Илья вытер салфеткой губы и пальцы, скомкал ее, бросил на стол и проговорил - еще более искренне и нервно:
- Вы Родину охраняли, шпионов ловили!
- Охранял! Ловил! - пунцовея, закричал в ответ седой. - А теперь я каждый день по телевизору вижу шпионов этих! Шпионы...
Илья не слушал. Он быстро спускался по широкой парадной лестнице, а седой семенил рядом, пытаясь еще что-то объяснить, рассказать.
- Я вас уволю, - бросил Илья на ходу.
- Как это? - не понял седой и даже остановился в раздумье.
Илья направился в туалет, и седой побежал следом.
Туалет был просторный, с мокрыми, недавно вымытыми полами.
- Я вас уволю, - громко и отчетливо проговорил Илья из своей кабинки.
Седой нервно засмеялся и вошел в соседнюю.
Илья спустил воду, вышмыгнул под шум воды из кабинки, схватил стоящую у стены швабру, подпер ею дверь, за которой пребывал седой, распахнул настежь большое матовое окно напротив и спрятался в другой кабинке, самой дальней.
Седой удовлетворенно выдохнул, ткнулся в дверь и спросил удивленно:
- Сынок?
Ничего не услышав в ответ, он стукнул в дверь ногой и повторил растерянно:
- Сынок...
И тут наконец до него дошло.
- Сынок! - прорычал седой, багровея, и с медвежьей яростью кинулся на дверь грудью.
Швабра громко треснула и сломалась, как спичка, дверь с грохотом распахнулась, седой вылетел из кабинки, упал, проехал на четырех конечностях по мокрому полу до противоположной стены, вскочил на ноги, сунулся в пустую кабинку Ильи, перевел взгляд на распахнутое окно, мгновенно все понял, взобрался на подоконник и бесстрашно прыгнул вниз...
3
На площади перед Дворцом культуры Илья остановился и прощально и насмешливо посмотрел на его помпезный фасад, на котором висел огромный бело-сине-красный плакат, объявлявший:
"1-й Всероссийский конкурс "Грудь России" (региональный этап)".
- Прощай... немытая... грудь России! - засмеявшись, прокричал Илья и побежал в свой город - один!
XI. Спроси, как меня зовут
1
Холодный стальной кружок давил на висок, принуждая не двигаться, и Илья не двигался, сидел на лавочке в той внешне расслабленной позе, держа в полуопущенной руке недоеденное мороженое, как застал его внезапно прижавшийся к виску холодный стальной кружок... Еще был хриплый приказ: "Молчать и не двигаться!", и Илья молчал и не двигался, совершенно не двигался, только мороженое в руке двигалось, стекало, тая, на ладонь, ползло, щекоча, между пальцами...
А больше пока ничего не было...
Дело происходило в запущенном пустынном парке Воровского, куда Илья забрел, чтобы отдохнуть и съесть любимое с детства сливочное мороженое в вафельном стаканчике. До этого он долго бродил по Придонску, вспоминая город, купил в книжном магазине пузырек чернил, а в газетном киоске "Придонскую правду" и "Придонский комсомолец", но, лишь глянув на заголовки первых полос, выбросил обе газеты в мусоросборник. Илья был внимателен и осторожен, понимая, что Нилыч его ищет, и расслабился, только когда купил мороженое, вошел в перекошенные ворота парка Воровского и сел на грязную скамейку...
Тот, кто подкрался сзади, приставил пистолет к виску и приказал молчать и не двигаться, сам молчал и не двигался, то ли испытывая нервы, то ли издеваясь, то ли дожидаясь кого, то ли еще что... Было страшно и непонятно. И, видимо, от этого Илья вдруг задышал - часто и громко, часто и громко и все чаще и громче... И тут же тот, кто стоял за спиной с пистолетом, дразнясь или заразившись, тоже вдруг задышал часто и громко, часто и громко и все чаще и громче. И так они вдвоем дышали... Странно, но это напоминало то самое известное всем любовное дыхание, которое кончается сладостным стоном или криком, но чем оно могло здесь кончиться - выстрелом? Кончилось звонком, и оба они от неожиданности перестали дышать, слушая высокий искусственный голосок мобильного. Он пел и пел, назойливо повторяя коротенькую мелодию.
- Это у тебя? - на выдохе, хрипло спросил стоящий за спиной с пистолетом.
Илья не понял вопрос, но переспросить не решился и промолчал.
- Это у тебя? - нервно повторил стоящий за спиной, и пистолет в его руке сильно и опасно дернулся.
Илья еще больше растерялся, не понимая.
- Это телефон, - шепотом ответил он. - Мобильный телефон.
- Я и говорю - у тебя?!
Илья понял наконец и торопливо ответил:
- У меня!
- Ну, говори тогда! - приказал стоящий за спиной с пистолетом.
Илья разжал руку, избавляясь наконец от растаявшего мороженого, незаметно вытер ладонь о дерево скамейки, достал из кармана телефон.
- Сынок, это ты? - спросил седой.
- Я, - ответил Илья.
- Слушай, сынок, - голос у седого был злой и нервный. - Ты не сынок, ты щенок! Я тебя сегодня поймаю, штаны сниму и задницу надеру.
Илья дал отбой и хотел положить аппарат обратно в карман, но тот, кто стоял за спиной с пистолетом, вы-хватил его, сдавленно крикнув:
- Дай сюда!
Илья облегченно улыбнулся - кажется, это было просто ограбление.
- А как здесь? - неожиданно спросил тот, кто стоял за спиной с пистолетом, и убрал пистолет от виска Ильи. - Где нажимать, покажи...
Илья осторожно повернул голову и, не поднимая глаз, показал, как пользоваться мобильным. Тот, кто стоял за спиной с пистолетом, имел небольшие, очень смуглые руки, а обломанные грязные ногти были накрашены разноцветным лаком - белым, зеленым и фиолетовым. Он набрал нужный номер и прижал аппарат к уху. Только тогда Илья поднял глаза... Это была девушка, точнее даже девочка, школьница, старшеклассница, ребенок. Из-за шапки черных курчавых волос голова ее казалась очень большой. Она была метиска или мулатка: кожа цвета кофе с молоком, иссиня-черные глаза, расплющенный нос и огромные губы. На плече ее висел яркий школьный рюкзачок, на груди был прицеплен большой круглый значок с надписью: "Спроси, как меня зовут".
Видимо, не соединилось, - недовольно хмуря брови, девушка стала снова набирать номер, но блестящий, короткоствольный револьвер мешал, и тогда она сунула его Илье, приказав:
- На, подержи!
Илья взял оружие и глянул на девушку удивленно.
- Але! - закричала она, как это обычно делают люди, редко говорящие по телефону. - Але, Баран, это ты? Ты дома? Я так и знала, что ты дома... Узнал? Это я, ага... Чего делаешь, чай пьешь? Я так и знала, что ты чай пьешь... С вареньем? Я так и знала, что с вареньем... А я тебе с Воровки по мобильному звоню... Ты что, оглох? Тебе по буквам повторить? По мо-биль-ному! Баран, я тебе должна сказать знаешь что... Я давно хотела тебе это сказать, да времени не хватает. Баран, ты козел!
Девушка сунула телефонную трубку Илье, и он вернул револьвер. Она вскинула оружие, прицелилась в пустоту, сказала: "Ба-бах!" и по-ковбойски дунула в дуло. Илья улыбнулся. Ей это, кажется, не понравилось. Она глянула строго и ткнула револьвером в значок на своей груди. Илья смотрел вопросительно, не понимая, что это значит.
- Ну! - потребовала девушка и снова показала на значок.
- "Спроси, как меня зовут", - прочитал Илья то, что там было написано.
Девушка громко вздохнула, пожала плечами и посмотрела по сторонам, как бы ища сочувствия.
- Ты что, дурак? Или с луны свалился? - раздраженно спросила она. - Это ты должен спрашивать, понимаешь? Для чего я его сюда повесила?
- Как тебя зовут? - задал Илья требуемый вопрос.
- Меня? - спросила девушка, словно не ожидала этого. - Снежана.
- Снежана? - искренне удивился Илья.
- Снежана, а что? Что тебя так удивляет? - спросила она, готовая обидеться.
- Редкое имя, - объяснил Илья. - Редкое и красивое.
- Красивое, конечно, - согласилась девушка. - Я сама, когда первый раз услышала... А тебя как звать?
- Сергей.
- Сережка?
- Сергей, - твердо повторил Илья.
- А фамилия?
- Нечаев.
Девушка смотрела на Илью так, как будто разгадывала загадку.
- Знаешь, почему я про фамилию спросила? Подумала, может, ты его родственник... Ты все-таки здорово на него похож. А Баран знаешь на кого похож? На Леонардо. Ты любишь Леонардо?
Илья внимательно посмотрел на девушку и ответил серьезно:
- Я больше люблю Рафаэля.
Она скривилась.
- Ты что, старик, что ли? Это моя мать Рафаэля любила, когда молодая была. Блеет, как козел. Я девять раз "Титаник" смотрела. А Верка двенадцать. Она первая поняла, что Баран на Леонардо похож. А ты знаешь на кого похож? Сказать?
Илья пожал плечами.
- На Влада! - выпалила девушка. - До Леонардо я Влада любила.
- Кто такой Влад? - делаясь серьезным, спросил Илья.
- С луны свалился! - весело воскликнула девушка. - Влад Сташевский!
Девушка ждала реакции, но реакции не было.
- Правда не знаешь? - спросила она растерянно и недоверчиво.
- Не знаю, - спокойно ответил Илья.
- Певец! - неожиданно заорала девушка. - Это певец такой! "Вечерочки-вечерки" слышал?
Илья помотал головой.
- С луны свалился? - тихо, серьезно спросила она.
- Нет, просто я жил далеко, - объяснил Илья, улыбаясь.
- Сидел? - догадалась девушка.
Илья кивнул.
- Сидел... И лежал... И ходил...
- Сколько лет?
- Шесть.
- А за что? Маму не слушался?
- Наоборот - слушался...
Девушка засмеялась:
- А у тебя бабки сейчас с собой есть?
Илья задумался.
- Ну, бабки - мани, мани, - нетерпеливо воскликнула она.
- Есть, - спокойно ответил Илья.
- Значит, ты такой же крутой, как Баран, - подытожила девушка и продолжила неожиданно: - И значит, ты сегодня меня трахнешь.
Она смотрела на Илью, ожидая реакции, но вновь реакции не было.
- Трахнешь! - крикнула девушка и приставила револьвер к его груди.
- За что я должен тебя трахнуть? - спросил он сочувственно.
- Да ни за что! Просто так! Просто так не можешь, что ли? Мужик, называется! Мужики пошли, просто так трахнуть уже не могут! - продолжала возмущаться девушка.
- Просто так не могу. Просто так я никогда никого не бил. Только за дело, - взволнованно объяснил Илья.
Девушка глянула на него недоверчиво, отступила на шаг, еще на шаг и вдруг захохотала гортанным чужим хохотом, сгибаясь в поясе и чуть не падая. Илья смотрел на нее непонимающе, удивленно, но скоро удивление в его глазах сменилось возмущением.
- Почему ты смеешься? - он требовал ответа.
Девушка вытирала слезы рукой, в которой сжимала револьвер.
- Нет, ты все-таки не с луны свалился. Ты все-таки дурак... Дурак с мобильным... И с бабками... Ты, как моя бабка! Она тоже не знала, что значит трахаться. Я говорю ей тогда: "Ба, а что вы с дедом дома делали, когда мама в школу уходила?" Думала, думала - вспомнила, а потом ка-ак меня поварешкой по башке трахнет! Догадалась...
Она посмотрела на Илью внимательно и серьезно и спросила:
- Догадался теперь?
Илья кивнул.
- Трахнешь?
Илья кивнул еще раз.
Девушка засмеялась:
- Быстрый какой! Сначала мы в "Макдоналдс" пойдем, как Верка с Бараном.
- Я "Макдоналдс" не люблю, - попробовал не согласиться Илья, но девушка оборвала:
- Зато я люблю! Я сказала в "Макдоналдс", значит, в Макдоналдс!
2
То был первый и единственный пока в Придонске "Макдоналдс". Девушка жадно поедала гамбургеры, запивала их клубничным коктейлем, глазела по сторонам и беспрерывно болтала:
- Еще мне Верка рассказывала, что в сортире здесь чище, чем в операционной, ей аппендицит недавно вырезали. Надо будет сходить посмотреть, да? И пописать можно заодно... А ты чего ничего не ешь? Бабки экономишь? Как Васька Огрызков... Тоже бабки экономил, в "Макдоналдс" хотел сходить... А потом на уроке в обморок - ба-бах!
- Я сыт, - объяснил Илья.
- Дома покушал?
- Да.
- А у тебя отец есть?
- Есть.
- И мать?
- И мама.
- И они вместе живут?
- Да.
- Бедненький, - ехидно посочувствовала девушка. - Накормили, значит, на дорожку. Ну, хоть попей.
- Я пью только пепси-колу, а ее здесь нет, - очень серьезно объяснил Илья.
- Поэтому ты не любишь "Макдоналдс"? - догадалась девушка.
- Да.
Девушка тоже посерьезнела.
- Любишь пепси?
Илья кивнул.
- А я коку больше уважаю... Хотя пепси тоже люблю. И фанту... Но спрайт я ненавижу!
- Я пью пепси, - повторил свою позицию Илья. Такая определенность вызывала у девушки уважение.
- А что у тебя с рукой? - живо поинтересовалась она.
- Бандитская пуля, - ответил Илья, и девушка оценила шутку, засмеялась.
От гамбургеров остались одни бумажки, коктейльная трубочка издавала финальный хрип. Девушка громко вздохнула и еще раз посмотрела по сторонам.
- Классно здесь... Будь моя воля, я бы здесь жила... Моя родина "Макдоналдс".
Илья усмехнулся:
- Чего же здесь хорошего?
- Чисто... Красиво... Вкуснятина прикольная... Никто не матерится, не блюет... Даже на улицу не хочется выходить. Как увидишь эти рожи! А я тут штуку баксов хотела заработать. Конкурс "Грудь России", слышал?
Илья кивнул.
- Ну, хоть это слышал. Ну, вот... Прихожу я туда, а они мне: "Это не патриотично, Печенкину это не понравится. Печенкин это не поймет!"
- Кто такой Печенкин? - перебил ее Илья.
- Наш главный богач. Бабка его народным кровососом называет. Она на заводе вахтерила, а Печенкин завод купил и всех стариков выгнал. Будь моя воля, я бы его собственными руками задушила. Знаю я, что ему нравится. Он нашу училку третий год трахает, а она в одной и той же юбке ходит и курит "Пегас"... Жа-адный! Все богатые - жадные, правда? А тебе мой пистолет понравился? Мне его один слесарь шестого разряда из газового переделал за две бутылки водки. А то лезут все... А я прихожу домой, а бабка говорит: "Эх, где бы мне пистолет достать?" Я чуть не упала, подумала - знает, а потом смотрю - нет... И говорю: "А зачем тебе пистолет?" Застрелиться, говорит... Они всем своим советом ветеранов застрелиться решили...
- Почему?
- Ну, как почему? Они эту страну защищали, а чего они от нее хорошего видят? У бабки пенсия - на два бигмака, да и ту не платят. Чем так жить, лучше вообще не жить. Ну, вот... Я говорю: "Ба, а какой вам нужен пистолет?" Типа прикалываюсь... А она: "ТТ зарегистрированный". Я говорю: "ТТ могу достать, только незарегистрированный" - прикалываюсь опять... А она: "Нет, только зарегистрированный". Я: "Незарегистрированный". Она: "Зарегистрированный"... Я: "Незаре-ре..." Тьфу ты! А она кружкой по башке меня ба-бах! Шишка до сих пор осталась, хочешь - потрогай, - девушка перегнулась через стол, вытягивая шею, но Илья не стал дотрагиваться до ее головы, а спросил:
- Ты читала "Как закалялась сталь"?
Неожиданный вопрос не застал девушку врасплох. Она выставила обращенную к Илье ладонь и проговорила успокаивающе:
- Я книжек не читаю.
- Это хорошо, что ты книжек не читаешь. Но эту прочтешь
Девушка громко засмеялась:
- Отгадай загадку! Слово из трех букв, в котором можно сделать три ошибки, а смысл все равно остается!
Илья задумался.
- Сдаешься? Сдавайся. Все равно не отгадаешь! Ишо! - выкрикнула девушка.
Илья не понимал, решительно не понимал.
- У вас там на Луне все такие? Как до утки - на четвертые сутки? Или как до жирафы? - раздраженно спрашивала она.
- Еще? - догадался Илья.
Девушка согласилась, кивнула.
- Один коктейль и один бигмак! Нет, лучше два коктейля! И два бигмака...
Илья поднялся и направился к раздаче, но проходя вдоль стеклянной стены, увидел внизу в сквере седого. Старый чекист ходил, прихрамывая, кругами, обреченно глядя по сторонам. Илья достал из кармана телефон и набрал номер. Седой торопливо приложил к уху свой мобильник.
- Это я, - заговорил Илья.
- Сынок! - обрадовался седой и тут же пожаловался. - Что же ты делаешь, сынок?
Илья улыбнулся:
- Хорошо. Пока я не буду вас увольнять. Но предлагаю вам работать на меня. Детали обсудим позднее. А сейчас садитесь на скамейку и ждите. Я приду, и мы вернемся домой вместе. В противном случае я вернусь один и скажу маме, что вы меня потеряли и меня чуть не украли чеченцы.
Седой закружился на месте, завертел головой, пытаясь увидеть Илью, он даже посмотрел на небо.
- Садитесь! - строго приказал юноша и старый чекист послушно опустился на стоящую рядом скамейку.
На подносе стояли не два, а три коктейля и лежали не два, а три бигмака. Девушка взглянула на Илью счастливо и благодарно.
- Ты не как Баран. Ты круче Барана, - решительно проговорила она.
- Знаешь, на кого ты похожа? - спросил Илья.
- Знаю! - кивнула девушка, впиваясь зубами в американский бутерброд. - На обезьяну. Мне это по сто раз в день говорят...
- Ты похожа на Анджелу Дэвис, - уверенно сказал Илья.
- Как-как?
- Анджела Дэвис.
- А кто это? Певица?
- Американская коммунистка.
Девушка улыбнулась:
- Надо бабке моей сказать, вот обрадуется. А мы куда пойдем: к тебе или ко мне?
- К тебе.
- А к тебе нельзя? Родители дома?
- Мама.
- Значит, ко мне. Только ключ у бабки надо за-брать, а то она мне не доверяет.
3
На обитой оцинкованным железом, выходящей прямо на улицу двери висели две таблички: первая - "ЖЭК", вторая - "СВВОВ". Илья подергал закрытую дверь и взглянул вопросительно на спутницу. Она махнула рукой.
- Да там они, я знаю! Только они не откроют, стучи не стучи. Секретничают...
Илья подошел к высоко расположенному окну, ухватился за карниз, подтянулся и, с трудом удерживаясь на узком приступке фундамента, приник к стеклу.
За длинным, накрытым кумачом столом плотно сидели седовласые, увешанные орденами и медалями ветераны.
- Видишь кого? - нетерпеливо спросила девушка.
Илья не отвечал.
- Кто там?
- Старик, - ответил Илья, не отрываясь от стекла.
- Это Коромыслов! - обрадованно воскликнула девушка. - Председатель ихний. Это он придумал застрелиться... Злой как собака.
Старик был длинный, сухой, седой, усатый. Он стоял во главе стола, говорил что-то горячо и напористо, то поднимая, то опуская сжатую в кулаке руку.
Слушатели, несомненно, были с ним согласны; они часто кивали, трясли дряблыми подбородками и, готовясь аплодировать, потирали ладони. Два толстых пыльных стекла не пропускали ни звука. Это напоминало аквариум, в котором давным-давно нет воды, пыльный обветшалый аквариум, где прах сохранил форму живых существ. Был, вероятно, какой-то праздник, известный им одним юбилей, и по этому поводу проводилось меро-приятие - необходимое, тягостное, священное...
- А бабку видишь? - крикнула снизу девушка.
- Как она выглядит?
- Бабка? Бабка как бабка...
Илья спрыгнул на асфальт и смущенно посмотрел на девушку.