Я на "мерседесе" и Семен Петрович на своей черной "Волге" подъехали одновременно.
- Подождем адмирала, - сказал Семен Петрович.
Адмирал приехал на "Волге" первой модели с никелированным оленем на радиаторе. Он вышел из машины, ткнул носком ярко начищенного ботинка по баллонам и направился к нам. В белой рубашке с адмиральскими погонами, белых брюках он был по-прежнему стройным, только подсох и поседел. Но на такого седого загорелого, с мощными плечами, наверное, все еще обращали внимание женщины. Я его не видела почти двадцать лет.
- Вера, - сказал он мне, - а ты хорошенькая. В полной зрелости. Так и хочется потрогать.
- Потрогайте, - сказала я.
- Не могу. Теперь ты моя начальница.
- Пошли, - сказал Семен Петрович.
Мы шли по коридору, и те из сотрудников, кто видел члена-учредителя Семена Петровича, настораживались: его появление в офисе означало перемены.
Адмирал, увидев Настю, попытался поцеловать ей руку, Настя обняла его, и они поцеловались троекратно. Я отметила, что адмирал целовался с удовольствием.
- А ты в хорошей форме, - отметила Настя.
- А твои формы стали еще лучше, - ответил адмирал.
В приемную уже входили члены совета директоров, и я прошла в кабинет.
Заместитель, увидев Семена Петровича, посмотрел на меня, я сделала вид, что не заметила его вопросительного взгляда.
Семен Петрович сел в мое кресло, чертыхнулся и начал:
- Вчера прошло собрание акционеров. В помощь исполняющей обязанности президента компании решили ввести еще двух членов совета директоров. С сегодняшнего дня ими становятся: адмирал Юрий Петрович Рогозин и Малый Иван, извините, Иван Кириллович Дубов. Общий привет! - И старик вышел из кабинета поспешнее, чем следовало, ему явно не хотелось отвечать на вопросы.
Я нажала на клавишу переговорного устройства и сказала:
- Иван Кириллович, вы утверждены членом совета директоров. Заходите. Совет ждет вас.
Малый Иван вошел через несколько секунд и сел в конце стола. Настя заранее поставила еще два кресла к столу заседаний.
- Начинайте совет, Александр Петрович, - сказала я.
Заместитель молчал. Может быть, его молчание было сигналом к атаке или Бессонов проявил собственную инициативу, но начал он:
- У меня вопрос. Мы что, переходим на военное положение и будем ходить в форме?
И Заместитель, и я молчали. Адмирал ответил сам:
- В форме может ходить тот, кому она положена, тебе она не положена.
- Тогда бы я хотел уточнить, - сказал Бессонов, - к вам как обращаться - господин адмирал или товарищ адмирал?
- Вопрос понял, - ответил Адмирал. - Задаю встречный. Ты член совета директоров. Как к тебе обращаться - господин член или товарищ член?
- Я, между прочим, еще и кандидат экономических наук, - сказал Бессонов.
- Договорились, - ответил Адмирал. - Ты ко мне обращаешься просто - адмирал. Адмирал - он всегда и везде адмирал. А я к тебе - кандидат! Потому что кандидат - это всегда, везде и только кандидат!
Заместитель не выдержал, улыбнулся и сказал:
- После взаимного представления начнем заседание совета директоров.
И тут вошла Настя, наклонилась ко мне и шепотом сказала:
- Мать и Анюта приехали. Мать звонит тебе из поликлиники.
Я была готова к чему угодно, но только не к этому. Что-то случилось с Анютой? Почему они в поликлинике?
- Александр Петрович, продолжайте заседание совета, я должна переговорить по телефону.
Мне хотелось бежать, но я прошла медленно и в приемной взяла телефонную трубку.
- Что случилось? - спросила я.
- Кто-то хотел выкрасть Анюту, - ответила мать и добавила: - дважды. Мы уехали и сейчас в поликлинике. С тобою все в порядке?
- Все нормально. Ждите меня. Где вы?
- В рентгенкабинете у Ирины.
- Никуда не выходите, я скоро приеду.
Только теперь я поняла, что все серьезно. И катастрофа с отцом, и нападение на меня в подъезде. Это как болезнь: не веришь, не хочешь верить, пока тебе не скажут, что через час операция. У меня так было: что-то болело внизу живота, я думала - и мне хотелось думать, - что отравилась, пока в поликлинике хирург не надавил мне на живот, и через пятнадцать минут меня уже везли в больницу, взяли экспресс-анализ крови, и, только когда меня уложили на каталку и повезли в операционную, я поверила, что это серьезно.
В критических ситуациях я всегда действовала решительно. И еще я понимала, что никто, кроме меня, не поможет матери и дочери. Когда надо решать быстро, я быстро соображаю. Сейчас мне был нужен верный помощник, лучше мужчина. Наверное, в две-три секунды я перебрала всех знакомых и близких мне мужчин и поняла, что помочь мне может только Игорь. Я ему не звонила несколько лет, но домашний телефон вспомнила сразу. Только бы он оказался дома. Не ответит по телефону, поеду к нему, узнаю у соседей, если он в Москве, я найду его. Я набрала телефон Игоря.
- Паршин, - ответил Игорь.
- Игорь, это Вера. Мне нужна твоя помощь. Срочно. Сейчас.
В телефонной трубке молчали. Понятно, вычисляет, какая Вера? У мужчины, который в разводе больше пяти лет, есть как минимум три знакомых Веры, пять Ирин и так далее.
- Вера Бурцева, - подсказала я.
- Приятно иметь дело с интеллигентной женщиной, - ответил Игорь. - Никаких там: "Ты разве меня не узнаешь"?
- Ты можешь быть у поликлиники через полчаса? - спросила я его.
- Один или с охраной? - спросил Игорь.
- Лучше с охраной.
- Тогда предельно коротко: что случилось?
- Пытались выкрасть мою дочь. Сейчас она в поликлинике с моей матерью.
- Ты что, разбогатела?
- Я тебе все расскажу. - И я положила трубку.
- Кто он? - спросила Настя.
- Мой школьный друг.
- Надо подключить Викулова и нашу службу безопасности.
- Нет уж, - сказала я достаточно твердо. - Служба, которая не знает, что офис прослушивается, - не служба. Охрана отца ни к черту. Между прочим, Викулов даже не поинтересовался, куда я отправила дочь и мать. Хотя бы так, на всякий случай спросил адрес. Мне нужна машина.
- Я поеду с тобой, - сказала Настя, набрала номер по внутреннему телефону и приказала: - Дуня, спускайся, займешь мое командное место.
У отца было две секретарши. Основная - Настя, и молодая, недавняя выпускница школы. Всех абитуриенток, которых родители пристраивали на службу, чтобы перебиться год до следующего поступления в институт, Настя называла Дунями. Ее Дуня хорошо знала компьютер и поэтому больше сидела в компьютерной группе, чем в приемной.
- Позови Будильника, - попросила я Настю.
Настя вышла из кабинета и вернулась вместе с Заместителем.
- Александр Петрович, у меня проблемы. Возможно, меня не будет ни сегодня, ни завтра.
- Чем я могу помочь? - спросил Заместитель.
- Еще не знаю.
- Можете рассчитывать на меня. На любое мое участие и всяческую помощь. В конторе все будет в порядке. Что-нибудь случилось с Иваном Кирилловичем?
- Нет. На этот раз с матерью и дочерью.
- Вы подключили Викулова?
- Она подключила меня, - сказала Настя.
- Тогда будет сделано все возможное. Вера, - Заместитель не добавил "Ивановна", - рассчитывайте на меня. Я из тех, кто не оставляет в беде.
- Спасибо. - Мне вдруг захотелось заплакать.
Настя отказалась от шофера компании, и мы поехали в ее "восьмерке". Уже в машине Настя спросила:
- Пожалуйста, подробнее об этом Игоре. Он учитель?
- Он из КГБ.
- Звание?
- Вроде одна звезда на погонах.
- Одна звезда - это младший лейтенант или генерал.
- Майор.
- В каком управлении?
- Он сейчас там не работает. Сократили.
- Сокращают не обязательно худших, - прокомментировала Настя. - Ладно. Сориентируемся на местности.
Она перестроилась в левый крайний. Мы неслись со скоростью сто километров.
Игорь обратил на меня внимание, когда я училась в восьмом классе, а он в десятом. В восьмом классе внимание десятиклассника льстило. Он провожал меня домой. Я танцевала с ним на школьных вечерах. Я не была в него влюблена, наверное и он тоже не был влюблен в меня, но мы целовались. Он закончил школу и исчез. Я узнала, что он поступил в Высшую школу КГБ. Меня это удивило. В кино чекистов играли самые красивые артисты. Игорь был незаметным, стертым, по выходным дням он приезжал из своей школы домой, надевал джинсовую куртку и был похож на каждого второго парня из нашего микрорайона. Он ничем не выделялся. Нормальное лицо, нормальный рост - не высокий и не маленький. Он женился на своей однокласснице, у меня в это время был бурный роман с Борисом Рапопортом, студентом консерватории. Мне всегда нравились парни старше меня. Я только поступила в Педагогический, а Борис заканчивал Консерваторию. Я только один раз обратилась к Игорю за помощью. В нашей школе после Университета начала преподавать историю некрасивая, нескладная девица. Из некрасивых очень часто получаются диссидентки и революционерки. Когда нет романов, увлечений, разочарований, остается слишком много времени на размышления. Я тоже понимала, что наш строй далек от демократии, но она свои размышления передавала ученикам. И пятиклассники вдруг заговорили, что Ленин не только великий революционер, но и великий авантюрист. И что нехорошо, когда голосуют только за одного кандидата, а у человека должен быть выбор.
Ее несколько раз вызывали на Лубянку, оттуда позвонили в районный отдел народного образования. Просто уволить уже не могли, шла перестройка, но директор школы начал историчке выносить выговоры. После двух выговоров можно было увольнять.
Тогда я позвонила Игорю, и мы встретились. Он выслушал мой рассказ и сказал:
- Нормальная идиотка.
- Она просто нормальная в отличие от всех нас. Мы все так думаем, но молчим.
- И правильно делаете, - сказал Игорь. - У нас тоталитарный строй. Диктатура. Только не пролетариата, а партии. Ни диссиденты, ни террористы никогда не побеждали. Ты думаешь, победили большевики? Они ведь тоже были диссидентами. Надо было проиграть войну с Японией и Германией, довести страну до хаоса, и вот тогда большевики оказались проворнее и захватили власть. Неужели она, как историк, не понимает, что осталось недолго. Два-три года. И все рухнет. Только неизвестно, что будет. У демократов нет лидера, который бы знал, что делать.
Как ни странно, после моего разговора с Игорем историчку оставили в покое. Теперь она заседает в Московской городской думе и отвечает за образование.
- Как подъехать к поликлинике? - спросила Настя. Я показала.
Игорь уже ждал нас в скверике у поликлиники.
- Здравствуй, майор. - Настя протянула Игорю руку и спросила: - Ты в каком управлении работал?
Игорь внимательно посмотрел на Настю:
- В первом, если вам это о чем-то говорит.
- Говорит.
- Я бы хотел послушать Веру. По сути.
- Вера, - сказала Настя, - ты Аньку пока оставь в поликлинике, а сюда приведи мать. А я пока расскажу майору о ситуации.
Кабинет рентгеноскопии не работал. Мать и Анюта пили чай с медсестрой Ириной, моей одноклассницей, мы три года сидели с ней за одной партой.
- Анюта, ты оставайся пока у Ирины, а мы с матерью выйдем на несколько минут.
- Ни тебе "здрасте", ни тебе "до свидания", - заметила Анюта.
Я обняла худенькое тело девочки, поцеловала ее.
- Мама, мне страшно, - прошептала она. - Но я виду не подаю. Совсем как ты.
- Молодец, - сказала я и подумала, что кое-чему дочь все-таки научила.
Настя и Игорь сидели на скамейке и курили. Мать, увидев Настю, остановилась.
- Ты зачем ее позвала? Я при ней рассказывать не буду.
- Еще как будешь, - сказала я, и мать тут же замолчала.
Вчетвером на скамейке разместиться не получилось, поэтому мать и Игорь сидели, Игорь задавал вопросы, мать отвечала, а мы с Настей стояли в стороне, но так, чтобы все слышать.
- Меня в деревне все знают. Половина деревни моя родня. И когда позавчера в деревне появилась иномарка, - мать заглянула в бумажку, - "ланчия" и нашу дурочку пригласили покататься, она тут же согласилась. Но эта "ланчия" забуксовала в луже перед сельсоветом. Мне сообщили, я тут же ее вытащила. А парни мне не понравились.
- Почему? - спросил Игорь.
- Стриженные коротко, в кожанках, шароварах спортивных, как наша шпана. Да еще мне и возражать начали. А назавтра они появились на другой машине, - мать снова заглянула в бумажку, - "лэндровере". Мой свояк вышел с ружьем, они достали пистолеты и сказали, что подожгут его дом. И мы уехали.
- Вы так хорошо разбираетесь в моделях иностранных автомобилей? - то ли похвалил, то ли усомнился Игорь.
- Анюта разбирается. Она помешана на автомобилях, - пояснила я.
- Может быть, вы и номера машин запомнили? - спросил Игорь.
- Не запомнили, а записали, - поправила мать и протянула Игорю лист из школьной тетради.
- Значит, так, - сказал Игорь, - твою мать и дочь сейчас отправим в Капустино, это по Дмитровке, недалеко от Москвы. Пусть пока поживут там, а мы здесь начнем разбираться. Связь с ними пока по телефону. Все. Забирай Анюту и поехали.
И только тут я заметила джип и парня, который прохаживался рядом.
- Вещи с вами? - спросил Игорь мать.
- Конечно.
- Тогда пошли. Я помогу вам их донести.
Мать и Игорь ушли в поликлинику.
- Ему можно верить, - сказала Настя.
- Почему? - спросила я.
- Мы поговорили. Я знаю его начальника.
- "Джип-чероки", - обрадовалась Анюта, увидев машину. - На такой я еще не ездила.
Игорь погрузил вещи.
- Созвонимся, - сказал Игорь, садясь в машину.
- Может быть, мне все-таки поехать с ними? - Я засомневалась.
- Пока не надо.
- Вы работали с Игорем в одной организации? - спросила я Настю, когда мы уже ехали по Ленинградскому шоссе.
- Нет, мы не работали вместе. Почему ты об этом подумала?
- Вы как-то сразу поняли друг друга.
- Умные люди обычно сразу понимают друг друга. А он толковый. За сорок минут он сделал почти невозможное.
- Или был готов к этому.
- Быть готовым - не самое худшее качество. И все-таки, почему ты подумала, что я работала в КГБ?
- Первый раз мне это пришло в голову, когда ты профессионально управилась с помповым ружьем. Потом, когда я спросила Будильника, почему он плохо к тебе относится, тот сказал, что не любит людей, которые работали в соответствующих организациях.
Настя включила магнитолу и молчала.
- Потом я посмотрела личные дела сотрудников. - Я все-таки решила довести этот разговор до какого-нибудь результата. - В твоем записано, что ты закончила Институт военных переводчиков, жила с мужем в Лондоне, Амстердаме, Рио-де-Жанейро. А в трудовой книжке только две записи. Секретарь-референт в Министерстве морского флота и секретарь-референт в компании отца. А пятнадцать лет до этого ты нигде не работала?
- Глупый вопрос, - вздохнула Настя. - Миллионы женщин удачно выходят замуж и нигде не работают. Хотя ты сама знаешь: профессия жены - это очень тяжелая профессия. Но ты упорная и все равно все узнаешь. Поэтому лучше я сама тебе расскажу. В институте я вышла замуж за парня с нашего курса. После института он стал работать в ГРУ, Главном разведывательном управлении, а это военная разведка. Вначале я была только женой, потом мы стали работать вместе.
- Значит, ты и звание имеешь?
- Я все имею, и звание тоже. Но однажды в Амстердаме появился твой отец. Я в него влюбилась, он тоже, как утверждал раньше. Я разошлась с мужем, вернулась в Москву и стала работать с отцом. Потом появилась эта "мисс Россия". Вот и все.
- И ты не ушла от отца? - спросила я.
- С чего бы это? - хмыкнула Настя. - Я знала, что он все равно вернется ко мне.
И только сейчас я заметила, что Настя уже выехала на кольцевую дорогу.
- А мы куда едем? - спросила я.
- К отцу. Мне сегодня приснился неприятный сон.
- Ты веришь в сны? - удивилась я.
- Я верю в сны, в экстрасенсов, в черную и белую магии, в гороскопы и колдунов.
- А что тебе приснилось?
- Что в него стреляли.
- Ты об этом думала перед сном, тебе это и приснилось. - У меня была своя теория снов.
- Бог, создавая человека, вложил в него мозг с возможностями, которые в миллион раз больше возможностей любого суперкомпьютера.
- Ты веришь, что человека создал Бог?
- Конечно. Теория эволюции слишком примитивна и не может объяснить миллионной доли сомнений и загадок. Так вот: мозг перерабатывает такое количество сознательной и подсознательной информации, что может выдать не только логическое решение, он еще может и предвидеть. Есть вещие сны, которые предугадывают будущее. На сутки, на год, на жизнь человека, на сотню лет вперед. Я хотела уехать к отцу сразу после начала совета, потому что в него или стреляли вчера, или выстрелят сегодня или завтра. Завтра - последний срок.
- А ты не ведьма? - спросила я, и мне вдруг стало страшно.
- Еще нет, - ответила Настя. - Стану, когда выйду на пенсию.
Когда мы приехали в санаторий, отец спал после массажа.
- Будить не буду, - предупредила нас медсестра.
- Мы подождем, когда он проснется, - сказала Настя.
Мы вышли с ней на веранду. Настя осмотрела стену, обшитую дубовыми досками, достала из своей сумки нож с десятком лезвий и начала расковыривать одну из досок. Она расковыряла довольно большую дыру, и ей на ладонь упал сплющенный кусочек металла.
- Что это? - спросила Настя и подала мне кусочек металла.
- Похоже на свинец.
- Пять и шесть десятых миллиметра, - сказала Настя. - Малокалиберная винтовка "маузер". Стреляли с расстояния двести метров.
- Он проснулся, - сообщила медсестра.
- Будем говорить об этом отцу? - спросила я.
- Конечно. Когда у него есть информация, то он принимает самое быстрое и оптимальное решение.
- Но решение должны принять мы. Надо срочно заменять Викулова.
- Я ищу кандидатуру.
- Кандидатура есть, - сказала я.
- Игорь? - спросила Настя.
- Да.
- Надо его представить отцу и рассказать о нем.
- Отец его знает.
Настя достала сотовый телефон, набрала номер.
- Приезжай, как управишься, к тебе есть интересное предложение. Это я Игорю, - пояснила мне Настя.
Мы пили чай, и Настя рассказывала отцу о нападении на меня и о случае с Анютой и, наконец, выложила перед отцом кусочек свинца. Отец молчал.
- Надо менять Викулова, - сказала Настя.
- Меняй, - согласился отец. И я поняла, что по-настоящему отец верит только Насте. - Что будем делать дальше? - спросил ее отец. - В третий раз они не промахнутся.
- Если получится, то сегодня мы тебя отправим в Швейцарию, в крайнем случае завтра. Подождешь операцию там.
И вдруг я заметила, что отец спит.
- Все нормально, - шепотом пояснила Настя. - У него это бывает. После напряжения он засыпает минут на десять и потом снова готов к труду и обороне.
Мы вышли на веранду.
Джип Игоря подъехал к коттеджу, но встал в стороне, за деревьями.