- Полковник, вы задаете столь много вопросов, что на них не смогла бы ответить и учительница женской гимназии в местной резервации.
Грохнул очередной выстрел. Тяжелая 12-ти миллиметровая пуля кольта прошла между ног Дадли, несколько раз срикошетировала о валуны за спиной индейца и, вернувшись в почти прямо противоположенном направлении, лишила полковника второго погона. Услышав над головой свист своей собственной пули, лейтенант Джонс хмыкнул и на всякий случай прилег.
Дадли хотел присесть, но в его спину тут же снова уперся ствол "большой собаки". Полковник вытер пот и расстегнул очередную пуговицу на мундире.
- Послушай… Как тебя там? - полковник облизнул пересохшие губы - Чингисхан, что ли?
Индеец улыбнулся.
- Называйте меня Большой Змей, полковник. Так вам будет проще выговорить.
- Хорошо, Змея…
- Змей, с вашего разрешения.
- Да, Змей. Ты не считаешь, что нам лучше лечь?
- Если мы ляжем, сэр, нас могут неправильно понять.
- Ты о чем, дьявол тебя задери?!
- Пока мы стоим, ваши солдаты видят, что вы живы и нам обоим ничего не грозит, - терпеливо объяснил Чинганчгук. - А как только мы исчезнем из вида, у лейтенанта Джонса появится отличный шанс для интриги.
- Если солдаты уйдут, ты отпустишь меня?
- Разумеется.
- Ты даешь слово?
- Я могу вам подарить не одно, а целых десять слов. Но боюсь, что даже если бы их было в сто раз больше, вам не все равно оставалось бы ничего другого, как просто довериться мне.
- Довериться индейцу? То есть я хотел сказать поверить Змее?
- Змею, при чем Большому, полковник. Кстати по моим наблюдениям вера - весьма не лишняя вещь на свете. Как говаривал святой отец Лаврентий иногда она способна творить чудеса гораздо большие, чем простая искра в бочке с порохом. А теперь будьте так любезны, пожалуйста, вытащите из кобуры свой кольт и попробуйте пристрелить лейтенанта Джонса. Он, кажется, опять в вас целится.
Дадли передернуло.
- Я не имею права стрелять в офицера армии США!
- А он в вас?
Полковник пошевелил пальцами правой руки и вытер их о штанину. Чинганчгук увидел, как напряглась и сразу же ослабела под туго натянутым мундиром лопатка Дадли.
Внизу грохнул еще один выстрел. Пуля ударилась о землю в нескольких сантиметрах от ноги Чинганчгука. С десяток мелких и острых как иголки камня ужалили босые ноги индейца. Большой Змей молча покосился на полковника. Тот о чем-то сосредоточенно думал. Спешить полковник кажется не собирался - он был в сапогах.
Чинганчгук слегка подтолкнул Дадли стволом "большой собаки".
- Вы что уснули? Мы стоим как две мишени! А если мы ляжем, Джонс тут же обвинит меня в попытке изнасилования офицера США. Стреляйте же в ответ, черт вас побери!
- Я хочу спросить… - голос полковника зазвучал странно глухо. - Там, в форте… Ты был с моей Джойс?
Морщинистая щека полковника маячила возле самого носа индейца и на ней мелко пульсировала синяя, старческая жилка…
Лейтенант Джонс прицелился еще раз. Его физиономия буквально светилась от азарта бильярдного игрока старающегося положить в лузу последний шар.
- Перестаньте, лейтенант! - окликнул его сержант Снок.
Лейтенант нехотя взглянул на него.
- Что тебе, сержант? - грубо спросил он. - Ты понимаешь, что делаешь замечание офицеру?
- Во имя Господа Бога… - начал было сержант.
- Заткнись!
- Послушайте, лейтенант, - заступился за своего друга Малыш Бредли. - Вы, конечно, в праве делать все, что сочтете нужным. Но, честное слово, вы сильно рискуете. В форте наверняка начнется следствие и из нас всех начнут выжимать факты.
- И что же ты скажешь?
- Простите, лейтенант, но это не очень умный вопрос. Нас тут три десятка человек. Кто-то из них скажет в вашу пользу, кто-то нет. Но трибунал - не парламент. Вы хотя бы это понимаете?
Лейтенант Джонс усмехнулся. Прежде чем вложить кольт в кобуру, он выстрелил в воздух…
Полковник вздрогнул и присел. Он не хотел умирать, не узнав правды о своей любимице Джойс. Чинганчгук почесал кончик носа стволом "большой собаки". Если бы полковник Дадли был, допустим, отцом Джойс, то тогда бы он наверняка не совершил нелепого поступка с претензией на геройство и заслуживал бы скорее жалости, нежели презрения.
- Полковник, уверяю вас, Джойс интересует меня точно так же как пьяная драка ковбоев.
- Тогда почему я регулярно нахожу тебя в ее спальне?!
- Это единственное место, где я могу спокойно отдохнуть и выспаться. Вы очень упорны в преследовании, полковник.
- Ты считаешь меня идиотом?! Я застаю тебя с Джойс уже третий раз за последний месяц!
Большой Змей подтащил к себе упирающегося Дадли.
- Полковник, вы военный человек, а не понимаете самых элементарных вещей. Снаряд никогда не падает дважды в одну и ту же воронку, сэр. Это хорошо знают ваши солдаты, когда ищут укрытия на поле боя. Первый раз я пробрался к вам в форт, чтобы одолжить пару лошадей. Вдруг поднялась отчаянная пальба. Я не люблю ночной перестрелки, и решил, что никто не будет искать меня в спальне вашей любимой гувернантки. Джойс спала, и я тихо присел возле ее кровати. А потом появились вы…
- Я ничего не понимаю! Джойс сказала мне, что она потеряла сознание.
- Да?.. Тогда я не заметил, как она проснулась. Теперь представьте себе на минуту: молодая женщина неожиданно просыпается и видит возле кровати индейца обвешанного перьями и с томагавком в руке. Джойс любит на ночь читать французские романы?
- Понятия не имею, а что?
- Подобное чтиво делает женскую психику особенно ранимой. Это я знаю из опыта общения со своей скво. Впрочем, это не относится к теме нашего разговора. Так вот, я не люблю делать повторные визиты и особенно в те места, где мне не с кем выкурить трубку мира. Но через неделю у меня кончились патроны. В этом есть и доля вашей вины, полковник. Ваши подчиненные - довольно бойкие ребята. Особенно когда они напиваются. Я встретился с десятком таких возле Пьяного Моста через Золотую речку и неплохо побеседовал с ними. Правда, во время этого разговора мне пришлось восемь раз перезаряжать свой "винни".
- Ты ранил пятерых!
- Полковник, я мог пристрелить их всех. Но дело в том, что я не люблю когда у меня над головой хлопают крыльями души невинно убиенных. Короче говоря, мне пришлось нанести вам повторный визит и, увы, мне снова не повезло. Снова поднялась жуткая пальба, и я подумал о том, о чем вам говорил чуть раньше: снаряд в одну воронку дважды не падает. Поэтому я вторично спрятался в спальне вашей гувернантки.
- Ты все врешь! Я хорошо помню, что когда тебя нашли второй раз, никто не стрелял.
- А за два дня до этого?
- Ты хочешь сказать, что пробыл в спальне Джойс два дня, и она не попыталась пристрелить?
- Разумеется, попыталась.
- Но почему ты жив, черт бы тебя побрал?!
- Полковник!.. Сэр! Да будет вам известно, что меня расстреливали шесть раз. Последний раз, если мне не изменяет память, это попытался сделать взвод Национальной Гвардии возле водопада Чертова бездна. По-моему от меня ждали, что я стану осыпать проклятиями бледнолицых, и сам брошусь на их штыки. А я просто прыгнул вниз…
- А зачем ты приперся в форт в третий раз?
- У меня кончилось виски…
- Ложь!
- … И табак.
- Уж не считаешь ли ты мой форт своей продовольственной базой?!
- Конечно, нет, полковник. На любой такой базе, если тебя нет в строго определенных списках, нужно платить деньги. Короче говоря, когда во время третьего визита я взял все необходимое и уже шел к воротам, мне снова не повезло. Я споткнулся о пьяного часового. Малый крепко спал, но как только я уронил ящик с виски, он сразу же вспомнил о своем долге. Мне пришлось спрятаться.
- И сколько на этот раз ты пробыл в спальне Джойс?
- Три дня, сэр. Вы можете легко проверить мои слова. Ровно за три дня до того, как вы обнаружили в спальне Джойс, вашем форте пропал ящик виски.
Дадли растерянно заморгал глазами. Виски во вверенном ему форте пропадало чуть ли не каждый день.
- Кстати, полковник, однажды в казино в Сан-Хуане на рулетке три раза подряд выпало "зеро". Как только оно выпало в третий раз, крупье сразу же пристрелили. Никто даже не попытался выслушать его объяснений потому, что третье "зеро" не смог бы объяснить и сам отец Лаврентий!
- Послушай, Снок… - лейтенант Джонс жевал невесть откуда взявшуюся травинку и с холодным любопытством рассматривал две фигуры возле вершины горы. - Ладно, эта парочка наверху нашла тему для беседы, но какого черта мы бездействуем?
- Вы можете попробовать договориться с индейцем, сэр.
- О чем?
- Он должен отпустить полковника.
- Индеец ничего нам не должен. И примерно с таким же успехом я могу попросить его, чтобы он застрелился, - лейтенант поморщился и взглянул на Бредли. - А ты что думаешь, Малыш?
- Я думаю о том, сэр, что полковника никто не любит. В него может выстрелить любой из наших ребят. А потом он постарается свалить вину на вас. Ведь вы уже стреляли в полковника.
- Я стрелял в индейца! Кроме того, почти все слышали, как щелкал курок его кольта. У Большого Змея кончились патроны.
- Индеец не так глуп, сэр. Он предъявил нам последний патрон…
- Ладно, что ты предлагаешь?
Малыш Бредли усмехнулся. Он сунул в рот трубку и не спеша закурил.
- Прежде чем начать наступление, нужно позаботиться о тыле, сэр.
- Что ты имеешь в виду?
- Поскольку, как я уже говорил, в индейца может выстрелить любой, вы должны быть на виду. Вам нужно алиби, сэр.
- Спасибо за заботу, Малыш. Итак, ты тоже понимаешь, что выстрел все равно будет. Но мне не нужен мертвый индеец.
- Значит должен умереть полковник. Но в него нельзя стрелять.
- Ты отлично соображаешь, Малыш! Интересно, а как ты стреляешь?
- Тоже неплохо, сэр.
- Отлично! - лейтенант Джонс встал и отряхнул форменные брюки.
Присев на валун, он достал сигареты. Солдаты, кто с любопытством, а кто с удивлением, смотрели на своего командира.
- Рядовой Бредли! - рявкнул Джонс.
- Да, сэр!
Бредли подскочил как подпружиненный чертик из шкатулки.
- Там чуть ниже есть ручей. Идите и наберите воды. Можете не спешить, у нас еще масса времени.
- Есть, сэр!
Лейтенант Джонс потерял к Бредли интерес. Он помахал рукой полковнику и индейцу.
- Как дела, ребята? - белозубо улыбаясь, спросил он.
Выстрел был почти не слышен, так как прозвучал довольно далеко, но пуля едва не оторвала Дадли кончик носа. Полковник зарычал и, выхватив кольт, разрядил весь барабан в сторону улыбающегося лейтенанта. Джонс выругался и отполз за валун.
Чинганчгук удовлетворенно кивнул головой.
- Отлично, полковник! Этот тип совсем обнаглел, - индеец не без усилия вытащил кольт из рук Дадли и взвесил его в руке - У вас еще есть патроны? Нет? Жаль.
Полковник уже несколько освоился с положением заложника и прорычал в ответ:
- А пошел ты!..
- Остыньте, полковник. Знаете, чем мы отличаемся друг от друга? Тем, что в отличие от вас я оптимист. Вы удивлены?
- Я скорее возмущен тем, что ты до сих пор жив. Потому ли ты никак не можешь забыть дорогу в спальню Джойс?
- Полковник, ваше поведение становится просто не выносимым! Вы слишком ревнивы и вам нужно изменить свой характер иначе когда-нибудь утром вы умрете от носового кровотечения. Хотите стать оптимистом, полковник?
- Я им стану, если ты мне объяснишь записку, которую мне передали вчера. В ней черным по белому было написано, что ты снова припрешься к Джойс.
- Все очень просто, сэр. Записку, о которой вы мне сказали, конечно же написала моя жена. Этой бедной женщиной руководило чувство элементарной ревности. И уж кому как не ей было знать, где я прятался уже дважды и куда, в случае опасности, я сунусь наверняка еще раз? Если хотите, это доказывает мою невинность. Если бы я испытывал какие-то чувства к Джойс, я ни за что не рассказал своей скво о своем вынужденном визите в ее спальню.
Чинганчгук врал. Дикая Лоза догадалась о новой любовной связи совсем не потому, что он рассказал ей об этом сам. Просто Джойс любила духи "Ночь любви", запах которых не испарялся с мужского тела даже после пятидесятимильной пробежки при полном индейском вооружении. Кроме Джойс, в окружности двухсот пятидесяти миль, такими духами не пользовался никто.
Полковник немного подумал.
- Значит, тебя выдала твоя же собственная жена?
- Да и могу привести вам еще одно доказательство. Уверен, что в записке, которую вам подбросили, мне давалась довольно оскорбительная характеристика. Но заметьте, полковник, именно такая характеристика, которую может дать только жена и только своему мужу. Например, я уверен, что она написала вам, что я - бабник. Скажите, полковник, если один мужчина называет другого бабником, должен ли второй воспринимать это как оскорбление? Разумеется, нет. Это, скорее всего, комплемент. Так что все дело в женщинах, дорогой полковник.
- Откуда мне знать, что ты мне не врешь? - в голосе Дадли легко угадывалось сомнение.
- Действительно не откуда. Поэтому попытайтесь и в самом деле стать оптимистом, полковник, и поверьте мне на слово. Такая вера может подарить вам жизнь. В противном случае лейтенант Джонс разделается с нами обоими. Точнее сначала я разделаюсь с вами, а потом он со мной. Впрочем, у меня в отличие от вас даже есть некоторый шанс. Джонс уже давно предлагает мне прогуляться с ним на Золотую Речку. Он гарантирует полный комфорт путешествия. Боюсь, что после вашей смерти я не смогу ему отказать. Нам пора сматываться отсюда, полковник.
- Эй, ребята, - подал голос лейтенант Джонс, - о чем вы там беседуете?
- Заткнись, Верная Рука! - закричал в ответ Дадли. - Тебе нет до этого никакого дела!
- Да? А если вы, полковник, выдаете индейцу наши военные секреты?
Дадли передернуло.
- Ну, подожди, подонок, я еще разберусь с тобой!
- Когда?
- Как только мы вернемся в форт, слизняк.
Джонс расхохотался:
- Да вы оптимист, сэр!
Дадли посмотрел на Чинганчгука. В его глазах появилось что-то такое, что заставило индейца опустить кольт и смущенно кашлянуть.
- Сэр?.. - спросил индеец.
- Я совсем запутался, черт бы вас всех попрал, - хрипло, с тоскливой ноткой в голосе пробормотал Дадли. - И не могу сообразить, как нам выпутаться из этой ситуации.
Чинганчгук понимающе кивнул.
- Нам нужно избавиться от лейтенанта Джонса. И чем быстрее мы это сделаем, тем лучше.
- Как? У меня больше нет патронов.
- Все можно сделать иначе. Разжалуйте Джонса в рядовые, а на его место назначьте кого-нибудь другого.
- Разжаловать? Прямо сейчас? Думай, что говоришь, индеец! Перед тобою взвод армии США, а не шайка каманчей.
- Сэр, если вам не удастся именно сейчас подыскать нужную бюрократическую формулировку для того что бы расправиться с Джонсом, вам вскоре придется отправиться туда, где эти формулировки не имеют никакого значения. Рекомендую вам на лейтенантское место сержанта Снока.
Дадли проворчал что-то невразумительное. Он немного подумал, почесал вспотевший лоб и спросил:
- Ты его знаешь?
- Снока?.. Немного. Это довольно добродушный малый хотя и карьерист. Трусоват и склонен к панике. Когда я столкнулся с ним нос к носу на тропинку в Черном ущелье, он настолько растерялся, что вместо того что бы выстрелить, просто запустил в меня своим винчестером. Короче говоря, сейчас нам нужен именно такой лейтенант. Если нам удастся оградить его от влияния друзей, то у нас с вами появится неплохой шанс. В худшем случае просто передышка. Но о друзьях Снока я позабочусь…
- Какая передышка? - перебил полковник. - Я ничего не понимаю и…
- Действуйте, полковник! - в свою очередь перебил индеец. - У нас мало времени. Для начала поднимите-ка своих ребят.
Дадли затравленно оглянулся по сторонам. Солнце садилось… Косые темные тени от лежащих на вершине горы валунов заметно выросли и стали чем-то похожи на длинные волосы купальщицы плывущей по воде.
Дадли подумал о Джойс. Почти наверняка сейчас эта чертовка пьет кофе и болтает со служанкой Мари о разных пустяках. Дадли вздохнул и на секунду закрыл глаза. Перед его мысленным взором сразу же предстал пышный бюст Джойс. На заднем плане мысленной картины покачивалось пустое кресло-качалка с подушечкой от геморроя. На мгновение полковнику показалось, что он услышал легкий скрип пола под изогнутыми полозьями кресла…
- Выстрелов больше не будет, лейтенант, - Малыш Бредли снова не спеша раскуривал свою коротенькую голландскую трубку. - Иначе любой трибунал начнет допытываться, почему они так часто звучали.
- Ты промахнулся, идиот! - поморщился Джонс.
- У меня была слишком сложная задача, а у индейца слишком крепкие нервы. Нам пора идти в рукопашную, сэр.
- Не слишком ли простое решение?
- У нас больше нет никакого другого!
Лицо Джонса сморщилось так, словно у него заболели все зубы сразу.
- Послушайте, сержант!.. Я… Как бы это сказать… Я не боюсь рукопашной с индейцем, тем более что нас тридцать против одного… Но… Фактически это убийство и мне будет трудно оправдаться в трибунале.
- Вы забыли, что там не будет главного свидетеля.
- Кого именно?
- Полковника Дадли. А на мертвого можно повесить не только всех собак, но и койотов. Действуйте же, лейтенант!..
- Полковник, пора действовать! - твердо сказал Большой Змей.
Дадли прочистил горло и, выпятив мягкую старческую грудь, громко рявкнул:
- Взвод, слушай мою команду! Встать!!..
Лейтенант Джонс опоздал со своей командой всего лишь на секунду.
Солдаты переглянулись и стали неохотно подниматься. Возможно, природа чем-то и обделила Дадли, но, наверное, бросая на него последний взгляд, она спохватилась и из жалости решила компенсировать все свои многочисленные недоделки идеальным командным голосом.
Чинганчгук удовлетворенно кивнул. Солдаты все еще считали Дадли своим командиром, хотя и помимо собственной воли.
Взвод встал и вытянулся по стойке смирно. Лейтенант Джонс остался лежать, изобразив на своем лице полное безразличие.
Дадли поправил ремни и окинул суровым взглядом замершую шеренгу солдат.
- Вольно, ребята, - тихо подсказал Чинганчгук.
- Вольно, - выдохнул Дадли и не совсем уверенно добавил. - Парни… Кхм… Да.
- Вот что, ребята - тихо продолжил Чинганчгук. - Сложившиеся обстоятельства заставили принять меня тяжелое решение…
- В общем, так, парни, - полковник нашарил в кармане носовой платок и вытер вспотевшее лицо. - Откровенно говоря, я плевать хотел на все обстоятельства, которые мешают офицеру выполнить данный ему приказ…
- Лейтенант Джонс не оправдал возложенного на него высокого звания… - продолжил Чинганчгук.
- Лейтенант Джонс, эта Верная Рука Друг Индейца, - уже увереннее заговорил полковник, - этот подлец, несколько раз покушавшийся на жизнь своего командира и тем самым обменявший звезды на своих погонах на плевки пьяной проститутки…
Чинганчгук покачал головой. Полковник выражался через чур цветисто.
- И поэтому… - шепнул индеец.