* * *
Саша оставила Зиновия ждать в машине. Она надеялась: расставание с родным домом пройдет быстро и без скандалов.
Но родители встретили ее в полном остервенении.
– Скажи, это правда?! – первым делом, еще в коридоре, патетически воззвала мама, и по одному ее виду и тону не надо было тянуть время и глупо переспрашивать: "Правда – что?" Становилось очевидным худшее: в Центре борьбы со СПИДом все-таки привели в исполнение свою угрозу и настучали на Сашу родителям.
– Да, мамочка, правда, – кротко ответила Александра.
Отец болтался рядом, молчал, но глядел волком.
– И ты держала все в тайне?! И ты нам ничего не сказала?!
– Ты что, не понимаешь, – взорвался Иван Олегович, – что мы с матерью могли от тебя заразиться?!
– Но я же вам кровь свою не переливала, – усмехнулась дочка. – И сексом мы с вами не занимались.
– Она еще шутит! – возвела руки мать. – Ты нашла место и время шутить!
– А что мне еще делать? Я свое отплакала.
– Плохо отплакала. Раз даже не подумала о людях, которые тебя родили и вырастили!
– Не вам судить, – злобно выкрикнула дочка, – хорошо ли мне плачется или плохо. Вам-то откуда знать, каково мне!
"Могли бы и пожалеть! – мелькнуло у нее. – Утешить, поплакать вместе!" – Но вслух ничего не сказала.
– "Каково тебе"! – через силу усмехнулся отец, и в его голосе прозвучало явное если не пренебрежение, то превосходство. – Ты получила то, что заслужила. А мы с матерью при чем?
– Я – заслужила?! – в ярости воскликнула Александра. – Заслужила – чем? И что? Что я заслужила?!
– А что, просто так эта болезнь к тебе прицепилась? – оставался совершенно неумолимым отец.
У Саши на глаза навернулись слезы.
– Вы… вы… – забормотала она. – Вы, вместо того чтобы меня пожалеть, вы… – И она залилась слезами.
– Жалеть?! – воскликнула мать. – Тебя – жалеть? А ты? Ты нас пожалела? Ты даже о нас не подумала! Заразиться – ладно. Но каково нам узнать, что ты… ты… в такое вляпалась. Мы тебя в Америку снаряжаем, гордимся тобой, всем рассказываем. А у тебя, оказывается, СПИД!
– У вас одно на уме, – сквозь слезы проговорила Саша. – Вы, вы. И ни слова: каково мне.
– У тех, кто себя нормально ведет, СПИДа нет, – ледяным тоном промолвил отец. – А если шляться где-то ночами… Татуировки себе колоть… Что ты еще ожидала? "Оскара"? Или государственную премию?!
– Не хочу! Не хочу! Не хочу! – исступленно закричала девушка. – Не хочу вас видеть! Говорить с вами!
– Не хочешь?! – сузила глаза мать. – А ты спросила нас: мы – хотим?!
– Ну и провалитесь вы! – захлебываясь слезами, Сашенька бросилась к себе в комнату.
Достала из-под кровати свой небольшой чемоданчик и стала сваливать туда вещички, как всегда, мамочкой заботливо постиранные, поглаженные и сложенные в платяном шкафу. Потом в чемодан полетели любимый мишка, с которым она не расставалась с пяти лет, и две самые любимые книги: английская "The catcher in the rye" и "Мастер и Маргарита".
А еще через пять минут Александра выкатилась с чемоданом из родительской квартиры, из квартиры своего детства, с тайным желанием и потаенной надеждой, что хоть кто-то из них, отец или мать, заступит ей дорогу, обнимет и скажет: "Перестань! Останься! Будь с нами, и мы станем сражаться с болезнью вместе!"
Однако с кухни раздавались монотонный гул телевизора и шипенье сковороды. Родители, несомненно, слышали, что она уходила, и понимали, что она уходит с вещами и, по намерениям, навсегда. Однако никто из них в прихожую не вышел, дорогу ей не заступил и остаться не уговорил.
Зато Зиновий встретил объятиями и улыбкой.
"Значит, и буду с ним, – пришло непреклонное. – И сделаю все, что он скажет".
* * *
Весна обрушилась на Москву в одночасье. Один сверкающий солнцем денек – и мигом исчезли ноздреватые, черные от копоти подпалины снега на обочинах. Асфальт почти сухой, деревья навострили ветки: не сегодня завтра выпустят почки.
Александра с удивлением сказала Зиновию:
– А вчера казалось, что зима никогда не кончится.
Тот оказался настроен философски:
– Так, Сашка, и в жизни. Все мгновенно перемениться может.
"Только мне от болезни – никуда не деться", – грустно подумала девушка.
Хотя забыть о ней теперь удавалось. Все чаще и чаще.
Содружество с Зиновием – совсем не то, что с родителями жить, ходить в институт и в библиотеку. Нет, теперь у нее была новая, искрящаяся, словно море под ярким солнцем, жизнь.
Прежде Саша искренне считала: она равнодушна к ресторанам. Не любит азартные игры. Ей все равно, как выглядеть и на чем ездить. Лучший отдых – посмотреть телевизор. Если слышала про авантюры вроде прогулки с диггерами или кладоискательства, представлялось: это совсем из другого мира.
Но Зиновий, казалось, цель поставил: самому ярко жить и ее вовлекать.
Сплошного фейерверка, правда, и у него не получалось: бухгалтерской отчетности скопилось полно.
Несчастный авантюрист загонял себя за компьютер с мучениями, приставал к Александре: "Дай мне в глаз, что ли? Чтоб я работать наконец сел!"
Однажды она решила отшутиться:
– Предлагаю сделку. Сделаешь баланс – стриптиз для тебя станцую.
Тот оживился:
– А что – неплохая "морковка"! Иди, тренируйся. Музыку подбирай.
И мгновенно зарылся в договора и накладные.
Сделать баланс для большой фирмы минимум два рабочих дня.
Любимый справился с работой за три часа. Явился в гостиную, улыбается:
– Давай, танцуй!
– Ну… ты строго не суди… я еще номер недоработала… – смутилась Саша.
Но молодой человек оценил:
– Супер! Когда тяжелые времена настанут, пойдешь в стриптиз-клуб, нашу семью кормить!
С тех пор всегда озадачивал:
– Валерьяныч мне еще двух клиентов подкинул, на квартальные отчеты. Бухгалтерия запущена – жуть. Сашуля, придумай что-нибудь! Одним стриптизом не вдохновишь…
И она старалась. Находила казино, где проходили турниры по покеру. Тащила Зиновия на кастинг "Фактора страха". Однажды в парикмахерской разговорилась с милой, хрупкой девушкой. По профессии та была юристом, а все свободное время… искала клады.
– Да врешь ты все, – не удержалась Саша.
Вместо ответа ей продемонстрировали пачку фотографий. Медные серьги XVII века. Наконечники от стрел времен татаро-монгольского нашествия. Монетки сто– и двухсотлетней давности.
– Все можно продать, – комментировала новая знакомая. – Вот этот горшочек с медяками вообще за пять штук баксов. Но я не отдаю. Как подумаю, что его еще во времена Ивана Грозного зарывали – сразу жаль расставаться.
– А как, где ты ищешь? – загорелась Александра.
Девушка не стала делать секрета:
– В любой библиотеке можно найти старые карты. Сравниваешь их с современными, находишь деревни, давно заброшенные. Металлоискатель в зубы – и туда. С виду обычный лес. Или поле. Но прибор пищит-заливается. И обязательно хоть подкову или ухват старинный да найдешь. Один раз я, правда, в колодец провалилась. Он землей был присыпан, но не зарыт. Метров десять летела, шею не свернула чудом. Зато на дне кольцо обручальное откопала, смотри, какая красота – шестнадцатый век!
На Сашин взгляд, ничего особо прекрасного в бурых от времени монетках и украшениях не было. Но Зиновию она о новом знакомстве рассказала, и тот загорелся: "Я тоже хочу!"
Взяли напрокат металлоискатель и сами стали ездить. Правда, картежника-авантюриста-бухгалтера мало интересовали старинные деревни, дешевенькие медные серьги и лошадиные подковы. Он постоянно тянул Сашу в места, где под Москвой, во время Второй мировой войны, шли бои. Девушка-стоматолог презрительно называла черных копателей стервятниками и некрофилами. Зато Зиновий, когда отыскал первый трофей, пистолет времен Великой Отечественной, пришел в неистовый восторг.
Он почистил и смазал оружие. Раздобыл на черном рынке патроны. И в следующий свой выезд на природу они палили по пластиковым бутылкам, Саша набила ими полный багажник.
Зиновий хвалил:
– Молодец. У тебя рука твердая. Я бы с тобой в разведку пошел. Да не только в нее – куда угодно.
Раз в неделю молодой человек ездил в какой-то загадочный "Охотничий клуб" играть в преферанс. Сашу не звал: "Женщин туда вообще не пускают".
– Может, мне хотя бы у входа подежурить? – предложила однажды она. – Вдруг убегать придется, как тогда из гаражей?
Но Зиновий рассмеялся:
– Я здесь честно играю. Иногда, если Валерьяныч присутствует, даже себе в убыток.
Саше стало интересно:
– Слушай, а чего ты его так обхаживаешь? Только ради клиентов на бухгалтерию?
Молодой человек усмехнулся:
– Нет, конечно. Его мама – глава думского комитета. Как ты думаешь, что она может?
– Ну… протащить какой-нибудь закон.
– Или купить огромный металлургический завод. На государственных торгах. За один рубль. Или взять в аренду особняк на Патриарших прудах. А потом его выкупить. Тоже за рублик. Впрочем, государственным служащим заключать подобные сделки запрещено, поэтому всю самую лакомую недвижимость, все сделки самые сумасшедшие мамочка отдает любимому сыну. То бишь нашему Валерьянычу.
– Это понятно. Но ты здесь каким боком?
– А я, Сашенька, неплохо разбираюсь в людях. И давно понял: большому нашему боссу – всегда мало. Сколько бы ему мамочка ни приносила в клювике. Он хочет других, беспредельных, сумасшедших, никому не подконтрольных денег. И я… мы с тобой… можем ему в этом помочь. А заодно отщипнуть от золотых гор изрядную толику.
– Как?
– Пока не знаю. Но я уверен: мой друг Виктор Валерьянович обязательно что-нибудь придумает.
Если Большой Босс в "Охотничьем клубе" не присутствовал, Зиновий обязательно возвращался оттуда при деньгах. Сразу тащил Сашу праздновать. В ресторан, в бутик, в спа-салон на программу для пар. Или подарок делал – сумочку дорогого бренда. Изящную бижутерию ("На бриллианты, зайка, я пока не наворовал"). А в последний раз притащил мобильный телефон.
– С ума сошел! – ахнула девушка. – Хочешь, чтобы мы совсем разорились?
Но Зиновий шутливо погрозил ей пальцем:
– А ты подружкам по нему не звони. Жди входящих. Они бесплатные.
– И кто мне будет звонить? Ты?
Обнял, поцеловал, улыбнулся:
– Мы с тобой и так поболтать можем. Тебе Валерьяныч позвонит. Сказал, что на днях.
Александра нахмурилась:
– Зачем?
– Развлечь тебя решил.
Она забеспокоилась еще больше:
– Каким образом?
– Понятия не имею, – развел руками Зиновий. – Но ты обязательно сделай все, что он захочет.
Сашу бросило в краску:
– А спать мне с ним надо?
Молодой человек взглянул лукаво:
– А ты хочешь?
– Ты с ума сошел?! – взорвалась она. – Он же старый, лысый, слюнявый! И вообще у меня…
– Тс-с, не повторяйся, я знаю. Но, кстати, Валерьянович вовсе не старый. Ему всего тридцать четыре, я паспорт видел.
Она решительно вырвалась из объятий:
– Я так и думала, что ты ему меня подсовывать будешь. Еще сразу, когда мы только познакомились. Сволочь ты!
Его растерянность выглядела искренней:
– Саш, о чем ты? Я прикалываюсь просто! Еще и слово какое: "подсовывать". Вообще с ума сошла. Зачем это мне?
– А кто вообще знает, какие у тебя планы?! – зло выкрикнула она. – С какой стати ты со мной носишься? Психотерапевт, блин! Жилетка для ВИЧевки!
– Я могу, конечно, сказать, что просто тебя люблю, – растерянно произнес он, – но не буду. Потому что у меня действительно есть в отношении тебя определенные планы. Но твоего секса с Валерьянычем в программе нет. Можешь не волноваться. И вообще ты зря зазнаешься…
Умолк.
– Это еще почему? – ворчливо спросила Саша.
– Человек подобного ранга не гоняется за девушками. Они бегают за ним сами.
– Но он ведь уродливый!
– Но это не мешает ему царить в гареме. Трех красоток содержит. Брюнетку, блондинку и рыженькую. Любимая жена сидит в особняке, две "младшие" – в арендованных квартирах. Ездят на маленьких красных машинках, ходят на его деньги в бутики и СПА-салоны. Три тщательно подобранные, изысканные, пустоголовые милашки.
Саша чуть оттаяла. Буркнула:
– А зачем тогда ему развлекать еще и меня?
– Ну, это я не так выразился, – усмехнулся Зиновий. – На самом деле Валерьяныч сам развлекаться будет. А ты будешь его сопровождать. Выполнять поручения. Может, переговоры какие-то сомнительные… Сама понимаешь, от модельки на них толку не будет.
– То есть это будет вроде как работа?
– Ну… я бы скорее назвал это собеседованием в военно-полевых условиях.
– Ты меня пугаешь.
– Не волнуйся. Никакого криминала – без меня – не произойдет. Но на всякий случай имей в виду. Валерьяныч не знает про тебя ничего. Ни фамилии, ни адреса. Он спрашивал, я наврал. Проверять вряд ли станет. И телефон я тоже на себя зарегистрировал. Пусть хотя бы один из нас останется темной лошадкой.
– Это да, – мрачно кивнула Саша. – С моим диагнозом так будет лучше.
Больше она от авантюриста никакой информации не добилась. Оставалось лишь гадать, что за испытание ее ждет.
На всякий случай Александра снова засела за английский. Вдруг чиновник, правда, позовет ее переводить на каких-нибудь сомнительных переговорах?
И сходила на трехчасовой урок по застольному этикету. Научилась, на всякий случай, есть палочками и управляться с устрицами. А то в прошлый раз в "Омаре" у нее и с вилкой-то не слишком изящно получалось.
* * *
Виктор Валерьянович позвонил ей в середине апреля. Словно демон, ровно в полночь.
Указания дал почти угрожающие:
– Ты у Зинки? Через полчаса к подъезду подгонят машину. Водила даст тебе документы и адрес, откуда меня забрать. Одежда походная. Обувь непромокаемая. Отсутствовать будем два дня.
И запищали гудки.
Саша растерянно пересказала Зиновию содержание разговора. Тот хмыкнул:
– Труп поедете закапывать.
– Ты издеваешься?
– Конечно. Думаешь, Валерьянычу больше некому поручить труп зарыть? Давай собирайся. Джинсы? С ума сошла. Походная одежда – это значит камуфляж. Или треники.
– У меня есть!
Саша вытащила из чемодана, который так и не удосужилась до конца разобрать, теплый спортивный костюм. Нашлись и резиновые сапожки, подбитые мехом.
– Выгляжу как крокодил, – сделала резюме она.
И улыбнулась виновато:
– Хотя раньше я всегда так одевалась. Быстро ты меня перевоспитал.
Зиновий взглянул на часы:
– Так, еще двадцать минут осталось. Быстро делаю тебе кофе. Знаю, не любишь, но придется очень крепкий. А то еще заснешь за рулем.
Саша обняла авантюриста, прижалась к нему всем телом:
– Куда мы поедем-то? Ну хоть намекни?
– Честно, не имею понятия. Может, землю будете выбирать. Он что-то говорил про завод в очень дальнем Подмосковье.
– Может, просто погонять хочет? – с надеждой произнесла Александра.
Но Зиновий заверил:
– Не надейся. Валерьяныч – это тебе не дрэг-рейсер. Тупо нарезать круги ему не интересно.
Выглянул в окно, добавил:
– Да и машину подогнали "Лэнд-Крузер". Она для гонок не подойдет.
– Ой!
Саша поспешно дохлебала горячий кофе.
Стремительно сбежала вниз. Приняла у молчаливого охранника портмоне с документами и плоскую коробочку чуть побольше пейджера.
Спросила удивленно:
– Это что?
– Навигатор, – снисходительно ответствовал тот.
Саша про новомодное чудо техники слышала, но в руках не держала никогда. Интересно, сложно ли с ним управляться?
Но охранник успокоил:
– Оба маршрута я уже вбил. Сначала едешь на Новую Ригу, забираешь шефа.
– А потом куда?
– В Орловскую область. Четыреста восемьдесят пять километров.
Взглянул насмешливо, добавил:
– Виктор Валерьянович обещал местным, что вы будете в шесть утра.
"Ну, это не самая сложная проверка", – почти успокоилась Саша.
Уселась за руль, отрегулировала сиденье, зеркала. Мигнула дальним светом Зиновию, знала, тот смотрит в окно, провожает.
И плавненько, дом профессорский, будить жильцов ревом мотора неприлично, выехала со двора.