас двоих.
- Если хочешь, я сфотографирую закат и отправлю тебе на имейл?
Он всегда знает, что сказать.
- Хочу. Грейси бы это понравилось.
По голосу понимаю, что он улыбается.
- Понравилось бы. Я собираюсь навестить Мисс Грейс сегодня утром перед тем, как предстать пред Ма. Я купил желтые тюльпаны вчера вечером. Еще остановлюсь возле заправки и возьму шоколадный батончик. В грузовике не работает кондиционер, поэтому я не стал покупать заранее, чтобы он не растаял.
Черт, он такой внимательный.
- Твикс. Ей нравятся батончики Твикс.
- Опти, за все эти годы я купил для Грейс по крайней мере три тысячи шоколадных батончиков Твикс. Я знаю, что ей нравится.
Улыбаюсь, потому что это не преувеличение. Скорее всего, их было даже больше.
- Я знаю.
Несколько секунд мы молчим.
-Я скучаю по ней, Гас, - шепчу я.
- Я знаю, Опти.
На некоторое время я ухожу в себя, а потом Гас прерывает наше молчание.
- Ну расскажи мне что-нибудь интересное, чего я еще не знаю.
Задумываюсь лишь на мгновение. Габриэль.
- В четверг я первый раз проводила дополнительное занятие в начальной школе в Миннеаполисе.
- Да, да, отлично! - с энтузиазмом говорит он. - И как? Ты репетитор у мальчика или у девочки?
Его энтузиазм заражает и меня.
- Это было замечательно. Он в пятом классе. Его имя Габриэль, но я зову его Улыбашка. Гас, у него самая красивая улыбка.
- Спорю, так оно и есть. У него ограниченные способности? - Гас самый лучший собеседник, потому что он из тех немногочисленных людей, кто действительно слушает. Это можно почувствовать даже по телефону.
- Синдром Дауна. Он немного стесняется.
Гас разражается смехом.
- Ну, он нашел лучшего специалиста по вытаскиванию из скорлупы. Ты лекарство от стеснения, ведь так?
- Думаю, так оно и есть, умник.
Он опять смеется.
- Вот это моя девочка.
- Как бы то ни было, у него некоторые проблемы с поведением и мне намекнули об этом, но со мной он был просто лапочкой. Думаю, что многие люди обращаются с детьми с ограниченными способностями не так, как с обычными, поэтому иногда они злятся. Они всего лишь дети и все, что им нужно - это внимание и доброта. Этого хочется каждому ребенку.
- И поэтому ты будешь самым лучшим в мире учителем. Ты совершишь профессиональную революцию. - Гас всегда старается ободрить меня.
- Мне понравилось проводить с ним время.
- Спорю, что и ему тоже. Он напомнил тебе о Грейс? Тебе было тяжело?
- Его глаза напомнили мне о Грейси. То же самое выражение надежды и невинности. Те же морщинки вокруг глаз, когда он улыбается. Хотя, все хорошо. Хорошо, что я могу быть рядом с ним.
- Я рад. Ты заслуживаешь этого.
- Ну, а как у тебя дела, Рок Бог?
- Хорошо. Я уже вижу свет в конце тоннеля. Альбом будет выпущен во вторник. Но я даже не хочу думать об этом сегодня. Сегодня - это серфинг с друзьями и общение с Ма.
- Ничего лучше и не придумаешь.
- Слушай, Опти, я только что остановился на заправке, чтобы купить Грейс батончик. Ты будешь на телефоне сегодня вечером? Я позвоню тебя по дороге обратно в Лос Анджелес, если у тебя не запланировано какое-нибудь горячее свиданье.
Может, мне кажется, но у него немного грустный голос.
- Никаких свиданий. Буду на телефоне, если только Шугар не позовет в гости какого-нибудь джентльмена, тогда я буду спать в обнимку с Клейтоном. Так что звони.
Гас довольно долго молчит, а потом спрашивает:
- Вы с Клейтоном и правда спите в обнимку?
- Мой милый друг, он не твой заменитель. Никто не обнимает так, как ты.
Я провела сотни ночей в доме Одри и Гаса и всегда спала с ним. Особенно в то время, когда жила у них перед тем, как переехать в Миннесоту. Ни одной ночи я не провела одна. Спали ли мы в его комнате, в гостевой, на диване, но мы всегда спали вместе. И до самой последней ночи все было абсолютно платонически, даже если я и обвивала его как лоза во время сна. Не думаю, что когда-либо чувствовала себя настолько в безопасности, как в те недели. Я не могла заснуть без его рук и его тела, которое как кокон укрывало меня от всех проблем. Я так благодарна ему за это.
Слышу щелчок зажигалки и то, как он делает первую затяжку.
- Хорошо.
- Тебе нужно бросить курить.
- Да, нужно.
- Ты намереваешься это сделать? - спрашиваю я с надеждой.
- Нет. Я люблю тебя, Опти.
- И я тебя, Гас.
- Пока.
- Пока.
Оглушительный звон колокольчика извещает о моем прибытии в пустую кофейню. Я была уверена, что Келлер сегодня утром не работает, скорее всего, он еще в отрубе. Но, оказывается, что он здесь, за стойкой; руки прикрывают уши, глаза закрыты, а лицо искажено гримасой боли.
Когда я подхожу к прилавку одновременно с прекращением звона, он с облегчением открывает глаза.
- Прости, - тихо извиняюсь я. - Ты дерьмово выглядишь, дружок. - Да, он все еще красавчик - реально красавчик, но бледен, а под глазами темные круги.
Только Келлер может быть таким сексуальным с похмелья. А потом напоминаю себе в очередной раз, что Келлер и я просто друзья.
Он улыбается.
- Думаю, я заслужил это.
В этот момент я понимаю, что между нами все нормально. Келлер и я просто друзья. Потому что именно так и ведут себя друзья. И это хорошо. Даже отлично, потому что друзья - это дар.
- Не знаю, заслужил ли ты это, но определенно заработал.
Он трясет головой, трет ладонями глаза и стонет:
- Никогда больше не буду пить.
Согласно киваю головой.
- До следующего раза? - улыбаюсь я.
Он улыбается мне в ответ.
- Черт, такое ощущение, как будто ты меня знаешь.
Поднимаю брови.
- Ну, вчера вечером мы с тобой лежали в такой интимной позе, которая позволяет предположить, что мы чуть-чуть знаем друг друга.
На его лице моментально появляется выражение ужаса.
- Вот дерьмо. Я думал, что помню все. Ты была в моей постели. - Он показывает пальцем сначала на меня, потом на себя. - Мы не... ну знаешь... - Келлер кусает себя за безымянный палец.
Я качаю головой и смеюсь.
- Нет, ничего не было. - Не то, чтобы я не думала об этом. Не хотела этого.
-Ты уверена? Потому что теперь, когда ты рассказала, я вспоминаю, что ты лежала на мне, и на мне определенно не было рубашки, потому что я помню ощущение твоих холодных рук на своей груди. - По мере того, как память возвращается к нему, он краснеет. Он краснеет! Так мило. Это кажется невероятным, но, может быть, он девственник.
- Когда мы с Шелли пришли, ты только закончил принимать душ, поэтому на тебе не было рубашки. Я помогла тебе добраться до кровати, потому что у тебя были проблемы с равновесием. Ты упал на кровать и случайно потянул меня за собой. Все было совершенно невинно. Ты отрубился как только твоя голова коснулась подушки.
Келлер внимательно изучает пол.
- Отлично, - еле слышно ворчит он. Затем поднимает голову и моментально щуриться от резкого движения. На его лице появляется несчастная, хмурая гримаса.
- Сегодня кофе за мой счет. - Он делает шаг и берет с полки большую чашку.
Я качаю головой.
- Это необязательно, Келлер. Послушай, правда, ничего не было. Ты был джентльменом, практически обнаженным, но, тем не менее, джентльменом.
Он краснеет.
- Я засранец. Прости.
Меня опять пробирает смех, потому что смущенный Келлер еще более очаровательное зрелище.
- Дружище, ты не задница. Я просто прикалываюсь. Не извиняйся. - И убежденно добавляю: - Серьезно.
Он открывает рот, потом захлопывает его, возможно, обдумывая свой ответ еще раз. Склоняет голову, улыбается и после некоторого колебания говорит:
-Кейти, давай начнем все заново? Может быть, вместе выберемся куда-нибудь? Как друзья?
Привязанность - опасная штука, а дружба - необходимая.
- Конечно, - говорю я и протягиваю ему руку через стойку. - Привет. Я Кейт Седжвик.
Он расцветает улыбкой и пожимает мою руку.
- Келлер Бэнкс.
Я кладу два доллара на стойку и записываю свой номер телефона на салфетке.
Он кладет ее в карман, а деньги в кассу.
Опустив сдачу в банку для чаевых, я улыбаюсь ему.
- Хорошего тебя дня, Келлер. Надеюсь, тебе станет получше.
- Уже стало. Спасибо Кейти. И тебе хорошего дня.
Я поворачиваюсь и подмигиваю ему.
- Bсегда.
Воскресенье, 11 сентября
Кейт
Пытаюсь дозвониться до Мэдди.
Она не отвечает.
Оставляю сообщение.
Она не перезванивает.
Все еще злится.
Чуть позже, в кармане начинает вибрировать телефон. Сообщение от Гаса.
Скайп в восемь тридцать?
Отвечаю: Хорошо, до встречи.
Когда на экране появляется лицо Гаса, я вижу, что он не один. Из динамиков мгновенно раздается:
-Привет, Кейт. - За исключением Гаса, который сказал: - Привет, Опти!
Все четыре члена группы столпились вокруг компьютера.
- Вау! Парни, как дела? Сегодня вроде не мой день рождения. По случаю чего все эти фанфары?
- Опти, представляю тебе дебютный альбом группы "Rook". -Гас поднимает диск так, чтобы я могла увидеть обложку.
Откидываюсь на спинку стула, меня переполняют эмоции. Пытаюсь что-нибудь сказать, но могу только еле прошептать:
- О боже, боже мой. Гас, это не сон. - А потом практически визжу: - Это все по-настоящему! - Сажусь поближе к экрану. - Открой, я хочу его видеть.
Он так и делает. Внутри блестящий диск. На нем заглавными черными буквами написано "Rook" и рядом знак торговой марки.
Я близка к тому, чтобы разразиться истерическим хихиканьем. Не могу даже вспомнить, когда в последний раз я была настолько счастлива.
- Боже, как бы хотела быть с вами, чтобы сжать вас всех в объятиях. Поздравляю.
- Мы хотели, чтобы ты первая его увидела. И, как группа, хотели бы поблагодарить тебя за твой вклад. Ты уже знаешь, что "Missing You" шедевр благодаря твоему нереальному таланту. - Он моргает. - Ты самая лучшая.
Отмахиваюсь от комплимента.
- Перестань, Гас. Когда я лично услышу песни?
Гас улыбается.
- Уже отправил курьером копию диска на твой адрес в общежитии. Получишь его завтра утром. Прости, но никак не мог раньше. У нас пока нет электронного варианта.
- Не проблема. Спасибо, дружище. С нетерпением буду ждать. Вы, красавчики, сделали мой день.
Гас выглядит немного испуганно.
- Есть еще одна причина, по которой мы все хотели поговорить с тобой. У нас есть сюрприз. - Он окидывает взглядом через плечо своих товарищей.
Прищуриваюсь.
- Что? - Такое ощущение, что этому сюрпризу я буду совсем не рада.
Гас съеживается и замирает. Тут же из-за его спины раздается голос Франко, барабанщика.
-Да скажи уже, господи.
- Опти, обещай не злиться.
Мои подозрения только подтверждаются.
- Посмотрим.
За плечом Гаса появляется лицо Франка с закатанными в раздражении глазами.
- Кейт, ты что упаковала яйца Гаса в свой кошелек и забрала их в Миннесоту?
Его отодвигают от экрана и передо мной опять лицо Гаса.
- Заткнись, дружище.
Мой пульс ускоряется и в желудке появляется тянущее чувство.
- Говори.
Гас делает глубокий вдох.
- Мы хотим, чтобы ты прослушала финальную версию "Killing the Sun". -Он нажимает на кнопку воспроизведения на CD-плеере и подносит его поближе к микрофону на ноутбуке. - Скорее всего, звук будет отстойный, но ты все поймешь.
- А что с CD-плеером? Решил продемонстрировать мне какой ты весь из себя хипстер? Уверена, что у тебя нет записи на кассете для магнитофона или восьмидорожника? - Мне нравится подшучивать над ним.
А ему нравится огрызаться на меня. Поэтому мы лучшие друзья уже целую вечность.
- Заткнись и слушай.
В микрофоне раздается знакомое гитарное соло, к которому присоединяется мягкий и как всегда хриплый голоса Гаса. По мере того, как заканчивается первый куплет, присоединяются барабаны, басы и вторая гитара, голос Гаса усиливается и начинается припев. Мне нравится эта песня. Каждый раз, когда я ее слышу, у меня мурашки по коже. Прислушавшись, понимаю, что припев поет не Гас, а... я. Я в шоке настолько, что теряю дар речи.
Когда музыка затихает, я качаю головой.
- Гас, честно, я надеюсь, что это шутка, потому что не я, а ты должен был исполнять припев в "Killing the Sun".
Гас робко убирает CD-плеер и делает шаг назад, выталкивая вперед Джейми, бас-гитариста.
- Опти, пожалуйста, только не убивай меня, но эта песня должна звучать именно так. Я даже и не думал об этом, пока не услышал, как ты поешь ее тогда, в студии. Я поделился записью с парнями, и мы все согласились с тем, что твой голос - то самое недостающее звено.
- Гас, но я не певица.
Отвечает мне Джейми:
- С фига ли? Я всегда знал, что ты можешь петь, но после этого, просто влюбился в тебя, Кейт. Ты выйдешь за меня замуж? У нас родятся красивые, талантливые детки.
Гас хватает его за футболку, оттаскивает назад и встает перед монитором.