Он сильно сжал ее виски, и она почувствовала, как проваливается в черную дыру, в прошлое, которое улетучилось из ее памяти. "Мне нужно твое любящее сердечко для навара, и будет готов напиток власти, который вернет мне сына"! - Вэнили - серебряная садовница и страшный Рубозавр предстали перед ее взором.
- Этого не может быть! Я знала тебя до того как встретилась с ними, и ты никогда не упоминал о них. О! Все это тебе внушили люди-птицы: и то, что они твои родители, и то, что ты должен мне мстить. Они вторглись в твое сознание и изменили прошлое!
- Вот как! - злорадно ухмыльнулся Ярон. Ее слова возмутили его. Как она посмела предположить, что им могли управлять! Когда-то у него возникли подобные опасения, но он сумел доказать людям-птицам, что его невозможно сделать пешкой в чужой игре, и отомстил им. Но Рубозавр и Вэнили любили его, а эта ничтожная самозванка пытается очернить даже память о них!
Его пальцы скользнули к ее горлу.
- Если ты так много обо мне знаешь, то скажи, кто были мои настоящие родители?
Лицо исказила страшная гримаса, из черных глаз струился мрак. Ей вдруг показалось, что когда-то все это уже было с ней.
- Ты…, - прошептала она, - никто не знал точно, откуда ты родом. Тебя нашли возле Андуина, а вырастил тебя Эреб - нуменорский рыцарь.
- Какая чушь - выдохнул Ярон с отвращением, - или от страха не можешь сочинить что-нибудь умнее?
- Это правда! Эреб и его сыновья могут подтвердить мои слова. Ты просто во власти чар и не веришь мне.
- Бездарная ложь, меня нельзя запутать, ты никогда не была моей женой. Я знаю только одно: ты убила мою мать и загубила отца! А я больше никого не любил!
- Но… у меня не было другого выхода. Они заманили меня в ловушку и чуть было не сварили! Эта… женщина… в ней не осталось ничего человеческого. Ты знал, что она пила кровь?
- Не важно. Она знала, как устроен мир, могла создавать новые виды цветов, птиц, зверей, могла наделять необыкновенными качествами уже существующие в природе вещи. Ее искусство погибло вместе с ней… из-за тебя.
- Не знаю, какое это искусство требует варева из крови, да еще с моим сердцем. Может я не обладала такими талантами, как она, но умереть таким образом не собиралась.
- Тогда ты застала Вэнили в припадке сумасшествия, такое с ней бывало. Подождала бы немного, и она бы пришла в себя.
- Там была смерть, и я думала только о бегстве. Рубозавр гнался за мной по пятам, он едва не рассек меня топором. Не знаю, что его остановило.
- Я знаю. По воле злого рока отец попал в сады Горудуна. Он сказал мне, что нашел звезду, и она привела его туда. Но как могла пропасть звезда из зачарованного места, трудно представить.
- Сам ее оттуда вынес! - устало напомнила Мириэль. - С этого все и началось. Эта звезда, да белая колдунья сделали тебя другим человеком. Ты потерял ее потом и сошел с ума, оскорбил меня, и я сбежала. Талисман оказался губительным.
- Он спас тебе жизнь и погубил Рубозавра. А ведь отец был очень мягким человеком. Души не чаял в Вэнили. И когда увидел, что ты с ней сделала, конечно, озверел от горя. А так он никого не обижал.
- Ну да, - усомнилась принцесса, - жаль, что тебя не было в их премилом домике. Ты бы все так красиво объяснил.
- И, правда, жаль. - Ярон был непроницаем.
- Я не хотела никого убивать. Если можешь, прости, - вздохнула Мириэль.
- Замолчи, я устал. - Ярон, привыкший к одиноким скитаниям, не хотел больше слов. Он задумался и сидел, не двигаясь, устремив неподвижный взор в морскую даль, и Мириэль чувствовала, что лучше не прерывать его молчания.
Ей было тяжело и больно, хотелось остаться здесь навсегда. Странно, этот совершенно чужой человек был Юниэром. Почему же это так растревожило ее? Разве не поклялась она много лет тому назад забыть его навсегда? Разве не было у нее великой цели: избавить мир от Саурона и Фаразона? Ей ли с таким важным предназначением раскисать по поводу умерших страстей?! Видимо, все эти годы в самом сокровенном уголке души она, все-таки, лелеяла надежду на встречу, ждала, что дорожки их пересекутся, верила, что любовь в нем жива и вспыхнет с новой силой, как только он увидит ее, мудрую, гордую, искусную в магии. А что получилось на самом деле? Он забыл о ней совершенно, а она кинулась к нему, едва увидев. Это Юниэр стал магом-воителем, с которым ей невозможно тягаться в искусстве. Полное поражение и унижение. Столько лет она не давала себе быть слабой. И снова удар, от которого не оправиться. Так стоит ли жить?
На безоблачном небе появилась маленькая черная точка. Она быстро росла, приближаясь к берегу. Это было живое существо, и оно неслось прямо на них, разрастаясь и заполняя собой пространство. "Вот и конец", - подумала Мириэль с облегчением и упала на песок, закрыв голову обеими руками. Но умереть снова не удалось. На песке перед ними приземлился дымящийся от перегрева дракон, Мириэль прежде не доводилось встречаться с такими тварями, и она смотрела во все глаза на это чудо.
- Чтоб ты ободрал себе хвост! Неужели нельзя было изящнее спикировать? - выговаривал Ярон приятелю, поднимаясь и вытряхивая песок из темных кудрей.
- Не серчай, подумаешь песок! Зато я так рад тебя видеть!
Мириэль показалось, что дракон улыбается. Его можно было сравнить с Гребнем славы - шестиэтажным кораблем, созданием Дил Эланда. Корабль этот затонул в первом же плавании, ухнув в бездонные владения Улмо. Это многотонное туловище еще и летало! Дракон пританцовывал, и от этого земля ходила ходуном.
- Бируз, перестань плясать, ты - создание не из самых легких.
- Слушаюсь. А кто это с тобой? Твоя новая возлюбленная?
- И все-то тебе надо знать! Мне надо разобраться с ней. Перевези нас на остров.
- Боюсь, что не подниму такую тяжесть. Хотя, ладно, но только ради нашей дружбы.
Энергия молодого дракона пронизывала пространство вокруг. Насыщенно яркой была его расцветка: снежно-серебристый снизу он сверкал изумрудной зеленью на спине и шее, а на хвосте зеленые тона плавно переходили в бирюзовые. Он носил дорогие браслеты на всех четырех лапах, и очень любил себя.
- Мой питомец, - кивнул на него Ярон, обращаясь к принцессе, - пойдем.
Мириэль ощутила легкое покалывание возле сердца: ее бывший возлюбленный в дополнение к прочим талантам водил дружбу с драконами и предлагал ей ни много, ни мало лететь на нем куда-то. Впрочем, не предлагал - приказывал.
- Куда мы полетим? - спросила она.
- К другу, - уклончиво ответил Ярон.
Остров Горудуна
Взобраться на Бируза было сложней, чем на крутую скалу с расщелинами, но спина его сверху оказалась довольно удобной ровной площадкой, где они и расположились между крыльями. Ярон дал команду, и дракон резко взмыл вверх. О своих спутниках он, похоже, мало заботился. Когда полет его выровнялся, принцесса восхитилась тем, как легко плыла в воздухе такая махина. Ярон стоял в полный рост, противоборствуя свистящему ветру, он любил сумасшедшую скорость. Мириэль не видела землю, в поле ее зрения была только мощная спина и блестящие крылья Бируза. Поделиться новыми ощущениями было не с кем. Она витала в облаках, но только наяву. От переживаний, усталости и легкого покачивания Мириэль уснула.
Ярон с трудом разбудил ее, когда они прилетели.
- Что, полеты на драконе такое скучное занятие? - осведомился он. Бируз, догадавшийся в чем дело, оскорбился.
- Чтоб мне превратиться в ящерицу, если тебе уже доводилось летать на драконах!
- Нет, не доводилось, - ответила девушка спросонья, - но я когда-то летала с назгулом.
Ярон заинтересовался.
- Ну и, как оно?
- Не помню, - пожала плечами принцесса, - я спала.
- Вот здорово, - расхохотался Бируз, - у твоей новой подружки вообще нет нервов!
- Моя новая подружка утверждает, что когда-то я был ее мужем.
- О! - поразился Бируз. - Хотя, от тебя всего можно ожидать.
Мириэль осмотрелась. Они находились на скалистом острове, вдалеке высились башни мрачноватого замка.
- Ты свободен, дружище, - отпустил Ярон Бируза.
- Мой привет Лидии. Она знает, что ты с женой? - съязвил тот на прощание и, развернувшись, улетел.
- Чей это замок? - вяло поинтересовалась Мириэль.
- Горудуна.
Следуя за Яроном, Мириэль чувствовала себя одинокой, как никогда. Не осталось больше ни одной родной души в этом мире, да еще приходилось встречаться с теми, кого хотелось бы забыть.
Остров Горудуна был невелик. От холодного осеннего Средиземья его отделял лишь пролив, но со стороны океана к острову близко подходило теплое течение, поэтому здешние жители не знали суровой зимы Средиземья. Вдоль линии прибоя высились стройные пальмы, а выше, цепляясь корнями за скалистые склоны, росли гигантские кактусы, из многочисленных расселин поднимался белый пар, а мощеная дорога, проложенная к замку, была теплой, как пол в бане. Хижины островитян, выложенные из камней, казались частью пейзажа.
Мимо них пробежала ватага ребятишек, как на подбор, русых и голубоглазых. Мириэль заметила, как они шарахнулись в сторону при виде Ярона. Дети бежали вслед бумажному змею-дракону, высоко в небе трещали на ветру его яркие крылья. Настоящие же драконы облюбовали бурлящие горячие озерца острова. Возле них приятно было понежиться, погреть брюшко и посудачить о перипетиях их драконьей жизни. Там собирались молодые драконы, не успевшие поднакопить сокровищ и потому не обремененные их охраной.
Замок Горудуна находился в самом сердце острова, глубокий ров обрамлял его. Едва только Ярон и Мириэль подошли к зияющей пропасти, как тут же с противоположной стороны опустился широкий мост. С тяжелым сердцем прошла по нему принцесса. Когда ворота захлопнулись за ними, она почувствовала себя в капкане. С удивлением разглядывала она представший перед ней замок. В ее представлении замки должны были быть похожи на крепости и, в случае нападения врагов, служить надежным укрытием, а в непогоду - уютным домом, где не страшно любое ненастье. Таким был белокаменный дворец в Нуменоре, но он не стал ее домом.
Замок, который она увидела, мог построить только сумасшедший. Это было ажурное сооружение с несколькими рядами огромных, зияющих пустотой окон. Казалось, он просвечивает насквозь. Построенный из темно-багрового пористого камня, замок Горудуна был распахнут всем ветрам и открыт всем светилам.
К ним подошли люди в белых хитонах.
- Отведите ее в покои для гостей! - коротко приказал Ярон.
Она последовала за слугами и оказалась в комнате без мебели, но с бассейном посередине. Ей принесли полотенца и мягкое одеяние из белоснежной ткани. С наслаждением погрузила Мириэль уставшее тело в горячую воду, налила туда ароматных масел и подумала, что все не так уж плохо. Из пуховых подушек, разбросанных по мраморному полу, она устроила себе ложе и очень быстро уснула, стараясь не вспоминать прошлое и не думать о будущем.
Расставшись с ней, Ярон разыскал Горудуна. Тот, по обыкновению, курил кальян, вдыхая дурманящий опиумный дым, полулежа на любимых подушках. Расплывшееся тело бугрилось под гладким шелком халата. Узорчатая чалма венчала густые каштановые кудри, роскошная борода скрывала хитрую ухмылку. В левой руке поблескивали металлические четки. Он жмурился от удовольствия и всем своим обликом напоминал ленивого, плотно отобедавшего кота. Ярон стремительно вошел в комнату, напряженный, как струна, которая вот-вот зазвенит.
- Привет, привет, - Горудун жестом пригласил его сесть напротив, но Ярон не послушался, - ты, я вижу, кипишь, как бульон. Что-то стряслось?
- Я привез Мириэль, убийцу своей матери.
- Вот как? Я же просил тебя не привозить чужих на мой остров без моего ведома. Зачем ты это сделал? Надо было уничтожить ее.
- У меня к ней слишком много вопросов. Во-первых, она называет себя принцессой Нуменора. Во-вторых, с ней был волк из страны Вечных Льдов, о которой ты мне рассказывал. Наконец, она приняла меня за кого-то другого. Я показал ей свое истинное лицо, а она кинулась мне на шею и объявила, что когда-то я был ее мужем. Мне не нравится вся эта история! - Ярон пристально смотрел на Горудуна.
- Почему ты молчишь?! - вспылил он. - Тебе что-то известно?
- Угомонись, - Горудун медленно подбирал слова, - принцесса Тар-Мириэль давно умерла, не прожила и года после замужества. Скорее всего, эта девица - самозванка. Почему с ней был белый волк, я понятия не имею. А мужем она тебя нарекла потому, что, по-видимому, хотела отсрочить твою месть.
- Нет, она была искренней. И до сих пор уверена, что в Стране Вечных Льдов мне отшибли память, и лишь поэтому я не узнаю ее.
- Ты не был в Ориене.
- Значит, кто-то пользуется моим обликом. Возможно, существует человек, похожий на меня, как близнец.
В темных глазах Ярона отразилась догорающая заря.
- Невероятно, - задумался Горудун, - неужели… - тут он осекся, сообразив, что размышляет вслух.
- Что?! - насторожился Ярон. - Что ты знаешь?
- Нет, ничего, - засуетился Горудун, - может, у тебя и был близнец, но мне об этом ничего не известно. - Ярон злобно взглянул на него.
- Я устал от этих тайн, - его голос стал угрожающим, - лучше признайся, что скрываешь? Почему мне не все говорят о моем происхождении? Я должен знать! Говори сейчас же или ты горько пожалеешь о том дне, когда впервые встретил меня!
С этими словами Ярон метнулся к Горудуну, намереваясь схватить его за жирные плечи и вытряхнуть из него всю правду. Но тут же остановился, как вкопанный, и мука исказила его лицо. Он поднес руки ко лбу и сжал голову.
- О, эта проклятая боль, - голос Ярона был хриплым, - только на твоем мерзком острове я испытываю такие страдания.
- Ты перенапрягся, - возразил Горудун глухо, - голова болит, когда тебя охватывает бешенство. Надо отдохнуть, ступай. Я надеюсь, что принцесса поможет тебе разгадать тайну двойника.
Ярон вышел, все еще потирая лоб. Горудун вздохнул облегченно. Если бы принцесса присутствовала при их разговоре, она бы поняла, что Ярон не так уж неуязвим, как кажется.
Последнее время Покровитель, так называли Горудуна Либера, Окун и Аргуин, его учители в недалеком прошлом, все чаще раздражал Ярона. Учители, как и он сам, были способны перевоплощаться. Они жили двойной жизнью и занимались делами, о которых Ярону мало, что было известно. Его никогда ни в чем не ущемляли, обращались с ним ласково, предупредительно, щедро делились тайнами магии, в которой они знали толк, а также другими познаниями и мастерством. Упоминали, что пытаются сделать из него совершенного человека. Раньше он не стремился проникнуть в их тайные помыслы, а теперь понял, что есть определенный барьер, заглянуть за который ему не позволяли. Всегда его вежливо, но настойчиво отстраняли как раз в тот момент, когда ему удавалось близко подойти к заветной черте. Загадочное поведение наставников сделало его мнительным. За внешней маской доброжелательности ему чудилась угроза его существованию. И недаром он был осторожен! Иначе как бы он уберегся от заговора? Те, кто убеждали его, что он всегда может рассчитывать на их понимание и помощь и собирались сделать путь его блистательным и ярким, вдруг взбунтовались и едва не уничтожили ученика. Двух предателей он обезвредил сам, а третий сбежал и сгинул в Средиземье, в подземельях агнегеров. Лишь родители остались ему верны, но их уничтожила колдунья Мириэль.
О своих мучениях он мог бы рассказать Вэнили. Она не была похожа на остальных и любила его по-настоящему. А Рубозавр потерял свое "я" в зачарованном лесу. Ярон бросился за ним тогда по горячим следам преступления и не без усилия установил, кто был повинен в их злосчастной судьбе. Через некоторое время Рубозавр перестал узнавать его. В отчаянии Ярон едва не задушил Горудуна, но маг больше не имел власти над созданными им садами. Ярон остался один. Больше некому было направлять его действия, учить разбираться в сложных вопросах бытия. Горудун пытался заменить ему наставников, но он был чужим, второсортным существом. Он не мог перевоплощаться и во всем уступал пришельцам из Ориены, Страны Вечных Льдов. "Покровитель" был нужен ему только как слуга, и до сих пор он старался исполнить любую прихоть Ярона. Если же Горудун что-нибудь против него замышляет, расправа его не минует. Совладать с бывшим магом гораздо проще, чем с могущественными братьями по крови.
Мириэль проснулась от тревожного ощущения. В комнате был посторонний. Она приподняла голову, стараясь разглядеть того, кто нарушил ее сон. Тьма окутывала ее, тьма, не разбавленная светом ночных ламп или бледным сиянием луны. Слышно было только дыхание ночного гостя и ни шороха больше. Глаза ее спросонья долго не обретали привычную зоркость, мысли путались, тело ныло - выспаться ей не дали.
- Не бойся, это всего лишь я, - голос принадлежал Ярону.
- Ты не должен входить сюда без предупреждения, - возмутилась принцесса.
- Вот как? А зачем надушилась молодая жена? Кого ждет здесь, кроме вновь обретенного мужа? - издевался Ярон.
Мириэль стало не по себе, и она на всякий случай приготовилась к обороне.
- Между нами ненависть, Ярон, - сказала она холодно, - не подходи ко мне.
- Как быстро остывают нуменорские женщины, - произнес Ярон трагическим шепотом, - в Прибрежных горах ты целовала меня не в шутку. Почему же теперь таишь свой пыл?
Мириэль почувствовала, что он приближается, и высекла вспышку света перед собой, чтобы хоть на миг развеять мрак и увидеть его.
Ярон расхохотался.
- Да ты просто искришься от страсти! - он спокойно стоял посреди комнаты, скрестив руки на груди. - Не любишь, когда темно? Свет здесь загорается так. - Он легко поднял руку, и спальня озарилась переливчатым сиянием. Разноцветные блики заскользили по колоннам, портьерам и мраморному полу. Охотник разглядывал свою пленницу.
Растерянная Мириэль лихорадочно соображала, что ей предпринять. Такие темно-фиолетовые глаза она видела только у Юниэра. Дрожь охватила ее. Ярон осклабился.
- И ты поверила, что я прельстился твоими костлявыми прелестями? - вдруг спросил он. - На этом острове есть девушки, более привлекательные, чем ты. Идем, я покажу их тебе.
Мириэль сжала зубы, это было выше сил терпеть его издевательства. Лицо ее побледнело от гнева.
- Я не хочу никуда идти! - слова давались ей с усилием. - Ты напрасно потревожил меня. Уходи.
- Здесь я принимаю решения, - возразил Ярон, - спать ты будешь потом.
Пламя, полыхнувшее в его недобром взоре, было убедительнее слов. Она еще успеет с ним сразиться, и чем позже это произойдет, тем больше у нее шансов победить. Мириэль посмотрела по сторонам, пытаясь найти свой плащ.
- Где мои вещи?
- Не смеши меня! Эту рухлядь должно быть отдали старьевщику. Пойдем. Живо! - он схватил ее за руку и потащил к выходу. Еле поспевая за ним, она придерживала предательски скользкий халат и с тоской думала о том, как долго продлится ее пребывание в замке Горудуна. Удастся ли ей когда-нибудь выбраться отсюда и избавиться от Ярона?