- Скорее всего, я останусь простым функционером и буду рад, если получится сотрудничать с вами и, если позволите, обращаться за советом.
Вышел из ресторана и почувствовал свободу, на миг даже Будапешт показался намного красивее. Решил не возвращаться в офис, а немного побродить. Вспомнил, как мы с женой и ребенком ходили по этой же улице и, несмотря на трудности, мечтали. Все вроде у нас получилось, но тогда ходили, мечтали и считали. Оба знали, что нам можно тратить примерно 50 долларов в день. Мы были намного беднее и намного счастливее. В этот день я один, мечтаю и считаю совершенно другие бабки, но я не счастлив, просто свободен.
- Люба, помоги.
- Что опять, передумал?
- Нет, мне нужно подготовиться к поездке, вечером возвращаюсь домой, подумай, пожалуйста, что с собой взять. Ты не хочешь поехать со мной?
Иногда полезные идеи приходят неожиданно. Идея о семейной путевке гениальна. Нескучно в полете, к тому же появлюсь как примерный западный семьянин, что полезно (особенно по той части, чтобы не загулял с первого дня), и бытовые вопросы решу быстрее.
- Не могу. Ты же все равно вернешься через неделю! А одежду подберу, чемодан только новый купи.
Не получилось, поеду один. Очередное испытание блудного нефтетрейдера.
Билет заказал туда-обратно с открытой датой и, разумеется, бизнес-класс. Я считаю, что, если вам больше тридцати пяти и вы летите эконом-классом в Москву, значит, вы неудачник. Правда, бизнес-класс "Аэрофлота" соответствует своему уровню только в цене билетов.
Сосед по креслу
Один болтун, сильно докучавший Аристотелю своим пустословием, спросил его:
- Я тебя не утомил?
Аристотель ответил:
- Нет, я не слушал.
Диоген Лаэртский
В аэропорт Будапешта приехал за три часа. Ходил так гордо, что моя корона поцарапала бы потолок, будь он чуть ниже. Первый раз стоял в очереди для избранных. Разумеется, позвонил Янкину и Кацнельсону. Перед первым стал выебываться, как у меня все прекрасно в жизни, а второму коротко сообщил время прилета. Миша, как полагается опытным жополизам, запланировал на вечер выход в ресторан с телками, а я переживал, что мой первый вечер пройдет в полном одиночестве.
- Меня Саша зовут.
Бородатый мужик так лихо вступил в беседу, что застал меня врасплох, и я от неожиданности брякнул:
- Миша.
Он и так не выходит из головы.
Колорита у мужика не отнять: круглые темные очки, свежеподстриженная бородка, кучерявые седые лохмы, рубашка (типа "мы носим бабочку") и тапочки, причем с логотипом какой-то финансовой группы.
- Простите. Виталий.
- По делам?
- Пока не знаю, возвращаюсь спустя девять лет, работу предложили. А вы?
- Не вы, а ты, или ты считаешь меня стариком?
- Ты так ты. Ты, Саша, в Москву по делам?
- Не очень. Я космополит, бизнес есть, время от времени надо смотреть, и, обратно, путешествовать по миру. Я так люблю, мне это нравится, могу себе позволить. Жена иногда грузит, но, блядь, я столько уже заработал - пусть тратит и не мешает отдыху. Я ей сказал, что, как только пересчитает наше бабло (женам слово НАШЕ надо громко говорить, помогает), может оставить себе половину и продолжать мастерить свои сумки. Она у меня самый модный дизайнер сумок, все звезды московского шоу-бизнеса в очередь встали, того и гляди, глаза друг другу повыцарапают, если без ее кошелок останутся.
Он произнес свою тираду не без торжества.
- Саш, извини, как-то цинично звучит.
- Цинично или нет, меня это устраивает. Ты в Москве и не такое услышишь. А куда едешь-то, старик? Сам женат?
- Да, и дочь взрослая, и с женой аккуратнее общаюсь.
- Значит, ты 100 лямов еще не заработал, у тебя долгий путь, старичок. А ты в какой теме?
- Нефть, экспорт.
- Интересно. У нас тоже нефтяные активы, ТПК знаешь? Но этим занимается мой партнер, ему нравится, когда его показывают по телевизору, берут интервью, и прочая хуйня. Слава богу, наш третий партнер сидит тихо и трудится, его фамилию знают все, но как он выглядит, не каждый в курсе. Вот молодец.
- Да, конечно, ваша компания в первой пятерке по всем параметрам.
- Да по хую, в какой, деньги идут и идут, прекратится кормушка - будем думать.
О-о-о, мамма миа, ну и стюардесса! Высокая блонда с балконом шестого размера уверенно подошла к нам и предложила напитки. Вот это я понимаю, продвижение товара! Взглядом таранит бородатого и с улыбкой ровно в два члена говорит:
- Александр, вам как всегда?
- Да-да, коньяка! Виталий, будешь? Кстати, это Виталий, мой новый нефтяной друг, а это Юля, самая приятная во всем "Аэрофлоте", да, милая?
- Спасибо вам огромное, Александр. Вам?
- Мне сто "Dewars" и колу, пожалуйста. Рад знакомству!
- Девять лет - это срок, много что изменилось. А ты и правда ни разу не приезжал все это время?
- Ну да, уехал - и с концами. По профессии врач, но в Венгрии работал нефтетрейдером. В начале меня наняли из-за знания русского, а потом постепенно карьера пошла вверх.
- Ты че, старик, жалеешь, что возвращаешься? Радоваться надо, молодец! Я-то сам искусствовед. Спасибо жене, что много тратила, и мне пришлось бросить науку. Я пытался убегать в Америку, к родным, но передумал.
- Передумал - это как?
- Меня таксист отговорил и четыре бабули из Брайтона. Представь себе, я, уже далеко не бедный, еду впервые к родным. Евреи имеют привычку держаться вместе. Родственники коллективно давили на психику, что я и мой бизнес-талант востребованы в США. Так вот, приезжаю в Нью-Йорк, сажусь в первое желтое такси. Запах напомнил общагу в институте, все вокруг липкое и грязное, везде фотографии голых телок. Арабская морда через пластиковое окошко улыбается и с ходу вопрошает с жутким акцентом (до того я считал, что плохо говорю на английском): "Вы откуда, мистер?" Ответил, что из России, хотел добавить про Москву, а он меня перебивает: "Я из Пакистана, мистер, работаю в городе уже пять лет, в Америке все плохо, здесь никого не любят и всех используют. И во всем виноваты евреи. Евреи все контролируют, и поэтому я в дерьме, работаю таксистом, а до этого мыл посуду!" Я всю дорогу делал вид, что упорно смотрю в окно и не участвую в беседе, а он упорно повторял: "Я прав, что во всем виноваты евреи, мистер?"
Я поддакиваю, лучше отвечать положительно, чем спорить с этим существом, а он не унимается: "Всюду евреи. Хочешь стать врачом в Америке, должен быть евреем, хочешь стать адвокатом - тоже. А мы с тобой, мистер, должны самую грязную работу делать. Я из-за них в дерьме".
Мне пришлось терпеть этот бред полтора часа, ты не представляешь, что это за испытание! На Брайтоне рассчитался с ним и выскочил из тачки со скоростью звука, пока он не увидел во мне Моисея. И че думаешь? Вижу через дорогу четырех бабулек, с платочками, все в черном, на скамейке у подъезда дома. Я даже тебе не буду говорить, что мне это напомнило, но суть в том, что лучше Москвы ничего нет. Все наши там зависли в восьмидесятых, а у нас тут уже XXI, а то и XXII век. Скажи, что может быть лучше, чем тусовать по миру с друзьями?
- Тусовать по миру с телками.
- Пробовали. Отстой, не годится. Год назад взяли с собой на Карибы двух моделей. Кастинг шел по принципу "глухонемая красотка, глубокая глотка". Но, прикинь, как только эти две твари оказались на яхте, тут же набухались и заговорили так, что одну я выкинул за борт, а сверху бросил спасательный круг - плыви, сука, до берега. Зато туземки прекрасные, и мы делаем благое дело, объединяем культуры. Например, в Непале у нас были телки из Индии, в Гренландии - из Канады. Ты трахал когда-нибудь индуску?
- Нет, спасибо, я не любитель экзотики, думаю, все женщины одинаковы, по крайней мере физиологически.
- Ты чего?! Ты что, хочешь сказать, что моя жена похожа на твою? А твоя на мою маму?! А твоя мама - на ту индуску из Непала?! Да, ты точно отсутствовал девять лет. Если хочешь, старик, скажу тебе: все бабы одинаковы, только кто-то из них моложе. Запретная слаще, а иноземная круче. Прикинь, мне в Непале сон приснился, будто я трахаюсь с Аллой Борисовной, в смысле с Пугачевой. Меня разбудили ребята, потому что я громко кричал; "Алла, нет, Алла, да, Алла, не надо!" Представляешь? Сон продолжается: сижу с женой в ресторане на Дмитровке, и вдруг заходит Алла и начинает с меня одежду снимать, а сама уже голая, рядом Филипп загадочно улыбается. Да-а-а… Не каждому такое пережить…
- Не дай бог…
- Это еще не все, старик, самое смешное, что примерно через месяц я и вправду сидел с женой на Дмитровке, и вдруг Алла зашла…
Я не заметил, как пришел момент соблюсти инструкции пристегнуть ремни и все такое, а это означало, что Родина уже близко.
Сашу с тех пор видел только в газетах и глянцевых журналах и каждый раз вспоминал историю с Пугачевой. Разумеется, никому не рассказал, кроме как близким, - жене, Кацнельсону, водителю Вадиму, Янкину и всем моим будущим любовницам.
Сверху Москва куда красивее, чем когда выходишь из самолета. Все кругом серое и мокрое. Даже погода поучаствовала в моей психологической обработке, чтобы жизнь малиной не казалась. Дальше пошли добрые пограничники, точнее пограничницы с оштукатуренной мордой, багаж, доблестная таможня, тоже бабы, а на улице таксо-маньяки и ожидающие. Насчитал человек восемь с табличкой ГОСПОДИН ПОПОВ. Пьяный (спасибо Саше) и уставший донельзя, встал в сторонку.
- Виталий Юрьевич?
- Да, это я.
- Меня зовут Вадим, я ваш водитель, меня отправил Михаил Аркадьевич.
- Чего?
- Ваш водитель, позвольте помочь.
- Слушай, Вадим, отвези меня до ближайшего метро, хочу прокатиться до центра, народ увидеть, вспомнить старое.
- Извините, не советую, вы можете столкнуться с ментами, в метро они особенные, иногда злые, и еще запах алкоголя. Простите, может быть, в следующий раз?
- Ничего, разберусь, буду тебя ждать у памятника Пушкину.
Из аэропорта до Речного вокзала на машине минут 20. Но каких!
- О-о-о, какая дорога хорошая!
Хотел похвалить городские власти, как тут же мы поймали яму, глубокую, незаметную, подлую, как в старые времена.
- Извините, Виталий Юрьевич.
- Почему ты извиняешься? Голосовал за мэра, что ли?
- Я не хожу на выборы, нет времени и желания, да и работы много. Пускай бабушки с дедами голосуют, им в кайф, когда их дурят, а мне что с этого? Как получал 45 тысяч, так и получаю, и больше ничего.
Как много можно узнать о человеке по одной фразе! Недоволен властью, но не готов отстаивать свои гражданские права, недоволен работой и отсутствием социального пакета, считает, что достоин лучшей участи, поклонник восьмичасового рабочего дня с двумя выходными, с презрением относится к старшему поколению, думая, что будет вечно молодым и тем не менее, кто-то этому дауну платит 45 штук!
Метро
Порядочный человек берет взятку в одном-единс-твенном случае: когда представляется случай.
Габриэль Лауб
Ой-ой-ой, здравствуй, метрополитен! Здесь кое-что изменилось. Мне очень понравился автомат для продажи проездных билетов. Причины две: во-первых, у кассы огромная очередь, а возле него никого, во-вторых, он выглядит так уродливо, что сразу понятно, что он made in Russia. 17 рублей - небольшие деньги, только у меня их не было. Бросил в обменник сотку евро и тут же получил рубли. Совсем забыл, что неприятности в Москве - это всего лишь вопрос времени, и не успел я повернуться, как меня окликнули:
- Документики имеются?
- Да, конечно.
Достаю паспорт и передаю сотруднику милиции небольшого роста с фуражкой больше его головы раза в четыре. Он в синтетической форме, помятой так сильно, что напоминает спортивную "Adidas" времен перестройки.
- М-да, придется вам пройти со мной до участка, Виталий Юрьевич.
- А почему? Не понимаю. Что не так?
- Помимо того, что вы в нетрезвом виде тут ходите, у меня ваш паспорт вызывает подозрение, уж очень новый он у вас, хотя тут написано, что получали давно.
- Я не понимаю, о чем вы, мне нужно позвонить своему водителю, меня просто давно не было в стране.
Поняв, что телефон забыл в машине, я стал намного вежливее.
- Вы не подскажете, откуда могу позвонить, я ведь имею право на звонок?
- Вам тут не США, давайте в участке разберемся.
- Может, вы меня отпустите? Обещаю, могу нассать на свой паспорт, лишь бы он выглядел более настоящим.
- Вы мне - что? Нахамили?
- Нет, извините, это из-за перелета, хотел сказать, может быть, как-нибудь решим это недоразумение по-иному?
- Ну-у-у, сами подумайте как, только быстрее, а то моя смена заканчивается.
Он передал мне паспорт, и я положил часть полученных рублей между страницами. Полет паспорта от моей руки и обратно длился меньше секунды. Копперфильд, сука!
- Аккуратнее, Виталий Юрьевич.
Оскорбленный, иду ко входу в метро с явным желанием не на паспорт поссать, а ему в рот. Животное, надо же такое сказать - аккуратнее! Ну что за идиот!
Раньше по эскалатору бежали те, кто справа, теперь несутся все, кругом реклама, все с мобильниками и айподами. Жду поезда и понимаю, что за первые два часа пребывания в стране успел напиться, вспотеть и столкнуться с государством в лице этого рахитика в фуражке. Папа мне говорил в детстве, что фуражка деформирует череп, но он не знал, что в лучшую сторону (в финансовом плане). В непонятных ситуациях выручает юмор. Но как только вошел в вагон, чувство юмора пропало мгновенно. В вагоне каждый третий был бухой. Не успел занять место, как меня толкнула старуха, да так, что я грохнулся на пол.
- Пить надо меньше…
- Иди на хуй, бабуль, тебе на тот свет скоро, а ты хочешь взять с собой и других!
- Хам!
За старуху заступились все, и трезвые, и бухие, и мне пришлось ретироваться в конец вагона. Пока уходил подальше от старой карги, услышал, как она вступила в беседу с окружающими, и они принялись дружно меня поносить на чем свет стоит.
Удрученный печальным опытом общения с обитателями подземки, выплевываюсь на улицу. Нет, метро явно не для меня. Стою у памятника Пушкину и боюсь куда-либо смотреть, тупо ожидая спасителя Вадика.
- Вы - Игорь? - с улыбкой обратилась ко мне баба средних лет с крашеными волосами. Один зуб золотой. Разве такое еще бывает?
- Нет. Не Игорь.
- Юра?
Это уже мужик какой-то в серых штанах "три четверти".
- Нет.
- Андрюх, привет!
- Я не Андрей.
Да, сегодня точно не мой день, какое-то глобальное издевательство. Ко всем неприятностям добавился мочевой пузырь. Еще немного, и по моему грязному костюму потечет моча. Справа остановился черный бумер, но не мой. С заднего сиденья вылезает мужик, мало понимающий, где он, явно нетрезвый, со сморщенной мордой. У него, по-видимому, болит живот. Ухватившись за столбик левой рукой, правой он нервно расстегивает ширинку. Достает из ширинки кусок розовой рубашки и крепко держит правой рукой. Пока он уверенно держал этот кусок ткани, внутренняя сторона брюк начала темнеть, и скоро возле ботинок набралась лужа. Он благополучно сам себя обоссал, стряхнув, спокойно застегнулся, сел в тачку и уехал. Всем было все равно, кто где ссыт, народ, непонятно чем озабоченный, идет мимо, не обращая внимания на происходящее, представитель власти чморит в это время какого-то молодого мажора на джипе. Мне не смешно, еще немного, и самому придется отливать при всех, хотя спасение рядом: городской туалет с названием "McDonald’s".
- Виталий Юрьевич…
Спаситель обнаружился, и моему счастью не было границ.
- Куда ты меня везешь, Вадим, я в туалет хочу!
- Зайдите в "McDonald’s", если невтерпеж, а так мне сказали, что у вас два варианта: Патриаршие Пруды или Таганка, компания арендовала обе квартиры, так что выбирать вам, они с мебелью, консьержем, трешки, полный фарш.
- Таганка.
Звонок. Достал мобильный с пола. На миг вспомнил мента из метро, и мне еще сильнее захотелось в сортир.
- Виталий, как ты, доехал? Давай вечером отметим твой приезд, как договаривались, в 20.30 на Петровке. Вадим знает где. Я девчонок заберу и приеду. Ты какую хату выбрал?
ЛюбоФФ
Я, конечно, презираю отечество мое с головы до ног, но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство.
Александр Пушкин
Я патриот, но… Жители большого города катаются по старым улочкам на машинах будущего с космической скоростью и не всегда с правами в кармане, строят дома, будто собираются жить вечно, и жрут, будто помрут завтра. Улицы Москвы совершенно безопасны, опасны только водители в пятницу и субботними вечерами. Извращенно люблю этот город за огромные здания и бесконечное строительство, за широкие улицы с бесконечными же пробками, за серое небо и утренний запах выхлопных газов, за справедливую милицию и особенно гаишника на углу Садового и Каретной, люблю мэра и его престарелых замов - политбюро столичного масштаба, пьяниц и бомжей, помогаю 20-летним "ветеранам Афганистана" на перекрестках, уважаю полезность труда парковщиков, с восхищением наблюдаю за морозостойкими проститутками на Ленинградке. Москва - это место, где провинциалы из Сибири принимают друг друга за элиту. Москва без москвичей, зоопарк без зрителя. Увидев коренного жителя, нужно срочно заносить его в Красную книгу как исчезающий вид. Люблю Большой театр с космическими постановками и баснословными ценами - национальную гордость каждого москвича и, в особенности, спекулянтов. Спасибо тебе, большой город, за стресс, он меня бодрит. Он способствует потреблению алкоголя, алкоголь освобождает разум. Разум подсказывает при этом, что если уж ты приехал сюда, чувак, сиди и терпи, за это тебе и платят. А то, что недополучаешь, отними. Столица России разложит любого человека на молекулы и соберет обратно в нужную для страны конфигурацию.
Каждый раз после очередной бутылки "Dewars" обвиняю себя в слабости. Я очень слабый, слабый и добрый. А после ста грамм я сильный и злой. Мистика алкаша.
Мне предложили квартиру на Патриках и еще одну на Таганке. На Патриарших, как мне кажется, правят темные силы. Темные силы и злые старики. Не мой формат. Еще этот засранный пруд, где кто-то катается на лодке, кто-то бросает бутылки, блюет, а остальные играют на площадке со своими детишками до первой травмы. Бдительные старухи (старики сидят дома и читают "МК") охотятся за очередным несчастным коммерсантом, который, вопреки отягчающим обстоятельствам, решил построить ресторан именно на том месте, где срут их внуки. Вот и дежурят по старой памяти, как при блокаде Ленинграда, внушая друг другу, что они были участниками Второй мировой. Ну и черт с ними, только им тогда было годика по два. Могли хотя бы похудеть немного, чтобы рожа побольше сморщилась для убедительности. Нет, они дружно стоят и ждут, когда бедные гастарбайтеры отвлекутся, и можно будет спиздить отбойный молоток и остановить буржуазный произвол. Булгаковскому дьяволу до сих пор хватает работенки!