– Один уже есть. Второй я закажу, когда ты будешь беременна, с круглым тугим животом. А третий – после рождения нашего первенца, даже когда он немного подрастет, вместе с ребёнком на руках. На каждом портрете ты будешь уже другая. Есть такой старый обычай, и он мне нравится! – пояснил Мигель тоном, не терпящим возражений.
Инга опять промолчала. Ей сделалось как-то не по себе: задумка мужа с портретами неприятно взволновала и даже огорчила. Мигель следовал каким-то древним испанским традициям, и не интересовался мнением жены. Муж всё решил на будущее, но ведь она даже не представляла, когда же наступит эта долгожданная беременность!
Утром, проводив Мигеля, Инга принялась изучать газетные объявления. Её интересовал раздел медицинских услуг. Она больше не хотела показываться тем врачам, к которым её возил Мигель. Они её больше не устраивали. В их действиях ей виделась какая-то беспечность, небрежность, поверхностность. Они очень мило и много беседовали, но не проводили никаких серьёзных обследований. Все рекомендации сводились к простым увещеваниям о том, что нужно набраться терпения и немного подождать. Но сколько же можно ждать?! Она замужем уже пятый год!
Как выбрать толковых докторов, Инга не знала, а советоваться с кем-либо она опасалась. К сожалению, а может и к счастью, у неё не сложились откровенные, доверительные отношения с женщинами из родственного клана Торрес. Она хорошо осознавала, что если ей вздумалось бы обратиться с этим наболевшим вопросом к одной из жён братьев Торрес, или к свекрови, то замутилась бы такая всеобщая суета, в которую вовлекутся всё, включая мужчин. Разговоры с добросердечными соседками на такую щепетильную тему вообще могли привести к тому, что об этом будут запросто судачить в ближайшей булочной все, кому не лень. Такой диалог легко себе вообразить.
– Эй, hola, Росита! Я слышала, твоя хозяйка ищет хорошего гинеколога? Она, говорят, не может забеременеть?
– Что-что? Мигель Торрес не может сделать ей ребёнка? Не может быть! А такой видный мужчина!
– Madre mia! Бедная женщина! Может, это не её вина? Может, муж чем-то болен?
И так далее в этом стиле. Интерес к соседской жизни и обсуждение интимных дел в полный голос – привычное дело для испанцев. Нет, этого допустить Инга не могла. Не настолько она испанизировалась, чтобы спокойно обнародовать свои женские проблемы.
Она решила действовать по наитию. Её внимание привлекла фамилия Стадничук – от неё веяло строгостью, серьёзностью и славянским происхождением. Инга решила обратиться к этому гинекологу. Другие фамилии врачей её не впечатлили.
Доктор Стадничук оказался мужчиной лет сорока пяти. Инга никогда не имела дела с мужчиной-гинекологом, но всё же отступать не стала. Она преодолела смущение и доверилась ему.
В отличие от испанских врачей он очень мало говорил, зато уделил своей пациентке достаточно времени. Инга нервничала, зябла, немного дрожала, но все эти неприятные ощущения закончились сами собой, как только врач прикоснулся к её голому колену своей большой тёплой рукой.
– Не надо так волноваться, – сказал он по-русски густым, ровным голосом.
Она и сама была уже не в силах терпеть далее это мучительное напряжение всего организма, и потому послушно расслабилась, повинуясь доктору. "Вот уж точно – как рукой сняло!" – промелькнуло в голове. По телу пошла тёплая волна. Инга словно оттаяла. Ей даже захотелось всплакнуть, слёзно пожаловаться на всё-всё этому совсем незнакомому, но почему-то такому близкому человеку. Ей сделалось необъяснимо хорошо рядом с ним, хотя она пребывала в самой непрезентабельной и неудобной позе на гинекологическом кресле. Инга ощутила, как раскраснелось её лицо, но этого, к счастью, никто не замечал. Медсестра уже вышла, а доктора интересовала другая часть её тела.
Стадничук осторожно и умело пальпировал живот молодой пациентки, потом сделал УЗИ. Когда Инга уже оделась, он сказал:
– Я займусь вами. Пока трудно обещать, но, возможно, что-то у нас получится со временем. Строение вашей матки имеет небольшие особенности, но это не единственная причина. Вы, скорее всего, перенесли в детстве инфекцию, которая дала осложнение на детородные органы, – упрощённо и доступно пояснил врач. – В походы ходили? На холодной земле сидели, на камнях-валунах, песни туристские распевали? А ноги-то были мокрые, а носки запасные были забыты дома или просто не хотелось отвлекаться по таким мелочам.
– Да! – удивленно воскликнула Инга. – Как вы догадались?
Она-то думала, что распознать в ней бывшую заядлую туристку едва ли уже возможно. Да и когда это было! В другой жизни, в другой стране.
– Кое-какой опыт имеется. Не первый год работаю, – усмехнулся доктор и протянул ей листки с назначениями. Он прописал лекарства, специальный массаж, курс инъекций. Инга взяла бумаги, бегло прочла, слушая его пояснения.
– Пока немного полечитесь, а позже неплохо бы съездить на специальный курорт. Я подышу для вас самое подходящее место, – добавил Стадничук.
Всё было внове. С Ингой впервые так обстоятельно и внимательно работал врач.
Прощаясь, Инга едва справлялась с желанием расспросить доктора Стадничука, как он оказался в Таррагоне. Каким житейским ветром занесло в Испанию этого немолодого человека, какие обстоятельства спровоцировали его покинуть Россию? Вопросы вертелись в голове, но она не завела подобный разговор. Это было бы слишком по-испански – бесцеремонно лезть человеку в душу.
Выйдя на улицу, Инга ощутила невероятную лёгкость. Вдруг подумалось, что всё получится, всё наладится. Доктор Стадничук сумел её приободрить и внушить уверенность. Ей захотелось срочно поделиться с Мигелем – ведь он её самый близкий человек, он её муж, и они накрепко связаны горячим желанием иметь ребёнка.
Инга решила безотлагательно встретиться с мужем. Обычно она никогда не беспокоила его во время работы, не звонила по пустякам, не возникала в его офисе без надобности. Но этот случай показался ей особенным. Её распирало желание увидеть мужа. Мигель обмолвился утром, где он будет находиться, и она решила появиться без звонка.
Войдя в зал старенького, но уже подновлённого особнячка, она сразу догадалась, что идёт то ли репетиция, то ли творческий конкурс. На tablao, специальной площадке для танцев, выступали исполнительницы фламенко. Танцовщицы работали в костюмах, с полной отдачей – страстно, зажигательно, словно на большом ответственном концерте. Мелькали воланы, оборки, дробно стучали каблучки, звучали гитарные аккорды. Инга остановилась у входа, не привлекая к себе внимание. Она решила дождаться окончания танца, а уж потом спросить про Мигеля.
Танец прервался чьим-то властным хлопком. Молодые женщины остановились, смолкла музыка. На площадке появился сам Мигель Торрес. Он порывисто обнял высокую солистку и крепко её расцеловал. Раздались возгласы восторга и аплодисменты. Мигель потрепал женщину по щеке и ввернул крепкое простонародное словцо. Раздался одобрительный смех, фривольные шуточки. Красавица-испанка смотрела на Мигеля с вызовом, не отводя сверкающих счастливых глаз.
Сцена взаимодействия Мигеля и танцовщицы длилась всего-то минуту-другую, но добавила перчику и азарта всем присутствующим. В зальчике царило эмоциональное напряжение и какое-то удивительное понимание.
"Боже, сколько страсти в минутном эпизоде! Какой драматизм, какой огонь! Однако со мной он говорит иначе", – подумала Инга. – "Ему, видно, приходится подстраиваться под меня… А ведь он плоть от плоти своего народа. У него прекрасный контакт с этими женщинами. И, возможно, даже взаимоотношения…"
Инга не испытывала ревности или злости. Она ощутила одиночество и пустоту. Эти люди Мигелю ближе, понятнее, чем она, его жена. Они свои, а она чужестранка. Испанцы очень редко женятся на девушках из других стран. Она для него диковинная штучка, и Мигель Торрес влюбился в неё, но натуру не переделать. Его тянет к своим, и это, в общем-то, естественно.
Видно, кто-то сказал Мигелю про появление жены, потому что он окинул взором небольшой зал и быстро нашёл её.
– Зачем ты приехала? – удивился Мигель. – Что-то случилось?
– Нет, всё хорошо, – ответила Инга с улыбкой. – Всё очень хорошо, потому я и приехала. Захотелось увидеть тебя. Ты уж извини меня за вторжение. Я, пожалуй, пойду. Буду ждать тебя дома.
Выйдя, она с грустью подумала: "Вот я ушла, и ничего не нарушилось. Без меня всем удобнее работать. Всё потому, что я там была лишней. Я была чужой".
Вечером Инга заметила, что Мигель исподволь наблюдает за ней. Она пыталась вести себя безупречно, но разговор всё равно не клеился. Ощущалась какая-то неловкость, нервозность, недосказанность. Инга совсем не имела опыта "выруливания" из таких пикантных ситуаций. Повод для её ревности образовался впервые, и она предпочла пока делать вид, будто ничего не произошло.
Однако Мигель начал первым. Он решил защититься методом нападения.
– Если ты приревновала меня сегодня, то я не собираюсь оправдываться! Так и знай! То, что ты увидела, ничего не значит, – с вызовом заявил он.
– А я и не спрашиваю тебя ни о чём, – сказала Инга и натужно улыбнулась.
– Но ты важничаешь и обиженно молчишь! Ты так и не можешь понять наши испанские обычаи? Ничего особенного не произошло, я так считаю! – запальчиво воскликнул Мигель.
– Заметь, я тебя ни о чём не спрашиваю, – упавшим голосом произнесла Инга. Она не знала, как отражать его выпады, не находила слов.
– А ты спроси, спроси, и я тебе отвечу – так принято! Да, мы, испанцы, такие! – парировал Мигель. – Это фламенко! Это особый ритуал! Это целая философия! Это надо понимать!
– Ваши испанские традиции и обычаи я давно изучила. Но я уже достаточно большая девочка, и не первый день замужем, чтобы распознать невинный поцелуй и истинное мужское вожделение. Вот тебе моё суждение, если ты так хотел это услышать, – осмелилась высказаться Инга. – И не надо прикрываться философией, традициями.
– Да, я мужчина! И у меня бывают кое-какие слабости! А настоящая жена испанского мужчины должна быть нежной, понимающей и всепрощающей! И страстной в любви! – заявил Мигель.
– Это упрёк? – усмехнулась Инга. – Я твоя жена, но ещё не совсем настоящая?
– Ладно, всё! Я разозлился, глядя на тебя. Ты сегодня такая скучная и нудная! Всё! Давай ужинать!
– Ты недоволен тем, что я не устраиваю тебе сцен? – догадалась Инга. – Тебе маловато страсти и перчику в нашей семейной жизни? Тебе было бы легче и приятнее, если бы я набросилась на тебя с ревностью? О, я могла бы разбить пару тарелок или вазу в порыве ярости! Тебе так привычнее и понятнее? Но я не стану себя ломать и устраивать скандал даже ради тебя, мой дорогой Мигель! Меня с детства учили, что скандалить – это низко, недостойно. Хочешь целовать своих танцовщиц – целуй. Но не заставляй меня обсуждать это дома! Можешь всех своих сотрудников перецеловать – бухгалтеров, ремонтников, водителей. Кто там ещё у тебя есть? Так давай, следуй своим традициям!
Инга произнесла последние слова твёрдо и строго. Мигель удивлённо посмотрел на неё и пробормотал:
– Мне кажется, что ты слишком много читаешь этих своих русских книг и журналов…
– Я уже неплохо читаю на испанском, и приступила к тщательному изучению вашей литературы, – усмехнулась Инга. – А что мне ещё остаётся делать? Работать ты мне не разрешаешь, вот я и читаю.
Мигель грозно сверкнул глазами, но оставил слова жены без комментариев. Муж насупился, помрачнел, чем и обозначил, что настроение у него подпорчено, и надолго. Инга поняла, что неделя, а то и две, пройдут под знаком большой супружеской размолвки. Настроение мужчины испанского обыкновенного, а попросту МИО Мигеля, будет реять в доме, как чёрный флаг, даже в его отсутствие.
Глава 8
Новая страсть Инги
Жизнь бывает порой причудлива и нелогична. В те дни, когда отношения с Мигелем осложнились, Инга находила отдушину в общении с другими мужчинами – доктором Стадничуком и журналистом Владимиром. Встречи с гинекологом были короткими, в рамках отношений "врач-пациентка", но в них крылась удивительная и спасительная человеческая теплота, которой ей не хватало. Инга появлялась у него в кабинете через день, и спешила на каждую процедуру, как в гости к близкому человеку.
Свидания с Владимиром были и вовсе редки. Они виделись всего два раза, но это общение воодушевило и приободрило Ингу. Владимир был веселым оптимистом, мечтателем и остроумным собеседником. Он понемногу уже писал свою книгу о народных праздниках, и зачитал Инге небольшие отрывки готового текста. Инге понравился лёгкий стиль изложения, приправленный своеобразным юморком. Московского журналиста интересовали её суждения, как знатока и очевидца, а это так приятно, когда кому-то любопытны твои мысли!
– Вот ты уже освоилась в этой стране, и что собираешься делать дальше? Ты же подумываешь о какой-то профессии? – спросил Владимир Ингу. – Ведь ты же будешь чему-то учиться, я надеюсь?
– Мигель не хочет, чтобы я работала, – с грустью призналась Инга. – Он считает, что это бросает тень на него, якобы он не в состоянии обеспечить жену. Но я сама уже не могу существовать без дела. А вот чем мне заняться – ума не приложу!
– А о чём ты мечтала в юности?
– Я пыталась поступить в Педагогический институт. Не вышло, провалила экзамен по математике. Я всегда любила географию, историю, занималась в туристическом клубе. Мне страстно хотелось путешествовать! Но тут этот конкурс, и замужество. И всё! Точка! Никакого развития, – пожаловалась Инга. – Я в Испании уже пятый год! Люди за это время ВУЗы заканчивают, специалистами становятся! А я что?
Владимир поспешил её утешить:
– Ты вон как в языках поднаторела, свободно говоришь! Считай, что ИНЯЗ с красным дипломом окончила. Слушай, когда ты в походы на Оке ходила – фотографировала?
– Да! У меня и папа этим увлекался.
– Вот и займись фотографией всерьёз! – посоветовал Владимир. – Здесь, в Испании просто раздолье для этого дела! Находи интересные места, выведывай местные легенды. Снимай, беседуй с людьми. Ты же отменно владеешь языком! Мы с тобой обдумаем, как это всё потом выгоднее использовать. Можно делать классные репортажи! Я попробую пристраивать твои работы в московских журналах. Не буду зря обнадёживать, что всё так просто – раз, два и напечатали! Нет, публикации нелегко пробиваются. Надо нарабатывать мастерство, набивать руку и устанавливать связи. Но если ничего не делать, то ничего и не добьешься. Если всё пойдет, то в последствии ты сможешь собирать материалы под заказ. Ведь заграничные командировки корреспондентов недёшево обходятся редакциям, а ты быстро сориентируешься на местности. Ты смышлёная, пытливая, наблюдательная, настойчивая. У тебя всё получится!
– Ты думаешь?
– Конечно! У тебя есть те замечательные стартовые условия, которых нет у других. Ты изначально в выгодном положении.
– Какие такие особые условия?
– Ты свободна от мыслей о доходах, гонорарах. Ты обеспечена, и можешь просто предаваться творчеству, не думая, сколько тебе за это заплатят. А вначале, конечно же, платят гроши, и многие бросают интересную работу на полпути к успеху. Ты можешь стать free lance.
– Как ты?
– Что-то типа того. И даже круче меня! У тебя больше возможностей!
Так Владимир помог Инге определиться – он подарил ей новый смысл жизни.
Скорее всего, Владимир рассуждал обобщённо, умозрительно, но его идея запала Инге в душу и дала скорые всходы. Что имелось у неё в арсенале? Знание языков и уйма свободного времени. Пришла пора этим богатством воспользоваться. Из лимона надо было делать лимонад.
Приняв решение, Инга и про мужа подумала с признательностью. Ей стало даже немного совестно. Ведь только благодаря Мигелю ей жилось комфортно и спокойно. Стартовые условия, про которые говорил Владимир, Инге создал именно Мигель. "Пора возрождать семейную дипломатию и восстанавливать былое благополучие! – подумала Инга с самоиронией. – Кому же этим заниматься, как не мне, женщине?"
Вечером она мягко спросила Мигеля:
– Я могу попросить тебя купить мне хороший фотоаппарат? Я хочу научиться делать мастерские снимки.
Мигель заметно обрадовался её просьбе и оживился.
– Я куплю тебе всё, что ты захочешь! – горячо пообещал он. – Твой муж может себе позволить баловать свою жену!
Инга ласково посмотрела на него. Мигель порывисто обнял её и заявил:
– Я куплю тебе самый лучший профессиональный фотоаппарат, видеокамеру, компьютер и самую последнюю модель мобильного телефона! У тебя будет всё самое лучшее и современное!
Мигель, истомлённый затянувшейся размолвкой, был рад такой развязке событий. Испанское самолюбие и пресловутая гордость порядком измучили его самого. Просьбу Инги он истолковал на свой лад: жена сделала первый шаг и помогла ему сохранить лицо, выйти с блеском из мутной воды раздора. В знак примирения он решил осыпать Ингу подарками.
Мигель слов на ветер не бросал: он купил всё, что пообещал. Инга осваивала аппаратуру и ежедневно делала фото мужа, чем очень умиляла его. Растроганный Мигель с удовольствием разглядывал фотографии и не скупился на похвалы. Семейные фотосессии помогли вернуть ощущение супружеской гармонии. Но для полноты жизни только этого Инге уже было недостаточно.
Вскоре она взялась за морские пейзажи. Инга любовно снимала набережные и само море в разное время суток, при всякой погоде, но очень быстро осознала, что в её работах нет ничего новаторского, авторского, индивидуального. Фотодело нравилось ей всё больше, но вместе с тем росло глухое недовольство простенькими любительскими картинками, которые у неё получались сами собой. Инга решила изучать опыт мастеров и искать свои темы.
Во многом помог Интернет. Она быстро освоилась в мировой паутине, прижилась в различным сообществах, и невероятно радовалась новым возможностям. Ей было доступно всё, о чём недавно даже не мечталось: общение, переписка, справочные ресурсы, творческие мастерские он-лайн, но главное – работы выдающихся фотохудожников. Интернет казался ей параллельным миром, четвёртым измерением, неисчерпаемым источником знаний и эмоций. Она бродила по необъятным просторам сети и навёрстывала упущенное.
Реальные сюжеты для фотосъёмок Инга искала на улицах Таррагоны и в её окрестностях, но именно в Интернете Инга нашла информацию о необычном и загадочном частном особняке в городе Реус.
От Таррагоны до Реуса сорок минут езды. Инга отправилась в поездку и очень быстро нашла это здание. Оно располагалось в самом центре городка, и пройти мимо было просто невозможно. Дом, похожий на сон, на сказку, стоял перед ней. Инга влюбилась в него с первого взгляда и осмелилась позвонить в дверь. Она возлагала большие надежды на испанскую общительность и разговорчивость.
Ей открыла немолодая женщина, назвалась Анитой. Она радушно, без церемоний, пригласила Ингу внутрь и запросто представила её другой даме. Анита служила экономкой в этом загадочном доме, а жиличка и хозяйка была всего-то одна – сеньора Мария Навас. Женщины оказались словоохотливы. Обе встретили Ингу так, будто давно ожидали её появления.
– У нас совсем не бывает гостей, – пояснила сеньора Навас. – Мы скучаем, проводим вечера с Анитой вдвоём. Будьте нашей дорогой гостьей.